Бессовестный. Любовное заклятие.

*** Жарко... Как же под ним жарко... Король шумно дышит ему в ухо, целуя шею, щеки, нос, губы, везде, куда может достать. Как же давно они не виделись. Кажется, это был его самый долгий поход. Непередаваемое ощущение, когда с замиранием сердца каждый раз ждешь новостей с границы. Жив он или уже едет во дворец по частям... Ван Ё цепляется за него руками и ногами, отчаянно и радостно чувствуя своим телом биение чужого пульса. Неужели он должен будет вечно бояться его потерять?! - Ты наконец вернулся... - голос охрипший и загнанный, но несомненно довольный, - Как смеешь заставлять ждать своего короля так долго? - Мой король должен быть в полной безопасности... - Ким Шин оглаживает тонкие бедра, забрасывая их на себя, прижимаясь близко близко, не в силах передать словами до какой степени он сам скучал, - Это мой долг, защитить вас... Простите, что это занимает столько времени... я бы отдал всё, чтобы вас не покидать... "И я бы отдал всё..." Ван Ё с готовностью выгибается навстречу. Ни с кем в своей жизни он не был настолько покладистым. Как и его генерал, император был весьма упрямым. Мог бить в цель без промаха, мог лишать жизни без сожалений... мог быть жестким. Но лишь здесь... лишь с ним... он мог быть свободным. Мог снять эту маску правителя... мог делать, что захочется, а не что должно. Забавно, как ранее он усиленно старался сдерживать порывы Ким Шина. С пылающими щеками игнорировать постоянные обжигающие взгляды. Ходить с охраной, когда тот во дворце, чтобы его не зажали в одном из коридоров. Король бился с этим обоюдоострым притяжением изо всех сил. На последнем чувстве долга. Но как зеленый мальчишка проигрывал каждый раз... шаловливым искрам в чужих глазах и невозможной улыбке... Сейчас же, как на зло, случился очередной приступ слабости... когда император на подгибающихся ватных ногах сам притащил его в свои покои... - Вы сегодня... на удивление не сдержаны, ваше высочество... - генерал наконец впивается в пухлые губы, о которых непрерывно грезил одинокими холодными ночами, покрывая их короткими, острыми, будто укусы, множественными поцелуями - Неужели тоже скучали?.. Император надменно хмыкает. Как же. Так он и сдастся. Ким Шин хмыкает в ответ, переходя губами на белоснежную шею. Ему не нужно признание. Он и так знает. Чувствует... телом, сердцем, душой... Всей своей сущностью. И ему достаточно. Достаточно редких встреч, этого томного взгляда из под темных ресниц, обещающего все удовольствия мира... Достаточно, чтобы биться за него до самой смерти. - А я безумно скучал... - генерал зарывается носом в длинные черные волосы, тая от чудесного терпкого аромата каких-то новых трав, - Не мог дождаться хотя бы вас увидеть... еле высидел отчёт о походе, когда вы были рядом... и так прекрасны... Его собственные волосы, кажется, уже давно и бесповоротно пропитались запахом дорожной пыли и человеческой крови. Он всегда убирал их подальше, в пучок, когда собирался подходить слишком близко к его высочеству. Но тот с самого начала был особенным... И почему-то урчал от удовольствия, как довольный кот, потираясь о него и ничуть не смущаясь таких резких и грубых ароматов. - Какая откровенная лесть... Неужели вы рассчитываете на ответ?.. - Было бы чудесно... Король улыбается нежно-нежно, ловя его лицо в ладони. Смотрит в кои-то веки открыто и совершенно влюбленно. - Я скучал... и желал этой встречи как ничего в своей жизни... - Ван Ё на секунду даже отпускает все свои отчаянные метания и сомнения, просто говоря то, что давно хотел, - Моё сердце... будет всегда биться в ожидании именно... ~ - Мой император, простите, что так поздно, но новости не терпят отлагательств! - под дверью так не вовремя и резко раздается мерзкий вкрадчивый, до мурашек по коже раздражающий голос, что до потолка едва не подскакивают они оба, - Я могу войти? - ПОД КРОВАТЬ, ЖИВО! Мужчина едва успевает сгруппироваться, и то - лишь благодаря своим инстинктам воина, когда хрупкий на вид император, быстро спихивает его и с себя и с постели на пол. - Мой император, у вас все в порядке?! "Его император, как же!" Ким Шин еле заползает под низкую кровать, ворча и ударяясь о витые короткие ножки то головой, то конечностями. "Мой он! Только мой, старый ты кусок змеиной подлости!" - Да, входите! - Ван Ё делает несколько успокаивающих вдохов и выдохов, как может поправляет одежду и волосы, уже плюет на безнадежно зацелованные губы, надеясь лишь на спасительный полумрак комнаты, - Все хорошо... мне кажется... просто приснился кошмар... Советник заходит медленно, как всегда деловито осматриваясь по сторонам. От этой внимательной змеи сложно что-то скрыть, но император держится уверенно и спокойно, с вызовом встречая чужой явно обо всем догадавшийся взгляд. Его дыхание ровное, стать безупречна, сердце бьется тихо и холодно, будто бы и не им тут сейчас жарко елозили по простыням... - Мой император... последняя воля покойного короля больше не может быть отложена... по дворцу ходит множество слухов, порочащих ваше высочество... думаю, вы знаете... Ван Ё сухо кивает, не утруждая себя словесными оправданиями. Лишь слепой не заметил бы пылкие взгляды, что неизменно кидал на него генерал при каждом своем появлении. Этот чертов Ким Шин... Никогда не умел держать свои чувства и эмоции под контролем... Внутри и снаружи всегда очень тепло от таких мыслей, но на границе его разума и сердца - каждый раз неизменно маячит ужас. Как и сейчас. Будто облили ледяной водой. - Вам пора наконец узаконить свой брак. Ради короны и своего народа. Хоть совет и не разделяет восторгов в адрес выбранной для вас партии, это все же лучше... И все трое понимают, о чем он. Ким Сан все равно куда лучше подходит в пару королю, чем... Ее старший брат. - Не продолжай. Мы уже обсуждали это - девочка еще слишком юна... - Ваше высочество, мне только что передали слуги из поместья семьи Ким... - Джун Хон щурится от едва сдерживаемого довольства, - Она достигла половой зрелости этой ночью... Появилась первая кровь. Теперь то вы можете на ней жениться и продолжать королевский род. Разумеется... если нет других причин... О, Ким Шин отдал бы всё, чтобы не слышать эти речи о растлении собственной сестры. И не кем-то, а... Его императором... Ван Ё холодеет тоже. Господи... они сейчас говорят о его сестре... подобные вещи... от которых хочется провалиться под землю. Но советник прав... у него только что исчезла последняя причина для отказа в браке... И точно будет еще хуже, если он хотя бы попытается придумать что-то новое... - Хорошо... Спасибо за вашу службу... - император слабо махает рукой в сторону двери, - Завтра соберите совет. Я объявлю о своём решении. - Надеюсь, вы потратите эту ночь на серьезные и взвешенные раздумья, мой император... - Пак кланяется, масляно улыбаясь, - Ваше решение может спасти или оборвать множество жизней... в том числе... дорогих вам людей... "Тварь! Да как он смеет?!!!" Ван Ё громко кашляет, заглушая недовольное шебуршание под кроватью и предупредительно стукая по ней кулаком. Его буйный генерал и так молодец, терпеливо продержался почти до конца. - Может пригласить лекаря, вы очень бледны! Возможно это простуда... - Увидимся утром. Вы свободны. Лишь только двери специально неспешно закрываются, Ким Шин как адская фурия вылетает из под кровати. Он ходит кругами, едва не дыша огнём, пытаясь успокоиться. Император же смотрит на него пустым взглядом. Он будто уже всё потерял. Ему нет смысла злиться или сопротивляться. Он уже знает, что решение может быть только одно. - Вы позволите мне его убить?! - Нет. - Вы женитесь на моей сестре?! Мужчина подходит вплотную к кровати и встает на колени. Следом за гневом на него накатывает дикое отчаяние. Он осторожно берет в ладони чужую изящную ручку, нежно и трепетно касаясь этого дорогого прекрасного фарфора... как много раз до этого... но этот раз... возможно будет последним... - Я объявлю о своем решении завтра... Ван Ё из последних сил держит лицо бесстрастным. Он не может дать слабину. Если другим позволено следовать за своими чувствами, он такой роскошью не обладает. Как и заметил советник, от его решений зависит судьба многих людей. Ему непозволительно поддаваться эмоциям. Чужие ладони горячие и жадные. Умоляющие не отталкивать. Умоляющие не отпускать. Но император аккуратно их отстраняет. Он не смотрит в глаза. Кажется, один взгляд и он снова потеряется в них. Сможет бросить все ради них. Этому не суждено случиться. - Вы можете быть свободны, генерал... увидимся завтра на личной аудиенции... Ким Шин мгновенно остывает. Неужели... Это будет их концом? Всего каких-то десять минут назад они были безмерно счастливы. И даже верили, что все преграды остались за дверьми. Что здесь и сейчас они могут быть просто любящими друг друга душами и телами, а не императором и его генералом, что потерялся в любви и напрочь забыл свое место. Бедро через тонкую ткань кармана колет кольцо, которое он сегодня собирался подарить. Видимо завтра оно уже и вовсе не будет иметь актуальности... - Позвольте хотя бы... в последний раз... вас поце... Ким Шин буквально замирает в своей пламенной просьбе, споткнувшись о пронзительное отчаяние в чужих глазах. Императору во много раз сложнее. На этого хрупкого юношу со всех сторон давят правила и обязанности. Но он старается. Старается поступить правильно. А эгоистичные любовные порывы генерала никак этому не способствуют. - Простите, я позволил себе очень много лишнего! Мужчина невидяще подхватывает с пола свое платье и кланяясь, быстро покидает покои короля. Как бы он не тешил себя надеждами и не бился изо всех сил... Это была битва, в которой он, в кои то веки, не мог победить... *** Токкэби резко открывает глаза, в которых тьма перемежается огненными вспышками. Тело до сих пор дрожит и поёт, плохо понимая, где находится. Душа же - по прежнему сжимается от счастья и невыносимой боли одновременно. На щеках нет слёз, но сердце рвется от тоски и потери изнутри на кровавые куски также, как и 9 веков назад. Не удержал. И не потому, что не мог. А потому, что не имел никаких прав даже пытаться. Ким Шин соскальзывает с кровати, отбрасывая одеяло вместе с наваждением после слишком реалистичного сна. Он спокойно мог бы спать без него, температура в его комнате и так всегда била все возможные тепловые рекорды. Но человеческие привычки из века в век делали его жизнь более домашней и приятной. Позволяли отвлечься от своей жестокой судьбы. Если уж на то пошло - он и одежду мог не носить. Мужчина хмыкает собственным внезапным мыслям, что, словно чудодейственные ножницы, мгновенно отрезают от сознания предыдущие скорбные. О, ну хотя бы в своем собственном доме он мог себе такое позволить? Не факт, что ангела это устроит... Токкеби проказливо ухмыляется своему отражению в зеркале, приподнимая свитер до шеи. Фигурка что надо, чего уж тут лукавить... Как и 900 лет назад. Он ни капли не изменился, не постарел ни на день. Всё при нем. Всё тот же легендарный генерал, первый мужчина Корё, по которому не текли разве что слепые... да и тем... стоило лишь потрогать... Но тот самый человек, которого он желал... во всех смыслах... телом и душой... Ким Шин морщится и одергивает одежду. Он не мог его заполучить... Не в той жизни. Не в той ситуации. Не в их статусах и положении. Последнее воспоминание снова овладевает его мыслями. Как под гипнозом токкеби идет к своему шкафу. Тут хранится слишком много частей его прошлого. Радостного, но больше всё же скорбного, наполненного болью и потерями. Портрет сестры... один из таких кусочков пазла. Генерал разворачивает холст, тут же встречаясь с теми самыми глазами, к которым он не имел никаких прав ревновать. Любая другая женщина автоматически превратилась бы для него в эпицентр и апофеоз этого греха. Но женой императора, волею жестоких богов, стала именно она... бедная несчастная глупышка Сан... Ван Ё старался тоже. Они старались оба. Пожертвовать своим счастьем ради спокойствия страны и благодаря её любви. Она любила императора. Этот факт не поддавался сомнениям. И они оба, с отчаянием, но приняли его. Ведь так было правильно. Но если его король мог пожертвовать своим сердцем. Ким Шин не был готов обнимать кого-то другого. Он, как брошенный своим господином самурай, собирался дожить свою жизнь в статусе одинокого воина во всех смыслах. Тогда... он не был готов к очередному жестокому решению своего любимого человека... Портрет аккуратно сворачивается и кладется назад. В нём их общая боль. Целый океан сожалений. Множество ошибочных решений, что совершили они трое. Несправедливо было бы винить одного художника. Они с сестрой тоже были достаточно эгоистичны и упрямы, чтобы не окончить их историю именно таким грустным и кровавым финалом. Следом пальцы трепетно касаются маленькой коробочки. Вторая важная вещь, что он забрал с собой из Корё. Изначально они не были так хорошо упакованы. Ким Шин усмехается. Тогда он не мог себе позволить нефрит. Один из самых редких и дорогих камней в их время. Даже император отвалил неплохое состояние за подобное кольцо для его сестры. Уже после обращения генерал приобрел эту зеленую коробочку для самого ценного, что осталось в его жизни. Это кольцо он хотел преподнести своему королю. Чтобы подкрепить признание чем-то материальным. Чтобы тот неизменно, день за днем видел и помнил, что сердце его генерала бьется лишь для него. В каких бы сражениях он не оказался, в какие сложные условия не занес того приказ его величества... как бы тяжело и даже невозможно ни было выжить... Ким Шин обязан был вернуться. Ведь ему было к кому возвращаться. Ради кого убивать и ради кого выживать. Обычный перстень из серебра. С витиеватыми черненными боками и угольно-черным, обжигающим, как самые прекрасные в мире глаза его короля, блестящим и влажным агатом. Генерал трепетно касается камня кончиками пальцев. Холодный, но все такой же идеальный и прекрасный, как и несколько веков назад. Он приобрел его у бродячей торговки в одном из своих походов. Она пела в уши настолько сладкие и обнадеживающие песни о силе черного агата, что те окончательно смогли убедить доверчивого покупателя в правильности этого приобретения. Защита своего владельца от негативной и темной энергии. Мужчина усмехается, поглаживая тонкий серебряный ободок. Тогда он действительно верил в эту чушь. Что его король сможет сопротивляться всей дворцовой грязи. Сможет остаться тем чистым и справедливым ангелом, коим его хотели видеть все. Рядом, на зеленой подушечке лежит второй перстень. Более массивный, с красным камнем. Зачем-то демон купил подобное и себе. В то время не было традиций носить парные кольца, но он не удержался. Ведь торговка слишком уверенно заявила, что красный означает любовь. Сокрушительную в своей силе. Ту, что сможет разрушить какие угодно преграды между возлюбленными. Эх, знала бы эта наивная женщина, что все, какие есть на свете преграды... все достались им... Этот камень почему-то тёплый. Токкэби снова трогает первый и недоуменно выгибая бровь, сравнивает температуры. Действительно. Всё как с ними... Похоже, эти украшения были на самом деле предназначены именно им. Но судьба распорядилась по-своему. И они так и остались без владельцев. Лишь на периферии его мыслей. Мимолетным воспоминанием о первой и единственной любви. Навечно. Мужчина тихо стонет, едва не роняя их на пол. За всеми этими фантомными образами, он, кажется, упустил из виду один реальный факт. Похмелье... Он вчера разве пил? - Слушай, я всё понимаю, ты это не контролируешь, но что происходит с домом?! Ангел, беспардонно хлопая дверью, врывается к нему в комнату вместе с удушающим жаром коридора. Его волосы влажные и липнут к коже. Пижама тоже слегка мокрая, а тапочки так и вовсе чавкают от каждого шага. И он... настолько привлекательный сейчас в своей эмоциональности, что у токкеби перехватывает дыхание. Прямо как когда он впервые залип на своего короля, охраняя того во время купания... Божество, вышедшее из бездны вод... - Во всем доме слишком горячо и влажно! У нас цветы растут прямо из стен, потолка и даже мебели! Как в парнике! По полу журчат ручьи! Осталось только птицам запеть! Что происходит, тебе плохо?! Демон молчит с придыханием наблюдая за жнецом. На удивление - он помнит. Помнит всё. Помнит как вчера завалил его на стол. Помнит, что увидел после его касания... помнит, КТО ему снился всю ночь... - Мне нужно... нужно ещё... Дверь захлопывается, следуя его желаниям слишком быстро, чтобы ангел успел сбежать. Мужчина недоуменно оборачивается на звук и следом охает, когда токкеби его к ней прижимает. Попытка телепортироваться проваливается. Жнец испуганно пытается слинять хотя бы таким образом, но его магией, наравне с руками, утягивают назад. - Пожалуйста... мне нужно увидеть больше... потерпи, пожалуйста... еще разок... Ким Шин аккуратно обхватывает его шею ладонями, прикрывая глаза. Он должен понять. Разобраться. Найти у них тот самый общий знаменатель, что ему вот уже три века... может вовсе не казаться... *** - Примите этот меч... и... не возвращайтесь... Генерал смотрит на него снизу вверх во все глаза. Переводит взгляд на красивое дорогое оружие, достойное лишь короля и снова пытается поймать бегающий взгляд императора. - Это будет ваш последний поход. Генерал, мы снимаем вас с должности. Много лет вы отдали защите нашей императорской семьи... и нас... в частности... Мы безмерно благодарны за вашу службу... и повелеваем принять заслуженную награду... Ким Шин едва дышит. Вчерашнее известие и так его подкосило. Неужели. Может быть еще хуже? Неужели... ему не позволено будет даже издали иногда увидеть своего короля?.. его... его и вовсе отсылают прочь? Юный император сжимает зубы, чтобы не расклеиться. Ему очень непросто далось это решение. Но он не может. Не может позволить ему так глупо погибнуть. Как выяснилось, Совет прекрасно осведомлен о нежных чувствах генерала к их королю. И не моргнув глазом - задавит их насмерть. Вместе с Ким Шином. Сохранить его жизнь можно было лишь двумя способами. Постоянно гонять на поле боя... но это они уже пробовали - и генерал Ким успешно возвращался к нему каждый раз, будто окрыленный надеждой. Окрыленный своей прекрасной музой. Что вдохновляла и заставляла его выживать даже в самой ужасной мясорубке... И второй... Скрепя сердце... Ван Ё решился на это вчера. А сегодня уже даже успел убедить совет в правильности этого решения. Оставалось самое сложное. Объявить о нем самому генералу... - Мы повелеваем вам... вступить в брак... и продолжить род славных военачальников семьи Ким... Звук двух расколовшихся сердец звенит лишь в их ушах. Внутри двух мужчин, что так глупо умудрились влюбиться не в то время и не в тех людей... Этот звук эхом отражается в их глазах, не долетая до стражи у входа в тронный зал. - Ваше высочество... Я верой и правдой служил вам столько лет! Вы не можете так поступить со мной! Вы не можете... Отчаяние само проступает в голос, как Ким не пытается его скрыть. На удивление, он не зол и не взбешен таким решением, а неописуемо расстроен и сокрушен. Полностью разбит. И абсолютно обескуражен холодом и спокойствием в чужих глазах. - Это приказ, генерал. Ваши личные переживания не могут быть учтены в этом решении. Мы лично подобрали вам идеальную партию. Девушка из богатой семьи с прекрасной родословной. Этот союз также пойдет на пользу империи, как и ваша ценная служба. Кажется сердце разбивается вновь и вновь от каждого отрывистого приказа. Король уже не умоляет, не упрашивает, не убеждает его и себя. Он приказывает. Все этапы сомнений и убийства собственных желаний он пережил еще этой ночью. Его генерал будет цел и невредим в статусе семьянина. Личные эгоистичные мысли вроде любви, ревности, несправедливости... того факта, что он будет вынужден отдать своего любимого человека другой девушке... Всё это пришлось подавить в пользу безопасности его мужчины. Он простит... Ван Ё смотрит на его отчаяние с непоколебимой маской уверенности и спокойствия. Ким Шин обязательно простит его. Со временем он поймет причину. И сможет быть счастливым. Не с ним, но с другой. Эта девушка действительно была прекрасна со всех сторон. И нисколько не стыдно было проиграть свое сокровище именно ей... - Насколько я понимаю, ваше величество... - Ким Шин под этим холодным взглядом и себя насильно заставляет остыть, понижая даже голосом градус во всем помещении, - Отказ будет караться смертью?.. - Отказ выполнения приказа самого короля - всегда считался изменой... - Ван Ё непонимающе выгибает бровь, - А изменников ждет лишь смерть... Генерал хмыкает, наконец опуская голову. Кажется, ему теперь недозволенно смотреть на императора даже снизу вверх. Изменник своей страны или изменник своего сердца? Ему в итоге придется сделать выбор, как и королю. Хоть тот сделал его весьма быстро и просто... - Вы услышали мою волю, генерал? - голос начинает немного дрожать, но король пытается сдерживать внезапно накатившее волнение. Неужели он учел в своем идеальном решении не все факторы? Неужели упрямство его мужчины может дойти до таких пределов, что тот посмеет?.. - Я вас услышал, мой король... Ким Шин уверенно поднимает глаза, полосуя холодом голоса и взгляда, как своим опасным клинком. Император ежится на месте, но в лице не меняется. Он понимает, что принял решение единолично. Он понимает, что оно не нравится обоим. Но у них нет выбора. Генерал ведь не может в ответ упрямо лишить его возможности хоть изредка и издали видеть того живым?! Он не может... - Разрешите идти, мой король? Генерал подхватывает меч и встает с колен. Этот ценный дар своего короля он точно будет хранить до последнего вздоха. А может... даже и после... Жаль только конечно, что свой дар от всего сердца - то самое кольцо, он так и не сможет ему преподнести в ответ. Не в этой жизни уж точно. - Идите, мой генерал... Два взгляда встречаются напоследок, громко крича о просьбе "НЕ УХОДИТЬ", но ограничиваются лишь лёгким касанием на расстоянии. От высокого трона до его подножия. Эта пропасть между ними всегда была огромной и непреодолимой. И с каждым шагом к выходу, она только увеличивалась. Тогда они оба знали, что в последний раз смотрят друг на друга настолько близко. Ведь если генерал посмеет снова её уменьшать... Он умрёт. ***