«Ну нет… Ты этого не сделаешь… Я хочу краси-иво…»
«Что же для тебя «краси-иво»?!»«Нужно событие…рестик…платье…ты в костюме… большая и красивая постель… «шампунь»…все дела…»
«Ахаха, событие?! То есть потеря девственности для тебя событие малозначимое?! Ахаха.»«Да ну тебя…Я хочу праздника! Нет, я его требую!»
«Главное — целеустремлённая😁»«Это значит «да»?»
«Накой мне костюм для траха, Кристин?! Ахахах я аж закашлялся… Ахахах»«Да блять, Леон!! Для рестика, для праздника!! Давай, раскачивайся и не беси меня!»
«Ты слишком агрессивная для целки, малыш)»«Иди в баню!»
«О, а это идея… давай в бане… туда ни костюм, ни платье не нужно! Ахахах»«Давай без 'ахахах', а то хер тебе, а не целка!»
«Мм…угрозы-манипуляции…Ладно…я что-то придумаю)»«Врёшь???»
«Пхаха, ну, как и всегда))»«Леон!!Ну блять!»
«Грязный ротик)»«Иди в задницу!»
«Уф… Слишком много событий для одного праздника!))»«Грррр!!!»
«😁» И я придумал. И вот мы в ресторане. Это даже почти праздник. 9е марта. Ну, старался забронить на 8е. Не вышло. Я тут ни при чём. Она в довольно коротком чёрном плотно облегающем платье с молнией во всю длину его передней части… если это можно назвать длиной… У платья глубокий вырез декольте и короткие плечики. Удачно подобранный бюстгальтер, чтобы как можно эффектнее подчеркнуть маленькую грудь, уверен, что без пушапа не обошлось. Прозрачные колготки, полуботинки на каблуке, который, несмотря на мой рост, всё же заставляет меня слегка понервничать. Но что-то пошло не так… Детка шатается… Пришлось держать бедняжку за талию до такси, чтобы не убилась по дороге. Ещё бы. Привыкла в «найках» своих бегать, а тут захотела до моего роста добраться. Наивная полторашка. Поверх этого «очаровательного бесстыдства» чёрное пальто на запа́х. Уложенные под чёрным беретом светлые кудряшки. Знает, что я люблю чёрный, негодяйка. Тёмная дымка вокруг красивых глаз… белые склеры так выделяют глубокие янтарные радужки под пушистыми ресницами… уфф…будоражит знатно, как для невинной. Сосредоточившись на равновесии из-за высоких каблуков, Кристина даже не ворчит на меня за то, что я не в костюме. Ну какой ещё костюм?! Я просто в чёрных брюках и серо-голубом гольфе с горловиной, чёрные туфли и чёрное пальто. That's it. Бони и Клайд на вылазке. Французская атмосфера, приятные запахи, романтичная музыка, мы прямо в «Париже». Моя блонда лыбу давит. Довольная. Угодил. Официантка пытается всучить нам самое дорогое белое вино. Ну, а как же. Кристина пытается встать, а платье, видимо, живёт отдельно от неё. Мне приходится следить за её передвижениями. И так еле держалась, так ещё и хмелеет-смелеет-веселится. Хихикает. Милашка. Ну, куда же без селфи. На первой и второй фотке я ещё улыбаюсь, на двадцать первой я порчу кадр в момент съёмки и готов убивать. Ещё пара-тройка селфи без меня, и снова поправляет ползущее вверх платье. Что точно никуда не сползает, а остаётся на месте, так это её улыбка. Кристина и правда красивая девушка, она это знает, потому и нравится мне. — Удобно?! — ухмыляюсь, поглядываю на попытки кудрявой оттянуть низ платья, что подскочил выше нужного. — Вполне, — утвердительно звучит из коралловых губ, а затем громкий смешок. — И для кого же это платье удобнее: для тебя или для меня?! — разворачиваю хохотунью спиной к себе и помогаю надеть пальто. — Слушай, ты должен испытывать ко мне истинное вожделение, а ты хохмишь, стэндапер хренов. — О, я ещё как испытываю…можешь не сомневаться… — вдыхаю свежий запах её волос вперемешку с фруктово-медовыми нотками выпитого вина, и прижимаю руками за плечи, скользя вниз по руке и задерживая свою руку на её талии. Кристина оборачивает на меня своё томное лицо в попытке словить мои губы, я тянусь к ней…но «Ох уж эти каблуки» … ловлю за пояс вновь хохочущую блондинку. Сдерживаю свой смех. Такая неуклюжая, но такая милая… Сомелье-аматор. Осталось приехать на квартиру и уложить спать. Чувствую, что план уже провален. — Пойдём, манекенщица, нас такси уже ждёт… — А куда мы поедем? — Как куда? По домам. — Чего?! Ты что, шутишь?! — Всегда шучу. А ты наклюкалась… — Так и что? Я всё ещё соображаю, просто немножко хочу в горизонталь, — и снова хихикает, — Нет, Леон, давай по плану! — изображает знак «я за тобой слежу», — Знаю я тебя, дорогой, ага! Улыбаюсь в ответ. Хорошо, я не против, совсем не против. Открываю двери съёмной просторной квартиры-студии. Первое, что бросается в глаза, так это широченная кровать, которая визуально заполняет почти всё пространство комнаты. Глаза беспрестанно хихикающей Кристины расширяются, рот раскрывается в немом «Вау». Да, тут я не мог не угодить, так как выбирал я под её дудку «нехочухи». Ну ладно, наигранный женский восторг бывает забавным. Но это единственное, что ты будешь сегодня разыгрывать. — Блин, на фотках было даже не так клёво… Красота-а… — снимает каблуки, держась за меня, скидывает пальто на банкетку, не замечая мои повисшие в воздухе руки для помощи… «Да-да, пошёл я нахер…» …и летит к окну, распахнуть шторы вдоль всей стены, а затем плюхается на матрас и радуется. Дитё 18-летнее. Ох, нет-нет…Она теперь «взрослая и самостоятельная, и готова на всё…» — плескалось шампанское в её светлой головке. — Где «шампунь»?! — В бутылке. — Где бутылка? — На столе. — А бокалы? — Зачем тебе бокалы? С горла тренируйся… — натянув щеку языком, ёрничаю я. — И как в тебе только уживаются джентльмен и придурок?! Пожимаю плечами и делаю выражение лица «без понятия», улыбаюсь. Кристина берёт бокал с бутылкой со стола и даёт мне откупорить. Протягивает мне руку с бокалом. Наполняю его шампанским. Смотрит на меня, прищурив глазки. Отодвигает горловину моего гольфа и тупо, на умняке, выливает туда содержимое бокала. Мой гольф покрывается тёмным пятном, всё стекает на брюки и на пол. — Очень сексуально, Кристин… — А будешь знать, как шутки шутить надо мной, — обижено смотрит снизу-вверх, а потом улыбается, забирает у меня бутылку и пьёт из неё. — Напомни номер своей палаты. Кажется, в дурке потеряли одного «Водолея», — облизываю нижнюю губу и с притворным недовольством смотрю на неё. Приятного от липкого и холодного шампанского на теле под одеждой мало. Чего я ещё ожидал от взбалмошной и подвыпившей девицы, у которой в голове засело моё обещание устроить ей праздник? Направляюсь в ванную. Включаю душ. Снимаю верх. Чувствую руки Кристины на своей спине. Она проскальзывает под руку, оказывается между мной и раковиной. Обнимает, лукаво улыбается, заглядывает в глаза, задумала что-то. Её губы касаются участков моей кожи в подтёках шампанского. Она начинает облизывать мою грудь, спускаясь ниже к торсу, а её длинные коготки оставляют ощутимые дорожки на моей пояснице… Мелкая дрожь пробегает по моему телу. Делаю глубокий вдох и зарываюсь пальцами в её светлые пышные локоны. Хочется забыться и начать управлять этой милой улыбающейся кудрявой головкой по назначению. Поднимаю её за подбородок к своему лицу, тихо проговариваю в губы: — Ну что ж…теперь тебе придётся пить шампанское только таким образом, — накрываю её разгорячённые открытые губы своими, углубляю поцелуй, пока не начинаю слышать сладкий стон. — Я же так сопьюсь, Леон… — хихикает, подталкивая меня к душевой, не прерывая поцелуя. — Я прослежу… — впиваюсь в эти пухлые губы, словно в сочный фрукт, она сладко и игриво постанывает и прогибается в моих объятиях, тяну собачку молнии этого «недоплатья» вниз, — …чтобы наверняка… Кристина толкает меня под струи воды из душа и плевать, что я до сих пор в брюках. Хмельное веселье. Рычу на неё за такие проделки. Поднимаю на руки и ставлю уже её под душ. Пищит на всю ванную комнату и машет ручонками. Потому что причёске и макияжу конец. Ничего, немножко остынет, отрезвеет. — Бля-я-ять… Что ты наделал?! Меня вообще-то в салоне накрасили! — обижено тянет она, отталкивая меня, и подбегает к зеркалу, хватая полотенце, после чего уходит в комнату. Стягиваю с себя мокрые брюки и бельё, становлюсь под душ. Дверь открыта. Мне нечего стыдиться перед мокрой обиженкой. Кристина краем глаза замечает меня и …что это?! Я, наконец, вижу трезвое смущение в её лице?! Неужели этот детский сад закончился?! Сидит, как мышь, и пытается высушить полотенцем свои промокшие волосы. Выхожу из душа, наматываю полотенце на свои бёдра. Кристина притихла, лежит на правой стороне кровати, втыкает в телефон и старается не смотреть в мою сторону. Глупышка. Ложусь с левой стороны, пододвигаюсь к ней и заглядываю в её экран. Свайпает вверх-вниз. — Злишься?! — Зачем ты так… я же специально наводила красоту… — Эту красоту навела для тебя природа, — смотрю в её лицо: пыталась стереть макияж, губы припухли, щёки горят, вот-вот расплачется, а глаза до сих пор с тёмным ореолом, который стал ещё более вызывающим, — тебе можно особо не стараться… — А ты…злишься? — За что?! — За шампанское… — Конечно, злюсь… Но это даже хорошо. — О чём ты?! — Я тебя не выпущу отсюда, пока ты не искупишь свою провинность, — медленно поворачиваюсь к ней, на её лице появляется лёгкая улыбка. Кристина отходчивая. Almost no drama. Моя уверенность её успокаивает. И вот она уже снова смотрит на меня с желанием в глазах. Провожу большим пальцем по её щеке и касаюсь открытых губ, прикусывает мой палец своими острыми зубками. Оленьи глазки блестят. — Красотка, ты видела, как на тебя смотрели в ресторане?! Я же могу и ревновать начать… — Кристина сжимает губки в довольной усмешке. Мои руки блуждают по её вновь застёгнутому платью. Словно в этом есть какой-то смысл. Целую её в уголок губ, а сам наглаживаю её бедра, пытаясь занырнуть под попку. — Стой…мне нужно в душ… — виновато смотрит она и выползает из моих «тисков». — Тик-так… устану ждать — сам приду. — Я скоро! Убегает в ванную. Закрылась. Ну-ну. Закрыть одну дверь, чтобы вскоре «открыть» другую. Какая ирония. Лежу и улыбаюсь, как вдруг замечаю, что она забыла телефон. Уже успела поставить на экран блока наше сегодняшнее селфи. Вот и поди разбери, чё у них в головах происходит, когда они в обидке. Напускное-проходящее. Включаю колонку, пусть играет Lounge Relax. — Леон… а как тебе такое платье?! Оборачиваюсь на Кристину. Она достала мою свежую, приготовленную на завтра, рубашку и каким-то макаром сделала из неё платье без бретель. Воротник спадает на грудь, а рукава завязаны на талии вместо пояса. Оригинально. Облегает сексуально. И пусть где-то плачет «мамкин педант» — в этот момент мне даже не жаль глажки. Пританцовывая под музыку, приближается ко мне, кладёт руки мне на шею. Целуемся. Сжимаю её упругие ягодицы. Чувствую прилив тепла к причинному месту. Кристина тоже это чувствует. Игриво мычит мне в рот, не разрывая поцелуя. — Познакомьте меня со своим другом поближе, Леон… — обжигает мятным дыханием мои губы. — Всенепременно… Начнём с приятного «интервью» … Усаживаю свою «куклу» на прикроватный пуф. Её кудрявая голова на уровне моего возбуждённого паха, скрытого под полотенцем. Смотрит на него, а потом в мои глаза, закусывает губу… Тяжело дышит, ёрзает ножками, на попе ровно не сидится. У неё всё выходит довольно эротично. В какой-то момент я подумал, что с такой страстью внутри можно только родиться. Кристине с этим повезло… Открываю перед её глазами то, с чем она хотела познакомиться. Держу края полотенца по обе стороны от своих бёдер. Мой член готов и «указывает» прямо на мою милую жертву. У неё перехватило дыхание, прерывисто моргает и боязливо касается меня в области лобка, обходя сам член. Снова вопросительный взгляд. Меня это умиляет. — Ну же, милая… Чего ты ждёшь? Я же знаю, что ты прошла теорию… Пора перейти к практике, смелее… — мягко проговариваю я, но мой голос меня предаёт, я хочу её… я готов её растерзать на британский флаг… и это тот самый момент, когда я люблю и ненавижу это состояние, — сделай… — хриплю, — сделай, как чувствуешь… я направлю тебя… Пережив страх первого касания, Кристина робко обхватывает мой член тёплой ладонью. Я тихо дышу и положительно моргаю, синхронно с её ртом открываю свой. Пухлые губы целуют мою набухшую головку, с которой уже успел выделиться секрет. Она даже не знает, как я сдерживаюсь, чтобы не затолкать ей по самые гланды… «Боже, почему я не могу взять и просто…хотя…». Кристина начинает облизывать и посасывать моего «своего нового знакомого», как леденец на палочке, поглядывает на мою реакцию. Слежу за её действиями подобно коту на охоте. Откидываю полотенце куда-то в сторону. Оно мне уже ни к чему. Медленно наклоняюсь над Кристиной, упираясь руками в матрас кровати. Какой двусмысленный момент. Да…я хочу глубже… но думай, что я просто ищу удобное положение. — Я не думал, что ты будешь такой робкой… Я верю, что твой ротик открывается шире, малышка… — да чёрт, что с моим голосом, он хрипит, но, по-моему, её это только больше заводит. Её ногам нет покоя, елозит по длинному ворсу ковролина. Она привыкает ко мне, к моему запаху, не побоюсь этого слова — ко вкусу. Начинает сосать. Да-а…соси…усерднее. Моё тело не слушается меня, но мне это на руку. Я случайно проталкиваюсь глубже, Кристина удивляется. Surprise, motherfucker. Выхожу из тёплого ротика. — Спрячь зубы… Приготовься взять глубже и да начнётся уже минет… — как-то грубо и резковато выходит. Whatever. Быстро проморгав и сглотнув слюну, моя блонда соглашается. Осторожно вхожу, упираясь в мягкое верхнее нёбо, головкой ощущаю резкий спазм её горла. Кристина отстраняется, хватает воздух, смущается. — Мм… всё хорошо … Дополнительное слюновыделение только приветствуется, — усмехаюсь. Она хмурится на мою шутку. Да что ты… Я просто церемониймейстер, малыш, так что отдай мне должное. Вхожу резче. — Задержи дыхание, Крис… Хватит этих нежностей, я тебе не верю и щадить больше не буду, — строго заявляю. Она цепляется в простыни и делает глубокий вдох. Со словами «моя послушная девочка», я делаю несколько плавных, но сильных и глубоких толчков, что сопровождаются характерным хлюпающим звуком. Выхожу, когда слышу её напряжённые, но возбуждающие меня стоны. Я не хочу кончать в её рот…не сейчас. Запыхалась, бедняжка. Эти скулящие попытки заглотнуть воздух и не испытать рвотный рефлекс будят во мне зверя. В голове грёбаный ураган из мыслей: «Чёрт, ну почему ты целка?! Я же тебя сейчас разорву к чертям…» и «My sweet virginie… моя нетронутая нимфа…только моя…». Притягиваю её заслезившееся лицо за подбородок ближе к своему и мягко целую в губы. Они припухли и стали ярче. — Ну что…будем считать, что «грязный ротик» отмыли?! Или продолжаем материться? Дышит ртом, точит меня диким взглядом. Что ты хочешь сказать мне, детка?! Тебе понравилось…я это и без твоих красивых глаз вижу. «Синдром беспокойных ног» тебя одолевает до дрожи. Хватает меня за шею и впивается в мой рот. Освободилась, тигрица. Ожила. — Я хочу тебя… — дрожащим голосом бормочет мне в губы и прижимается крепче, — я хочу тебя, Леон! — О…ты сейчас узнаешь, как тебя хочу я́, Кристина… — шёпот смешивается с глухим дыханием, снова целуемся. Подхватываю её за бёдра и укладываю на постель. Её руки мечутся по моей груди, плечам и рукам. Затем она крепко прижимается к моей шее, зарывается руками в мои волосы, жадно засасывает и кусает мою нижнюю губу. — Мм… так понравилось сосать?! — скалюсь в плену её поцелуя. — Да… мне тебя мало… хочу… хочу ещё, — еле справляясь с дыханием, поскуливает она. — Какая ненасытная… Ухмыляюсь и спускаюсь ниже. Не понимает или притворяется. Забавляет меня. Приподнимается на локти и наблюдает за моими действиями. Устраиваюсь поверх её ног. Разворачиваю свой «подарочек», развязываю «пояс» из рукавов, поднимаю подолы рубашки вверх. Перед моими глазами открывается чарующий вид: округлые бёдра, плоский животик, манящая и взрывающая моё сознание «V» под тонкой бежевой тканью трусиков, что уже промокла… — Малы-ыш… у нас утечка драгоценных жидкостей… — утопаю лицом в ложбинку между её ножками, вдыхая аромат моей невинной девочки. Мои руки прокрадываются под её попку, не могу удержаться и не пожамкать эту прелесть. Она пытается сгруппироваться, напрягается, судорожно вдыхает и нервно смеётся. Поднимаю на неё взгляд, не отрывая подбородка от её паха. — Почему ты такая красивая, Кристи-ин? — спрашиваю, горячо выдыхая в её самое чувствительное место. — Мм… боже… Лео-о-он…. Ох…зря ты простонала моё имя… спусковые крючки — опасные игры…Нежно кусаю выступающие под бельём половые губы. Выгибается и сладко вскрикивает. Услада для моих ушей. Сжимаю её бёдра, закусываю край трусиков и помогаю себе пальцами снять их с моей девочки. Она пылает и мечется. Малыш, я же ещё даже ничего особенного не сделал… Медленно пытаюсь раздвинуть её ноги, но встречаюсь с сопротивлением. Она сводит свои колени, смотрит мне в глаза с долей смущения и дрожит… Мой милый осиновый листочек. — Расслабься… для кого я музыку включил?! — М-м… — противится. — Не «м-м», а иди сюда… — резко притягиваю к себе за бёдра, у неё нет выбора, её ноги раскрываются и падают мне на сгибы локтей… Да, я у цели… В её глазах застывает опасение. Ведь мой член всего в нескольких сантиметрах от её лона. Нет, детка… не так быстро… Я ещё не попробовал тебя на вкус. Беру подушку и подкладываю её под прелестную попку моего милого ангела. Устраиваюсь поудобнее, попутно оставляя мелкие поцелуи и покусывания вдоль внутренних сторон её дрожащих бёдер. Она передо мной… Девственно чистая, розовая гладкая щёлка пленительно поблёскивает под нежными лепестками половых губ, и смущённо сокращается от моего горячего дыхания. Не могу больше сдерживаться, сильно сжимаю её приподнятые ноги и припадаю страстным поцелуем к её вульве. Сделав резкий и громкий вдох, Кристина выгибается в пояснице, судорожно и мелко выдыхает. Я подключаю свой язык, который напористо вторгается в этот тёплый «оазис» и начинает неторопливо кружить вокруг набухшего клитора. Я теряю грань нежности, я хочу её дерзко. Неистово засасываю и ласкаю всю её горящую и сжимающуюся промежность под звуки обрывистых сладких всхлипов. Её руки пытаются оттянуть мою голову за волосы, и оторвать мои руки от её таза… На что я только рычу и усиливаю свою хватку, вылизывая её ещё жёстче, проникая языком в узкое влагалище и улыбаюсь, когда она начинает то ли стонать, то ли выть… Ей непривычно, это слишком резко и, я уверен, мешает расслабиться и ощутить нужный прилив возбуждения. Но это было бы слишком легко и просто. Прости, малышка, со мной так не бывает, я могу гарантировать тебе только исключительный тонус удовольствия. Загнанно дышит, пытается что-то сказать, смотря на меня потерянным взглядом. Думаешь, что я издеваюсь над тобой?... Да… Смирись и получи от этого кайф. Огонёк в твоих карих глазах что-то утаивает от меня. Я готов поиграть с тобой в «Незнайку». Притягиваю за тонкие запястья к себе. — Ты буквально сладкая, Крис-с-с… — шепчу на ушко, а затем засасываю её мочку, спускаясь к нежной шее. Расстёгиваю пуговицы своей рубашки — её «платья» — со стороны спины. Её руки ласкают моё тело везде, куда она может достать. Моя кошка не прячет коготки, но и не осмеливается царапаться. Играет в ласковую и домашнюю. Я хочу верить, что она играет… Иначе её действия приносят слишком много… нежности… Это совсем не то, чего я хочу. Моя рубашка соскальзывает с её бархатной кожи к ногам. На ней ничего больше нет, кроме золотого крестика на груди. Беру его в руки, улыбаюсь и заглядываю в её внимательные и преданные глаза. — Не хочешь снять?! Нас ждёт такая нечестивая ночь, малыш… — Снова ты со своими шуточками, Леон… — шипит. — Какие тут шуточки могут быть, Кристина, — прижимаю её к себе. Между нашими телами два особо напряжённых очага острого возбуждения: её соблазнительная маленькая грудь с затвердевшими розовыми сосками, и мой твёрдый, порядочно изнывающий член, что благодаря выделяющейся смазке уже тупо скользит по нежной коже её тёплого живота. Закрываю глаза и выдыхаю… она сжала мои ягодицы, прижимаясь ещё сильнее. Ногти. — Опасная… — зарываюсь рукой в её волосы, что уже давно подсохли и снова собрались в упругие локоны. — Я просто защищаюсь, — игриво хихикает. Обнимаю и целую её, укладывая обратно на постель. Она закидывает мне на спину свои гладкие ножки. Я не могу не радоваться тому факту, что она смелеет рядом со мной. Её не смущает наша нагота в приглушённом освещении комнаты. Мои руки сами тянутся к её грудям, которые просят особой ласки. Упругая, аккуратная, «стоячая» и такая чувствительная… — Кристина, открой рот… — послушно исполняет мои указания, просовываю два пальца, и она тут же начинает их сосать. О да…Хорошие девочки инстинктивно входят в свою роль. Ей нравится. Это главное условие нашей игры. Прохожу влажными пальцами по её груди, играю с её сосками, выгибается в плечах навстречу моим ласкам, ей хочется меня касаться, она сжимает мои бёдра и впивается коготками в отместку за долгие «мучения» с моей стороны. Ухмыляюсь. Моя взрослая малышка не знает, что происходит в моей голове. И я не думаю, что это стоит озвучивать. Я просто сделаю это. — Готова?! — спрашиваю о моральной стороне, так как к физической вопросов нет — она истекает в желании и готова «нападать». Молча кивает. Беру с прикроватной тумбы презерватив, отрываю зубами край фольги и протягиваю ей. — Справишься? Охотно соглашается, достаёт резинку и садится ко мне лицом. Направляю действия её нежных пальцев в немой инструкции. Надевает защиту на головку моего члена и растягивает вдоль всего ствола, вызывая во мне сладкую дрожь. Без понятия откуда во мне столько терпения и трепета к этому созданию для жёсткого траха, который она заслужила своим поведением… Джентльмен, чёрт бы меня побрал. Ещё немного… — Умница… — шепчу на выдохе и, нежно обхватывая её горло, заставляю снова лечь передо мной, — хочешь что-то сказать перед прощанием с девственностью?! — вырывается из моих губ смешок. — Бля-я-ть… Ты неисправим… Господи, какой зану-у-да… Сделай это уже…Сделай! Увы. Кристина не понимает, что в нашей игре все детали важны… а мои шутки почти никогда не лишены двойного дна. Ты могла ответить иначе, и не выпускать злого «Хайда» из клетки… Но я безумно рад, что добрый «Джекилл» может наконец-то покинуть комнату… — Ц-ц-ц. Плохая девочка… Мой член касается её вагины. Она делает внезапный вдох и напрягается. Я грубо хватаю её руки и удерживаю их над её головой. Она испуганно смотрит на меня. Я нависаю над ней и начинаю медленно продвигаться внутрь. Такая узкая, я чувствую эту желанную тесноту головкой своего члена… Натяжение крайне максимальное. Кристина всхлипывает и начинает двигаться подо мной вверх от меня. — Куда ты собралась?! — я томно тяну слова на полушёпоте, это выходит само собой… словно в меня вселился некто, не желающий встречаться с сопротивлением, иначе я войду в состояние аффекта и не смогу ответить за свои действия, — Замри. — А-а…ммм… мне б-больно… На её лице явно фигурирует страх и боль. Я прекрасно представляю, что делаю с ней. И я намеренно делаю это именно так. Мне хочется стать свидетелем её боли. Она начинает вскрикивать и жалобно смотреть на меня. — А-а-а… Леон, мне правда больно… — Это был не секрет, малыш…Ты же знала, что будет больно, — лукавство — наше всё. Бедняжка… Это ещё только мягкая головка… что же ты мне скажешь, когда я продвинусь в тебя твёрдым стволом… Да. Я готов наблюдать за твоей агонией, детка… — Мм… Блин… Леон… я не могу… прекрати это… пожалуйста… — пытается вырваться, скулит и срывается на крик. — Тише. — Ай…Ммм…А-а-а… — Я говорю, тише, Кристина! Уже ночь… — а сам продвигаюсь чуть резче и стремительнее с сильным желанием увидеть её «героическое самообладание». В обычном сексе это было бы возможностью привыкания к члену, но в случае Кристины — это откровенное насилие, которым я решил наказать «грязный ротик», и которое я выдаю ей за чистую монету. — Ты такая узкая… Чувствуешь, как туго идёт внутрь? — внутренний маньяк не желает молчать, — Ты точно хочешь, чтобы я вышел сейчас?! Делаю небольшое движение назад. Она громко вскрикивает. Видимо, ей правда крайне дискомфортно. Я замираю. На её глазах сразу же проступают слёзы, тяжело дышит, хочет кричать и не может считать эмоции с моего лица. Я не хочу их показывать ей. И, по правде говоря, я не хочу знать, о чём она сейчас думает… Я увидел всё, чего не хотел видеть в её глазах ещё задолго до этого. Она… влюбилась в меня и в моё отношение к ней. Но она не знает, что такое любовь… И я не хотел бы знать… С тех пор, как я чётко уяснил её желание быть со мной — всё изменилось. Но я решил, что пусть лучше её первый раз произойдёт со мной, чем с кем-то другим, грубым и неопытным… Но то, что я сделал с ней в ту ночь, ничем не отличало меня от любого другого парня, который хотел бы жёсткого траха. Было это правильным решением или же тупо эгоизмом — уже не имеет никакого значения. Насмотревшись на болезненное дёрганье и смешанную со слезами тушь Кристины, я решил ускорить процесс. Проверив рукой нужное место, я увидел на пальце кровь. Это природа… Единственное, можно было сделать иначе, легче, вовсе без крови. Но теперь легче не будет, и тянуть дольше — слишком жестоко. — Крис, — я нежно целую её дрожащие губы, — сейчас я начну быстро входить… Ты же понимаешь для чего?! Она молча кивает в ответ. Проглаживаю кудри, что распластались по подушке. — Придётся потерпеть немного… — шепчу ей на ухо, — совсем чуть-чуть… Она мирится со своей долей и, преданно глядя мне в глаза, кивает головой. Прикасаясь губами к её вспотевшему лбу, сжимаю её запястья над головой и сразу же набираю уверенный темп фрикций. Кристина начинает вырываться и вопить от боли. Мой нежный и хрупкий ангел. Закрываю её рот ладонью, чтобы приглушить громкие крики. — Тш-ш-ш… Мой член жёстко двигается в ней, окончательно разрывая нежную слизистую у самого входа. Смотрю в её широко открытые глаза, что просят о помощи… и меня накрывает волной нового возбуждения. Наши пальцы сплетаются: мои в попытке зафиксировать, её же панически впиваются. Я начинаю целовать её лицо, губы, шею, говорю ей на ухо: «ты моя умница…моя девочка…я так долго мечтал о тебе, Кристина…моя хорошая…». Из её уст продолжают срываться всхлипы, а из глаз текут слёзы. Я не собираюсь останавливаться. Принимаю сидячее положение, удерживая её бедра по бокам и продолжаю ритмичные движения. Кристина сначала складывает свои руки на груди, потом закрывает свой рот. Она красива даже плачущая и стонущая от боли… Или я конченный извращенец… Тем не менее, я намерен вытащить её в иные ощущения. Облизываю большой палец руки и бережно касаюсь её лобка. Массирую область вокруг клитора, чтобы не раздражать чувствительную часть органа. Мои толчки становятся более поступательными и чувственными, я получаю удовольствие и звучно дышу…и… что это… я слышу новые нотки в голосе Кристины. Она засматривается на меня, и сама замечает изменения в своих ощущениях. Она даёт мне это понять одним взглядом. Да, малыш, секс — это приятно. Она заворожённо скользит руками по своей груди, животу, потом тянется к моим рукам, а затем и к моему торсу… Ты хочешь моей поддержки? Всё как нельзя хорошо, если это нравится нам обоим… Её громкие и прерывистые стоны окрашиваются сладким звучанием. Я улыбаюсь и наклоняюсь, чтобы слиться с ней в жарком поцелуе. — Добро пожаловать в половую и грешную жизнь, — улыбаюсь в её губы, а она, наконец, смеётся сквозь слёзы. Она оживлённо тянется ко мне, её руки гладят меня по волосам, трогают моё лицо и шею, спускаясь с моей груди, а потом колкие ноготки пробираются к моей спине. Да, прояви свою тактильную страсть. Ты же этого давно хотела… Стоны из её уст ласкают мой слух. — Что ты сейчас чувствуешь? — спрашиваю я, блуждая взглядом по чувственным изгибам её тела. Кристина загадочно улыбается, глаза полуприкрыты. — Твой контроль надо мной… Её тело, ведомое моими толчками, мягко движется вверх-вниз на матрасе. О, эти скользкие атласные простыни… — Какой интересный ответ… — меня умиляет её порой подвешенный язык. — У меня просто хороший учитель… Она смотрит в мои глаза, а потом на мои губы. Комплименты… Это было приятно… Почти так же ощутимо приятно, как этот толчок, который я делаю особо глубоким и чувственным. Она издаёт нежный стон в мои губы. — Тебе уже не больно? — «забота?!» — Леон… Я не знаю, что происходит, но я не хочу, чтобы это заканчивалось… — шепчет она с закрытыми глазами, притягивая меня за шею ближе к своим губам, — мне кажется, я готова даже боль полюбить, лишь бы это был ты… По моему телу проходит странный импульс, какая-то горючая смесь из «хочу/не надо» и я упираюсь лбом в подушку рядом с её головой, придавливаю тремя пальцами чуть выше над её лобком, чувствуя под плоским животиком свой движущийся член, а большим массирую область клитора. Наращиваю темп под её стоны, перетекающие в особо высокую тональность. Она пытается раскрыться шире, подаваясь своим тазом мне навстречу, хватается за свою голову, словно в бреду. — Леон… мне так хорошо, кажется, я сейчас умру… — её голос дрожит и почти сипит. — Если бы это было смертельно, то человечество бы давно вымерло, — томно произношу я, лаская языком и губами её ключицы и шею, — а ты мне нужна живой… Мои ритмичные движения и стимуляция пальцами приводят её лоно в знакомое для моего члена напряжение внутри возбуждённого женского тела. Кристина крепко впивается в мои плечи своими руками, её рот открывается в немом крике, после чего она смотрит на меня в попытке отыскать скорое объяснение тому, что сейчас с ней происходит. Я чувствую приятные сокращения внутри неё. Её шейка матки судорожно «целуется» с головкой моего члена, срывая с губ моего, минут 10-15 как, порочного ангела загнанные стоны оглушающего оргазма. Первого оргазма с мужчиной. Чуть успокоившись, глядя куда-то в потолок и приходя в себя, Кристина издаёт нервный смешок, словно не верит в то, что с ней произошло. — Леон… я… я д-доводила себя до оргазма сама… хах… но… с тобой он оказался в разы ярче… — накрывает свои глаза предплечьем и улыбается. — Вы получили удовольствие?! — Да-а…Это было кру… — Тогда переворачивайся. — Мм?! — смотрит на меня с лёгким недоумением. — Мы ещё не закончили, детка… — в моих глазах достаточно похоти и желания. Ей не нужно повторять дважды. Кристина ловко переворачивается. Какая соблазнительная и открытая поза… Она стоит на коленях и локтях, приобняла подушку. Милаха. А передо мной её прекрасный и беззащитный вид сзади… сочная подкачанная попка с покрасневшей и блестящей от нашего процесса вульвой, что снова заманчиво сжимается перед моим плотоядным взглядом… Виднеется небольшая ссадина у самого края, она немного воспалена, а Кристина даже не чувствует боли. Она пребывает в некой прострации чувств и сознания. Весь её образ захватывает мой дух… Чувствую себя крайне напряжённо. Я довёл её до оргазма, но сам сдерживался, в моих жилах закипает кровь, я почти не слышу никаких посторонних звуков. Есть только её горячее тело, продолжающее нежиться в отголосках испытанного оргазма, и отупляющий гул набата в моих ушах. Открываю свой рот, стараюсь тихо сделать вдох и выдох. Мой опьяненный взгляд вслед за руками скользит по ее бёдрам. Сжимаю её выпяченную попку и мягко надавливаю близь половых губ, чтобы развести немного в стороны. Она замирает, а я наклоняюсь и сразу же провожу всей шириной своего языка вдоль её промежности. Она жалобно всхлипывает, опуская лицо в подушку. — Разве не знаешь, что к хищникам опасно оборачиваться спиной…мм?! Мой низкий голос вызывает в ней лёгкую, но заметную дрожь. Рассыпалась мурашкой… подалась вперёд. — Куда ты снова бежишь от меня?! Вернись немедленно… — притягиваю к себе, ложусь вплотную к этой красивой спинке… удерживаю рукой в области бёдер, сразу вхожу на всю длину члена. Она достаточно влажная и растянута. Протяжное и сладкое «Л-ле…аа-а-а…» вырывается из её губ. Тону в её светлых кудрях, растворяюсь в аромате её волос. До упора проталкиваюсь в неё своим твёрдым членом, вдавливая её в матрас. Ласкаю её плечи и шею своими губами. Мои руки накрывают её и крепко зажимают тонкие запястья по обеим сторонам от её головы. — Мм…какая же ты горячая внутри… Набираю приятный темп. Ей не нужно ничего делать, кроме как расслабиться и получать удовольствие. Мне нравится эта поза, я могу входить достаточно глубоко, скользя по всей передней стенке её возбужденного влагалища. Обожаю это тяжёлое дыхание вперемешку с поскуливанием. Give me more… I crave it… — Леон…да…да… пожалуйста…ещё… — Кристина жмурится от приятных импульсов от надавливания на нужное место внутри неё, — … ммм…д-да… прошу тебя, не останавливайся… — последние слова она приглушённо постанывает в подушку. Она готова к тому, чтобы её именно трахнули. Поднимаюсь на колени, приподнимая её попку повыше, а её спину продавливаю и удерживаю между лопатками таким образом, чтобы она не вздумала подняться. Keep your head down. Начинаю жёстко вонзаться в её промежность до самого предела. Ей нравится. Ей настолько хорошо, что она хочет раскрыться ещё шире. Мои толчки становятся просто вандально жёсткими… я не могу себе этого запретить… я сделал предостаточно для того, чтобы ей было хорошо, теперь же я хочу прочувствовать удовольствие. Кристина уже не может стонать, она просто рычит и скримит. Бедные соседи… Хотя, судя по интерьеру и спросу на съём, в этом квартирном блоке навряд ли живут «порядочные миссионеры». Плевать… Подушка под головой моей тигрицы уже порядочно намокла и мне даже показалось, что я увидел отпавший ресничный пучок… Чувствую, что я уже на грани, моё тело цепенеет. Кристина вошла в какой-то транс перманентного кайфа. Не думаю, что она способна в этот момент расслышать хотя бы какое-то, произнесённое мною слово. Но я и не желаю больше говорить. Я принимаюсь отвешивать ей хлёстких шлепков по упругой попке и сжимать их до боли в своих собственных пальцах. Ей и это приятно. Её тело снова напрягается перед второй вспышкой наслаждения, мечась руками по постели, пока я не ухватываю её предплечья и с силой не зажимаю их за её спиной. Она громко рычит моё имя в момент особого прилива сил, даже несмотря на нашу позу «задержания преступницы», она выгибается в рефлекторном сопротивлении и кончает. Я откидываю голову назад, из моей груди срывается низкий стон-рычание, я цепляюсь в её таз мёртвой хваткой и кончаю вслед за ней. Выйдя из тёплого и нежного лона, я стягиваю заполненный спермой през и ложусь на спину рядом, закрываю глаза, выравниваю дыхание. Кристина пододвигается к моей груди и начинает промурлыкивать всякие нежности в мой адрес, пока я не слышу из её уст «мой любимый…». Она касается своими губами моих в нежном поцелуе. Я разрешаю углубить его, но глаз не открываю и отвечаю на поцелуй без особого энтузиазма. Я изнеможён. Сложно сказать, от чего именно. В какой-то момент встаю и ухожу в ванную. Становлюсь под прохладный душ. Вода смывает с меня следы нашего с Кристиной выполненного плана. Выхожу из душа, обтираясь полотенцем. — Ты не идёшь в душ?! — Не-а… — она забыла, как говорить без «кошачьих нот в голосе», — … я боюсь потерять это сладкое ощущение внутри себя, которое ты мне подарил… хочу продлить его на всю ночь… — и почти сразу погружается в сон. Накрываю её обнажённую тёплым одеялом, а сам наливаю себе немного воды в стакан и смотрю в окно. Уже давно за полночь, небо затянуло рваными чёрными облаками, через которые иногда прорезается Луна. Закрываю окно шторами. Мне есть от чего мучиться сейчас, не хватало ещё и этого дебильного лунного света. Моё восхищение после овладения непорочной Кристиной сменилось желанием исчезнуть из её жизни… сбежать прямо сейчас… Я не люблю её и даже не влюблён… Всё снова закончится так же, как и до этого… В этом сценарии меняется только одна составляющая. Я же в нём всегда антагонист с неизменными обязательствами — зависимый от всех «хочу тебя», ответственный за все «придумай что-нибудь», градация отношений «…боже, какой ты прекрасный кретин, видеть тебя больше не желаю никогда, вернись, пожалуйста, я не могу без тебя…», ну и резюме заслуженного мудака, который всячески пытается оградить себя от драмы. Я не могу… и не хочу составлять совместное будущее. Я хочу жить здесь и сейчас, кайфовать от конкретного момента. Я не намерен ранить и раниться… Я хочу ту, которая хочет того же. Мне не нужна любовь, меня не нужно называть любимым. Это не приведёт ни к чему, кроме разочарования и серым будням. И уж точно, чего не стоит делать, так это выводить меня из себя. Забираюсь в постель под одеяло к Кристине, провожу рукой по её нежной щеке… Я не могу оставить её одну на съёмной квартире в незнакомом районе. Любуюсь её умиротворённым спящим видом… Не знаю, что нас ждёт завтра… на что способно её влюблённое сердце в обиде. Она ещё как обидится… Но я приложу все усилия, и она никогда не сможет узнать, что скрывается в «кроличьей норе».