Ледяной ветер неприятно бьёт в лицо, заставляя щуриться и наклонять голову, чтобы глаза не слезились так сильно.
Тору Ямамото, не видя перед собой никого, — впрочем, справедливости ради, на улице действительно никого не было, за исключением пары прошедших человек за весь час, — твёрдыми шагами направлялся в знакомое ему место.
В голове были лишь злые, полные желчи мысли, которые так и остались неозвученными.
Вокруг по-прежнему никого, улица пуста, за всё время, что Тору здесь проходил, он повстречал лишь пару человек: совсем маленького ребёнка, да старика на грани смерти.
И Ямамото, на деле, едва ли обратил внимание на них. У него были проблемы более серьёзные, более важные, нежели незнакомцы, встреченные по пути.
Потому что парень не хотел жить.
Мать, — думает Тору, злобно усмехаясь, — Наверняка бы сказала, что ему ещё повезло, ведь её жизнь давно загубил он, едва родившись на свет, пока у самого Ямамото были все шансы жить хорошо.
Едва ли.
Ещё появившись в этом мире, у этой женщины на руках, Тору проиграл лотерею.
Не было ни денег, ни любви. Ни-че-го. Совсем.
Мать, что водила домой хахалей, — раздражённо перечисляет в мыслях парень то, что имел, — Небольшая комнатка, которую он делил с той женщиной, что эгоистично звала себя матерью, слушая каждую ночь противные до скрипка в зубах стоны… впрочем, днём оно было также. И, в общем-то, на этом можно закончить.
Потому что даже еду приходилось выпрашивать у одноклассников, тыкающих толстыми пальцами в мальчика, пытаясь загнобить до смерти.
И они могут считать, что им удалось. Вполне себе, ведь он, великий Тору Ямамото вот-вот сбросится с крыши! Прямо как в их ночных фантазиях.
Самым ужасным во всём этом являлась собственная наивность. Он смел по-глупому простодушно верить, что он и правда сможет стать в этой жизни, которая была обречена с самого её существования, хоть кем-то. Кем-то значимым, важным… но он жил в Японии и, определённо, родился не в том месте и не в то время.
Потому что денег не было, как и возможности банально заниматься, подготавливаясь к тем же экзаменам… чёртова матушка, лучше бы сразу сделала аборт.
Шум листьев, шелестящих на ветру, помогает Тору успокоиться.
Верно. Это было очевидно с самого начала, что он даже до девятнадцати не доживёт, учитывая то, как он существовал предыдущие года.
Ямамото бросает взгляд на высокое дерево, что стояло поблизости и, слегка усмехнувшись, тяжело вздыхает. Чуть позже, спустя десяток секунд, японец замечает и небольшой росток, который, кажется, уже засох.
Тору делает пару шагов и, садясь на корточки, подхватывает согнувшийся стебель. Засох, вроде как.
Парень хмурится, разглядывая растение, а затем вновь переводит внимание на огромное, такое… статное дерево. И тут же выдёргивает маленький росток с корнем, кривя бедное лицо в неприязни.
Если росток не сумел стать чем-то большим, — размышляет Ямамото, сжимая стебель в руках, пока оно не теряет всякий вид растения, — То и не имеет права на жизнь.
Тору никто не говорил, не считая его глупых одноклассников, мол: «Иди прыгай с крыши, неудачник».
Он сам это решил. Это полностью и исключительно его выбор.
Потому что парень всегда действовал по одному принципу: «Либо я лучший, либо я никто».
Ямамото лучшим не стал, а, значит, пора становиться никем.
Рука быстрым движением суёт окончательно умерший росток в карман потёртых штанов, которые он нашёл на свалке, вместе с тем натыкаясь на смятые бумажки. И без того угрюмое лицо становится ещё более мрачным, — как никак, в карманах валяются результаты экзаменов. Табель с оценками.
Которые Тору успешно провалил.
Потому что у него не было банальной возможности подготовиться, даже прочитать хоть что-то.
Свою дальнейшую жизнь он решительно не представлял.
Ямамото ускоряет темп и уже видит запримеченную им два года назад многоэтажку. Что же, он выбрал свою судьбу ещё в тот день.
Он знает, — лестница здесь ведёт прямо на крышу, а дверь, как и всегда, не будет заперта.
Он был в этом месте не один раз, любуясь ночным небом и желая стать самой яркой звездой на небе, чтобы люди смотрели на него при любом удобном случае.
Только вот Тору по-прежнему непримечательный школьник, про которого знает парочка человек, не больше.
Ямамото боится, пугается до неприятных мурашек в спине, что его забудут и надеется, сбегает.
По крайней мере, кто-то о нём, да будет говорить. Ведь он был таким молодым, вся жизнь впереди… только вот проваленные экзамены в Японии значили, что путь в успешную жизнь тебе закрыт раз и навсегда.
Тору скрипит подошвой, слышит неприятный грохот закрывшейся двери и, вздохнув, вскидывает голову.
Даже любой кружок, начиная от футбола и заканчивая волейболом, не показал его никак особенно. Слабое, до противного больное тело с детства было банально не способно для спорта.
И даже его бессонные ночи в попытках выучить новую технику, когда он блуждал где-то на улице, бормоча тихое: «Лишь бы не возвращаться домой», пытаясь вместе с этим не наткнуться на потных извращенцев, которые постоянно так и тянули свои потные руки к нему, называя милым мальчиком.
Ямамото тут же вздрагивает, так и чувствуя себя ещё омерзительнее.
Впрочем, всё это уже не имеет значения.
Теперь, быть может, он станет свободным. А, возможно, мать поймёт, что упустила и будет его помнить до конца жизни.
Только уже будет поздно.
«Мир до невыносимого несправедлив», — решает уже не в первый раз Тору, хватаясь за ограждение крыши и приятно щурится, чувствуя, как криво постриженные волосы развеваются на ветру.
«Может, хоть как суицидник кому-то запомнюсь», — неловко смеётся Ямамото, запуская руку в отросшие волосы и делает уверенный шаг вперёд.
Он ждал этого. С самого своего рождения.
«Наконец-то… я буду в покое… и свободен», — громко хохочет японец, летя с крыши, расставив руки широко в стороны.
Глаза парня прикрыты, а на лице растянута довольная улыбка.
Система приветствует вас!
Желаете ли вы продолжить игру?
Да. Нет.
Механический голос, что озвучил текст с яркой таблички, которая, очевидно, прямо сейчас стояла перед удивлённо распахнутыми глазами Тору, вызвал в японце смешанные чувства.
«Видимо», — задумывается Ямамото, уняв недоумение от подобного, — «Я окончательно сошёл с ума».
Когда Тору принимает решение игнорировать свои предсмертные галлюцинации, то с раздражением понимает, что он
не умер.
Его позвоночник не сломан, череп не помят, он не валяется в своей же кучке крови… он всё ещё летит и, кажется, слишком долгое время пытается достичь своей цели.
А ведь цель до невозможности простая… почему он не способен хоть это спокойно сделать?
Ямамото размышляет лишь пару секунд над ответом прежде, чем быстрым движением ткнуть в кнопку с отрицательным ответом.
С него хватит.
Только парень не учитывает то, что он всё также летит в воздухе, а табличка перед глазами скачет туда-сюда.
Тору Ямамото, японец, что был на пороге своего совершеннолетия, жмёт на подозрительную: «
да».
И, тем самым, меняет всю свою судьбу.
