Они думали мы упадём

На следующее утро Талиса вновь так и не появилась в трапезном зале, пропуская завтрак. Лорд знал, что и от ужина девушка вчера отказалась, поэтому такой ход дел его не устраивал. Он отправил Мариона за ней. -Всем доброго утра. - сказала вошедшая Талиса. И продолжила, обращаясь уже конкретно к лорду. - Благодарю вас за заботу, но я не голодна. Однако, я хотела бы побеседовать с вами, когда у вас найдётся для этого время. -Сядь. - коротко сказал Тайвин, указав рукой на место девушки. Она продолжала неподвижно стоять. И тогда лорд наконец поднял на неё тяжелый недовольный взгляд. Лиса выглядела чрезмерно бледной, даже для ее белого, северного цвета кожи. Глаза сохранили следы пролитых слез и утратили свой привычный озорной блеск. -Мы не поговорим пока ты не поешь. - едва уловимо смягчил он свой тон. Но Лиса это заметила. Горькая усмешка коснулась ее губ. Она молча прошла и заняла своё место. Но к еде так почти и не притронулась. Лишь немного «поклевала». А лицо ее было таким, словно ее заставляли есть лимоны. Тайвин в раздражении закатил глаза. -Пошли. - с тем же раздражением, отраженным в голосе, сказал мужчина, так и не закончив свой завтрак. Девушка молча шла следом за мужчиной в направлении его кабинета, не поднимая ни глаз ни головы, упрямо смотря только себе под ноги. Со стороны могло сложиться впечатление, что бедняжка так измождена, что у неё просто нет физических сил для этого. Дверь кабинета закрылась за ними. Лорд молча указал ей на стул и сам занял своё кресло. Опустившись в кресло она просидела в нем неподвижно несколько долгих секунд, показавшихся ей вечностью. Наконец, тяжело вздохнув, она стала медленно поднимать взгляд на лорда, который, на удивление терпеливо, ждал, когда Лиса соберётся с силами и мыслями. Пока ее взгляд поднимался вверх к лицу лорда, он зацепился за перстень, поблескивающий на его левой руке. Тёплая, хоть и печальная улыбка, тронула ее губы. Но на другую в свете последних событий она просто не была способна. Наконец ее серые глаза, потухшие, в которых больше не плясали серебряные искры весёлости, встретились с холодными зелёными глазами. Казалось, что такими холодными и отстранёнными она видела их только в первый день их знакомства. -Ты хотела поговорить. - наконец первым прервал гробовую тишину, повисшую в его кабинете, лорд. -Я хотела… - уверенно начала Лиса, но тут же запнулась. Прикрыв глаза, она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. - Я хотела сказать, что намерена сегодня же отправиться домой. Тайвин продолжал все так же хладнокровно смотреть на неё и только слегка вопросительно приподнял одну бровь. -Я не спрашиваю разрешения, милорд. Просто хотела вас предупредить. Заранее. -Заранее? - саркастично уточнил мужчина. И это заставило ее стыдливо потупить взгляд. - Ты никуда не едешь. - И только она возмущённо приоткрыла рот, чтобы возразить, как Тайвин продолжил, предупредительно подняв ладонь. - Сегодня. В таком состоянии я никуда тебя не пущу. Придёшь в себя и поедешь. - и когда Лиса снова хотела возразить, лорд вновь поднял ладонь. - Твой брат уже пришёл в себя. Его жизни больше ничто не угрожает. Ты, вероятно, мучаешься угрызениями совести, что тебя не было с ним рядом в такой серьёзный момент. Но ты ни в чем не виновата. Это не твоя вина. И сейчас ты уже ничем ему не поможешь. А у вас в Винтерфелле есть отличный мейстер, который обеспечит твоему брату должный уход. Когда он замолчала, девушка вскочила со своего места и повернулась спиной к лорду, обхватив себя руками. Мужчина услышал тихий всхлип. Он попытался вспомнить, когда видел эту всегда такую сильную, веселую и непосредственную особу плачущей, но не смог. И поймал себя на другой мысли. Что, так сильно его обычно раздражающие, женские слёзы в этот раз не вызывают привычного неудовольствия. И даже наоборот. Неспешно поднявшись, он подошёл к Талисе и встал у неё за спиной. Помедлив, взвешивая все «за» и «против», он положил руку ей на плечо и несильно сжал. -Ты ничего бы не смогла изменить. - чуть тише добавил он. Резко развернувшись, она обхватила мужчину своими худенькими ручками и прижалась с такой силой, словно от этого зависела ее жизнь. Спрятав лицо у него на груди, она сдавленно всхлипнула. Было понятно, что она из последних сил подавляет подступающую истерику. От такого неожиданного ее действия лорд растерялся. Но после первых секунд шока, наконец смог совладать с собой и медленно опустил свои широкие ладони на худенькую спинку. За эти сутки она словно ещё больше похудела. И сейчас он чувствовал рёбра и позвонки на ее теле даже сквозь ткани платья. Ее плечи медленно, но судорожно вздымались. Дыхание было рваным. -Прекрати. Я не выношу женских слез. -Я знаю. - пробубнила ему в грудь девушка. Он нелепости ее ответа лорд не сдержался и хмыкнул. После чего чуть сильнее прижал ее к себе. Наконец ее дыхание стало выравниваться. Лиса отстранилась. Быстро начав вытирать руками мокрые от слез щеки. -Простите, милорд. Я не хотела…не хотела плакать перед вами…мне очень стыдно… - сбивчиво начала бормотать оправдания девушка. Лорд продолжал все так же холодно и отстранённо взирать на неё сверху вниз. Подняв руку, он провёл ею по голове девушки. Тепло этого прикосновения сказало Лисе достаточно. В нем было прощение и принятие. После этого он резко развернулся и вновь занял своё кресло за столом. -Своего решения я не изменю. Сегодня ты никуда не едешь. -А завт… -Завтра. Поговорим. - сказал, как отрезал, лорд. Было ясно, что дальнейшие споры бессмысленны и не приведут ни к какому результату, кроме потраченных нервов. Вздохнув, ей пришлось согласиться с мужчиной. Который после этого, прежде чем отпустить девушку в ее комнаты, ещё и обязал ее присутствовать на всех приемах пищи в трапезном зале, чтобы он лично мог убедиться, что она нормально питается. В этот момент Лисе ужасно хотелось закатить глаза. Но хотелось ей сделать это показательно. На самом деле ей стало чертовски приятно от мысли, что сам лорд Тайвин так печётся о ее здоровьи. Вернувшись к себе она продолжила собирать свои вещи, уже без вчерашнего рвения, хоть и уверенная в своём скором путешествии. Дани была несказанно рада видеть свою юную леди после возвращения той от лорда Тайвина в лучшем состоянии, чем когда она провожала ее на завтрак. «Видимо разговор с лордом приободрил ее. Может лорд Тайвин не такой уж и бессердечный? Раз он проявил участие к Талисе» - размышляла Дани, продолжая помогать своей леди в сборах. Сама же Талиса и в самом деле почувствовала себя гораздо лучше после разговора с Тайвином. Хоть лорд и не сказал ей ничего нового. Все это девушка и сама понимала где-то в глубине души. Но, видимо, ей оказалось важным услышать это от другого человека. А то, что это было сказано таким человеком, как Великий Тайвин Ланнистер, само собой должно было иметь куда более действенный эффект. Тайвин действительно не собирался насильно удерживать девушку. Но в тот день, в тот момент, когда она стояла перед, такая неожиданно маленькая и хрупкая, когда он неожиданно, наверно впервые за все время знакомства, увидел ее слабой, по-детски, по-девчачьи, он, хоть и отказываясь, не желая признавать этого и принимать, вдруг ощутил острую потребность остановить ее, удержать, защитить. Он всегда защищал каждого, кто носил гордые цвет и имя дома Ланнистер, но редко делал это из соображений эмоциональных. Обычно он совершал те или иные поступки из чувства долга. Не перед этими людьми, а перед именем, перед Домом, представителем и главой которого являлся. Но, держа свои ладони на худенькой спинке этой девочки, он неожиданно остро ощущал потребность всего своего существа укрыть ее, спрятать, сберечь. Это ощущение пронзило его, как игла, насквозь. А еще он был зол. Жутко, страшно, до дрожи зол. На весь этот чертов мир. За то, что кто-то и что-то заставило искры исчезнуть из ее глаз. За то, что заставило умолкнуть ее звонкий, переливчатый и такой абсолютно искренний смех. Заменив искры - слезами, а смех - всхлипами. Он готов был убить, изрубить на мелкие кусочки любого, если бы проведение преподнесло ему того, по чьей вине это случилось. Но вместе со всеми этими, непозволительно яркими, острыми чувствами, но ощутил и кое что еще, что взволновало его куда больше. Он, непроизвольно, уже стал думать и строить планы, как отсрочить ее отъезд. Он ощутил все свое нежелание отпускать ее так резко и неожиданно, как гром среди ясного неба. Ему нравилось ее общество. Впервые за многие года, ему не хотелось отделаться от человека как можно скорее. Ему хотелось продлить ее присутствие в своих землях, своем доме, в своей жизни. И это последнее, неожиданное и весьма досадное открытие не могло не тревожить непоколебимого лорда. Несколько дней девушка исправно посещала все приемы пищи и даже несколько оживилась. Глаза ее больше не казались такими мертвыми, безжизненно холодными и чужими. Это не могло не радовать всех, кому уже успела полюбиться эта чудаковатая девочка Севера. Особенно Дженну и Дорну, которые так трепетно переживали за девушку. Тайвин приглашал ее к себе по вечерам. Их беседы перестали быть наполнены заразительным звонким смехом Талисы и усмешками и полуулыбками лорда с его тщетными попытками скрыть их. Их диалоги стали полниться философскими размышлениями о жизни и смерти, неотвратимости последней и глупой растраты первой. Эти разговоры были полны усмешек с налетом печали, всепонимающих взглядов и грустных улыбок. Но от этого они не стали менее приятны ни одному, ни второму. Тайвин понял, что смерть впервые пришла на порог собственного дома девушки. Не смотря на то, что случилось в лесу, казалось бы уже целую жизнь назад, все эти события не касались ее семьи, ее Дома. Человек устроен весьма странным образом. Он считает, что чтобы с ним ни случилось, это касается только его, пусть хоть убьют - не страшно. Но когда беда приходит к порогу твоего дома, когда твои родные и любимые идут открывать ей дверь…вот когда острее всего ощущается ужас неизбежной беды. Ужас смерти. Вот, когда в полной мере приходит понимание страха. И Тайвин понял, что именно это произошло с девушкой. Нежданная беда не сломала ее, но надломила. Оставила глубокий шрам на ее душе. Это происшествие изменило ее. И, не смотря на то, что девушка еще не до конца оправилась и пришла в себя, он уже видел эти перемены. Но не мог пока сказать, насколько они будут радикальны. И как это повлияет на нее в будущем. Но лорд надеялся, что к нему вернётся та живая, жизнерадостная особа, которую он знал. Пусть и не вся она, часть ее навсегда будет потеряна в том мраке, в котором не так давно блуждал ее маленький братик, изо всех сил стараясь и стремясь найти выход. На поверхность. К свету. Вверх. К дому. К семье. А часть Талисы, часть ее души и сердца, уже никогда не найдет выход из той мглы и обречена веки вечные томиться там, откуда выбираются единицы. Где нет ничего, кроме отчаяния и мрака. И все же, не смотря на все те изменения, которые в это время претерпевала девушка, она оставалась собой. Она начинала не только разумом, но и сердцем осознавать, сколь жесток и несправедлив тот мир, в котором ей предстоит выживать. В котором ей придется изо дня в день отстаивать свое право на жизнь, а не существование. Она давно догадывалась об этом, понимала, гдето в глубине собственного сознания. Но последнее событие заставило ее прочувствовать все это, пережить. И либо сломаться, либо смириться с данной ей реальностью. И она без колебаний выбрала второе. Когда Талиса принимала это решение, лежа ночью без сна в огромной роскошной постели, которой скорее место в королевских чертогах, нежели в комнате, отведенной бастарду, и глядя уже давно сухими и отрешенными глазами в потолок, она видела улыбающуюся мордашку Рикона, восторженные глаза Брана, после очередного путешествия по стенам, искрящиеся восторгом изумления и нечаянной радости глаза Арьи, когда та получила свой первый меч, помнила смешные попытки скрыть неописуемый восторг Сансы, когда отец подарил ей на именины изумительное платье, сделанное на заказ в столице, видела смешинки и огоньки в глазах Робба, когда они тренировались и конечно глаза Джона, полные гордости и торжества, когда он говорил ей о Стене. Она видела их перед собой, словно они живые стояли сейчас в комнате, а вовсе не мерещились ей на потолке чужой спальни, в чужом доме в чужих землях. Она видела их лица и четко понимала, что если позволит хоть чему-то в этой мире сломить ее - защищать таких любимых и дорогих ее сердцу людей будет некому. Отец в столице и друг Короля, но он никогда не примет правил Игры того места, в которое его занесла жизнь. А значит для него это - конец. А значит он проиграет. Она лежала и размышляла о будущем. Выстраивала логические цепочки. Дерево ее умозаключений росло и ветвилось все сильнее. Она думала столь беспристрастно, столь рационально, как еще никогда в своей жизни. «Лорд Тайвин бы похвалил» «А отец?» «Отец..? Он бы посмотрел так, словно говорит о Тайвине Ланнистере. Он бы не похвалил» «Да, не похвалил бы. Он бы сказал, что семья на первом месте» «Но ведь семья так и осталась на первом месте» «А лорд Тайвин тогда на каком? Даже сейчас ты думаешь о том, за что бы он похвалил, а за что наругал. Он, а не отец» «Но лорд Тайвин же…» «Лорд Тайвин, милорд… сколько можно?!» Талиса сильно-сильно зажмурила глаза, пока не заплясали цветные искры. Даже когда она открыла их, искры все продолжали плясать в глазах, на потолке, а лиц уже не было, как и мерзкого голоска в голове. Была тишина. Мертвая, обволакивающая, так и манящая за собой, стремящаяся завладеть тобой единолично и безвозвратно. Девушка закрыла глаза и стала слушать. Плеск разбивающихся о скалы волн. Крик чаек. Перед внутренним взором предстало воспоминание о том, как они с лордом Тайвином сидели на огромном валуне на берегу моря. День был удивительно жаркий, но брызги приятно охлаждали. Лежа в своей кровати она почти физически ощутила жар припекающего солнца, дуновение прохладного ветерка и капельки соленой, тоже прохладной, воды на своем лице. Губы ее тронула легкая улыбка. В тот день ей было хорошо. Очень хорошо. Легко и свободно. Она чувствовала себя такой легкой, что в какойто момент ей показалось, что, расправь она сейчас руки - они окажутся крыльями, а порыв ветра, наполнив ее руки-крылья, унесет ее высоко-высоко в небо и она сможет увидеть всю эту необъятную красу, расстилающуюся перед ней, с высоты птичьего полета. А может даже с высоты полета дракона… И она сможет побывать в таких местах, о которых никто из живущих еще даже не подозревает, облетит все места, где заканчиваются карты, а потом вернётся и расскажет все лорду Тайвину. Он ведь тоже когда-то мечтал о путешествиях. Он тоже когда-то был обычным маленьким мальчиком, как все. И как все грезил приключениями. Они вместе составят карты, она расскажет ему все в мельчайших подробностях, а он будет с очень внимательным взглядом слушать ее, делая вид, что ему не особо то и интересно, безуспешно, разумеется. А потом, с этими картами она приедет к своим маленьким братьям и сестрёнке и они с живейшим интересом будут впитывать каждое ее слово, каждый звук о дальних далях, куда еще не ступала нога ни одного ныне живущего или когда либо жившего, даже самого отчаянного путешественника. Они будут задавать ей вопросы на перебой, перекрикивать друг друга, Арья с Браном обязательно подерутся… От всех этих мыслей она чуть не расхохоталась и успела сдержать свой порыв в последний миг, когда истеричный смех уже почти сорвался с ее уст. Она медленно открыла глаза и повернула голову в сторону стены, выходящей окнами на улицу. На самой кромке горизонта едва заблестели первые светлые лучи грядущего рассвета. Солнцу уже нетерпелось вступить в свои права. Талиса с некоторым умиротворением улыбнулась, думая о том, что сегодня рассвет не красный. Она снова закрыла глаза, отвернув голову лицом в потолок и пролежала так, пока Дани не пришла будить ее. Тайвин находился в своем кабинете. Письмо, которое ему принесли час назад лежало на столе, поверх всех остальных бумаг, с которыми он занимался перед тем. Лорд стоял на террасе, заложив руки за спину и перехватив запястье одной руки другой. Кто бы мог подумать…Хотя он должен был. Эта дура…Кейтлин Старк… Пусть Тирион и не самый славный представитель дома Ланнистер - хотелось бы, чтобы вообще им не был - но тем не менее он носит это имя! Носит его герб. И никто не имеет права покушаться на его жизнь и свободу. Никто не смеет угрожать ему. Если они угрожают Тириону - они угрожают дому. А это непростительно. А значит, необходимо напомнить, кто есть Тайвин Ланнистер. Пора проучить зарвавшихся Старков. Пока он стоял там, на этом балконе, где не так давно вел неспешные беседы с Талисой Сноу, на горизонте уже забрезжили первые всполохи подкрадывающегося нового дня. Бледные лучи начали пробиваться из-за кромки горизонта. Но мужчина видел их в багровых тонах. Их холодный свет олицетворял всю ту ярость, что скопилась в нем за то краткое время, что прошло с момента прочтения письма. Старки…эта дура Кейтлин! Баба, что тут взять. «Сразу видно, что не она мать Сноу. Видимо девчонка унаследовала куда больше черт своей матери, которая точно была южанкой, нежели от своего тупоголового отца-северянина. И это явно пошло ей на пользу. Мозги у нее есть. И она учится ими пользоваться» Эта мимолетная мысль о девушке, проскользнувшая в его сознании, привнесла некоторый покой в его мятежную душу, и успокоила разрозненный бег мысли. Но вопрос - что делать? - оставался все еще открытым и не решенным до конца. Некоторая определенность плана в голове лорда уже сложилась, но оставались некоторые аспекты, в которых он еще не принял окончательного решения. И главной проблемой сейчас являлась, как бы иронично ни было, Талиса Сноу. Какую роль она может сыграть в его планах? Как можно воспользоваться, столь удачным, пребыванием девушки у него в гостях? Эмоциональный аспект данного вопроса встал для лорда неожиданно остро. Но выбора не было. -Милорд Ланнистер желает видеть тебя. - кротко сказала служанка, помогая Талисе с утренним туалетом. -Вот как? Что-то случилось? Сноу взглянула на девушку через зеркало. Та стояла чуть позади и не спешила поднимать взгляд, нервно теребя собственные пальцы. -Дани? - с небольшим нажимом, но мягко, обратилась к ней Лиса. -Я…не уверена. Но по-моему это связано с лордом Тирионом… -О, ну тогда не удивительно, что милорд пребывает в дурном настроении. - усмехнулась девушка, поправив прядку чёрных кудрей, которая никак не хотела держаться даже в ее, весьма простой и незамысловатой прическе, то и дело норовя упасть на глаза своей обладательнице. Девушка последний раз посмотрела на солнце, уже почти полностью выплывшее из-за линии горизонта. -Холодное. - тихо произнесла она. Скорее обращаясь к самой себе, нежели к кому-то конкретно. -Что? - удивлённо переспросила ее служанка. Талиса перевела на девушку чуть рассеянный взгляд, который, впрочем, достаточно быстро снова стал собранным и уверенным. Легкая улыбка скользнула по пухлым губам. Не затрагивая глаз. -Рассвет холодный. И правда. Лучи были белые. Без привычных теплых оттенков золотого, переливов багрянца и сверкающих огненных всполохов. Лучи этого рассвета были холодны, словно безжизненные. Как сверкающий зимой снег. Он прекрасен и чарующ своей загадочной и манящей искристостью, но холоден и все его очарование подарено ему лишь солнечными лучами, которые особенно ценны в зимнее время. -Тебе не обязательно ходить. Можешь остаться. Я одна схожу к лорду Тайвину. - мягко и успокаивающе улыбнулась Талиса и покинула комнату. На полпути к кабинету лорда она встретила спешащего ей навстречу Мариона. Слуга немного запыхался. -Лорд желал видеть меня? - не успел мужчина открыть рот, как его перебила девушка. Он только кивнул. - Я как раз иду к нему. Составите мне компанию? Слуга с улыбкой еще раз кивнул. Хоть вид его и оставался все столь же встревоженным и запыхавшимся, как и в первую секунду их встречи. Они дошли до кабинета лорда Тайвина. Марион постучал и, услышав позволение лорда, вошёл и объявил о приходе девушки. Пропустив ее, он спешно покинул помещение, плотно прикрыв за собой дверь. Ланнистер сидел за своим огромным столом и что-то писал. Видимо, очередное письмо с очередным распоряжением, решила Лиса. Молча, она прошла и заняла уже привычные ей кресло напротив стола лорда. Мужчина все так же не отрывался от своего занятия. Впервые девушка почувствовала себя в этом кабинете так неуместно и некомфортно. Словно она здесь лишний элемент, не вписывающийся в антураж всего окружающего. Но она молча и терпеливо сидела, с прямой, как тетива лука, спиной, сконцентрировав все свое внимание на том, чтобы не выдать свое состояние в каких-то нервных движениях, а сохранять внешнюю невозмутимость и беспристрастность. «Что-то случилось» - это стало ей ясно ровно в тот момент, как ее ножка переступила порог кабинета. И каждая секунда, проведенная в обществе лорда, только подтверждала ее первое ощущение. Через некоторое время ее терпение было вознаграждено. Запечатав письмо и отложив его в сторону, лорд откинулся на спинку своего кресла, поставив локти на подлокотники и переплетя пальцы между собой. Взгляд его, устремленный на девушку и одновременно сквозь нее, был холодным, с налетом задумчивости и тяжелым, как еще никогда не доводилось ей видеть. -Я в чем-то провинилась? - чуть тише обычного, но все с тем же спокойствием, подстать лорду, спросила девушка. Мужчина медленно моргнул и наконец сконцентрировал все свое внимание на особе перед собой. Взгляд утратил оттенки мысли и остался лишь холодно-равнодушным. Сердце девушки дрогнуло в неком испуге и внутренне она вся сжалась, готовясь услышать что-то ужасное. Но внешне изо всех сил старалась держаться. -Леди Кейтлин взяла в плен Тириона. Весь воздух вышибло из легких Талисы одним сильным ударом и с губ ее слетел тихий выдох, полный ужасающего потрясения. Глаза странно сверкнули. Лорд видел в них, словно смотрел в открытую книгу, как испуг заслоняет спешная работа мысли. Она начала прокручивать и обдумывать все, от и до. И эта работа ума девушки, закрывшая собой чувства, отозвалась удовлетворением в лорде, даже против его воли, даже в столь абсурдных теперь обстоятельствах. -Что вы намерены предпринять? Вернув взгляду осознанность и сконцентрированность на данном моменте, спросила девушка. Лорд уловил, как голос, всего чуть-чуть, на долю секунды, но все же подвёл свою обладательницу и предательски дрогнул. -Я созываю знамена. - с некой снисходительностью, словно говорил с маленьким ребёнком, объявил лорд. Взгляд Сноу метнулся к письму у него на столе, которое он дописывал и запечатывал при ней. Тайвин это заметил и приложил усилие, чтобы скрыть усмешку, хоть уголок губ все же дрогнул. Талиса кивнул, словно уже это предполагала. -Это будет объявлением войны? -Зависит от дальнейших действий твоего отца и леди Кейтлин. Талиса снова понимающе кивнула. Спина ее уже ныла, но и принять другое положение девушка не могла. Ее тело словно сковали, приморозили в этому креслу и не давали возможность пошевелиться. Только сидеть, слушать, говорить и думать, думать, думать… -Я подозреваю, что вещи я собрала уместно, только теперь переменилась цель моего путешествия. - спустя длительное молчание, наконец снова заговорила девушка. -Да, боюсь, тебе придется задержать у меня. В гостях. Тайвин все это время очень внимательно наблюдал за ней. За любой, даже самой мельчайшей, самой незначительное переменой в ее лице, взгляде, голосе. И одобрительно улыбался про себя, оценивая ее выдержку и самообладание. -Да, разумеется… - несколько рассеяно отозвалась она. - Только боюсь мое нахождение у вас не принесет большой выгоды. Леди Кейтлин никогда меня особо не жаловала. - холодно усмехнулась она, что оказалось несколько неожиданно для лорда. Да, ее радикальные, порой, переходы от одного душевного состояния к другому, все еще поражали, а сейчас даже встревожили Старого Льва. Он прищурился, изучающе глядя на нее, как хищник, оценивающий свою добычу и свои шансы завалить ее. -Я все же предпочту, чтобы ты еще погостила у нас. -Вы оставите меня в Утесе? Я думала, что отправлюсь с вами в поход. -Даже сейчас тебя манят приключения? - с долей сарказма в голосе, хмыкнул мужчина. -Не люблю упускать возможности. - в тон ему ответила девушка. Они молча сидели, глядя друг другу в глаза. Очередная схватка, очередная дуэль. Искры, скрежет метала, лязг, всполохи и леденящий холод, полный живого огня. Их взгляды, как и сами эти люди, такие разные на первый взгляд, но такие одинаковые в своей сути. -Учту пожелания гостьи. А теперь иди. Мне необходимо решить еще много вопросов. -Попрошу Мариона подать вам завтрак в кабинет. - сказала она, поднимаясь из кресла. Кивнув ему на прощание, она развернулась и молча покинула лорда. Тот еще некоторое время смотрел на закрывшуюся за девушкой дверь. </i>«Какое самообладание. Серсее бы поучиться»</i> - мысленно восхищался своей гостьей мужчина. Даже не догадываясь о том, каких титанических усилий стоило это самой его гостье.