Рождественская мистерия

*** - Мам, ну мам, скажи, а Санта существует? - в голосе маленькой Люси звучало столько надежды на положительный ответ, что сказать "нет" было бы равносильно вынесению смертного приговора одной из детских мечт. - Нет, дорогая. Санты не существует, он не живет далеко на Севере и у него нет помощников-эльфов, - без единой эмоции возразила мать девочки. Джаред сразу заметил, как лицо Люси погрустнело, а на глаза готовы были навернуться слезы. Он не понимал, как родители, чьим детям не исполнилось еще и десяти лет, могут разрушать такой прекрасный мир детских фантазий, и теперь, Падалеки смотрел на затылок миссис Томпсон с упреком. Следует сказать, что Джаред Падалеки, молодой человек двадцати восьми лет от роду, работал штатным психологом в городской больнице Лос -Анджелеса. Люси Томпсон, его нынешняя пациентка была направлена сюда на "лечение" после того как заявила, что видела какого-то эльфа и даже разговаривала с ним. Падалеки уже прошел с девочкой курс лечения, если так можно назвать простые разговоры и выслушивание ее историй. Джаред не отрицал, что у девочки бурная фантазия, но он так же был уверен, что она говорит правду. Дело в том, что он сам когда-то встретил эльфа... *** Был канун Рождества. Ночное небо уже укутало город. Снежные хлопья окрашивались в оранжевый, попадая в свет от фонарей. Уличный свет рассеивал мрак кабинета психолога, позволяя хозяину помещения пребывать в состоянии задумчивости, не отвлекаясь на монотонное гудение электрических светильников. Пациентов было не много и Джаред, отпустив на праздники маленькую Люси домой, теперь мог спокойно запереться у себя. Падалеки не знал, сколько времени прошло, он будто был выбит из колеи этой девочкой, вернее тем, что именно она напомнила ему, тем, от чего он пытался сбежать, пряча все воспоминания глубоко в подсознании. Опрокинув в себя еще порцию виски Джаред с упорством, которому бы позавидовали многие мазохисты, продолжил вытягивать из памяти давно, казалось бы, забытое. *** Ему было шесть, когда всё это началось. Именно тогда он наконец полностью выслушал историю о Санта Клаусе, которую ему поведала мама. Наивное детское воображение рисовало в голове мальчика сюрреалистичные образы волшебного мира, частью которого был Санта, его помощники-эльфы, говорящие животные и многие другие сказочные персонажи. Рассказ настолько взбудоражил воображение Джареда, что он ворочался в кровати до глубокой ночи, не имея сил заснуть, от мысли, что именно сегодня, в канун Рождества, должно было случиться магическое действо, о котором рассказала мама. Часа в два ночи, мальчик все-таки не выдержал и выбрался из кровати. На цыпочках, боясь потревожить сон родителей, он медленно спустился по лестнице в гостиную. Дрова в камине уже прогорели, лишь в россыпи золы еще подмигивали красные угольки. Помимо камина в комнате был еще один источник света. Ангел на макушке Рождественской ели, единственное ёлочное украшение, оставляемое родителями подключенным к электропитанию. Постояв на пороге комнаты, по макушку заполненный настоящим детским восторгом от предвкушения чего-то сказочного, маленький Джаред отправился на кухню, за печеньем и молоком, ведь мама говорила, что Санта любит угощения. Так и не сделав выбор между миндальным и песочным печеньем, Джей положил на тарелку по три штучки каждого, налил целый стакан молока и отправился в гостиную. Устроившись в мягком папином кресле, Джаред поставил, принесенные с кухни припасы на журнальный столик и стал ждать. Скоро глаза стали слипаться, веки потяжелели, а уютное кресло оказалось гораздо лучше собственной кровати. Ангел, от которого мальчик не отрывал взгляда, подернулся рябью, а потом и вовсе исчез из вида. Маленький Джаред мирно уснул в теплой гостиной. Сквозь сон, слуха Джареда стали достигать легкие звуки, весьма схожие с шуршанием оберточной бумаги. Первое, о чем подумал все еще спящий ребенок, это то, что уже наступило утро и родители спустились в гостиную, а ему не полагалось бы здесь находиться. Но потом, приоткрыв глаза, Джей обнаружил, что комната все еще погружена в темноту. Хотя нет, теперь в комнате было светлее, но свет лился не из окна, а от языков пламени, весело потрескивающих дровами в камине. Но не только огонь был источником звука, нет, определенно шуршание бумаги было слышно со стороны праздничного дерева. Мальчик перевернулся в кресле, чтобы ему было лучше видно, что там происходит. Стараясь производить как можно меньше шума, Джей свесился через подлокотник и оглянулся за спинку своего укрытия. Каково же было его удивление, когда вместо кого-то из своих родителей, или на худой конец, Санты, он увидел такого же как он сам мальчика, стоящего к креслу спиной. Незнакомец держал в руках листок бумаги, на котором что-то записывал, иногда бросая взгляд на несколько новых, непонятно откуда взявшихся под елкой, коробочек. - Эй, ты кто? - не выдержал наконец Джаред. Мальчик у дерева вздрогнул. Замерев на несколько секунд он, наконец, обернулся. - Тебя не должно быть здесь, здесь вообще никого не должно быть, - ответил незнакомец, однако немного расслабился, увидев, что его собеседником является ребенок. - Что ты делаешь в нашей гостиной? Ты грабитель и хочешь украсть подарки? - поразившись своей мысли и внезапно уверовав в нее, Джаред был готов заплакать, даже слезы на глаза навернулись. Ему вдруг представилось, как его родители специально выбирали подарок сыну, как выбирали подарки друг другу, как Санта должен был добавить ему подарок от себя... А теперь этот воришка лишит их семью весомой части праздника... Джей жалобно всхлипнул. Лицо незнакомца тут же приняло озадаченное выражение. Он явно не был готов к такому повороту событий. А когда увидел слезы в глазах ребенка, то почти впал в панику. - Что ты! Нет! Нет, я не вор! - он нервно улыбнулся, - Ну как ты мог подумать такое? Неужели я похож на вора? - сравнение с вором весьма покоробило незнакомца, но виду он не подал, потому что сейчас самым главным было успокоить ребенка, почему-то оказавшегося в гостиной в столь поздний час. - Я не знаю. Я воров никогда не видел, - честно признался мальчик, - Но тогда что ты делаешь здесь и кто ты? Незнакомец чуть нахмурился, видно размышляя отвечать или нет ночному свидетелю, и, наконец приняв решение, он поднял голову, сделал шаг к креслу, вступая в пляшущий круг, отбрасываемый языками пламени, и искренне улыбнулся. - Меня зовут Дженсен. Я... эльф. Я не вор, скорее наоборот. Я здесь по заданию Санты: мне нужно было передать подарки, а ты, должно быть, Джаред? Теперь, когда... эльф оказался на свету, Джаред увидел, что незнакомец выглядел не совсем как обычные дети. На нем были синий костюмчик и синяя шляпа. Поначалу Падалеки принял его за ребенка из-за небольшого роста, теперь было видно, что хоть ростом он примерно с Джея, но на лицо старше лет на пять. Заостренные кончики ушей довершали портрет кого-то определенно не человеческого. Ярко-зеленые глаза и веснушки придавали лицу веселость и... доброту, что ли, от чего мальчик сразу проникся к незнакомцу доверием. - А почему Санта сам не принес подарок? - Неужели ты думаешь, что старик сам сможет разнести всем детям подарки? - в глазах эльфа заиграли веселые огоньки, - У него бы не получилось чисто физически, просто не хватило бы времени. Именно поэтому у него много помощников, таких как я. Дженсен успел переместился ближе к камину и сел на ковер по-турецки, прямо напротив кресла. - Ну, вы же волшебные существа... у вас же, наверно есть возможность творить всякие там, фокусы, в том числе и со временем... наверное. В ответ на это сбивчивое бормотание эльф рассмеялся. Этот смех, искренний, задорный, окончательно рассеял у мальчика все подозрения относительно нехороших намерений незнакомца,неизвестно откуда взявшегося в гостиной, и Джей, окончательно расслабившись, вдруг вспомнил про угощение. - Погоди, у меня кое-что есть для тебя. Вот, - он соскочил с кресла и поставив блюдо и стакан перед эльфом уселся рядом, - Это тебе. Ты наверно проголодался. - Спасибо, - улыбка на лице Дженсена стала шире. Спустя какое-то время они все еще сидели в молчании. Повисшая тишина была не напрягала. Дженсен с аппетитом поедал сладости, а Джаред получил возможность получше разглядеть нового знакомого. Когда часы в столовой стали отбивать четыре часа, эльф вдруг весь напрягся. - Ой, я кажется засиделся. Вот незадача, а еще столько надо успеть, - на его лице пронеслась гамма эмоций, из которых Джею удалось прочесть лишь испуг, напряженную работу мысли, смущение и легкую нервозность, - Ты извини, но мне пора бежать, еще надо заглянуть в три дома и там оставить подарки. Спасибо за угощение! Дженсен быстро вскочил на ноги, отряхнул крошки с коленок и, забросив на плечо оставленный у Рождественского дерева мешок, был готов покинуть гостиную, когда его окликнули. Джаред стоял около кресла, в его глазах отчетливо читалось огорчение от такого скорого расставания. - Уже уходишь? А еще вернешься? - именно в этот момент мальчик напоминал маленького щенка, у которого отняли любимую игрушку. - Да, я уже сказал, мне нужно идти. Я еще приду... но только через год. Мы, то есть эльфы, можем попадать в ваш мир только в канун Рождества. Не расстраивайся, - Дженсен подмигнул, и от этого у Джея в душе поселилась уверенность, что он еще увидится с эльфом, уверенность от которой становилось спокойно и тепло в груди, - И кое-что еще. Джаред, о том что ты меня видел, никто не должен узнать, к сожалению, это необходимо, просто поверь, лучше будет, если ты никому не расскажешь о сегодняшней ночи. На прощание Дженсен еще раз пообещал, что вернется на следующий год. Потом махнул Джареду и, щелкнув пальцами, растворился в воздухе. Уже засыпая у себя в кровати, Джаред повторил вслух, как заклинание, веря всем сердцем: - Он вернется, через год, - и с чувством, что у него появился друг, первый в его жизни друг, Джаред уснул. *** Дженсен сдержал слово. Весь прошедший год Джерард Падалеки не мог выбросить из головы случившуюся встречу с эльфом. Нет, он не был одержим этой мыслью, его интересовали окружающие вещи, в смысле, он не выпал в параллельную реальность, предавшись своим размышлениям. Просто он почти каждый вечер, ложась спать, вспоминал про Дженсена и желал тому "Доброй ночи!". Осознание того факта, что у тебя есть что-то, что ты не можешь рассказать родителям и друзьям, а ведь Джей так и не рассказал про эльфа, потому что Дженсен попросил, будоражило. Именно ощущение тайны, вызывало в мальчике легкую дрожь, и заставляло с нетерпением ожидать зимних праздников. Именно поэтому уже больше недели, с тех пор как родители нарядили праздничную ель, Джаред каждый вечер проводил в гостиной. В канун Рождества, Джей весь день был как заведенный веник, он с особым рвением помогал маме в приготовлении угощений к столу, помог прибраться в доме, даже лег спать за полчаса до обычного времени. Родители были обрадованы таким поведением сына и даже не заметили чрезмерное волнение ребенка. Лишь в доме стихли все звуки, за родителями закрылась дверь спальни, а здание погрузилось в ночной мрак, Джаред выбрался из кровати. Пошарив на ощупь по комнате - свет он решил предусмотрительно не включать - Джей натянул домашнюю одежду поверх пижамы и вышел в коридор. Стараясь не издавать звуков, он благополучно, как и год назад, пробрался на кухню. Собрав побольше угощений, приготовив пару чашек чая с имбирем и корицей, мальчик отправился в гостиную. Когда он зашел в гостиную, камин уже потрескивал свежими поленьями, а на ковре, спиной к двери, сидел Дженсен. От неожиданности Джей чуть не выронил блюдо с печеньями, но удержался, лишь ойкнув. Эльф тут же обернулся, и широко улыбнулся мальчику. - Привет, - первым нарушил тишину Дженсен, - рад, что ты пришел. Кстати, спасибо, что никому не рассказал. - Да не за что... - мальчик сел рядом с эльфом, и вручив тому кружку с чаем, ответил на улыбку, - Я тоже рад, что ты пришел. Дженсен за прошедший год почти не изменился. Джаред с почти нескрываемым восхищением поглядывал на своего собеседника. От камина исходил жар, чай согревал внутри, но Джей был уверен, что щеки ему жгло не поэтому. Он был рад снова встретиться с эльфом. После сытного перекуса, они как-то незаметно сползли на ковер и теперь лежали перед камином совсем рядышком друг с другом. - Знаешь... Я так перепугался, когда ты меня застукал в гостиной. Дело в том, что у нас, у эльфов, запрещено попадаться на глаза людям. Причин я не знаю, просто это табу. В том году я первый раз был отправлен на задание Санты. С первыми пятью домами все прошло быстро и без запинок, но с тобой я сглупил, надо было лучше проверить комнату. Еще раз спасибо, что никому не сказал, иначе у нас бы узнали и меня могли бы отправить конструировать кукол. Ненавижу кукол. А могли вообще отстранить, насовсем. От осознания того, что он чуть не навредил этому милому эльфу, ведь справедливости ради, следует отметить, что Джаред чуть не проболтался один раз родителям о случившемся, мальчик испугался и огорчение отразилось на его лице, что тут же было отмечено наблюдательным собеседником. - Не переживай. Ты же промолчал, а я все еще тружусь в Рождественскую ночь. Так что все хорошо. - Да... Наверное... То есть да, все хорошо. А... сколько тебе лет? - первое что пришло в голову Джареду, тут же было высказано вслух. - Ну... по человеческому или по нашему? - озадаченно уточнил Дженсен. - И так и так, - мальчик был рад, что скользкая тема бела забыта. - По вашему примерно лет одиннадцать, по нашему двадцать четыре. Дело в том, что вы измеряете возраст годами, а мы солнцестояниями... Как и год назад, общение пришлось прервать в четыре часа. На прощание, крепко стиснув в объятиях немного опешившего эльфа, Джаред просто потребовал следующей встречи. Ему было просто необходимо, чтобы Дженсен вернулся. Только после обещания вернуться, высказанного вслух, Джей расцепил руки и помахал тому месту, где еще секунду назад стоял эльф. *** Дженсен Эклз, именно такая фамилия была у эльфа, приходил каждый год. Джаред, со временем, стал понимать, что его все меньше и меньше интересует реальная жизнь. Он ждал Рождественских встреч, как само собой разумеющегося, он не допускал мысли, что Дженсен может не прийти. В школе он почти не заводил друзей. Единственным его приятелем был одноклассник, Чад Мюррей. Но и с ним Джей не сошелся слишком близко. А зачем? Ведь у него был Дженсен. Друг-эльф, встречи с которым, хоть и происходили раз в год, но доставляли огромное удовольствие мальчику. Когда в течение года он перебирал воспоминания об этих встречах, об их разговорах, на его лице всегда блуждала задумчивая улыбка. Родители были несколько обеспокоены таким поведением сына, их озадачивало, что у их сынишки нет близких друзей, если не считать Чада, который тоже не часто заглядывал в гости. В остальном же их сын был вполне обыкновенным ребенком. Не замкнутым, нет. Он не ходил смурной тучкой по дому, не запирался в комнате. Он все так же много улыбался, гулял, играл во дворе, читал, но... всё это он делал в одиночку. У них не бегала по дому орава таких же веселых и озорных детей, друзей их сына. В канун Рождества, когда Джареду было двенадцать, мальчик заболел. Перегулял на улице и теперь лежал у себя в комнате, укутанный в одеяла, с грелкой в ногах и кучей лекарств на прикроватной тумбочке. Случись это чуть раньше, Джей бы уже поправлялся. А теперь ему было настолько плохо, все тело ломило, говорить было трудно. Был канун Рождества, и именно это больше всего удручало паренька. Нет, ему не так страшно было встретить праздник с больным горлом, нет. Он боялся, что его болезнь может повлиять на встречу с Дженсеном. Мучимый разными мыслями, мальчик последние несколько дней пребывал, как говориться, в депрессии. Родители как могли старались поднять его настроение. Он всего лишь вежливо отказывался от их компании, он боялся, что проговорится, а делать это было ни в коем случае нельзя. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от грустных мыслей, Джаред читал. В последний вечер перед праздником настроение было хуже некуда, впрочем как и самочувствие. Родители уже легли спать, а Джаред лежал у себя. Он взвешивал все за и против того чтобы пойти в гостиную. Ему невыносимо хотелось спуститься, но он знал, что стоит ему лишь встать на ноги, как у него тут же начнет кружиться голова и он моет потерять сознание. Родителей это не обрадует, а огорчать их он не хотел. Дилемма разрешилась сама собой. Причем до гениального просто. Дверь в комнату приоткрылась, слегка зашуршав по ковру, покрывающему пол, и в комнату сквозь образовавшуюся щель проскользнул Дженсен. Увидев Джареда, эльф улыбнулся, закрыл за собой дверь и тихо подошел к кровати. Мальчик не верил своим глазам. Дженсен здесь. Он пришел к нему в комнату. Следует отметить, что все предыдущие разы их встречи происходили в гостиной. Он лежал и во все глаза таращился на эльфа. - Так и будешь смотреть, как баран на новые ворота? – весело спросил Дженсен, - Двигайся. - Привет. Дженс, я болею. Ты можешь заразиться, - Джаред хотел протестовать, предостеречь эльфа, но все же подвинулся. - Ерунда. Эльфы не болеют, - с этими словами Дженсен устроился на соседней подушке прямо поверх одеяла, - И тебе привет. - Я рад, что ты пришел, - Джаред понимал насколько глупо звучит эта фраза, насколько банально, но это пожалуй единственное, что он мог сказать из всего того вороха мыслей и фраз, ураганом проносившиеся у него в голове. Тем более это стало почти традицией. - Не думал же ты, что сможешь отвертеться от меня в этом году, - эльф как мог серьезно сказал эту фразу, но видя, как удивление с легкой толикой огорчения проскользнули по лицу его собеседника, тут же добавил, - да шучу я, шучу. Пожалуй, Джаред мог считать это лучшим Рождеством за всю свою жизнь. Теперь он точно знал, что не только он ищет компании эльфа. Такие мысли посещали его часто. Он много думал по проводу отношения эльфа к себе. Ему иногда казалось, что тот просто выполняет работу и заодно проводит время в компании мальчика. В Джареде жил страх, что многое, что он видит в их отношениях ему только кажется. Однако теперь все его страхи развеялись. Он был уверен, что Дженсен радовался их встречам, таким редким и оттого более ожидаемым. - Как здоровье? – поинтересовался эльф после недолгого и на удивление уютного молчания. - Как видишь – не очень. Перегулял на улице, теперь вот расплачиваюсь, - голос у Джареда был сиплым, говорить ему было трудно, но он не обращал на такие пустяки внимания, сейчас с ним был Дженсен и это главное. - Не очень? Да ты с трудом говоришь! – эльф обеспокоено приподнялся на локте, вглядываясь в лицо мальчика, - Слушай, у меня есть идея, как тебе помочь. Как бы тебе объяснить, есть такое лекарство у эльфов... Правда боюсь, что тебе не понравится. Оно, так сказать, на любителя. Эльф выжидательно уставился на Джареда. Однако он мог бы этого не делать, ни на лице, ни в мыслях мальчика не возникло никакого страха. Он полностью доверял Дженсену. Это было необъяснимо, но причин не доверять, впрочем как и доверять, не было… В общем, пока Джаред не запутался в своих мыслях и не увяз в них, он лишь коротко кивнул, соглашаясь на что угодно из того, что ему собирался предложить Дженсен. - Ну в общем… - эльф не договорил, он просто наклонился и поцеловал Джареда в губы. Поцелуй не подразумевал что-то интимное. Это был просто поцелуй. Сухое соприкосновение губ и ничего больше. Джаред сначала опешил. Нет, он вообще опешил. Такого способа лечения он уж точно не ожидал. Теперь стало понятно, почему Дженсен был неуверен и чуть смущен. Не сказать, что Джареду было противно. Нет, это было ново, неожиданно, в каком-то смысле приятно, что ли. Все это пронеслось в голове мальчика стремительно, за одну секунду. Поцелуй прервался, и Дженсен отстранился. - Дж… - глаза мальчика были распахнуты, зрачки расширенны. Дженсен покачал головой, не давая другу продолжить, тем самым мешая тому сказать что-нибудь, что могло бы разрушить момент. - Шшш. Молчи. Ничего не говори, - почти шепотом, как бы убеждая и в то же время прося, промолвил Дженсен. Убедившись, что Падалеки кивнул в ответ, он отстранился и опустился на соседнюю подушку. Джаред сдвинул брови, не понимая, чего он не должен был говорить, но потом решил просто не заморачиваться насчет этого и списать все на очередную странность эльфа. В комнату почти не проникал лунный свет, но отражаясь от снега за окном, он все же давал хоть какой-то отблеск, рассеивающий абсолютный мрак помещения. Тишина в комнате по-прежнему не напрягала. Дженсен обхватил своими, немного холодными и влажными от волнения, пальцами руку мальчика и чуть сжал. На ощупь кожа Падалеки наоборот была сухой и горячей. Тот ответил на пожатие. Так они и лежали. В молчании, в гармонии. Дженсен оставался неподвижен как можно дольше. Лишь только когда откладывать момент расставания было уже нельзя, и ему необходимо было возвращаться в свой мир, Джен завозился. Высвободив руку, эльф обнаружил, что его друг уснул. Уснул лечебным сном. Дженсен не солгал – поцелуй вылечит болезнь. Лишь немного он приврал: им не обязательно было целоваться – достаточно было просто тактильного контакта. Наклонившись над спящим и теперь таким умиротворенным лицом мальчика, Эклз, теперь уже более целомудренно поцеловал его в лоб. - Скоро ты поправишься. Мне надо возвращаться домой, - и чуть помедлив добавил, - Быть может, я когда-нибудь возьму тебя с собой. *** Встречи с Дженсеном приобрели несколько другой оттенок. После того поцелуя Джаред и вправду, к немалому удивлению родителей и врача, выздоровел буквально за пару дней. Врачи приписали быстрое выздоровление новому лекарству, которое прописали мальчику. Однако лишь Джаред знал истинную причину своей поправки. В целебности поцелуя эльфа он не сомневался, как не сомневался в принципе в любом, что касалось Дженсена. Это было для мальчика аксиомой, нерушимой верой в чудо и сверхъестественное. На следующий год, преодолевая некоторую неловкость и робость, Джаред не придумал ничего лучше, чем самому поцеловать Дженсена. Просто взял, обнял, притягивая к себе, и поцеловал. Он даже немного ошалел от своей наглости, что придало моменту еще большую остроту. Дженсен ответил на поцелуй. Спустя еще два года Дженсен наконец решился исполнить обещание, данное спящему парню. Падалеки как обычно сидел в гостиной перед камином и целенаправленно ждал эльфа. У них даже появилось «свое время» - половина первого ночи, когда, чуть потрескивая, воздух буквально из ничего сотворял в пространстве комнаты улыбающегося эльфа. На этот раз в глазах Эклза играли слишком уж сильные искорки, или Джареду только показалось? Нет, не показалось. После приветствия, вместо того чтобы сесть рядом и начать взахлеб обсуждать все произошедшие за год новости или упоительно целоваться (до большего они не дошли), Дженсен продолжил стоять перед диваном, немного смущенный. Наконец, он собрался и почти на одном дыхании, но все же запинаясь, выпалил. - Джаред, у меня есть предложение… Ну в общем… Давай проведем это Рождество у меня? – и выразительно уставился на парня. Сказать что Джаред удивился, значит ничего не сказать. Падалеки привык, что они проводят эту ночь у него, точнее у парня даже не возникало мысли, что может быть как то по другому. Ведь не может же простой человек попасть в мир эльфов. Ведь не может? Оказывается, что может. - Давай, решайся быстрее, у нас не так много времени. Ну? Отказать было бы большой глупостью, но выразить свое согласие фразой, удивленному Джареду, было несколько сложновато и он только кивнул. - Ну и славненько. Пошли. Схватив Джареда за руку, эльф дернул его на себя, поднимая на ноги. Он не был уверен в положительном исходе их путешествия, но это был один из последних шансов показать Джею свой мир. Или хотя бы его часть. Перетащить двоих сквозь пространство оказалось сложнее, чем можно было подумать сначала. И как только они оказались по ту сторону реальности, сменив гостиную, освещенную языками пламени из камина, на темную, не освещаемую комнату с запахом пыли, Дженсен судорожно закашлялся, стараясь производить как можно меньше шуму. - Мы у меня дома. В чулане. Так, теперь запомни главное, тебя не должны распознать, а лучше, чтобы ты вообще не попадался никому на глаза. У нас запрещены контакты с людьми. Если тебя засекут, то депортируют обратно, с промывкой мозгов – у нас с этим строго. - Не волнуйся, я буду как мышь, ну или как хамелеон, в общем все будет о`кей. - Ну и хорошо. Теперь на, вот, возьми, - Дженсен протянул Джареду стопку каких-то вещей, но в темноте их было не разглядеть, - это одежда, надеюсь угадал с размером. Теперь переодевайся, но постарайся потише, а я на разведку. С этими словами эльф бесшумно приоткрыл дверь, пропуская немного света, и выскользнул наружу, оставив щель, как источник хоть какого-нибудь освещения. Джаред, не теряя времени, скинул свои серые домашние штаны и черную майку. Облачиться ему пришлось в ярко-красный костюм наподобие Дженсеновского. "Ну и пидорские же наряды у них," – про себя посетовал Джаред на слишком узкое красное трико, - "Хорошо хоть размер подходит. Вроде." Едва последняя пуговица на куртке была застегнута, как дверь распахнулась, и на пороге возник Дженсен. - Все в порядке. Дома никого. Можешь выходить. Когда Джаред вышел на свет, Эклз от беззвучного хохота согнулся пополам. Джаред и впрямь выглядел эпично, в этом красном костюме, а после реакции Дженсена, и его лицо приобрело красноватый оттенок смущения. - Хватит ржать, сам мне такой наряд дал, - обиженно буркнул парень. - Да все нормально, - Дженсен еле сдерживал новые позывы хохота, - просто очень необычно видеть тебя в нашей… Униформе. - Так вы это не каждый день носите? – изумился Падалеки, - Я то думал, что эльфы каждый день в таком щеголяют. - Ну уж нет. Мы же не на голову больные. Это всего лишь униформа, которую мы одеваем раз в году. Так сказать, дань традициям. Ладно, не будем задерживаться, пошли. Они перенеслись в дом Дженсена, в кладовую на втором этаже. Внутри дом мало чем отличался от дома Джареда. В смысле здесь не было, как можно бы было подумать, разных магических и волшебных штучек. Все весьма прозаично, пожалуй, только цвета интерьера были ярче, чем у людей в домах, и цветы в горшках имели не привычный, зеленый цвет листьев, а весьма разнообразный, от серого до синего и пурпурно-розового. Дженсен решил не ограничиться домом и протянув Джареду куртку из платяного шкафа, направился к двери на улицу. Воздух снаружи был теплый, весьма влажный. Но даже при таком климате всюду на улице лежал снег и не таял. - Не удивляйся нашей погоде. У нас снег не тает даже при плюсовой температуре. У нас он круглогодичен, его только периодически обновляют, чтоб беленький был. Джаред ничего не ответил, он был увлечен разглядыванием окружившего его мира. Они шли по главной улице. Теперь Джаред видел отличия между их мирами. Дома снаружи были весьма разнообразны, где-то это был просто одноэтажный, вытянутый вдоль улицы коттедж. Кто-то выстроил себе, наоборот, узкую башню. Попадались дома разных размеров и геометрических форм. Иногда Падалеки становилось откровенно интересно, согласно каким законам стоит та или иная конструкция? Еще парня очень удивило весьма малое количество эльфов на улице. Все дома были нарядно украшены, участки перед домами пестрели разными статуями, так же увешанными гирляндами светящихся огоньков, в окнах горел свет, но никого не было. По улицам не шли прохожие, в окнах не мелькали силуэты. Городок будто вымер. Джаред всегда плохо скрывал свои эмоции и тот, кто его хорошо знал, мог спокойно читать его мысли прямо по лицу. Вот и Дженсен, отвечая на не заданный вопрос, прервал тишину Рождественской ночи. - Не удивляйся отсутствию народа. Сейчас же праздник – все на работе. Взрослые трудятся на фабрике, - Эклз махнул рукой в сторону, - Подростки снуют по домам в вашем мире, оставляя подарки, а дети, которые еще не приступили к обязанностям… курьеров, сидят по домам и мастерят свои мини-проекты, для допуска к экзаменам на курьерство. - Фабрика? И что же на ней производят? - На ней уже ничего не производят. Раньше, когда люди еще не начали развивать промышленность, у нас на фабрике производили подарки. Теперь же вы, как бы сами себя обеспечиваете. А фабрика теперь, как главный офис Санты. Там происходит вся бумажная волокита. Отчеты, статистика. Когда эльф рождается, первые четыре года, по вашему, он учится. За тем сдает экзамен на курьерство и лет этак до двадцати, мотается к вам. Потом он либо остается здесь и переходит на фабрику, либо переезжает. - Переезжает? - Да. Не думал же ты, что у нас в мире только этот снежный край. У нас есть еще несколько территорий с разным климатом. На островах в море располагаются пансионаты для стариков и больных. В лесах – разные парки и зверинцы. В горах – разного рода производства. Так что ты не думай, мы не настолько волшебные существа, чтобы обойтись одним волшебством. Тем временем, пока длился их разговор, они оказались в парке. Вернее парком, про себя, назвал это место Джаред. Стройные ряды деревьев расходись в разные стороны от дорожки, по которой они шли. Как оказалось деревья росли кругами вокруг центральной поляны. Посреди поляны стояла мраморная статуя… изображающая человека. То, что это именно человек, а не эльф, Джаред понял, по строению ушей - они не были заострены. В остальном же их расы трудно было различить. - Кто это? – Падалеки с интересом рассматривал мраморное изваяние. Ему даже на миг показалось, что узнает в лице статуи черты Дженсена. - Это первый эльф. Вернее это человек, положивший начало нашей расе. Джаред удивленно уставился на эльфа. Как, первый эльф - это человек?! О таком никогда у него дома и не слышали. - Согласен, в это трудно поверить, - продолжил Дженсен,- Но это так. Случилось это очень и очень давно. Люди, населявшие в то время землю, постепенно развивались из первобытного состояния. У них появлялось времяисчисление, они стали мерить дни, месяцы, годы. Меня все время поражала склонность людей верить во все волшебное. Если чего-то они не могла объяснить, то сразу приписывали это магии. А так как люди, это весьма сильные эмпаты, которые, к сожалению, а может и к счастью, еще не научились управлять своей энергией, начали верить, что должно существовать какое-то божество, наподобие духа праздника, то сплотившись вместе их мысли создали нынешнего Санту. Со временем людей становилось все больше и Санта, новоявленный дух Рождества, уже не мог самостоятельно решать все задачи перед ним поставленные. Да-да. Именно задачи. Люди, когда придумывают себе что-то, хотят либо ставить задачи этой выдумке, либо посредством этой выдумки, ставить задачи себе или, на худой конец, своим ближним. В итоге, как я уже сказал, Санта перестал успевать делать все, что было необходимо. Тогда он принял самостоятельное решение, как любое материализовавшийся энергетический импульс людей. Он решил, что ему нужен помощник. А кого бы он мог взять себе в помощь, для работы с людьми? Естественно человека. Он начал отбор кандидатов. С тех пор у вас осталось поверье что Санта записывает все ваши хорошие и плохие дела, чтобы соответственно подарить вам подарок. И вот, после долгих поисков, ему наконец удалось найти человека, подходящего на эту роль. Главным же аргументом «за», было то, что этот человек обладал неординарными способностями эмпата, он более, чем кто-либо другой из людей, овладел своим даром. Уговаривал его Санта совсем недолго. Тому грозила казнь, люди боялись его способностей, приписав ему колдовство, хотя сами - те еще колдуны. С помощью своей силы эмпата он переместился между мирами. И вот так появился первый эльф. Его звали Джонатан Эклз. Дженсен замолчал и тоже, вместе с парнем, стал смотреть на статую, изображающую его предка. - Именно Джонатан создал весь наш мир, лишь силой своей мысли. Все территории, все существа их населяющие, все это творение мысли человека, который не боялся думать, мыслить, мечтать и самосовершенствоваться. В награду, как подарок к Рождеству, Санта сказал, как гласит предание, что он наделяет его потомков возможностью вернуться в мир людей… Повисла тишина. Дженсен не знал, что еще сказать. Джаред наоборот, не знал что спросить. Оба они понимали, что сейчас было произнесено вслух. Сейчас был озвучен способ их воссоединения. То, чего они оба хотели, но о чем не признавались друг другу. - Так всего лишь говориться в легенде. Нет ни одного подтверждения правдивости этой истории. У Санты спрашивать бесполезно, он скорее всего не помнит, да никто никогда не хотел отсюда уходить, или просто боялся спрашивать. - А ты? – вопрос тяжело повис между друзьями, - А ты хочешь… хотел бы вернуться в мир людей… насовсем? Джаред понимал, он просто чувствовал, что это - слишком. Он осознавал, что Дженсен не может бросить всю свою жизнь здесь, оставил семью, привычный мир. Даже ради него, Джареда. Нет, понял парень, он не может просить столь много. И чтобы хоть как-то исправить положение, Джаред быстро произнес, - нет, не отвечай. Я не должен был у тебя такое спрашивать, и не хочу знать ответ. В глазах Дженсена проскользнула тень облегчения. Эта тень не осталась незамеченной и врубилась тупым ножом Джареду меж ребер, прямо в сердце. Захотелось плакать. Плакать от желания все изменить и от осознания своей бессильности. Но он ведь был мужчиной. А мужчины не плачут. Парень и эльф еще какое-то время стояли в парке молча, потом тихий и спокойный голос Дженсена прервал пелену несбыточных грез, напомнив, что Джареду пора возвращаться. - Скоро закроются порталы. Тебе нужно идти. Все еще разъедаемый изнутри горечью обиды, по большей части на самого себя, Джаред притянул эльфа и с неким остервенением впился в его губы. Он откровенно не знал, что на него нашло, просто сейчас, после всех мыслей о невозможном, ему до жути хотелось ощутить Дженсена, ощутить что он рядом, ощутить, что это не конец. Эльф чувствовал то же самое и с готовностью отвечал на поцелуи-укусы своего друга... Возлюбленного. Близкого человека. Потом все закончилось. В следующий миг Джареда поглотила чернота, и всего через мгновение он стоял посреди своей гостиной, в своей домашней одежде. Ничего не напоминало ему о только что произошедшем путешествии, разве что догоревшие дрова в камине. *** На следующий год Дженсен не появился. Джаред был просто в не себя. Он вдруг осознал, что та их встреча была последней. Только зная, что они больше не встретятся, Дженсен мог все ему рассказать. Осознание этого факта буквально подкосило парня. Он впал в депрессию. Именно тогда он познакомился с работой психотерапевта. Сэра Гэмбл была отличной женщиной. Понимающей, что очень важно. Не имеет значение, время ли, или помощь Сэры, но Джаред отгородился от воспоминаний о своем друге детства. Ему удалось задвинуть все мысли на дальнюю полку своего чердака в голове. Сам он тоже решил стать психотерапевтом, чтобы помогать людям выпутываться из трудных ситуаций. Предлагать психологическую помощь, тем, кто в ней действительно нуждается. На следующий год Джаред поступил в колледж далеко от дома. С тех пор Джаред не отмечал Рождество с родителями. Он ограничивался звонком и только. Ему по прежнему не хотелось находиться в том доме,где он провел свое детство и юность, в Рождественскую ночь, ведь как известно, даже мысли, и воспоминания, которые были загнаны глубоко, по прежнему в голове и все так же время от времени могут всплывать из небытия подсознания и тревожить своих хозяев… *** Из цепких лап сна слегка выпившего человека, мистера Падалеки вырвал стук в дверь его кабинета. - Доктор Падалеки, извините. Если мешаю, но там пациента привезли. Вас просят подойти. Встряхнувшись и постаравшись побыстрее взбодриться, Джаред ответил, что сейчас спустится, и быстро привел себя в порядок. В туалете, плеснув в лицо холодной водой и зажевав жвачкой запах алкоголя, Джаред отправился к новоприбывшему пациенту. У палаты стоял доктор Бивер, и о чем-то разговаривал с санитарами. - А, Джаред, вот и ты. У нас новый клиент. Кажется по твоей части. Ребята, - он указал на санитаров, - подобрали его в городе в парке. Ничего связного он ответить не может, но на бомжа не похож. Посмотришь, а? Возможно у него амнезия или что-то вроде. - Посмотрю, это же моя работа, - Джаред, пожав плечами, застегнул пиджак и поправил больничный халат, настраиваясь. В палате царил полумрак. Свет исходил только от настольной лампы у кровати. Пациент был уже переодет в больничную одежду и стоял у окна, спиной к вошедшему. - Вам лучше лечь. А самовольные передвижения можете делать после осмотра врачей. При первых словах Джареда, мужчина чуть вздрогнул. Резко развернувшись, он уставился на врача, чуть наклонив голову вбок. - Предупреждая все ваши дальнейшие расспросы, говорю сразу. Я ничего не помню. Ни кто я, ни что я делал в парке. Джаред буквально остолбенел, лишь только увидел пред собой веснушчатое лицо с зелеными глазами, которые невозможно забыть. Перед ним стоял Дженсен Эклз, в этом не могло быть никаких сомнений. Хоть теперь он и выглядел взрослым (ну да, больше десяти лет прошло с момента их последней встречи), и уши, отличительная эльфийская черта, были как у обычного человека, но все же это был Дженсен - в этом не было сомнений. - Хотя подождите. Я вам соврал, я помню… вернее, кое в чем я уверен… Тебя зовут Джаред.