Гетера

Сенку приложил все силы для того, что Юзуриха вечером следующего дня работала в саду дома кирье. Какие он плел словесные кружева для обоснования этой просьбы, но Ген согласился достаточно просто. Сенку часто настораживала собственная вседозволенность, подаренная кирье, но он ею пользовался пока была такая возможность. На вечер дня побега гетере была назначена встреча с кириэ, который хотел поинтересоваться темой для ликбеза среди аристократии. Посетитель касался пальцами хитона гетеры. Ткань цвета молока мягко скользила между пальцами, точно песок жарких стран. Сам Сенку невольно кутался в гиматий оливкового цвета, расшитый богатыми рисунками остролиста. Пусть его и напрягало прикосновение к собственным одеждам, но продемонстрировать недовольство он посчитал лишним. — Для обучения низших слоев населения вам стоит открыть несколько площадок или возможно зданий, где смогут собираться феты, а также нанять ученого, который сможет растолковать азы чтения и письма, — Сенку действительно внимательно отнесся к своему ответу, так как он желал поднять уровень образованности населения и достаточно давно капал этой просьбой на мозги своих посетителей. И вот наконец один проникся, — также могу сразу сказать, что ожидать каких-то глобальных результатов сразу глупо, потому советую запастись терпением и мои пожелания донести и до ученого мужа, который возьмется за столь важную миссию. Кириэ смотрел на него, не отрывая взгляд ни на секунду, чем здорово смущал гетеру, однако Сенку уже стал куда менее чувствительным к подобному, потому мерно сносил чужие капризы. Посетитель потягивал вино, возлегая на мягких подушках, в то время как Гетера сидела у низкого стола, сложив руки на коленях. Родонитовые глаза внимательно наблюдали за частотой поднимания кубка к чужим губам. — Дорогая гетера, отчего ты не составишь мне компанию и не отведаешь этого чудного напитка, — вдохновлено сказал кириэ, мечтательным взором обходя чужие бледные ладони. — Наблюдать за вами, так же приятно, как чувствовать запах пиона уклоняющегося, — ласково ответил парень, чуть изгибая губы в улыбке. Мужчина тут же горделиво выпятил грудь, крепче сжимая ткань хитона Сенку. — Если позволите, я продолжу прерванный разговор, — вернулся к рабочему настрою парень, доставая из складок гиматия стопку с исписанными листами, — здесь несколько предложений по размещению фетов и общению с ними. Если вы желаете достичь восхищения аристократии, то не стоит угрожать или грубить иному классу. Подобное отношение не способствует установлению доверительных отношений. Продолжал мерно говорить Сенку, внимательно следя, как все медленнее моргал его гость. Наконец темные глаза эллена закрылись, погружая мужчину в столь долгожданный для гетеры сон. Бесшумно поднявшись, Сенку взял круглый поднос и изъяв собственные одежды из чужих пальцев, покинул комнату, оставив бумаги с советами перед кириэ. Ступая вдоль колоннады, парень не отрывал взора от белоснежной луны, уже взявшей небо под свой контроль. Перед входом в сад его остановили пара воинов кирье Гена. — Куда вы направляетесь, гетера, — эти строгие вояки не поддавались обаянию, Сенку уже пробовал, а потому ложь уже была подготовлена. — Кириэ захотел свежего инжира, а прямо за забором как раз находится скопление необходимых деревьев, — снова мягко заговорил Сенку, чуть крепче сжимая поднос, — эхетэ тин калосини, назарэ, пропустите. — Ден боруме, гетера, — в унисон отрапортовали стражи, — разве что с кем-то. Сенку лишь ждал этих слов, но для виду покрутил головой, как бы ища помощи. Наконец его глаза блеснули. — Вон та дэспинис подойдет? — Уточняет он вежливо, указав на Юзуриху, трудящуюся у богатых колючих кустов. Стражи переглянулись, но позволили, сухо кивнув. — Мы будем наблюдать, — строго предупреждают они, отходя с дороги. Сенку, стараясь не показаться подозрительным, выверенным шагом подходит к подруге, начиная разговор, возвышаясь над ней. — Та борусатэ на, деспинис, пройти со мной до тех плодовых деревьев? — Юзуриха тут же подскакивает и кланяется высшему по статусу. Она хорошо помнит слова друга о том, что она должна притвориться, что знает его лишь опосредовано. Было хорошо, что стражи на воротах не знали хитросплетений отношений жителей дома, они лишь осведомлены кто именно живет в этих стенах, а потому провести их не так уж и сложно. Больших трудов стоило отправить Юзуриху для работы в саду. За приоткрытой калиткой виднелись кони спартанцев, расположившихся не в далеке от инжировых деревьев. Перед воротами их так же задержали другие стражи, Сенку вновь выдал свою красивую ложь, приправив выражение осуждением, мол отчего заставляют его посетителя ждать. Лишь оказавшись за воротами, Сенку заговорил шепотом, обращаясь к подруге. — Идем спокойно до деревьев, нас уже заметили, как только оказываемся у стволов беги к тем стоящим лошадям и людям рядом с ними. Поняла? Видно почувствовав его волнение, Юзуриха без раздумий кивнула, соглашаясь с этим планом. Укрывшись в тени инжировых деревьев, Сенку потянулся к веткам, краем глаза приметив, что стражи начали движение в их сторону. — Беги! — Зашипел он на стоящую рядом девушку. Не медля и секунды, Юзуриха бросилась в ранее указанном направлении, Сенку же вначале метнул в стражей поднос с фруктами, а затем повторил действия подруги. Стражи закричали, один вернулся за ворота и до гетеры долетел скрип петель конюшни. Сознание парня успела задеть паника, однако в этот момент его руку крепко схватили за плечо, больно подтягивая вверх. В дрожащих ладонях оказалась серая грива коня, а над головой прозвучал голос спартанца. — Возвращаемся! — Цукаса пришпорил жеребца, вырываясь вперед отряда и придерживая нежданого пассажира. Чуть отойдя от пронзившего страха, гетера тут же огляделась, выискивая подругу. Юзуриха нашлась на коне другого спартанца, такая же пораженная и неверящая в собственное счастье, она до побеления костяшек сжимала собственный хитон, в спешке не надев гиматий, а потому вполне логично подрагивала. Температура к ночи падала, а на скорости галопа было действительно зябко. Поймав ее взгляд и кивнув, Сенку обратил свое внимание на Цукасу, направляющего коня куда-то вперед. Спартанец не отрывался от стелющийся дороги, крепко сжимая поводья своего коня, однако на его шее в свете луны что-то поблескивало, прищурившись, гетера узнал свое подвеску в форме звезды и счастливо улыбнулся. Неужели он смог достичь своей свободы?