Они думали мы упадём

В палатке Тириона стояла непривычная тишина. Бронн покачивал в руке бокал, искоса поглядывал на своего нанимателя. Маленький лорд был сам на себя не похож. Притихший, задумчивый, он только методично опустошал кубок за кубком. -Что вас так занимает? - наконец не выдержал наемник. Тирион, помедлив, перевел взгляд на своего друга. -Отец. - помолчав, наконец ответил карлик. -Он сказал вам что-то обидное? - насмешливо поинтересовался наемник. Тирион хохотнул. Совсем не весело. -Если бы дело было в этом. -Тогда в чем? - Бронн начинал раздражаться от всей этой загадочности, летавшей в воздухе вокруг них. -Он оказался…живым. Чертыхнувшись, мужчина резко поднялся и поставил на стол пустой бокал. -Найдите Шаю. - и с этими словами покинул палатку, решив, по всей видимости, последовать собственному совету. Тирион скривился от его слов. Нет, сегодня его мысли занимала не Шая. В его мыслях царил хаос. Отец. Ситуация, подслушанная и подсмотренная сегодня вечером. В голове карлика не укладывалось, не сходилось. Его образ отца, формировавшийся годами, как холодного, не проявляющего каких либо чувств и эмоций, презирающий их как таковые, неожиданно налетел на совершенно новый образ отца, сидящего у постели дочери и сестры его врагов, отца, утешающего…бастарда. «Немыслимо» - в который раз повторил самому себе карлик. - «Отец, сидящий у постели больной. Отец, держащий за руку кого-то в принципе…» - От одной только мысли, промелькнувшей в голове, Тириону захотелось расхохотаться. Он не помнил подобного проявления…человечности…со стороны отца не то что по отношению к нему, но и даже к его драгоценным, любимым, золотым близнецам. То, что он увидел в палатке Сноу, то начинало казаться ему бредом собственного сознания. Но нет, это были не галлюцинации, это была реальность. -Может это с нами что-то не так, а не с ним? - неожиданно вслух задал самому себе вопрос Тирион. И сам же рассмеялся от абсурдности заданного вопроса. -Ну или что-то не так только с ней. - уже пьяно хихикнул карлик. -Почему ты не отошлёшь девчонку в Королевскую Гавань? - упорствовал сир Киван. -Она дочь Старка. И горячо любима своим братом Роббом. В Королевской Гавани уже есть двое Старков. Разумнее держать одного при себе. -Только поэтому? -А есть другие причины? -Ты мне скажи. -Если в твоих словах тот намёк, который мне почудился, лучше мы оба сделаем вид, что ты ничего не говорил. - осадил Тайвин своего брата тяжелым взглядом. Может быть сир Киван и решился бы на продолжение разговора, но, заметив направляющегося в сторону палатки отца Тириона, решил пока остановиться на этом. В конце концов, он всегда может вернуться к этому разговору. Он не привык противоречить брату, никогда этого не делал. Всегда признавая его старшинство, признавая его силу, он никогда этого не делал, всегда покорно и добровольно шел за ним, выполняя то, что Тайвин ему поручал, всегда оставаясь его незаметной, тихой поддержкой и верной рукой. Но в этот раз любопытство было слишком велико. Отчего его брат, которого, как ему казалось, он знает не хуже, чем себя, каждый раз в вопросах, касающихся этой девочки Сноу, поступает абсолютно не так, как поступал всегда, противоречит самому себе. Что в ней такого особенного, что заставляет Тайвина Ланнистера идти вопреки собственным правилам и устоям? Девушка буквально ворвалась в палатку лорда Тайвина как ураган. Стоило мужчине бросить на девушку один короткий взгляд, как степень ее раздражения предстала для него в полной красе. Чаще обычного вздымающаяся грудь, едва уловимо сбивающееся дыхание и сверкающие искры недовольства в глазах. На щеках проступил румянец. Пожалуй последнее стало единственным, что порадовало лорда. После ее болезни у девушки все еще сохранялась нехорошая бледность. Но вид ее раздражения только сильнее взбесил лорда, который и так уже был на грани. Талиса готова была начать ругаться уже с порога, но, заметив сидящих за столом Тириона и Кивана, в последний момент успела прикусить язык и сжала челюсти. -Ты что-то хотела? - вяло, с напускным спокойствием, спросил Тайвин. -Да. - коротко, четко, резко. Тайвин сжал челюсти и посмотрел на брата и сына. Киван сразу же понял немой приказ. Поднявшись и кивнув брату он сразу же вышел. В отличии от Тириона, который с ухмылкой поглядывал на девушку и потягивал вино, явно никуда не собираясь уходить. Его веселило то, как эта почти еще девочка прожигает взглядом своих холодных северных глаз его отца. Да, не каждый бы рискнул и отважился на подобное. Но этой девочке, похоже, никакие законы не писаны. И что самое забавное, его отец ей в этом потакал. Его природное любопытство просто не позволяло ему так легко встать и уйти. Ведь тут обещало развернуться весьма занятное представление. Нет, такое веселье он не намеревался пропускать. Талиса бросила короткий взгляд на карлика и снова уперлась взглядом в лорда. -Когда я лишилась вашего доверия настолько?! - она едва сдерживала себя в руках чтобы не закричать. Тайвин посмотрел на нее и холодные зеленые глаза предостерегающе сверкнули золотом. -К чему вы приставили ко мне надзирателей?! Вы же знаете, что я и так никуда не денусь отсюда! - продолжала возмущаться девушка. Тот факт, что сразу после ее выздоровления, как мейстер разрешил ей первые прогулки, девушку неотступно сопровождали два угрюмых с виду гвардейца. Судя по их молчаливому присутствию, тому, как они себя держали, Талиса подозревала, что это стражи из личного состава Тайвина. А значит и приказ - не пускать с нее глаз - они точно не нарушат. Первые дни она старалась не обращать на них внимание, потом старалась не придавать значения, но постепенно раздражение в ней нарастало. Мало того, что мейстер пока запретил ей заниматься с оружием, так еще и эти двое громил следовали за ней неотступно, куда бы она ни пошла. Еще и докладывали, наверняка, своему лорду о каждом ее шаге. -Они твои не надзиратели, а стражи. У нас война, девочка. И я не намерен рисковать жизнью ценного заложника. - менторским тоном, с нотками недовольства в голосе, ответил Тайвин на выпад девушки. Тирион, пряча ухмылочку за кубком вина, переводил горящий взгляд с отца на Лису. Его забавляла и веселила разворачивающаяся картина. Он уже просто обожал девушку. Он любил всех, кто осмеливался сказать слово против отца. Но то, как эта девочка противостояла грозному лорду с Утеса…заставляло его восхищенно присвистывать. А то, насколько далеко Тайвин Ланнистер позволит зайти в этот раз Талисе Сноу…было сродни увлекательной игре. За которой Тирион с удовольствием и некоторым злорадством наблюдал. «Кажется у меня появился достойный конкурент» - поглядывая на девушку, ухмыльнулся про себя Тирион. От слов лорда девушка несколько растерялась. Тайвин заметил, как она удивленно моргнула. Ну не мог же он сказать ей, еще и в присутствии…Тириона, что причина появления сопровождающих ее гвардейцев в том, что он, Тайвин Ланнистер, банально беспокоиться за нее. Нет, ничего такого даже близко, он сказать, разумеется не мог. А найти более логичную причину - труда не составило. Он перевел утрировано усталый взгляд, уже без оттенка прежнего раздражения, на Талису. Когда по ее лицу пробежала рябь недоумения, оставив за собой легкий шлейф удивления, ему потребовалось немало усилий, чтобы подавить усмешку. -Так вы…не следите за мной? -Для этого мне вовсе ни к чему приставлять к тебе личных гвардейцев. - небрежно качнул головой Тайвин. -Ну разумеется. - губы девушки растянулись в саркастичной усмешке. -У тебя еще что-то? - вопросительно приподняв брови, лорд в упор посмотрел в ее глаза. На все еще несколько бледном лице, даже для северянки, ее большие глаза, обрамленные ободками черных длинных ресниц, выделялись особенно ярко. Сейчас в них вспыхнули таинственные искры. Не так, как это было раньше. До всего случившегося они сверкали и переливались как снег или метал в ярких лучах солнца. Сейчас они мерцали и переливались, как угольки, но это придавало всему образу северянки особой уникальной загадочности и притягательной таинственности. Словно за этими глазами пряталась великая мудрость, знания, доступные лишь ей одной. Словно она знает намного больше, чем когда либо скажет. В повисшей тишине, нарушаемой шорохом ткани палатки на ветру и приглушенными голосами снаружи, Тирион, и сам не заметив как замер в одной позе, переводил взгляд с девушки на отца, с отца на девушку…словно, играя в гляделки в этом кричащем молчании, они перебрасывали друг другу мяч. -Благодарю за заботу, милорд. Могу идти? Талиса сузила глаза. Сквозь пушистые ресницы глаза пронзали лорда хитрыми и веселыми угольками. Было в них что-то завораживающее. Она заметила, как уголок губ Тайвина дернулся, но Старый Лев поспешил скрыть это, придавая лицу выражение привычной холодности и суровости. От этого угольки в ее глазах, обычно такие по-северному холодные, серебристые, неожиданно полыхнули чем-то теплым. От чего лорду снова захотелось усмехнуться. -Иди. - строго сказал лорд. Талиса изобразила несколько наигранный реверанс, с хитрой, едва уловимой улыбкой на краешках губ. Она видела, с каким вниманием Тирион наблюдал за ней. Как прислушивался и вслушивался в их с лордом Тайвином разговор. Поэтому, прежде чем покинуть палатку, она почтительно кивнула маленькому лорду. Как бы невзначай обращая внимание Старого Льва на него. Тайвин, уже почти забывший о присутствии третьего лица при его разговоре с девушкой, бросил на сына раздраженный взгляд, с оттенками предупреждения. Тирион, перехватив взгляд отца, тут же расхотел улыбаться. Улыбка, как снег по весне, сошла с его лица. Поставив кубок на стол и поерзав на стуле, вдруг ставшем крайне неудобном, Тирион поднял взгляд на отца. -Я пойду пожалуй… -Иди. - слова лорда прозвучали как пощечина. Тириона чуть не передернуло от холодности тона отца. «И почему мне каждый раз кажется, что я уже к этому привык» - подумал карлик, ковыляя от палатки отца вслед за только недавно ушедшей северянкой. -И все же я настаиваю. Раскройте мне свой секрет. - потягивая вино, сидя на стволе упавшего дерева, Тирион наблюдал за очередным поединком Брона и Талисы. Эта пара смотрелась на удивление гармонично в своем опасном, стремительном танце. Брон, как и девушка, предпочитал более легкие и плавные движения грубой, рубящей силе, обычной для всех рыцарей. Их действо поистине было сродни танцу. Только вместо нежных, легких или страстных прикосновений между ними мелькала, сверкала и звенела тысячей голосов сталь. Тирион покосился на стоящих в отдалении гвардейцев отца. Только по одному их виду, хладнокровным, бесстрастным лицам, вместо привычно тоскливых, скучающих, он сразу же определил в них людей из личной гвардии отца. Самолично им вымуштрованных, верных и преданных только ему одному. Ему такой роскоши никогда не предоставлялось. Он вернул взгляд на танцующую пару. -Талиса! - наигранно возмутился лорд. Уворачиваясь от очередного хитрого выпада со стороны противника, девушка хохотнула. -Нет никакого секрета, милорд. -Его не может не быть! - все так же продолжал он театрально повышая голос и разводя руками. - Как ты тогда это объяснишь? -Что - это? - хмыкнула Сноу, отвечая на выпад Брона. -Думаю, Тирион имел ввиду, что хорошее отношение - не то, что присуще Тайвину Ланнистеру. - ухмылялся, наступая на девушку регулярными выпадами, наемник. -Думаю, хорошее отношение - не то, что присуще людям по отношению к Тайвину Ланнистеру. - недовольно стрельнув в оппонента глазами, парировала девушка. -В этом твой секрет? - оживился Тирион. -Это никакой не секрет. Как мы растим животных? Как мы растим детей? В любви, ласке и заботе. Слышали поговорку: "доброе слово и кошке приятно"? Тирион, несколько раз удивленно моргнув, зашелся в хохоте, подхватывая уже вовсю распугивающего птиц своим смехом Брона. -Ты сравнила моего отца с кошкой! - сквозь смех, выдавил из себя Тирион. -Ваш отец может и не обычный человек…-она осеклась, исполняя замысловатый финт уходя из-под ударов Брона и оказываясь у того за спиной. Обернись он всего секундой позже - и победа была бы на стороне северянки. Но наемник был не только ловок, но и хитер. - …но он все же, в первую очередь, человек. - ухмыляясь довольному своим проворством сопернику девушка. -Думаю, не сложно забыть об этом, глядя на него… - хмурясь, задумчиво пожал плечами маленький лорд. Уже был поздний вечер. Девушка сидела в круге света в компании нескольких гвардейцев и «свитой» в виде двух личных стражей, маячащих невдалеке. Воспоминания в каждом из них были еще слишком свежи. Они увлеченно рассказывали, хвалились и придумывали, каждый нелепее другого, все более и более небывалые истории своих побед и свершений. Лиса наблюдала за ними, опустив голову. Глаза ее медленно скользили от одного уже хорошо знакомого лица к другому. В каждом она видела лишь напускную браваду. Она видела страх за маской этой удали. Они были солдатами, но они были людьми. Людьми, сталкивающимися со смертью слишком часто. Она опустила взгляд на свои руки. Все еще в темных разводах, словно чужая кровь, как чернила, въелась ей в кожу, навеки оставляя зримое напоминание, что руки ее в крови, что руки ее запачканы и эту грязь уже не смыть, сколько ни старайся, что ни делай. Это уже навсегда останется с тобой, той частью тебя, от которой не избавиться. Она с опозданием заметила, что хвалебные оды доблести стали затихать. Собравшиеся у костра стали переглядываться, толкая друг друга локтями и поглядывая куда-то за спину девушки. Из того, что они не подскочили, как ужаленные, в ту же секунду, Талиса сделала вывод, что за спиной у нее как минимум не лорд Тайвин. Она обернулась и увидела Тириона. -Милорд. - она улыбнулась, устало, едва ли не вымучено, и указала ему на соседнее место. - Присоединитесь к нам? -Эм…может в другой раз. - он замолчал. Девушка нахмурилась. Карлик казался подозрительно притихшим. А голос его звучал подавленно. Доспехи на карлике уже не казались ей такими сверкающими и начищенными, новыми до абсурдности посреди военного лагеря. «Что-то точно случилось. Вопрос - что?» -Тирион… - начала девушка, поднимаясь ему навстречу. -Тебя хочет видеть лорд Тайвин. - не дав ей закончить, перебил ее маленький лорд. Она помолчала, внимательно всматриваясь в его лицо. Тирион не поднимал на нее взгляд, потупившись, рассматривая свои башмаки и землю под ними. -Конечно. - приглушенно ответила, кивая, больше своим мыслям, девушка и, помедлив еще пару мгновений, пошла в сторону палатки лорда. «О чем он молчал? Что могло настолько выбить его из равновесия?» - такие мысли занимали юную северянку в то время, пока она приближалась к палатке Тайвина. Красного, насыщенного цвета с золотой вышивкой. Если в начале их путешествий это еще поражало девушку: зачем это все в переходе? то сейчас она привыкла. Привыкла что во всем, даже в таких, простым смертным кажущихся неважными и незначительными вещах, Ланнистеры показывают свое превосходство, в частности через золото и все, что можно на него приобрести. Сейчас, в ночной тьме, эта палатка, освещенная изнутри свечами, казалась кровавой. Словно ткань была пропитана кровью, а золотые узоры на этой ткани, колышущейся на ветру, представлялись струйками, а то и потока крови, бегущей по ней. Замерев на несколько секунд, девушка ощутила пробежавшую по телу дрожь. Она выдохнула. Как можно глубже и как можно тише. А потом так же вздохнула. И наконец преодолела последние шаги, отделяющие ее от палатки лорда. Гвардейцы, дежурившие у входа, приподняли полог, пропуская девушку внутрь. Они не докладывали о ней. Лорд ее ждал. Войдя, она ощутила тепло. Свечи нагрели пространство. Хоть и не сильно, но разница все же ощущалась. Лорд сидел за столом. Длинные аристократичные пальцы отбивали некий ритм на массивной деревянной столешнице. А рядом с этими пальцами, прямо перед Ланнистером, лежал, скручиваясь по краям, небольшой лист пергамента. Взгляд девушки непроизвольно вновь пробежался по доспехам лорда. Она видела их до. И она уже видела их после. Все уже было позади, но от воспоминания неприятный узел внутри ее существа снова сжался, как напоминание о былых и грядущих страхах. Воспоминания вновь накрыли девушку. Резкой и неожиданной волной. Тревогу подняли едва ночь начала уступать свои права утру. Она даже не успела толком ничего понять, что произошло. Едва накинув платье и выскочив из палатки девушке предстала картина жуткой сумятицы. Все бегали, все что-то кричали, все куда-то торопились. И лишь двое ее неотступных надзирателей непоколебимые, точно скалы, продолжали нести свой дозор возле входа в ее палатку. Во всем этом шуме и суматохе она расслышала только «атака» да «северяне». Сердце даже не успело снова начать биться в ее груди, а двое ее надзирателей, повернувшись лицом к выбежавшей и напуганной девушке, настойчиво требовали, чтобы та вернулась в палатку. Но она их не слышала. Они наступали на нее, вынуждая делать один маленький шажок назад за другим. А Талиса все продолжала водить вокруг себя бессознательным взглядом. Мыслей в голове не было и было слишком много одновременно. Так много, что они все сливались в один белый шум. Она не успевала ухватиться за что-то одно. В голове все смешалось. И так было до тех пор, пока она вдруг не поняла, что снова стоит в центре своей палатки. Один гвардеец вышел на улицу, а второй остался внутри вместе с ней. Она приложила максимум усилий, чтобы сконцентрироваться. Обхватывая себя руками, она тупо глядела на мужчину напротив. Силилась подобрать слова, сформулировать предложение. -Что..что происходит..там? - уперевшись взглядом в полог, наконец выдавила из себя девушка осипшим, едва слышным голосом. -Сражение. - ответ прозвучал резко. Отчеканено. И девушка снова взглянула в невозмутимое лицо напротив себя. Его непоколебимой уверенности не скрывал даже шлем. -Я хочу…-неуверенно начала Талиса, но закончить ей не дали. -Лорд Тайвин приказал вам оставаться здесь вплоть до его возвращения. -Но я… И снова ей не дали договорить. -Он дал мне четкие распоряжения. И я намерен их выполнить. Это значило, что ей не дадут выйти отсюда. До его возвращения. А это значит…он ушел со своими войсками. -А лорд Тирион…-сдавленно начала девушка, но не смогла договорить. Мерзкий, липкий страх своими щупальцами сдавливал ее глотку. Взгляд вдруг сделался затравленным. Она уловила тень сочувствия, промелькнувшую на лице гвардейца, как рябь на воде. И по этому мгновенному признаку эмоций на всегда бесстрастном лице она осознала, какой жалкой сейчас выглядит. И ей стало противно от самой себя. Слабая и жалкая. Вот какой она была. Безвольная марионетка. Никчемная. Девушка сглотнула тошнотворный ком и судорожно выдохнула. Ее тошнило от самой себя. Она была себе противна. По слишком многим причинам. Заправив выбившиеся пряди черных локонов за уши и, насколько смогла, выпрямив спину, Лиса снова взглянула на гвардейца. -Выйдите, мне нужно переодеться. -У меня приказ. Не спускать с вас глаз. Ответ был безапелляционным. Не грубым и резким. Но твердым и не терпящим возражений. Талиса молча уперлась взглядом в лицо мужчины. Он не был молод, но еще и не стар. На вид ему было около 30. Взрослый и серьезный. И огромный. У девушки просто не было шансов. Ни соблазнить эту неприступную скалу, ни сокрушить ее. Но она молча и уперто продолжала смотреть на него. Пустой взгляд серо-синих немигающих глаз словно ледяные иглы впивался в кожу соперника, пробирался внутрь, в самые потаенные уголки сознания. Мужчина раздраженно, с недовольством и обреченностью фыркнул. -Я отвернусь на пару минут. Этого времени вам хватит. - пробурчал мужчина. Сейчас он так напомнил ей недовольного быка, что против воли усмешка скользнула по пухлым губам северянки. -Спасибо…Глен. Несколько секунд тот пристально смотрел в лицо северянки, словно взвешивая еще раз все за и против. Не выкинет ли та чего неразумного. Но решив, судя по всему, что не случится ничего катастрофического, он отвернулся от девушку, встав лицом к выходу, а к ней спиной. Пары минут ей и впрямь хватило, чтобы сменить одно платье на другое. Дорнийские наряды ей нравились не только удобством в носке, но и удобством в одевании. Она намеренно выбрала именно это платье. И с мрачным удовольствием представила, как лорд Тайвин увидит ее в нем. Она села на край кровати и не знала, что ей делать. Чем себя занять, за что схватиться. Наконец она извлекла из сундучка щетку для волос и принялась монотонно водить ей по расплетенным волосам. От страха пальцы немели, но не дрожали. Живот сводило, а голова было одновременно пустой и переполненной. На обратной стороне щетки было зеркальце. И в один момент девушка увидела мелькнувшее в нем свое отражение. Остановившись, она подняла щетку, повернув ее зеркальцем к себе. И уставилась на существо, которое видела в этом зеркале. Это существо было ей омерзительно. Она ненавидела его. Трусливое и никчемное. Безвольная кукла, трясущаяся от страха в лагере врага семьи. Дрянь, переживающая за жизни тех, кого ей следовало ненавидеть и презирать. Но как она могла это делать? После всего? Нет, это было выше ее сил. Но она злилась на Тайвина. О, как же она на него злилась! Он думал, что при первой же возможности она броситься через поле сражения к лагерю брата? Да, это было бы возможно, не будь столь абсурдно. Она бы не добралась. А погибни она там, обе стороны обвинили бы друг друга. Он не доверял ей. Запер, как зайца в клетке. Как напуганного, загнанного маленького кролика. Девушка отбросила щетку и смяла платье в кулаках на коленях. -Я предательница. Я отвратительная… - шептала Талиса. Она сгибалась под тяжестью этого сознания, под тяжестью этой правды и этих слов. Волосы скользили по бокам от ее лица, закрывая ее от мира все сильнее. Она продолжала судорожно шептать в бесслезной истерике. -Вы просто девочка. Оказавшаяся далеко от дома. Эти слова, негромкие, но пропитанные такой уверенностью, спокойствием и силой, заставили Лису резко вскинуть лицо на говорившего. Ее глаза округлились. Словно она была поражена не только тем, что он сказал, но и тем, что он находится здесь, словно она уже забыла и о нем, и обо все вокруг происходящем. За пределами палатки стояла гробовая тишина. -Я уже не девочка. И никогда уже ей не буду. - в широко распахнутых глазах не читалось ничего, они только смотрели с непонятным изумлением, но со стальной уверенностью. - Но спасибо. Это то, что мне нужно было услышать от вас. И гвардеец заметил, как весь облик северянки резко преобразился. Она уже не казалась хрупким, запуганным, отчаявшимся ребенком. Она походила на ледяное изваяние призрака, холодного и неприступного. Ее белое лицо, обрамленное черными волосами, темное платье на иностранный манер. Во всем этом не осталось ничего детского. Только женщина, познавшая слишком много горя и страха для своих слишком юных лет. Но не сломавшаяся, а закалившаяся в этих бедах, подобно стали. Осанка ее выпрямилась, спина напряглась как тетива лука, взгляд стал колючим. В оставшиеся часы Глен был вынужденным свидетелем, как девушка игралась со своими «игрушками». Она проигрывала кинжалами, чистила меч, проверяла состояние лука и стрел. До тех пор, пока не раздались первые признаки оживления в лагере. Она замерла и вскинула голову, точно хищный зверь, готовый к смертельному броску. В вытянутой руке продолжал балансировать кинжал. Глаза сверкнули сталью. -Теперь я могу выйти? Голос ровный, твердый и гудящий, как натянутая тетива лука. Глен приподнял полог и переглянулся со своим напарником. Тот коротко кивнул. Талиса не стала дожидаться, когда ей передадут разрешение и стрелой вылетела из палатки. Когда люди покидали его - ночные сумерки сменялись утренними, а теперь, когда они возвращались - дневной свет стал тускнеть, пропуская сумерки вечерние. Но даже в этом угасающем свете она видела их лица. Измученные и подавленные. Усталые и изнуренные. Напуганные и шокированные. Залитые уже запекшейся кровью своей, друзей и врагов. Помятые доспехи, такие же окровавленные, как и лица. Тяжело ступающие кони. Телеги, везущие раненых… Весь ужас войны, весь ее кошмар и мерзость предстали передней. Срывая последние детские и наивные восприятия этого мира с ее глаз. Эти люди уходили на смерть но вернулись. Но не всем из них так повезло. Сколько из них, ушедших вместе, осталось где-то там, среди полей и лесов, непогребенных, оставленных разлагаться в сотнях и тысячах лиг от дома, от тех, кто ждал, кто верил, кто любил и был любим ими? Скольким из них теперь доживать свой век несчастным калекой? Сколько жизней и судеб сгубила эта проклятая война сегодня? А ведь там, по ту сторону, все точно так же. И не важно кто к какому лагерю принадлежит. Лорды поссорились, а умирают за их глупую ссору эти люди, простые люди. Северяне, люди ее отца и брата, люди с западных земель…ведь они ни в чем не повинные, там, проливают кровь, пот и слезы ни за что. Из-за глупости…из-за чего-то…из-за того что мальчишка король-идиот казнил ее отца. «Разве отец хотел бы этого? Хотел бы, чтобы его люди шли на юг и гибли?» Дрожь пробежала по ее позвоночнику, впиваясь ледяными иглами в плоть, в сердце, в разум. -Талиса… Девушка не знала сколько так простояла. Она потеряла счет времени, потерялась в водовороте ужаса, в волнах презрения ко всему происходящему. И в неописуемом ужасе перед осознанием того, что это лишь начало. Голос чем-то диссонирующим пытался пробиться в ее сознание, подернутое пеленой. Она стояла, точно парализованная. Не в силах пошевелиться или отвести взгляд, уйти, спрятаться, сбежать от этого кошмара. А люди все прибывали и прибывали. Лагерь полнился шумом, то тут то там прорезаемым воплями и стонами боли. -Талиса. - настойчивее продолжал звать голос. Очень медленно, словно превозмогая нестерпимую боль, она повела взглядом в поисках источника голоса, а опустив голову увидела Тириона. Маленький человек стоял перед ней, с тревогой глядя ей в глаза. Без привычной напускной веселости и непосредственности, с окровавленной головой и в запыленных доспехах, он казался ей каким-то неправильным. Он карлик и доспехи на нем должны были смотреться комично. Но это было не так. Она сглотнула, опускаясь перед маленьким лордом на колени. -Вы плачете… - нерешительность в его голосе звучала странно. На лицо девушки набежала тень недоумения. Медленно приподняв руку, она коснулась пальцами своей щеки. И только взглянув на свои влажные пальцы она вдруг осознала, что не замечала струящихся самовольно по щекам соленых дорожек. Она быстро растерла влагу по лицу. -Вы ранены. - переводя тему, уверенно сказала она. -Это ерунда…-голос карлика все еще звучал настороженно. -Это не так. Рану надо обработать. Мне часто приходилось заниматься ссадинами и порезами братьев…я схожу к мейстеру за всем необходимым и приду к вам. -Хорошо… - потрясенный напором северянки, Тирион моргнул и покорно кивнул. - Тогда я пожалуй пойду к своей палатке, чтобы вам было проще меня искать. А то я, знаете ли, маленький. Легко теряюсь. -Да, милорд, так будет лучше. - словно не замечая напускной веселости в тоне собеседника, Талиса серьезно кивнула и поднялась, собираясь уже уходить. Но в последний момент остановилась и, как-то робко, неуверенно, снова оглянулась на Тириона. -Милорд, а…ваш отец… -Он в полном порядке. Не беспокойтесь. - он не стал заставлять ее договаривать предложение, которое и так давалось юной северянке с таким трудом. Она коротко кивнула и поспешила прочь по направлению к палатке мейтера. Лорд не спеша поднял свой тяжелый взгляд на вошедшую особу, которая так и осталась стоять у входа. Словно ожидая или предчувствуя что-то. За последнее время она услышала столько неприятных, страшных вестей, что ей начало казаться, словно она к ним привыкла. Что больше ничто не сможет затронуть ее так глубоко. Но снова замерла, словно ожидала удара. Готовилась принять бой и умереть. «Может быть так было бы проще» Она смотрела на мужчину перед собой стойко, неотрывно. Она знала, что должна выдержать очередное испытание взглядом. «Он видел меня слабой. Видел меня сломленной. Уничтоженной. Но больше не увидит. Ни он, ни кто либо еще. Больше я не позволю увидеть себя слабой. Никому.» Едва заметно он кивнул ей на стоящее рядом кресло. Девушка прошла в глубь шатра. Отодвинула предложенное лордом кресло и опустилась на его краешек. Ланнистер резко подтолкнул к ней пергамент, дозволяя прочесть слова, выведенные на нем. Девушка лишь краем глаза заметила, но все же внутренне обратила на это внимание, что челюсти лорда крепко сжаты, отметила для себя как ходят его желваки, как напряжена шея, да и все его тело. Если бы перед ней сидел не Тайвин Ланнистер, а любой другой человек, она сказала бы что он подавлен. Но это был Великий Лев Утеса. Так что сейчас он ей напомнил скорее зверя, загнанного в клетку, злого до чертиков. Она осторожно взяла письмо, придвинула его чуть ближе и стала читать. Но она не смогла дойти до конца. На середине послания взгляд помутился, а буквы вдруг стали двоиться. Она ощутила головокружение и тошноту. -Милорд… - начала было девушка. Голос звучал на грани слышимости. Но он не дал ей сказать. -Мой сын. У твоего брата. - он чеканил каждое слово. Каждая буква было пропитана гневом. Другой человек на его месте уже разгромил бы тут все. Но только не Старый Лев. Его холодные глаза впились в девушку словно два тонких кинжала. Пробили все слои ее защиты. И она снова почувствовала себя маленькой и ничтожной рядом с ним. Она сжала челюсти, подавляя эти чувства и, давая себе краткую передышку чтобы собраться, потупила взгляд на свои руки, снова скользнула глазами по письму. Когда она снова посмотрела на лорда, он оставался прежним. Его поза, его взгляд. Но она заставила себя заглянуть глубже. Заставила себя проникнуть через этот колющий, режущий взгляд ледяных зеленых глаз. «У него забрали сына» Эта мысль, наконец оформившаяся, сформировавшаяся, придавила ее, точно глыба. И боль, как тисками, вновь сжала ее сердце. Она уже знала, какого это - терять тех, кого любишь. «Он не любит Тириона. Едва ли считает его своим сыном, несмотря на все его достоинства. Но он любит Джейме. И он переживает за него. Ему страшно. Поэтому он злиться.» -Мне так жаль… - она не хотела давать ему понять, но голос предательски выдал девушку. Слова прозвучали очень тихо и сипло. Горло словно сжимала невидимая рука. -Да неужели… - зло бросил лорд. Слова прозвучали, создавая у девушки такое чувство, словно только что ей дали пощечину. И глаза защипало. Но они остались сухими. Последнее время ей казалось, что она уже израсходовала пожизненный лимит на них. Она выдержала паузу, прежде чем ответить. -Да. - голос прозвучал неожиданно твердо. - Он ваш сын. И мне нравится сир Джейме. Я не желаю ему зла. Она говорила твердо, почти жестко. Она говорила правду. И каждым словом словно парировала обвинения, витавшие в воздухе, но так пока и не прозвучавшие. -Но это война. - и в этот раз голос уже норовил дрогнуть. Но Талиса старательно держала его под контролем. Словно, если сломается сейчас, то предаст. Брата? Отца? Тайвина Ланнистера? Она не знала. Только чувствовала, что просто не имеет права, не может себе позволить сломаться. «Это война. Слабые на войне гибнут. Сильные выживают» -И на поле боя сир Джейме точно такой же солдат, как и остальные. То что он ваш сын, Ланнистер, не дает ему большей защиты, даже наоборот… Громкий, сильный удар ладонью по столу заставил Лису замолчать. -Хватит. - прошипел лорд, на за этими словами все равно слышалось предостерегающее, утробное рычание дикого зверя. Зверя, готового с смертоносному броску. Лиса сглотнула. Но взгляд не отвела. Она продолжала спокойно смотреть в глаза мужчины напротив. И в этих холодных, северных глазах он видел так много…эмоций, что заставляло его злиться еще сильнее. Он был в ярости. Ему хотелось схватить эту девчонку, наглую, избалованную, самоуверенную девчонку-бастарда, сжать пальцами ее горло и заставить страдать, причинить боль, чтобы в этих чертовых глазах с серебристыми крапинками наконец отобразился только страх, полный ужас перед ним, перед его силой, покорность его воле, иступляющий страх, чтобы из этого взгляда серо-синих глаз наконец исчезли эта боль, сочувствие, сострадание и участливость, чтобы она перестала наконец смотреть на него…так. Талиса, словно почувствовав угрозу, исходящую от мужчины напротив, едва уловимо отклонилась назад, а веки ее дрогнули. Но, злясь на себя за эту секундную слабость, она сжала зубы и глубоко вдохнула. Девушка поднялась со своего краешка кресла, дотянулась до кувшина с вином и наполнила кубок лорда. Он продолжал следить за ней, каждым ее движением, своим яростным, цепких взглядом зеленых глаз. Когда она вернула кувшин на место, то замялась, то ли не зная как поступить, то ли не решаясь. Но вот наконец она опустилась на корточки рядом с креслом лорда. Одна рука мужчины все еще лежала на столе, а вторая сжимала подлокотник. Ее лицо оказалось теперь ниже его. Она позволила ему смотреть на себя сверху вниз. Ее маленькая изящная ладошка потянулась вверх, но замерла всего на секунду возле руки лорда. Он, делано медленно, опустил взгляд от ее глаз на руку, которая в этот момент накрыла его ладонь и чуть-чуть сжала. -Мне правда, правда очень жаль, милорд. - со всем чувством, со всеми эмоциями, которые в ней были, произнесла Талиса. Она позволила этому излиться в ее тоне, но внешне осталась спокойной. Она не увидела, а скорее ощутила, как что-то в этом холодном, неприступном человеке дрогнуло. Словно корка льда треснула. Она не ждала от него ответа. Только поднялась и, присев в реверансе, развернулась, чтобы уйти. -Завтра мы выступаем. - бесстрастный голос заставил ее остановиться. Она повернула голову. -Куда? -В Харренхолл.