Ночная поездка.

Вокзал, шумно и даже как-то грустно. Это всё в неком роде раздражало, почему люди не могут быть тише? Щас ночь, так почему все вопят? Может потому что они долго не виделись? Но жизнь быстротечна, так почему человек должен проводить её с другим человеком? Неизвестно. По крайней мере Эзоп не понимал этих визгов счастья, у него уже просто голова болела. В руках его чемодан где находились вещи и ещё один чемоданчик для бальзамирования. Щас парень стоял на морозе и ожидал поезд, что отвезёт его домой, где будет тихо, спокойно, уютно и тепло. Холодный ветер обдувал одежду, было холодно, но хорошо. Пальто поверх плеч, штаны в полоску и рубашка. Именно, ранее плохо описанные одеяния это был так названый костюм трикстера. Прикрыв свои чёрные глаза и поправив чёлку, уже клонило в сон, ведь щас было уже 12 часов ночи. Щас хотелось бы закутаться в пледе, взять кружку горячего кофе и согреться там, но не задача, ведь поезд даже ещё не приехал. Холод был настолько сильным, что глаза уже слезились. Утерев свои слёзы рукой послышался уже вполне привычный шум, а вдоли и сам поезд, наконец-то, он подъехал, об этом сказали и вот будет покой и простор, а не эти визги, из-за которых болела голова. Карла встретили и помогли поднять чемодан туда. У парня был отдельный вагон, он не любил людей. Они сликшом шумные и проблемные. Но и отдавать кучу денег за отдельный поезд глупо. А в машине толком то и не расслабишься. Сев у окна бальзамировщик провёл пальцем по столу, по перчатке оказалась, что он был не самый чистый. Взяв из чемодана салфетку тот протерал стол, в вагон зашёл кондуктор. Белый волос, синия фуражка и красные глаза. Эндрю. Эндрю Кресс вошёл в вагон для проверки билета. Заметив Карла альбинос узнал его не сразу, а лишь когда тот обернулся. Эзоп тоже узнал кондуктора. Лёгкая улыбка в знак привестивия и нерешительный кивок. —А.. Господин Ка-.. —Не стоит, просто Эзоп.–перебил бывшего могильщика юноша и протянул билет. Не решительно парень взял его в свои руки и сделал то что нужно. —Эндрю, мой вагон был последний, так ведь?–задал вопрос бальзамировщик и сел за стол приглашая туда Кресса. —Д..да, именно. А что? Что-то случилось?–ответил парень и сел напротив. —Не мог ли ты составить мне компанию?–хоть он и не любил людей, альбинос был так прекрасен, поэтому был исключением. Да и являлся он давним товарищем для него. —Ох.. Только если на часик, пока мы не подойдём к другой станции.–со слабой улыбкой сказало то самое исключение. Вновь лёгкая улыбка Карла, что будто бы сбивала с ног. Вскоре на столе был горячий кофе и тёплый чёрный чай. Оба молчали и наслаждались тишиной и уютном, созданы ми ими. Серые глазки смотрели в окно, яркий свет фонарей, а вот и мост, снизу река, на неё падал свет луны и освещение фонарей с бледной луной. Всё это так завораживает и манит. Взглянув на бывшего напарника, что раньше помогал парню с трупами тот встал из-за стола и сел рядом с тем. Редко юноша так делал, поэтому это иногда пугало особенно альбиноса. Вздрогнув тот взглянул на парня севшего рядом. —Эзоп, что-то не так?–задал вопрос парень вжимаясь в стенку, ведь боялся, что Карлу будет мало места. —Ты очень тёплый, позволишь?–не заканчивая предложения они понимали друг друга, ведь на их работе надо было схватывать на лету. —Да.. Конечно, если ты замёрз наверху есть плед. —Ты намного лучше чем плед.–закончив разговор бальзамировщик пригрелся к тёплому телу. Взяв кружку горячего кофе, это то что и хотел он? Тепло, уют, покой и кофе. Наверное, да. Сделав глоток тишина продолжалась. Вроде бы и прекрасная, но вроде бы и такая... Нудная..? Не понятно, она просто уже надоела, вот и всё. Алые губы альбиноса были такими нежными и красивыми, такие нежные, прямо как крем. Не осознавая этого сам руки взяли повернули к себе голову бывшего могильщика аккуратно втянув в поцелуй. Кресс был явно в недоумении и даже как-то испугался, но было приятно да и отказать Эзопу было не возможно. Хотя он ничего не смыслел в этом. А тёмноглазый уже прекрасно изучал местность своим языком в чужом рту. Вскоре на коленках  бывшего могильщика был его Эзи. Обоим было стыдно, но до ужаса хотелось этого. Эндрю уже 1000 раз извинился перед богом, покойной матушкой и даже перед Эзопом. —Прости, мне не стоило этого делать да и просить о таком ужасно, но Кресс, не могли бы мы заняться чем-то большим?–лицо было ужасно красным, Карлу и впрямь было стыдно перед ним, но то что происходило внутри было слишком трудно держать. Рука спустилась вниз, к паху давая понимать чего щас хочется ему. Лицо Эндрю сразу же покраснел. Заниматься этим? А тем более с парнем будет грех! Так ведь? Но отказать Эзопу было неудобно, да и сам он этого хотел отчасти. Все души будут грешными, никто не попадёт в рай, значит сотворить грех, будет не столь плохим, но и не столь хорошим. —Я.. Хорошо. Я постараюсь быть предельно аккуратен.–в кое то веки ответил альбинос. одежда постепенно падала вниз, горячие дыхание обжигало холодную кожу. Вскоре вся одежда была внизу, парни были обнажённые. Пальцы вскоре были внутри Карла, тяжкое дыхание из-за рта и тихие, ели слышные стоны. Снизу был бальзамировщик, а над ним кондуктор. Это лицо... Оно было таким красным, чёрные глаза устремленны в красные, почти, что кровавые. Терпеть это так не хотелось, хотелось и всё сразу, но увы парень слишком узок для этого. Чуть зажмуринные глаза и такое тёплое дыхание в таком холодном месте. Пальцы двигались сначало не спеша, но хотелось бы, чтобы растяжка кончилась быстрее, попросив парня о одолжение Эндрю кивнул и начал ускорять движения пальцев. Тусклый свет, тихие стоны и такое же дыхание. Чёрный волос расползался по постели подобно змеям, то, что происходит сейчас повлияет на их общении? Наверно, но в какую сторону? Хотя сейчас, это не важно, им ведь можно хотя бы немного отдохнуть после всего того, что они пережили. Однако эти мысли цеплялись и не покидали бальзамировщика. Аккуратно обняв партнёра, что был сверху, он старался об этом не думать. Большая тёмная запуганная мышь, примерно так можно описать парня снизу. Вскоре в юноше было три пальцы, обнимать красноглазого уже не было сил, упав на жёсткую койку Карл начал сжимать в своих руках тот самый "диван", что они так и не накрыли. Щас было так хорошо, Кресс был рядом, он не был опечален как обычно, это вызвало лёгкую улыбку. Хотя ему тоже было приятно от того, что щас там снизу был ласково стонущий бальзамировщик, который хотел бы щас находится лишь с ним. Первый человек, что принял его. Первый и последний. Но последняя ли эта встреча или их будет много? Неизвестно. Вскоре растяжка кончились, но для Эзопа она была невероятно длинная, казалось, что прошло несколько часов. И вот ноги нашего пассажира уже на талии кондуктора, а между ними естественно он сам. Лёгкие толчки внутри и  стоны, что становились с каждым разом всё громче, как же щас было хорошо, так хорошо.. Это точно навсегда останется в памяти обоих. Постепенно движения становились быстрее и быстрее, дыхание всё тяжелей, а стоны громче, пока и вовсе не смешались с какими-то выкриками. Выстанывая имя напарника так Карл пытался успокоить самого себя, его голос был так прекрасен. Не столь грубый по интонации и такой громкий по звучанию, будто бы побуждающий на какое-то действие. Руки беспощадно царапали койку. Кресс решил тоже не бездействовать и начал аккуратно кусать тело, где-то оставляя поцелуи, где-то лёгкие засосы. Иногда он и вовсе начинал сосать соски Эзи, что тот чуть ли не кричал от стольких приятных ощущений. Минут 15 и толчки были максимально быстрыми. Громкие шлепки кожи о кожу. Стоны стали более надрывистые. Рука Кресса не спеша, нежно коснулась члена парня, начав помогать своему другу он чувствовал Эзоп доходил до пика наслаждения, да и он тоже. И вот минут 10 и наконец струя кончи выбилась из них обоих. Как жаль, что скоро альбиносику придётся уйти. Минут 15 и вот кондуктор стоял в своей одежде, а Эзоп что засыпал на постеленой кровати. Рядом у его ног сидел лучший напарник к которому тело нежно пригрелось. Вот и тот самый час подошёл к концу, они подъехали к станции, Эндрю пора было уходить, встав он уже было собирался уходить, но рука схватила его, это заставило Кресса хорошо так напугаться, что он чуть не подпрыгнул, но всё же вздрогнул. —Эзоп? Что-то не так?–задал он вопрос и повернулся лицом к лицу. —Я тебя люблю, Кресс.–в сонном бреду выдал он и отпустил "возлюбленного". Пустой вагон, где был лишь один Карл, что мирно спал, а на столе так и стояли остывший чай и кофе.