Маша…

*За два года до трагедии* — Лукина, исчезни из моей жизни! Я не хочу тебя больше видеть! Мне тошно смотреть на тебя! — кричала младшая, срывая голос и держа в руках очередную белоснежную фарфоровую тарелку. — Какого черта ты собираешься делать? Что ты творишь, Ма… — звон бьющегося фарфора не дал договорить брюнетке, — Третьякова, прекрати блять! — кричала Лукина. — Собираешься остановить меня? — с хрипотой проговорила белокурая. — Черт возьми, да! Я не собираюсь сидеть сложа руки. — Вперёд и с песней, Лукина! — ехидно проговорив, Третьякова взяла очередные тарелки, и те вновь полетели на пол. — Да угомонись же ты! Хватит! Прекрати и слушай меня. — Нет! Не буду я тебя слушать! — кричала младшая. — Что ты сказала? Повтори! — Лукина начинала злиться. — Не бу-ду! Ясно?! — Третьякова тоже была в гневе. — Если ты разобьешь ещё что-нибудь, то, клянусь Богом, я… — не успев договорить, младшая перебила Лукину. — Тогда что? Бросишь меня, а? Не могу понять: это угроза или обещание? Ну, что ты стоишь своими глазами хлопаешь? Я предупреждала тебя, не доводи до греха, Лаура, не играйся! Вот теперь получа-ай блять! — последняя стопка тарелок с грохотом полетела на кафельную плитку. — всё! — Отряхнув руки, Третьякова с гордо поднятой головой прошла по осколкам босиком, не издав ни звука. Она забрала телефон и повернула в коридор, схватила ключи от своей машины и громко хлопнула дверью. Спустившись, она села в машину и уехала прочь из кравтиры, направляясь в загородный дом. Нажимая педаль газа, белокурая чувствовала, как из босых ног течёт кровь, но она не придавала этому особое значение. Глаза заполнила пелена из слëз. Было предательски больно от того, что на их кровати сидела какая-то девица. Отвратительное чувство. Было тошно от самой себя. Горькие слёзы катились по лицу, оседая на голубом пиджаке, который был сшит в Милане по заказу Лукиной. Спустя некоторое время блондинка заехала на территорию дома и, выйдя из машины и не став закрывать, зашла в дом. Было плевать на всё и всех. Телефон разрывался от звонков старшей и, не долго думая, Третьякова его просто отключила. Дни проходили в одиночестве, отчего белокурая начала ненавидеть себя ещё больше. Мария была одна в своём просторном доме. Стены цвета мокрого асфальта нагнетали на неё ещё больше, хотелось кричать, рыдать и плакать, бьясь в истерике об пол до потери пульса. Ссора с Лаурой дала большой сдвиг по психике Третьяковой. Прошло почти два месяца, как Мария не выходила на связь, не посещала никакие мероприятия, ни показы, ни съëмки. За эти два месяца белокурая никуда не выходила, ничего не делала, практически не ела, что сильно повлияло на вес. Всё, что она могла делать эти месяцы — это доходить до ванной и ложиться в спальне. Ночь сменялась днём, дни превращались в недели, а недели в месяцы. Потеряв полное самообладание и не употребляя пищу несколько недель, Мария решила выпить вина, которое стояло возле кровати на полу. Рядом с бутылкой лежали сигареты и белый порошок. Встав с кровати в белоснежной шелковой пижаме, у которой были штаны в пол, и открыв окна на распашку, она вздохнула свежий воздух, почувствовав свободу. Мария подкурила сигарету и сделала затяжку, отчего моментально закружилась голова, но это не остановило её продолжить курить. Сделала несколько больших глотков вина, которые были на дне бутылки, она швырнула её в стену, на которой висело зеркало в пол, и, чётко попав, зеркало вдребезги разбилось. Звон падающих осколков был сравним с её душевной болью. Сделав шаг назад, белокурая потеряла равновесие. В глазах начало темнеть. Рухнув на кровать, она пролежала так до поздней ночи. Очнувшись, блондинка спустилась с кровати на пол и, обняв колени, смотрела на луну. Не было ни слез, ни эмоций, было безразличие, ведь она понимала, что не живёт, а просто существует в последнее время. После долгого любования луной, желудок Марии дал о себе знать громким урчанием, но девушка предпочла проигнорировать его. Долго думая, она взяла телефон в руки, который давно не включался и уже покрылся пылью. Нажав на кнопку, появилось заветное яблоко на экране. Девушка знала, что прямо сейчас посыпится шквал уведомлений, так оно и случилось. Увидев это всё, она увидела 476 пропущенных звонков и 217 сообщений от Лукиной. Было уже пол третьего ночи, как вдруг на телефон Лауры приходит уведомление: «Абонент, Манечка❤️ снова в сети» Лукина тут же схватила телефон, чтобы посмотреть, что пришло на её телефон. Радости не было предела, внутри брюнетки бушевал океан эмоций. Не теряя времени, Лукина начала звонить своей девочке. После многократных попыток, спустя два месяца пальцы уверенно набрали цифры. Телефон Третьяковой, лежащий рядом с ней на полу, завибрировал. Посмотрев на экран, она взяла гаджет в руки и, нажав кнопку приёма вызова, приложила телефон к уху. Но, к сожалению, она была настолько слаба и без эмоциональна, что просто молчала. Брюнетка говорила что-то, и в тот момент на Третьякову нахлынули слезы. — Алло, Маша, ты слышишь меня?! — Говорила брюнетка по ту сторону экрана. — Манечка! Ответь мне, пожалуйста. — Твердила Лукина, из-за чего у белокурой подступил ком к горлу и кроме протяжного «угу» больше ничего не смогла сказать. Третьякова лежала на полу, её золотистые локоны переливались в свете луны, а слëзы просто скатывались по вискам. Лукина сказала несколько фраз на последок: — Маша, солнце моё, я тебя очень сильно люблю и я не могу без тебя! Слышишь? Не могу! Я завтра же приеду к тебе! — Не дожидаясь окончания монолога Лукиной, она сбросила и выключила телефон. Продолжая лежать на полу, белокурая закурила, выпуская дым в бездну свободы. Ей казалось, что в темноте он распадался так красиво. Запив это всё очередной порцией вина, сознание помутнело, но блондинка полностью всё координировала. — М-да, Мария Владимировна, превосходно. — После этой фразы девушка переместилась на кровать и крепко уснула. Настал день, но наш белокурый ангел всё ещё спал, так как на часах было 10:37 утра. Лукина в этот момент на полной скорости ехала к своей любимой. Всю ночь Лукина не находила себе место, но всё же поспала. Она нашла ключи от дома блондинки спустя два месяца, и, подъехав к особняку, брюнетка молниеносно залетела на территорию. С каждой секундой её сердцебиение увеличивалось. Вставив ключ в замочную скважину трясущимися руками, ей всё же удалось открыть двери. Аккуратно закрыв дверь и быстро разувшись, брюнетка направилась в спальню Третьяковой, где покоился мирным сном её ангел, свернувшись комочком рядом с кошкой. Зайдя в спальню, Лукина пришла в шок от увиденной картины: вокруг было множество пустых бутылок из-под вина, некоторые были разбиты, зеркало, которое тоже было разбито на мельчайшие детали, а на кровати лежала Третьякова, спавшая так крепко. Она была такая исхудавшая, её кожа была очень бледна, впавшие скулы, синяки под глазами. За всё это время Третьякова потеряла 20 килограммов в весе. Лукина ахнула и, сев на колени перед кроватью, взяла Марию за руку, отчего блондинка резко подорвалась. Ловя фокус на фигуре стоявшей перед ней, она на протяжении 30 секунд не могла понять кто это, так как в глазах всё плыло. После, придя в себя, она увидела перед собой Лукину, которая все ещё держала её за руку. Осознав реалии, Третьякова быстро отдëрнула руку от неё и отодвинулась на другую сторону кровати. В глазах блондинки был страх. Она была запугана. *наше время* — Тимофей, что-то случилось? — Лукина была встревожена. — Лаур, тут такое дело… В общем, у Влады поднялась температура, я вызвал врача, вот он приехал, всё что нужно сделал, теперь она спит. — Нервно кусая губу, говорил парень. — Я поняла тебя, я скоро буду, мы почти уже заканчиваем съëмку на сегодня, спасибо, что позвонил. До встречи! — Брюнетка сбросила вызов и вернулась в студию. — Мы можем продолжить. — Мягко сказала Лукина, садясь на стул. Дав сигнал о продолжении, съемка возобновилась. — Лаура, Вы можете нам рассказать о вашей свадьбе с Марией? — Ах, свадьба! Это было что-то волшебное. Машенька была словно принцесса из мультфильма. На тот момент у неё был не большой срок беременности, но она всё равно жутко волновалась. Это было так мило… Знаете, она постоянно ела мороженое, когда нервничала, и перед началом церемонии она съела большую банку мороженого. Из-за этого мы чуть не опаздали на роспись, но слава Богу всё обошлось. — тихо посмеялась голубоглазая, вспоминая этот момент. — Ах, вот ещё Машенька четыре раз меняла декораци, потому что её не устраивала цветовая гамма. — Ха-ха, это очень мило, Лаура! — С мягкой улыбкой говорил интервьюер. — Да, за беременность у неё часто менялось настроение и выбор решения. Гормональный фон, конечно, скакал… — Лукина поджала губы. — Лаура, спасибо Вам. Мы можем продолжить завтра? — Очень осторожно спросил интервьюер. — Да, конечно, Вы можете приехать завтра к нам домой, я скину Вам адрес. — Кусая губу, сказала брюнетка. — Спасибо, тогда завтра в 13:00 мы будем у Вас! — Интервьюер улыбнулся. — До встречи! — Встав со стула, Лаура скрылась с зала и покинула студию, мчась домой к дочери.