Личность

      — Завтра я улетаю в Новосибирск.       — Пообещай, что не возненавидишь меня, — ответ сорвался с моих губ быстрее, чем он сделал новый глоток воздуха.       — Обещаю.       — Прекрасно, — он провёл ладонью по моим волосам, чуть отстраняя от себя. Его глаза нашли мои. — Когда ты будешь в Новосибирске, тело киллера вытащат из Невы.       — Хорошо.       — Едь домой, Ава. У тебя будет трудный день.       — А охрана?       — Она ничего не сделает, не бойся, — я лишь улыбнулась, делая шаг назад.       Кивнув на прощание, направилась к выходу из оранжереи, чувствуя, как красные глаза следуют за каждым моим движением. Эти коридоры были мне знакомы, в прошлом я была здесь, когда приняла сторону Разумовского, теперь же я задумалась об одном: а ту ли сторону я выбрала? Нужна ли мне вообще сторона? Смогу ли быть сама по себе, ничего не опасаясь? Какой шанс, что, если я приму свою собственную сторону, Волков не сотворит из меня решето?       — Выглядишь так, будто размышляешь о смысле жизни, — из-за угла появился Вадим.       — Почти угадал, — сделав пару шагов, поняла, что мужчина следует за мной. — Чего тебе?       — Просто интересно пообщаться с тобой. Когда я говорил Алтану, что тебе нельзя доверять, он меня не слушал. Пытаюсь понять почему.       — Дружил с кем-нибудь когда-нибудь?       — Дружить — значит доверять. Такого не было и не будет.       — Почему же? — я хмыкнула.       — Я наёмник. В таком деле нельзя никому доверять.       — Даже Алтану?       — Работодателю в первую очередь.       — Какую цель преследуешь? Почему ты здесь? — я остановилась напротив двери, Дракон последовал моему примеру.       — Потому что, — ответ резкий и острый, словно сталь. — Иди, — окинув меня взглядом, он мотнул головой в сторону двери. — Не доверяю тебе, поэтому провёл до самой двери. Мне не нужны лишние проблемы, которые ты можешь вызвать, если подойдёшь не к той двери.       — Да, я тоже была рада с тобой познакомиться, — ухмыльнувшись, покинула особняк.       В этот раз никто не обратил на меня внимания, тем лучше, я смогла спокойно пройти к машине и даже выехать с территории. Когда выехала на дорогу и добавила газу, начав стремительно отдаляться от дома друга, почувствовала спокойствие. Впервые за последнее время мне было хорошо. Голова не болела, не было напряжения и чувства опасности. Было спокойно. Единственной проблемой оставалось дело Соколовых, которое стремительно рушилось.       Довести дела до конца — означает быть преданной Родине, Игорю и себе. Бросить дело — остаться преданной Алтану. Всегда ненавидела выборы, особенно, когда они слишком важные. Я люблю свою работу, Игоря, Серёжу и себя. Но также люблю и Алтана. Они все важны мне, но каждый из нас стоит по разные стороны. Я начинаю сомневаться, что мы с рыжиком на одной стороне. После его переезда всё стало сложнее. Возможно, это незаметно, но всё стало именно так сложно.       Я доехала до дома без приключений. Минимальное количество пробок, моё парковочное место даже не заняли. Идеальный вечер. Не хватает кофе и чипсов. Вполне возможно, что второе завалялось где-то в ящике. Первое же — кофе — всегда есть в моём доме. Провернув ключ в замочной скважине несколько раз, открыла дверь и замерла. В воздухе стоял свежий, знакомый мне запах парфюма.       — Олег, какого хрена? — захлопнув дверь, прямо в обуви прошла в гостиную. — Ясно, — в поле моего зрения попал Разумовский. — Твоих рук дело?       — Моих.       — Олеж, если хочешь удивить кого-то своим проникновением в чужую квартиру, не пшикайся одеколоном. А теперь мне кто-нибудь объяснит, какого хрена здесь происходит? — они явно не чай пить со мной пришли.       — Хочешь спросить то же самое, касательно Алтана, — Серёжа поднялся. — Мне сказали ты приехала к нему. Была в доме примерно полчаса, — я не сдержалась, и с моих губ сорвался смешок.       — Серьёзно? Тебя это волнует?       — Да, меня волнует, почему ты пришла к нему.       — Потому что с любым человеком можно договориться, — сделав шаг к нему, сложила руки на груди. — Однажды ты сказал мне, что с Алтаном договориться невозможно. Я договорилась.       — Не хочу встревать, но его приспешник чуть не убил меня, — Волков сделал глоток из своего стакана. Уверена, там далеко не минеральная вода.       — В тот день Вишневский больше не был его подчинённым. Алтан отказался от него.       — Веришь ему? — спросил рыжик почти шёпотом.       — Верю. Он мой друг.       — Друг? Не смеши меня, Асаева, — моя фамилия из его уст звучала противно. Я вздрогнула.       — Я не виновата, что вы мечтаете друг друга убить.       — Он убьёт тебя, как только представится возможность.       — А ты? Убьёшь меня, когда я скажу, что не хочу быть на твоей стороне, — в голубых глазах растерянность. Олег же напрягся.       — Он тебе мозги промыл, что ли? — парень резко подошёл ко мне, кладя обе ладони на мои щёки. — Что он тебе пообещал? Ну?       — Ничего, — я оттолкнула его, выхватывая из-за спины пистолет. — Не смей так трогать меня, — прошипела сквозь плотно сжатые зубы.       — И правда промыл, — его голос тихий, словно сломленный.       — Да ничего он мне не промыл. По сей момент я до сих пор на твоей стороне, но я хочу принять свою. Не сторону Дагбаева, не твою или Игоря, а свою собственную.       — Что?       — Она права, Серёж, — мы оба посмотрели на Олега. Его лицо спокойное, а взгляд мутный. — Ей нужна своя сторона.       — Стоит ей уйти, как тут же Алтан убьёт её. Она под моей защитой.       — Не увидела этой защиты, когда ты прыгнул с моста, — я почувствовала взгляд его голубых глаз на своей скуле и повернулась к нему.       — Ты всё ещё обижаешься?       — Да, — глаза вдруг защипало, я ощущала, как подступают слёзы. — Я думала, что простила тебя. Правда. Но осадок остался, — глаза застели слёзы.       — Ава, — он сделал шаг ко мне, протягивая руки. Но я отступила.       — Не смей трогать меня, — пистолетом махнула в его сторону. — Твои крики и слова говорят о недоверии. Ты мне не доверяешь. Так ведь? — Разумовский нахмурился, опуская руки. — Как ты узнал о том, что я приехала к нему?       — У него мои люди.       — Ты подослал к нему крыс?       — Да откуда же, блять, я знал, что он к той бойне не имеет отношения? — его голос сорвался на крик, и я сделала шаг назад. — Если бы я знал, я бы не слал к нему людей, я бы не прыгнул с грёбаного моста. Я бы не оставил тебя, Ава.       — Крысы — это моя идея. Вини меня в шпионах, я его убедил.       — И ты туда же? Хорошо, чего я ещё не знаю? — тяжёлый вздох.       — Я не могу рассказать, — он отвернул голову.       — Прекрасно. Превосходно, Серёж, — я сняла пистолет с предохранителя и сделала несколько шагов к Разумовскому, приставив дуло пистолета к ключице. — И долго он тобой управляет?       — Не понял, — Волков отошёл от стены. — Кто?       — Дай угадаю, те таблетки не витаминки? — в моих глаза всё ещё стояли слёзы, они мешали мне чётко видеть изменения на лице Серёжи.       — Ава.       — Серый, этот гад всё ещё с тобой? — стакан полетел на пол.       — Я не хотел беспокоить вас.       — Покажись, ублюдок, — и словно по взмаху волшебной палочки его глаза закрылись. Через долю секунду я увидела жёлтую радужку.       — Привет, милая, — эта ухмылка. По коже пробежали мурашки. — Глупо так пистолет направлять, — резкий уход в бок.       Я побоялась ранить Серёжу. Это стало моей ошибкой. В следующий миг запястье разгорелось от боли, и я выронила пистолет: Птица полоснул мне ножом поперёк запястья и перехватил оружие, направляя на меня. Свободной же рукой я схватилась за рану, стараясь остановить кровь. С самодовольной ухмылкой он сделал несколько шагов назад, перенаправляя пистолет на Волкова. Его глаза пылали. В них сверкала злость.       — Жаль, что от потери крови ты не умрёшь.       — Чего тебе? — прохрипел Олег, делая шаг ко мне.       — Ничего. Просто интересно наблюдать за вашими жалкими попытками остановить меня. Ничего не выйдет.       — Ты монстр.       — А Алтан святой? Олег тоже? Все мы монстры, дорогая, — улыбка не слезала с его лица, даже когда он резко направил пистолет на меня и нажал на курок.       — Ты правда думал, что он заряжен? — я хмыкнула. — Глупый ты, — лишь на мгновение Птица впал в ступор. Волкову хватило этого времени, чтобы схватить с пола стекляшку и ринуться вперёд. Олег приставил осколок к чужой шее.       — Отпускай его, иначе прирежу. Знаешь ведь, что я могу сделать это, — стоило ему закрыть глаза, и я осторожно опустилась на пол. В собственную кровь. Уже успело накапать достаточное количество.       — Олег? — в его голосе дрожь. Он повернул голову, встречаясь с моим взглядом. — Ава? — рыжик заметил кровь. — Это я?       — Ты, — грубо ответил Волков, поднимаясь с пола. Быстро он прошёл к кухонной плите и взял полотенце. Мужчина обмотал им моё запястье.       — Ави, милая, я, — парень медленно поднялся, но я лишь раздражённо махнула здоровой рукой.       — Мышцы целы, повезло, — Серёжа поднял с пола нож.       — Я взял его для самозащиты.       — Он тебе помог, — прокряхтела, чувствуя, как Олег поднимает меня.       — Осторожно, рукой не двигай пока, надо обработать и перевязать, — он усадил меня за стойку. — Порез не глубокий, повезло, что он не целился.       Волков покинул гостиную, уходя в ванную: пошёл за аптечкой. Разумовский же медленно подошёл ко мне, кладя клинок на стойку. Его глаза внимательно изучали меня, не спеша проходясь от лица до раненой руки. Дрожащие пальцы осторожно коснулись моих, совсем невесомо, боясь навредить мне ещё больше. Его руки бережно раскрыли окровавленную ткань, оглядывая рану. Кровь шла еле-еле.       — Прости меня, — короткая пауза. — Я сожалению.       — Завтра я улетаю в Новосибирск, — он замер.       — Дай угадаю, — Олег появился в гостиной. — Семья? Хочешь навестить?       — Да. Алтан навёл меня на определённые мысли.       — Ясно, — прошептал Серёжа, убирая руки. — Ты ему доверяешь?       — Да, — без раздумий ответила, вглядываясь в его глаза. — Тебе тоже, — парень лишь улыбнулся.       — Серый, ты таблетки пьёшь? — спросил бывший наёмник, капая перекис на рану. Я зажмурилась.       — Да. Как ты видишь, они не очень помогают.       — Какие таблетки тебе давал Рубинштейн?       — Не помню, — я почувствовала на себе взгляд Олега.       — Ты можешь узнать?       — Попробую.       — Если узнаешь, достать сможешь? — посмотрев на Волкова, дёрнула головой, словно меня ударило током.       — Попробую, — Разумовский тяжело вздохнул.       — Не стоит ради меня рисковать.       — Тебе стоило сказать это, когда я помогла Олегу вытащить тебя из лечебницы.       — Давай я помогу, — осторожно Олег передал рыжику пластыри.       — Клей поперёк. Нужно стянуть края кожи, чтобы шрам был меньше.       — Знаю. Дай мне салфетки, протру руки, чтобы не занести заразу, — сообща они стянули края кожи и обмотали запястье бинтом. Очень осторожно рука Серёжи легла на повязку, слегка сжимая. Совсем немного, едва. — Прости.       — Всё нормально.       — Не хочу лезть, но не нормально, — Волков взял новый стакан и наполнил его из недавно открытой бутылки. — Думаю, твоя поездка в Новосибирск поможет всем нам. Как минимум, мне не нужно будет ещё и за тобой смотреть.       — Я попрошу Игоря узнать, что за таблетки тебе давал Рубинштейн, — я посмотрела на руку Серёжи, что лежала на моём запястье. — Вариант не очень хороший, но они действовали лучше, чем то, что ты пьёшь сейчас.       — Договорились, — ответил Олег, делая глоток пряной жидкости. В воздухе повис едва ощутимый запах шоколада и бурбона. — Не думал, что вы фанаты хорошей выпивки.       — Иногда пью, — Разумовский убрал руку и сел на соседний стул. — Помогает уснуть.       — У него кошмары, спать не может нормально, — произнесла я, доставая из кармана коробок спичек.       — Не знал, — Волков присел на стул, что был по противоположную сторону от нас.       — Я не рассказывал, — затем вдруг резко сказал: — Подай мне стакан, пожалуйста, тоже налью себе, — Олег посмотрел на меня.       — Тебе нельзя, алкоголь разжижает кровь.       — Знаю, — черкнув спичкой по коробку, несколько секунд лицезрела на пламя.       — Зачем тебе спички? — спросил бывший наёмник, протягивая рыжику стакан.       — Вместо сигарет. Так сдерживаюсь, чтобы не закурить вновь.       — Подобие ломки?       — Да, — пламя потухло, и я небрежно бросила спичку на край стола. — Мне нужно собираться, — поднявшись, не спеша направилась в комнату.       — Ты одна? — поинтересовался Разумовский, не поворачиваясь в мою сторону.       — Нет.       — С кем?       — С любовником и любовницей, — ухмыляясь, уловила звук, как фыркнул Серёжа. Имею право издеваться над ним. Рана, что он мне оставил, будет затягиваться бесконечное количество времени. Мои издёвки меньшее, что я могу сделать.       Я не фанат перелётов. Сначала ты приезжаешь за несколько часов до своего рейса, чтобы вовремя пройти паспортный контроль и не опоздать. А самое ужасное, так сказать, на десерт: безумно сухой воздух. Благо, Юля взяла с собой увлажняющие маски для лица. Взяла ровно шесть. Себе, мне и Марку. Я думала, что их знакомство будет до невозможности неловкое, и весь полёт я буду переживать. Всё оказалось намного легче и проще: они быстро нашли общий язык.       — Ну и? Каково это? — спросил Марушев, когда мы покинули самолёт. — Оказаться в нескольких шагах от прошлого?       — Неизвестность настораживает, — ответила тихо, чтобы никто посторонний не услышал нас.       — Не волнуйся, Ава, — на своих плечах почувствовала лёгкие руки Пчёлкиной. — Мы рядом. Тебе ничего не грозит.       — Спасибо, — сил на большее не хватило.       Мы сняли отель на несколько дней. Обратный полёт был назначен через два дня. На дольше задерживаться смысла не было. Да и к тому же, Юля и Марк и так взяли дополнительные выходные. Хочу дать им отдохнуть после прилёта обратно в Питер. Иначе Марушев на работу не пойдёт, а поползёт, а Пчёлкина просто будет не в настроении. Быть виновником таких маленьких проблем желания не было.       — Готова?       — Нет, — я покинула машину. Сейчас вечер следующего дня после нашего прилёта.       — Запись идёт, — произнесля Юля, выглядывая из окна. — Если будут угрозы или ещё что-то, у нас всё будет.       — Ну тогда с богом, — Марушев покинул машину следом.       — Ты атеист, — вслед ему крикнула Пчёлкина. К счастью, когда мы подошли, дверь подъезда открылась. Из неё выбежала свора мальчишек, и мы шустро проскользнули внутрь.       — В сторону, — шепнул он, когда мы подошли к нужной двери. Внутри всё сжалось. Несколько раз Марк нажал на звонок. — Доставка! Вам посылка, — послышался скрежет замка, и Марк отошёл назад, поглядывая на меня.       — Что за посылка? — женский, холодный и спокойный голос, когда-то родной резко замолк, натыкаясь на меня взглядом.       — Здравствуй, мама, — её глаза выражали неподдельное удивление, она сглотнула. Мне же казалось, что моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди.