Дружеская помощь

Чимин бессовестно просыпает занятия. Он встает, когда стрелка часов уже далеко за полдень, и решает, что бежать в университет уже бессмысленно. Засыпали вдвоем, проснулся один. Голова нещадно болит, и его немного мутит. На кухне находит завтрак и записку с пожеланием доброго утра. По телу пробегают мурашки. Чимин вспоминает все, что вчера успел натворить, и безбожно краснеет. Чувствует себя идиотом. Зачем он вообще дважды наступает на те же грабли? В области сердца начинает ныть, когда думает о том, что совершил ошибку. Хочет написать Юнги извинение, ведь во вчерашнем, очевидно, сам виноват. Он первым сорвался, прося о большем, и то, что именно Юнги его поцеловал, не имеет значения. Причины опять заниматься сексом уже не было, поэтому у Чимина нет оправдания. А если все списать на алкоголь? С Юнги может и прокатить, но со своей совестью — нет. Пишет просто: «спасибо за завтрак». До возвращения друга еще есть пару часов, можно продумать свою речь. И что же ему сказать Юнги? А надо ли вообще говорить? Может опять сделать вид, что все в порядке вещей и случившееся не имеет большого значения? Альфа отвечает, что сегодня будет поздно. Надо бы радоваться, что у него еще больше времени на раздумья, но на душе как-то тоскливо. Чимин набирает полную ванную, щедро льёт в нее пену, включает лёгкую музыку и, погрузившись в горячую жидкость, пытается расслабиться. Голова больше не болит, но, как назло, он начинает прокручивать отрывки вчерашнего вечера. Инцидент с Тэхеном и Чонгуком кажется сейчас смешным, вчера же было немного страшно, ему не понравилась мысль, что его Юнги кто-то будет трогать, так и еще у него на глазах. Это что? Дружеская ревность? Почему от нее так сильно сердце ноет? Чимин пытается переключиться на что-то хорошее. И жар стыдливо покрывает щеки. Черт! Ну не настолько же хорошее! Воспоминание о том, что Юнги вчера с ним вытворял, отдаются томительной сладостью в паху. Нет! Он не будет этого делать! Только не дрочить на светлый образ лучшего друга. Чимин точно извращенец, раз все время думает о нем в таком ключе. А что, если он так и продолжит тонуть в этих мыслях? Юнги ему просто скажет: «привет», а он уже мысленно оседлает друга на всех плоских поверхностях? Так не пойдет. Но рука сама опускается и ласкает покрасневшую головку, представляя на месте своей ладони чужую. Когда рассудок перестает туманить желание, Чимин содрогается от внезапно пришедшей в голову догадки. Черт. Это же было просто на поверхности, как он раньше об этом не догадался? Когда Юнги вчера прошептал, что любит его, стало тоскливо. Хотелось, чтобы эти слова приняли другой контекст, а не просто дружеский посыл. Чимин долго не мог уснуть, прокручивая их в своей голове в разных вариациях. А сейчас наконец-то понял то, почему все время чувствовал себя странно. Хотелось, чтобы это было сказано в романтическом плане. Чтобы Юнги смотрел на него не просто, как на любимого друга, а как на любимого человека. Чимин не сдерживает горький всхлип. Он, как дурак, влюбился в лучшего друга и теперь без понятия, что ему делать. И зачем он только тогда согласился на эту глупую авантюру? Когда Юнги возвращается, Чимин прикидывается спящим: не хочет ни о чем говорить, разбираться сейчас в чем это бы ни было. Сначала ему нужно разобраться в себе, а еще лучше избавиться от нежелательных чувств. Но Юнги оказывается настойчивым, он готовит поздний ужин и «будит» лёгкими поглаживаниями по спине. Чимин окончательно тает и думает о том, как же все это романтично… — Вставай, маленькая пьянь, — а нет, показалось. Омега делает вид, что потягивается после долгого сна и трет глаза, не забывает надуть губы. — Сам такой, я выпил всего лишь пару бокальчиков! — Юнги хихикает, очевидно, с омеги, за что получает лёгкий пинок. — Будешь драться — отдам на съедение Чонгуку и Тэхену, — только больше распаляет омегу. Чимин краснеет от возмущения. И назло альфе кусает того за руку, оставляя небольшой след от зубов на белоснежной коже. Он же не ударил, значит не считается. — Смотри, чтобы я тебя им не отдал, — тихо бубнит себе под нос, — Поскорее бы закрыть эту тему — не хочется говорить о вчерашнем. С ужином Чимин справляется быстро, желая поскорее опять спрятаться в комнате. Не замечает чужого тоскливого взгляда и пропавшего у Юнги аппетита. О случившемся так никто и не заговаривает. Чимин этому рад. Следующее утро ничем не отличается от остальных. Они просыпаются, вместе завтракают, уже тем, что наколдовал на кухне Чимин, собираются и идут в университет. Настроение по чуть-чуть приходит в норму. Юнги, как обычно, много шутит и подкалывает, Чимин не остается в долгу. На одной из перемен к альфе подходят познакомиться. Чимин внутри шипит на симпатичного омегу и желает, чтобы тот поскорее ушёл. Юнги его отшивает, но парень оказывается настойчивым, впихивает в руки бумажку с номером и просит еще раз подумать. Юнги на бумажку даже не смотрит, Чимин под шумок ее утаскивает себе, чтобы позже избавиться. Эгоистично? Ну да пофиг. Теперь по коридору передвигается тенью не только Юнги, но и Чимин, ужасно не хочется попасться на глаза «современной» парочке. Но желаниям не суждено сбыться, после занятия во дворе их прижимают к стеночке. — Ну и что это было? — первым начинает диалог Чонгук. — С хуя ли вы сбежали? — и смотрит в первую очередь на Юнги, ожидая объяснений. — Мы вас не правильно поняли, — отвечает вместо него Чимин, — а вы нас. — Да, — встревает Юнги, — Мы не такие, как вы! — Не «современные», — старается смягчить разговор Чимин, когда видит, что парочка начинает недружелюбно хмуриться. — Если вас это смущает, то мы можем и по-традиционному: Я с Чимином, а Чонгук с Юнги по отдельности, — все еще пытается уломать их Тэхен. Такой улов не хочется терять! — Разве я вчера не ясно выразился? — Юнги настроен агрессивно, и это нужно срочно исправлять. Только драки для полного счастья не хватает. Чимин старается быстро замять разговор и наконец распрощаться. Он берет Юнги за руку, переплетая их пальцы. — Мы с Юнги решили, что друг у друга будем только мы. Извините за беспокойство, — Чимин потихонечку сваливает, не забыв при этом тащить за собой альфу. Их отпускают, и омега с облегчением выдыхает. — Если передумаете, вы знаете, где нас найти! — кричат им напоследок. Бессмысленно. Не передумают. А вечером Юнги собирает вещи: в общежитии ремонт закончен, и стеснять Чимина больше нет причин. Настроение у последнего опять пропадает. Он предлагает посмотреть вместе фильм, потому что ложиться спать как-то не хочется. Долго старается не уснуть под мерный звук с экрана, но веки сами собой опускаются. На грани сна чувствует лёгкое щекочущее прикосновение к своей щеке и как его поднимают и несут в спальню. А дальше сон.

***

Юнги съехал. Чимин мается, не может найти себе место в собственном доме. Раньше ему нравилось одиночество, но он успел привыкнуть к чужому присутствию. Юнги мало пишет. Может, как и обычно, но Чимину этого уже не хватает. На парах залипает на чужую фигуру, Юнги его палит, смотря пронзительно в ответ и, поднимая брови, спрашивает: «Что?» Ничего. Чимин так и отвечает, отворачиваясь, старается сосредоточиться на занятии, однако постоянно фантомно ощущает чужой взгляд, но, когда поворачивается, Юнги на него не смотрит. — Не хочешь ко мне пойти? — Чимин старается звучать непринуждённо, когда после занятий предлагает альфе так быстро не расходиться. Юнги пожимает плечами. Почему бы и нет? Они уже тысячу раз так делали. Однако ощущается все по-другому. По дороге домой вместе смеются, обсуждая вредных преподавателей. Когда заходят в квартиру, замолкают, Чимин кладет на место ключи и бросает взгляд на альфу. Тот смотрит в ответ. Тишина давит, сердце быстро колотится, а ладони потеют, Чимин делает шаг вперёд и сразу же попадает в плен. Что они опять творят? Поцелуй выходит жадным, а прикосновения обжигающими, Юнги крепко сжимает в своих объятиях, а Чимин отчаянно за него держится. На ходу снимают обувь и двигаются в сторону спальни. Там ложатся на кровать и целуются уже медленнее, альфа оглаживает пальцами чужие щеки, Чимин сильно жмурит глаза, не желая возвращаться в реальность. Ему и так хорошо и спокойно. Но Юнги поцелуй прерывает, разглядывает чужое лицо. — Чимин, нам нужно поговорить, — черт. Нет. Только не это. Он не готов. Он не хочет. — Может не сейчас? — пытается выглядеть жалобно, но получает в ответ лишь смешок. Выглядит глупо. — А когда? Хочется ответить, что никогда, но вряд ли Юнги это понравится. — Когда я буду готов? — глупо спрашивать о таком. Еще глупее альфу об этом просить, но Юнги — просто лучший альфа на свете, он, тихо вздохнув, соглашается, если Чимину нужно время, он его ему даст. Он все равно привык уже ждать. Весь вечер обнимаются и целуются. Прекрасное время, но оно тоже когда-нибудь заканчивается, Юнги нужно успеть попасть в общежитие, но хнычущий вцепившейся в него омега не дает этого сделать. — Может ты здесь переночуешь? Юнги вздыхает. Ну как он может отказать Чимину? — Только если с тобой в кровати, от дурацкого дивана спина болит. — Эй, нормальный у меня диван! — на самом деле нормальный. Чимин пару раз сам там засыпал, и, если честно, спать там удобно. Но раз Юнги просит, то Чимин не против. В душ идут вместе. И начинается полный пиздец. Голый Чимин не может не возбуждать, а стоящий при этом на коленях вообще добивает. Омега проводит языком по животу, сверху капает вода, что ни капли не остужает. Одной рукой сжимает чужое возбуждение, второй трогает себя, вдоволь наигравшись с выдержкой альфы наконец-то пускает в рот головку. Голова пуста, эмоции бьют через край. Чимин просто хочет сделать хорошо. Обоим. Не зацикливаясь на том, правильно это или нет. Ноги подкашиваются, твёрдая плоть упирается в глотку. Юнги крепко держит его за волосы, но не тянет. Чимин стонет, пуская по члену вибрацию, что заставляет альфу громко выругаться. — Ты такой красивый, — у Чимина дежавю. Он поднимает глаза на Юнги, все еще усердно насаживаясь на твердую плоть. Альфа на пределе, он тяжело дышит и постоянно прикрывает глаза от нахлынувшего удовольствия, но упорно их открывает, чтобы видеть такого Чимина. Последний рывок, громкий стон, и на язык Чимина попадает горькая сперма. Он гладит подрагивающие бедра альфы и выпрямляется. — Ты тоже красивый, — звучит как признание. Чимин все еще возбужден, а Юнги очень внимательный. Он покрывает шею парня поцелуями, а рукой доводит до предела. Эмоционально вымотанный Чимин в этот раз быстро засыпает, греясь в чужих объятиях.

***

Юнги опять не выполняет данные себе обещания, вместо того, чтобы сразу с Чимином все обсудить, он откладывает разговор, сбегая утром после «двойного свидания» на занятия, и даже вечером не решается поднять волнующую тему. По поведению Чимина видно, что омега говорить об этом не хочет. Это расстраивает. Вскоре решает, что хватит пользоваться чужим гостеприимством и пора вернуться в общежитие, тем более ремонт закончили в нем несколько дней назад. Уходить не хотелось, но он не может жить с Чимином вечно. В своей комнате одиноко, даже шумный сосед не может утолить образовавшуюся в груди пустоту. Хочется постоянно написать Чимину, но Юнги себя одергивает. Не будет он его доставать. В университете постоянно пялится на Чимина, но тот его палит. Омега отворачивается, краснея, и больше не смотрит. Юнги кажется, что Чимин обо всем догадывается. Чимин предлагает позависать вдвоем. Он соглашается, надеясь, что у них выйдет общаться как раньше, но не выходит. Наедине за закрытыми дверями срывает крышу. Чимина хочется всего зацеловать, заобнимать и сделать наконец-то своим. Разговор опять не налаживается. Чимин просто не хочет? Или действительно не готов? И будет ли когда-то. Но все мысли уходят прочь из головы в присутствии лучшего друга. Юнги опять живёт моментом, опять не сдерживается и опять сегодня любит Чимина. Но уже с шансом на взаимность.

***

Последующие несколько дней они ведут себя, как влюблённые. Если окружающие и до этого считали их парочкой, то сейчас, кажется, в этом еще больше убедились. Переплетенные пальцы, поцелуи на перерывах, объятия и блеск в глазах — со стороны они ни капли не похожи на друзей. И просто партнёрами по сексу обозвать себя не могут: поведение не соответствующее. Поэтому Чимин наконец-то решается. Они должны поговорить. Чимин кусает губы от волнения. Они сидят в кафе. Заказали клубничный шейк и яблочный пирог. Ждут официанта. Чимин же не столько ждет его, как подходящий момент. Кажется, он никогда не наступит, если так до дрожи боятся. Мысленно ругает себя, делает вдох и выдох и замечает на себе обеспокоенные взгляды альфы. — Все нормально? — ну вот, все испортил, заставил Юнги беспокоиться. Дурак. — Да, я… — набирает побольше воздуха в легкие, но приносят заказ. Момент упущен. Юнги благодарит сотрудника кафе и начинает есть, искоса поглядывая на затихшего омегу. Черт. Он так никогда не решится. — Давай встречаться! — ну вот, он сказал. Вывалил все одним махом и забавно округлил глаза, сам себе удивляясь. Клубничный шейк пошел у альфы через нос, а сам он закашлялся. Чимин не находит ничего лучшего, что можно сморозить, — По-дружески… Юнги, откашлявшись, начинает громко смеяться, на них косятся присутствующие в кафе люди, а Юнги хоть бы хны, он все также выдает звуки умирающей чайки. Чимину тоже на них плевать, у него тут судьба решается, он наконец решился признаться, а этот дурацкий альфа ржёт с него. Чимин пинает его ногу под столом и куксится. Придурок. Не он, а Юнги. — Ты сейчас серьёзно? — альфа спрашивает, успокоившись. — А что, не хочешь? — Чимин готовится к плохому. Сейчас его бросят, хоть они и не встречались. Он пойдет страдать в одиночестве и ныть своей подушке (потому что больше не будет кому), что все альфы — козлы. — Не хочу, — ну вот. Пиздец. Приехали. Приплыли. Скотина, а не друг. — По-дружески не хочу, — Юнги складывает руки на груди, деланно возмущаясь, — Может еще наших детей по-дружески родим. И вместо отец, они будут звать меня папин лучший друг? Нет, Чимин, так не пойдет. Люблю я тебя не как друга и встречаться с тобой буду только как с любимым человеком. Усек? Выдумал мне тут тоже. А Чимин тем временем сидит с открытым ртом. Ему тут что, в любви только что признались? — Черт, Юнги. Ты придурок… — попадает в чужие объятия и не сдерживает нервного всхлипа, — Ты мне тоже нравишься… — бубнит тихо в чужое плечо. — Что-что? Не слышу, повтори, — издевается. — Ты придурок. — Не это. — А я больше ничего и не сказал, — омега делает невинное лицо. — Тогда спать будешь сегодня на диване. — Ты ничего не перепутал, дорогой? — Уже дорогой, а не придурок. Это прогресс, — Чимин ударяет альфу, но тот только смеется на это. — Ты мне нравишься, — уже громче и увереннее. Чимин видит в чужих глазах обожание. И чувствует себя по-настоящему счастливым. А потом поцелуй с привкусом клубники и яблока. Вот к чему привела дружеская помощь.