Сад двух сердец

Это был, в самом деле, прекрасный сад. Единственный, отличающийся подобной красотой здесь, в этом странном расчудесном мире. Местный хозяин действительно очень старается содержать этот островок мечты в должном виде. Здесь никогда нет вялых цветов, беспорядка, даже плохой погоды. Ее Величество умиляется, касаясь тонкими пальцами очередной красной розы. «Как же хорошо здесь быть. Не думать ни о стране, ни о казнях, ни о балах, ни об иностранцах. Лишь только быть с самой собой. Хотя…» Вивальди спокойно переносит одиночество. За много лет привыкаешь ко всему. Сначала больно, жутко, непонятно. Но потом. Здесь каждому дают свою роль. И отказаться от участия в игре значит только умереть. Когда-то и ее выбрали из серой массы безликих. И все изменилось. Ей дали лицо, звание, роль. А заодно и лишили самого дорогого, что было в жизни. Семьи. Нынешняя королева старается не вспоминать тот день. Как оплакивали ее скороспешный отъезд родители. Как за полы платья новой леди цеплялся мальчик, обещая помнить ее. Как она сама оттолкнула его. Какую чувствовала боль, пока из ее памяти и души не стерли все, до последней капли. Все это теперь так далеко. - Этот сад, в самом деле, великолепен – спокойно произносит леди - Я никогда не заброшу его. Ведь все эти розы только для тебя – отвечает высокий мужчина в белом костюме Королева редко улыбается. Хотя нет. Улыбка на ее лице бывает часто. Ведь этим миром управлять без смеха нельзя. Слишком все вокруг дурное, чтобы относиться к этому серьезно. Но только здесь, в саду, улыбка становится искренней. Может, оттого, что только здесь ее не окружают придворные идиоты. Такие, как Питер или Эйс. Нет, ребята они хорошие и королева лояльно относится ко всем их причудам. Только чаще всего они усиленно действуют женщине на нервы, а это надоедает. В сад никому из них хода нет, и слава Богу. Странно лишь одно. Королева чувствует себя комфортно в компании с… врагом. С тем, с кем стоило бы развязать войну за власть. Глава местной мафии. Блад Дюпре или Шляпник, как его привыкли многие называть. Кто бы мог подумать, что злейшие враги на людях, вдали ото всех спокойно могут сидеть за одним столом и пить давно полюбившийся обоим черный листовой чай. - У тебя действительно коллекция лучше моей. Уже в который раз ты удивляешь меня изысканным выбором чая – говорит королева, делая очередной глоток из фарфоровой чашки - Я стараюсь подбирать его под настроение и под разговор – мужчина вглядывается в отблески солнечных лучей на темном покрове содержимого своей чашки - Сегодня чай слегка горчит – замечает Вивальди – То ли разговор не выдался, то ли настрой отвратителен - Нет ничего отвратительнее пустых разговоров – отвечает мужчина, пожимая плечами, и поднимается со стула. Женщина не шевелится. Слова собеседника вызывают у нее какую-то досадную ухмылку - Пустые люди ведут пустые разговоры. Это действительно угнетает – отстраненно произносит королева. И сейчас самое время было бы уходить, ведь говорить попросту не о чем, но, неожиданно, Блад осторожно вставляет только что сорванную розу ей в прическу – Зачем же губить столь прекрасные цветы ради подобных пустяков – с неким укором говорит Вивальди - Вырастут еще. А ты вряд ли еще когда-либо и кому-либо позволишь сотворить с собой подобный «пустяк». Зато, теперь мы с тобой, даже похожи – мужчина указывает рукой на свою шляпу, которую тоже украшают красные розы - Как-то по-родственному – отвечает леди. Собеседник оставляет это без внимания - Мне обязательно являться на бал, который ты хочешь устроить завтра? – спрашивает Шляпник, очевидно переводя разговор в другое русло - Конечно. Тем более, что у тебя есть приглашение – внушительно отвечает королева - Ты знаешь, что это формальность. Придут все. С приглашениями или без – мужчина скрещивает руки на груди - И друзья и враги. Все верно. В этом и смысл – подтверждает женщина – Это вопрос укрепления и сплочения королевства. Нам сейчас не нужны территориальные войны. Это плохо сказывается на нашей репутации. Поэтому на балу должны присутствовать все. Даже те, кого не хотелось бы видеть. Ты не стоишь обособленно ото всех, значит, явишься – речь настоящей королевы лишь угнетает Шляпника – Да и. Просто. Морально поддержишь – эти ее слова заставляют мужчину немного перемениться в лице и обернуться к ней. Леди замечает иной взгляд Блада и понимает, что сказала кое-что лишнее. Ее Величество отворачивается и быстро исправляется – Да и Алиса. Нельзя оставлять ее одну среди этих недоумков. Они точно что-нибудь натворят. Алиса одна с ними не справится - Пф. Я приставлю к ней близнецов. Хотя у нее и так будет достойное сопровождение. Часовщик ведь тоже приглашен. Уверен, он не даст ее в обиду. Кажется, он к ней неравнодушен – спокойно чеканит Шляпник - К ней здесь все неравнодушны. Даже мне эта юная леди по душе – улыбаясь, отвечает Вивальди - Иностранка. Милая девочка. Только проблемная. Постоянно попадает в передряги. А все от того, что сводит с ума всех мужчин, которых встречает на пути – мужчина делает неопределенный жест рукой - Она делает это неосознанно. Она ведь, все-таки, девушка – женщина слегка разводит в стороны руки - Разумеется. Ты помнишь об этом, только когда разговор касается не тебя – неожиданная реплика заставляет королеву напрячься - Что ты имеешь в виду, Блад? – женщина внимательно смотрит на собеседника - Ты помнишь обо всех, кроме себя, Вивальди – невозмутимо отвечает Шляпник - Такова уж роль дворянской особы. Я ее не выбирала. Как и ты – королева серьезна. Мало кто знает ее такой. Не грозной напоказ, а настоящую. Истинную железную леди. Блад смотрит Вивальди прямо в глаза. Хотелось бы сейчас увидеть в них что-то очень хорошо знакомое, хотя бы растерянность, но там лишь пустота. Трудно, когда родной человек пытается укрыться от тебя под куполом отчужденности и холодности. - На балу придется танцевать – как бы невзначай бросает Блад – Давненько я не танцевал. А ты? - Что? – королева делает вид, что не понимает Шляпника – Моя основная роль на балу - встречать гостей. Да и король едва ли решится составить мне компанию – дополняет она - Когда ты в последний раз танцевала, Вивальди? – мужчина снимает перчатку с правой ладони и протягивает королеве руку. Леди немного теряется. Блад не отводит взгляда, не позволяя ей отвернуться - Своеобразное приглашение – четко произносит леди - Давай, сестра. Ты, наверное, уже забыла, как вальсировать – он не меняет позы. Отступаться нельзя. Она очень упряма, но, все-таки, иногда и поддается - Даже музыки нет – внушительная фраза не имеет никакого действия. Придется уступить – Ты не любишь проигрывать, брат – королева протягивает ладонь навстречу Шляпнику и поднимается с места Соприкосновение рук всегда сближает людей. Понятно, что это означает для посторонних. Но, что для родных? Брат и сестра – самые близкие друг другу люди. Особенно после того, как потеряли все. Даже друг друга. В медленном танце в голову лезут странные мысли. Вивальди привыкла всегда рассчитывать на себя. Сильная женщина, что и говорить. И пусть ею некому восхищаться, поскольку придворные слуги слишком глупы, чтобы оценить подобное женское качество. Зато есть он. Младший брат. Хотя, внешне по ним невозможно определить, кто старше, кто младше. Сама королева временами становится настоящей маленькой девочкой. Особенно, когда вспоминает о прошлом. Блад знает об этом. Такая хрупкая, но такая сильная. Сестра дорога ему, как никто. Это стало понятно еще тогда, когда для них обоих избрали роли. Королева и Шляпник. Опасные враги друг для друга. Но как же он ненавидит эту глупую игру. Рука сама прижимает податливую стройную фигуру ближе. Его ладонь крепко сжимает ее. Может даже так сильно, что причиняет леди боль. Но Вивальди не меняется в лице. Женщина кружится с партнером по танцу с полуулыбкой и смотрит куда-то в сторону, предпочитая не ловить пронизывающий взгляд брата. Красивая пара со стороны. Но истина никогда не лежит на поверхности. Они останавливаются, танец заканчивается. Хочется или нет, но теперь королеве придется заглянуть в изумрудный омут, повернув голову к брату. Но она не торопится этого делать. Нужен хоть крохотный повод. Иначе, это будет выглядеть, как призыв. Но к чему? - Нет. Ты не разучилась танцевать. Хоть и держишься немного неуверенно – Блад говорит специально с некоторым вызовом. Он знает, что сестра обязательно на это отреагирует - Неуверенно? Я ни разу не ошиблась, Блад – женщина резко поворачивает голову и замирает. Будто сейчас читает в глазах напротив все мелькающие мысли Недаром говорят, что родные чувствуют друг друга. Блад и Вивальди не исключение. Разве что, только из правил. Они всегда понимали друг друга без слов, потому что были близки. Как много в этом понятии содержится для обычных родственников, и как мало для этих двоих. Их ладони медленно меняют положение и теперь уже не опираются одна на другую, а стоят вертикально. Мужские пальцы аккуратно проскальзывают через женские, и через мгновение руки брата и сестры сцепляются в замок. Им всегда было хорошо вместе. Разговаривать или просто молчать, неважно. Он и она. Она и он. Как неделимое целое. И это проблема. Вивальди и Блад всегда были едины. Брату и сестре не нужен был больше никто. Если бы кто-то мог понять, насколько велика их тяга друг к другу, то, пожалуй, ощутил бы и всю горечь разлуки в отдаленном детстве, и счастье воссоединения теперь, через много лет. Королева, конечно, была рада снова объединиться с братом, как и Шляпник с сестрой. Пусть даже и тайком. Вот только никто не знает, что именно это разбило их сердца навсегда. Сердца? Конечно же, часы. И даже не разбило, ведь все шестеренки остались на месте. Просто ходить механизмы стали неровно, то опаздывая, то спеша. Королева часто приходит к Джулиусу и требует подчинить ее часы. Но исправить подобное даже часовщику не под силу. «Как можно подчинить то, что не сломано?» И правда. Кто виноват в том, что стрелки ее с братом часов теперь ходят только в унисон. Лишь они сами. Это чертово кровное родство. Самое великое благо, избавляющее от одиночества и самое великое проклятье, лишающее любимых людей. Как несовершенен этот мир, раз позволяет возникать таким противоестественным чувствам. Они стоят очень близко друг к другу. Пожалуй, даже преступно. - Ты никогда не выносила критики, сестра – они внимательно смотрят друг на друга. У обоих ровное дыхание, причем настолько, что его даже трудно заметить. Леди не отстраняется. Шляпник не снимает руки с женской талии. И сейчас можно было бы что-то сделать, но королева перемещает правую руку с плеча мужчины в область его груди и легонько отталкивает. Тяжелый удар стрелки часов знаменует об очередной прошедшей минуте. Обычно, этого и не заметить, только при встрече брат и сестра особо остро чувствуют каждый тик, отдающий грохотом колокола по всему телу, будто наполняя его свинцом. - Просто она не оправдана, брат – отвечает женщина, медленно освобождаясь из объятий партнера по танцу. Блад неохотно отпускает сестру - Алиса тоже не переносит критики. Думает, что я к ней придираюсь – женщина отходит к цветочной арке. Шляпник легонько улыбается и следует за ней - Я ее понимаю. Юной леди тяжело в нашем мире. К тому же, она особенная. Ей нужна поддержка, а не сарказм – леди говорит ровным тоном, но у Блада, почему-то возникает ощущение, что его отчитывают - Ты великодушна, Вивальди – мужчина встает около сестры и нагибается к цветам, как и она - Скажи. Ты сочувствуешь Алисе? – леди чуть оборачивается к брату - Разве я похож на человека, который может просто сочувствовать, не видя выгоды? – с улыбкой отвечает Блад, разворачиваясь к женщине - За это я тебя и ценю – королева тоже улыбается - За что именно? – уточняет он - Люблю, когда злодей не прикидывается добряком – она подходит к Шляпнику и касается пальцами той области груди мужчины, где должны располагаться часы – Бессердечный мужчина. Куда ты дел юношу, которого я знала? – он кладет ладонь поверх ее, прижимая к груди - Ничто не проходит бесследно. Время никого не щадит – леди грустно кивает на эти слова - Не хотелось бы, чтобы с этой наивной девочкой произошло то же самое – Вивальди отходит в сторону и скрещивает руки. Блад подходит и становится сзади - Алиса заблудилась в этом мире. Как и мы с тобой, сестра – Шляпник приобнимает королеву и немного опускает к ней голову, касаясь своим виском ее. Леди разворачивается, скользя в руках мужчины - Мы не заблудились, брат. Мы сбежали. Сбежали, потому что не хотели быть преступниками – женщина стискивает в руках отвороты белого пиджака – Потому что не хотели жить по правилам – она опускает голову - Мы живем в мире, где есть место только безумию, Вивальди. К черту правила. Мы нарушили их слишком много, чтобы сожалеть – Блад касается щеки сестры. Она снова смотрит ему в глаза - И ты продолжаешь их нарушать – мужчина не хочет ничего отвечать. И это создает давящую атмосферу Ей хорошо в его объятьях. Спокойно и надежно. Ему нравится, когда она рядом. Помогает держаться и продолжать играть роль. Ради этой женщины хотелось бы сделать многое, но удается лишь выращивать розы в саду. Большего она и сама не позволит. Слишком сильная. Слишком гордая. Слишком независимая. Слишком желанная. Плохо, когда любимая женщина – родная сестра. - Ты мне слишком дорога, сестра – наконец, отвечает Шляпник - Как и ты мне, брат – на мгновение стрелки часов будто замирают в одной единственной секунде. Секунда, в которую происходит то, о чем постоянно кружатся их мысли, о чем не нужно думать, да и нельзя даже. Но его губы касаются ее. Без давления, без принуждения. Просто обмениваются теплом и печалью. Ни один из них не закрывает глаза, дабы не забывать, кто они друг другу. Видеть того, кто стоит напротив, чтобы не забыться, закрыв глаза. Чтобы не позволить чувствам захлестнуть разум, убедить в том, что здесь сейчас нет ничего преступного, ведь это любимый человек. И вот секунда заканчивается. Один лишь миг, но сколько новых царапин он оставляет на безупречных некогда механизмах. И снова нужно стать прежними. Гордыми, циничными и безмерно одинокими. Снова презирать друг друга на людях. Обмениваться колкостями в стиле «Престарелая червонная дама!» и «Голову с плеч никчемному Шляпнику!». Для окружающих они всегда буду врагами, делящими территорию. А для тех, кто узнает об их маленьком секрете – убийцами. Этого не изменит ничто и никогда, как и их встречи в саду прекрасных красных роз. Как и их чувства – ненужные и нужные одновременно. У Блада и Вивальди всегда будет лишь секунда наедине друг с другом. Лишь секунда, в которую брат и сестра честны сами перед собой, перед своими часами. И ради этой секунды они будут возвращаться в сад снова и снова, покуда не отыграют свои роли до самого конца. http://vk.com/doc115146130_219692690