Вишнёвый крамбл

—Подъем, сосунки.-резко распахнутая дверь и громкий звук переносной колонки прервал сладкий сон второго отряда. —Шесть утра, а вы слюни пускаете.-Ли Чжухон, 21-однолетний студент, который по ярому желанию пошёл вожатым в лагерь, ради того, чтобы тероризировать «школоту», под бит трека качал головой и давал «пинка» железным кроватям. «Какого черта, придурок?» — думает про себя Кихен. Лёгкий ветерок щекотал пятки, а из окна приятно тянуло запахом лета. Такое волшебное чувство: нежиться в кровати, через сон слушать шелест высоких деревьев, которые макушками к облакам тянутся, и щурить нос от солнечных лучей. Не такого расклада событий он ожидал от своей первой поездки в лагерь. Давно закончив водные процедуры, весь отряд уже стоял на пляже и, щурясь от солнца, слушал правила, которые не особо охотно рассказывал их вожатый. —А теперь к сути. — свернув несколько бумаг в рулон и скрестив руки на груди, Чжухон, смотря с легким прищуром начал вещать собственные правила своим «сосункам». —Первое и самое важное—не устраивать пиздиловок и не влезать в неприятности без моего присмотра. Второе: я ваш царь и будьте добры слушать меня. —А если нарушим эти пункты, что будет? — приподнявшись на носки, дабы съязвить, крикнул Кихен. Все же шум бьющихся волн слегка перекрыл его, довольно звонкий голос. —В таком случае, ты узнаешь запах поношенных трусов, шкет. Довольно весело ходить с натянутыми труселями. -паренёк лишь разочарованно цыкнул на эти слова и опустился на пятки, чувствуя как раскаленный песок начал просачиваться в шлепанцы. —Мне он уже не нравится, понимаешь, Вон? — жалобно, как щенок, смотря в тарелку с токкпоки, говорил Кихен. —Да ну, нормальный парень.-Хенвон повернул голову и перед его взором предстал вожатый, приятно уминая свой завтрак. —Я бы ему даже отсосал.-усмехаясь, он все также, раскачиваясь на стуле, не сводил взгляда с Чжу. Хенвон—друг детства и открытый гей. Никогда не упустит шанса взять в оборот какого либо мужлана. Полная противоположность Кихену, которого всегда интересовали лишь оценки в школе. Но это ему не мешало, творить дичь со своим приятелем: устроят курилку из класса, после чего, в качестве наказания надраивали унитазы в школе; а как по обычаю-раз рисовать баллончиками стены домов и, сверкая пятками убегать от легавых. —Хах, ну, ты же, конечно, в своём репертуаре. — все также недовольно буркнул Ки и оставив полупустую тарелку, направился к умывальнику. —Не гоже явства на тарелке оставлять, Ю Кихен.-сказал своему отражению Ли. —Это ведь ты на пляже возмущался? Наказать тебя что-ли? Сведенные брови и приоткрытый по привычке рот, были обращены к Чжухону, чего он и добивался. —Ты.. Еще не знаешь, что я могу натворить с Хенвоном. Будешь плакать, дядя. — похлопав старшего по плечу, светловолосый юнец, вместе со своим другом направились в спальню. А последний, на прощание кинул в адрес вожатого провоцирующий жест: язык за щечкой. —Слушай, Ки. Интересно, он гей? — горячее солнце обжигало спину темноволосого, и скорее всего, через пол часа на его бледной коже появятся волдыри. —У нас же свободная страна. Можно быть кем захочешь. — спрыгнув с подоконника и зашторив окно, Хенвон, представ перед зеркалом, начал демонстрировать самому себе наработанные мышци. —Надо обойти территорию. Может что и найдётся. — улегшись на спину и резко встав, Кихен прожигал дыру в друге. —Ты вообще меня слушаешь?! Или я со стенкой беседую? —Хах, а ты меня вообще слышал? Мне надо его соблазнить. Ты видел его шею? -друг будто зачарованный, рассказывал о своих мыслях, ближе приближаясь к Кихену. «Может…» -будто впадая в астрал светловолосый почесал глову и вжался своими кистями в чужие плечи. —Хенвон.Ты понимаешь какая у меня голова? —Ну, умная наверное. Не зря мат.анализ надрачивает каждый вечер.-закатив глаза, Вон продолжил слушать собеседника. —Ты же хочешь его соблазнить, так? А что, если я буду ему, грубо говоря «срать в тапок», а ты это «говно» будешь помогать ему разгребать? — с блестящими как бриллианты глазами смотрел Кихен, пугающе улыбаясь. На этом, оба друга решили взяться за дело, каждый себе во благо. Да, этим двоим, Кихену и Чжу, несказанно повезло, ведь это будет то ещё зрелище. Каждый любит насолить своим недоброжелателям. Сумерки подходят все ближе. А значит скоро первый костёр, на котором Кихен, кстати и не бывал. Хоть в этом году родители и Вон выбили его из учебной калеи:днем он просиживал штаны с репетиторами, вечером делал тоже самое, но с приятелями в игровом клубе;а ночью, заварив самый дешманский пакетик кофе "3 в 1",в который добавит своих любимых карамельных конфеток, сядет за задания. После он по закону случая проснётся на этом же столе с дикой болью в пояснице.Поэтому эта поездка как глоток свежего воздуха в узкой и душной каморке, давала безмятежность и возможность созерцания, будто нового для Кихена мира. Шум колокольчиков на раскидистой, увешенной тясячами ленточек вишни, жаль уже не украшеной цветами, манили и будто гипнотизировали своим пением всех сидящих вокруг костра. Два товарища бок о бок, внимательно слушая истории каждого юнца из своего отряда, что-то чертили корявыми палочками на песке;а Кихен до ужаса злился, замечая на своём полотне уголек от костра. Нарисованный зайчик и брошенная рядом с ним "кисть" уже не интересовали светловолосого. Он перевёл взгляд на бескрайний, таинственный океан,в который если присмотреться, можно нафантазировать что душа пожелает:уже от страха, сжавшись в сухое бревно, Кихен наблюдает за склизким, огромным спрутом, который захватил пиратский корабль;а тут моряки вытаскивают невод, среди которого, в массе мелкой рыбешки появилась русалка. "Сколько же мертвых душ там покоится?". А этого ты никогда не узнаешь, если только сам не опустишься в царство морских глубин и не станешь одним из них. —Эй-Хенвон локтем разбудил своего друга.-твоя очередь,рассказывай. —А.. Да. - пропершив горло, он как кот, уложил свои ладони на, уже холодные от вечернего ветра ноги, начал рассказывать историю,перед этим оглядев всех сидящих, замечая Чжухона, который слушал каждого и поэтому, дыша размеренно и сомкнув губы, смотрел на Ки. —Ну..Есть одна легенда. Когда-то давно люди были одним целым.. и они понимали, что в двоем могут сделать многое. Но они не знали страха перед божествами, которым ранее поклонялись. Они возомнили себя чем-то большим и боги решили их наказать, лишив всех возможностей. Таким образом в наказание, каждая пара разделилась на двое и исчезла в разных частях света. И когда все говорят, что мы ищем свои половинки, мы имеем ввиду это. Две влюбленные души человека когда-то давно были одним целым. Ведь как объяснить такую связь между любящими людьми? —Да, шкет, рассказчик из тебя некудышный. - вожатый усмехнулся, показывая свой "оскал" и запустил пальцы в песок. —Зато он хорош в математике.-добавил Вон. Комок ненависти подступал к горлу и вот-вот мог уже вырваться, но Ки, лишь сжав руки в кулаки, тихо вздохнул.—Уж какой есть, Ли Чжухон. Время отбоя. Кихен сидел на подоконнике, который как раз был над его кроватью и, что-то царапал в блокнотике. Маленькие бусины звёзд завораживали, пленили,заставляли забыться и перенестись куда-то далеко. В мир, где с каждой секундой загорается новая жизнь, светится ярче,по-доброму затмевая всех остальных. Потрепанная красная ленточка, которую Ки-Ки использовал как закладку, напоминала о днях, когда он оставался у бабушки. Она пахнет вишней. До одури манящей и сладкой. Приторной и ни капли не отталкивающей. Моментами забразганная вишневым соком, она была тем самым символом, живительным глотком, напоминающем о бабушке. Сейчас в том доме пыль да таракашки.. И крошки, когда-то приготовленного вместе вишнёвого крамбла. Хотя, и их уже давно нет. Для Ки-Ки, а именно так его звала бабушка, 15 июня станет днем, когда он поймёт, что жизнь не вечна. Ты проснёшься, а уши режет приятный звук улицы. Побежишь ещё не умытый на кухню, а в глазах ведра спелой вишни. Это ли не счастье? 6-летний Ки забирается на стол и сразу тянется за охапкой ягод, которые скатываются вниз. А после и пожилая женщина.Среди этого бордового "карнавала" и не поймёшь, где сладость лета, а где начинается смерть. На этом дне для Кихена все и закончилось. Заплаканный мальчик так и просидел рядом с бабушкой, пока соседка не пришла на горький плач. Он понял, что больше не будет вишни, лета и того крамбла, который они вместе готовили. На страницах блокнота он как и всегда рисует вишню.