Путь служанки или Послушная девочка Смолдер

– Так значит, это была ты? Все это время? – еще раз повторила дракониха, не в силах поверить в то, что такая скромница как Оселлус оказалась хозяйкой. – Нет, не может быть. Я тебе не верю. – Серьезно? А как еще я могла узнать, что тебе снится по ночам, если бы не была той, кто эти сны посылает? – спросила чейнджлинг. – Ну, я… я… я даже не знаю, – растерянно произнесла Смолдер. – Вот и я о том. Поверь, Смолдер, это была я. Я – та таинственная кобылка, что приходила к тебе во сне и учила быть служанкой, – сказала Оселлус, без тени страха и сомнения посмотрев подруге прямо в глаза. – Выходит, это ты хотела совратить меня и сделать послушной? – нахмурилась дракон. – И это из-за тебя я все эти дни изнывала от похоти и желания?! Да как ты могла?! Смолдер сердито сжала кулаки. Наконец-то она нашла ее. Нашла хозяйку, которую все эти дни так тщательно искала. Однако чувство негодования тут же прошло и его сменило всепоглощающее счастье. – Хозяйка, это и правда вы! Наконец-то я нашла вас! – улыбнувшись, воскликнула Смолдер и упала к ногам Оселлус, принявшись как одержимая целовать ее копыта. – Смолдер! Смолдер! Подожди! Это, конечно, очень приятно, но дай мне сперва тебе кое-что объяснить, – смущенно покраснев, произнесла чейнджлинг. Но дракониха ее не слушала и продолжала ласкать языком хитин и копыта своей подруги. – Я знала, что вы придете. Знала, что вы не обманете меня. Я была послушной девочкой и делала все, что вы говорили, – восторженно шептала Смолдер, не в силах сдержать ту радость, что распирала ее изнутри и готова была вырваться наружу. – Прошу вас, скажите, что я была хорошей служанкой. Похвалите меня. Прикажите что-нибудь сделать. Я на все готова. И выполню все, что вы скажете. – Хорошо, тогда прекрати уже лобызать мои ноги и хотя бы минуту послушай меня, – строго сказала Оселлус, и Смолдер тут же от нее отстранилась и села на пол, опираясь на подогнутые колени. – Слушаюсь, хозяйка, – быстро произнесла дракониха, радуясь как маленькая. – Спасибо, – протерев тыльной стороной ноги свое мокрое копытце, сказала чейнджлинг. – А теперь я бы хотела объяснить тебе, почему я это сделала и стала посылать эти сны. Так что прошу, выслушай меня внимательно. – Да, хозяйка, я сделаю все, что вы скажете, – с улыбкой кивнула Смолдер. – Итак, для начала я бы хотела перед тобой извиниться и сказать, что не хотела причинить тебе зла, – стала говорить Оселлус. – Само собой, хозяйка, вы бы никогда так не поступили, ведь вы – самая лучшая, – отозвалась Смолдер, влюбленно глядя на нее. – Кроме того, я поступила так не из корыстных побуждений. То есть, я хотела, конечно, кое-что от тебя получить, но это никак не связано с… – удивленно посмотрев на нее, продолжила чейнджлинг. – Да, хозяйка, и вы можете получить от меня все, что захотите, – засовывая руку в трусы, прошептала дракониха. – Смолдер! Сейчас же прекрати! – воскликнула Оселлус. – Ой, простите, хозяйка, я совсем забыла, что вы не любите, когда я трогаю себя без разрешения, – тут же извинилась дракон, убирая обе руки за спину. – Ох, так у нас с тобой ничего не получится, – прижав копыто к лицу, пробормотала чейнджлинг. – В чем дело, хозяйка? Я вас чем-то огорчила? – встревоженно спросила Смолдер. – Я была недостаточно послушной? – Нет, дело вовсе не в этом. Ты очень послушная (от этих слов дракониха радостно улыбнулась). Просто твой энтузиазм не дает мне донести до тебя правду, так что… эх… боюсь, мне придется снять с тебя чары. Это единственный способ поговорить с тобой по-настоящему. Только пообещай мне… – она судорожно сглотнула, – …что ты не набросишься на меня, когда станешь самой собой. – Обещаю, что никогда не причиню вам вреда, хозяйка. Я живу, чтобы служить вам, – охотно закивала Смолдер. – Хорошо, тогда приступим. И, приблизившись к драконихе, она взмахнула своим рогом, из которого вырвалась тоненькая розовая дымка, устремившаяся к голове Смолдер и полностью окутавшая ее. Как только это случилось, Смолдер почувствовала, как вся радость, бушевавшая в ее груди, куда-то пропала. Она словно растворилась, исчезла. Она уже не была ослеплена тем безудержным восторгом, что заставлял ее любить Оселлус. Она вообще больше ничего к ней не испытывала… кроме все нарастающей обиды. – Вот так, – осторожно произнесла Оселлус, отступая назад. – Я сняла с тебя чары, и теперь мы можем поговорить. – Поговорить? – растерянно промямлила Смолдер, после чего резко встряхнула головой и уже громко воскликнула: – Поговорить! С тобой?! После того, что ты сделала?! Она вскочила на ноги. – Ну да, видишь ли я… – испуганно охнув, сказала чейнджлинг. – Ты хотела промыть мне мозги! Сделать своей рабыней! – бушевала Смолдер. – Нет, это не так! Понимаешь, все дело в том, что я… – вновь попыталась вставить слово Оселлус. – Замолчи! Нам не о чем с тобой говорить! Ты хотела превратить меня в служанку! Надругаться надо мной! Но я тебе этого не позволю! И как только сюда вернется директор Твайлайт, я сразу ей обо всем расскажу! А сейчас я пойду к учителям! Пусть они накажут тебя, коварная совратительница! И Смолдер направилась в сторону выхода. – Стой! Прошу, не делай этого! Выслушай меня, перед тем как уйти! – кинувшись ей в ноги, взмолилась Оселлус. – Нет, я не намерена тебя слушать. Я не дам вновь запудрить мне мозги. – Умоляю! Я знаю, что поступила плохо! Дай мне хоть пару минут! Ведь я же тебя расколдовала, хотя могла этого не делать, – держа ее за ногу, сказала чейнджлинг. – Ну да, спасибо, что сделала мне одолжение, – хмыкнула дракон, пытаясь высвободить ногу из хватки Оселлус и дойти до двери. – После того как сама же и заколдовала. – Просто я хотела поговорить с тобой настоящей и рассказать обо всем. Разве тебе не интересно узнать правду? Прошу, дай мне все объяснить. Обещаю, что больше не буду применять свои чары и как только закончу, ты сможешь немедля пойти к учителям. – Ох, ну ладно, – хмуро посмотрев на нее, кивнула дракон. – Но будь осторожна с тем, что говоришь. Потому что если мне не понравится то, что ты скажешь, я могу и когти в дело пустить. Она расправила свою юбку и села на кровать. – Ну, и что же ты хочешь мне сказать? Попробуешь передо мной оправдаться? Или, может, назовешь причину, чтобы я никому ничего не рассказывала? А может, ты объяснишь мне, зачем это сделала? – спросила она. – Да, – утвердительно кивнула чейнджлинг. – Вот как? Ну хорошо. Я слушаю. – Потому что я… я люблю тебя, – густо покраснев, ответила Оселлус. Смолдер перестала хмуриться и широко открыла рот. – Ты, что? – Я люблю тебя, Смолдер, – еще раз повторила чейнджлинг. – Я полюбила тебя еще с первого дня нашего знакомства. Ты была такой сильной, энергичной, такой красивой, что я не смогла устоять. Я еще никогда не видела никого прекраснее тебя. – Неужели? – тоже покраснев, пробормотала дракон. – И поэтому ты меня околдовала? Что за бред! – Нет, Смолдер, не бред. Я знаю, что это звучит очень глупо, просто я не была уверена в том, что ты… ну… в общем, что тебе нравятся кобылки. Поэтому я решила прибегнуть к хитрости и применила чары соблазнения, которым научила меня мама, еще когда она была королевой улья. – Кризалис? Это она научила тебя проникать в чужой разум? – шокировано произнесла Смолдер. – Да. Она рассказала мне, что так можно ослабить волю жерт… то есть, того кто тебе нравится и помочь ему увидеть тебя с лучшей стороны. Но я не думала порабощать тебя, просто боялась, что ты будешь против романа с кобылкой и немного переборщила с чарами. Я лишь хотела слегка ослабить твою упрямую натуру и показать, какой счастливой ты можешь быть как… эм… моя девушка. – А точнее, служанка, – вставила Смолдер. – Нет! Я лишь хотела, чтобы ты стала более открытой и увидела, что нет ничего плохого в том, чтобы уступать и слушаться. Она печально вздохнула. – Но потом увлеклась. Мне понравилось видеть тебя в роли служанки, и я… ну… заигралась в госпожу. Оселлус села на пол и на глазах у нее выступили слезы. – Хоть и понимала, что когда все закончится, ты будешь жутко ненавидеть меня. Она опустила голову. – Да, я знаю, что напортачила и поступила хуже своей мамы, когда она подчинила себе Шайнинга. Мне… мне так стыдно. Тут она не выдержала и громко разревелась. – Прошу, прости меня!!! – завыла она. Смолдер с удивлением на нее посмотрела. И пусть она по-прежнему была сердита, ей стало жалко свою подругу. – Ну-ну, хватит уже устраивать тут потоп, – слегка наклонившись к ревущей кобылке, сказала она. – Нет! Не могу! Ты совершенно права, что ненавидишь меня! Я ужасна! – причитала Оселлус. – Да ладно тебе, это не так, – сказала дракониха. – Нет, так! – заявила чейнджлинг, после чего вытерла копытом покрасневшие глаза и посмотрела на Смолдер. – Вот и вся правда. Теперь ты можешь пойти и рассказать об этом учителям. Я поступила дурно и должна быть наказана. Давай, можешь рассказать им, что я натворила. Я приму любое наказание, какое они мне назначат. Смолдер растерялась. Она не была готова к такому повороту. Так же как и к внезапному признанию в любви. И пусть она вначале подумывала выйти из комнаты и поискать кого-нибудь из преподавателей, сейчас ей уже не хотелось этого делать. Если она расскажет им о том, что случилось, как они поступят с Оселлус? Исключат из школы? Отправят в Тартар? Или сделают что похуже? Она живо представила, как ее плачущую подругу отводят в городской сад, где стоит троица застывших злодеев, и тоже превращают в камень, и от этой картинки драконихе стало жутко не по себе. Да, Оселлус поступила ужасно, но она не заслуживает столь сурового наказания. Только не такого. – Нет, я ничего им не скажу, – наконец произнесла она. – Я не хочу, чтобы тебя наказали. – Что? – всхлипывая, отозвалась чейнджлинг. – Но я ведь тебя околдовала, лишила воли. – Да, и по меркам драконов, совершила ужасное преступление, за которое многие бы захотели тебя сжечь. Но я не такая как все и не буду тебя сдавать. – Правда? – с ожившей надеждой произнесла Оселлус и тут же кинулась к драконихе и обняла ее. – Спасибо, спасибо, Смолдер! Даже не знаю, как мне отблагодарить тебя! Но уже через секунду она отстранилась от нее и опустила взгляд. – И все же, теперь, когда ты все знаешь, я не могу оставаться здесь. После того что случилось ты вряд ли захочешь дружить со мной. Она смахнула с глаз слезы и направилась к своему шкафчику, телекинезом достав из него сумку. – А потому будет лучше, если мы больше не будем соседками. Я попрошу директора Твайлайт переселить меня куда-нибудь еще, а может, и вовсе уйду отсюда. Я недостойна ходить в Школу Дружбы. Я ее предала. И она стала медленно доставать и укладывать свои вещи, пока Смолдер наблюдала за ней, пытаясь переварить в голове все случившееся. Она не знала, стоит ли ей злиться из-за того, что ее лучшая подруга хотела подчинить ее, или сочувствовать ей, из-за того что ее жизнь была разрушена. А еще ей было немного неловко, но не из-за признания кобылки, а от того что она и сама к ней что-то почувствовала. Она вспомнила, как часто Оселлус помогала ей, когда она не могла что-нибудь выучить, или прикрывала, когда дракон опаздывала на занятия, а еще как они вместе танцевали этим вечером. Им было так хорошо в компании друг друга. «Выходит, Оселлус все это время была влюблена в меня и из-за любви совершила эту безумную выходку?» – мысленно произнесла она, глядя на свою подругу. Смолдер смущенно потерла плечо, а потом подошла к Оселлус и коснулась ее ноги. – Подожди! Тебе не нужно никуда уходить, – сказала она. – Не нужно? Но ведь я совершила ужасные вещи, лишила тебя воли, обманула, я… Тут ее рта коснулся коготок Смолдер. – Да-да, ты поступила как редкостная эгоистка и хотела завладеть тем, что тебе нравится. Пошла на немыслимую хитрость и рисковала всем, чтобы заполучить это. Прямо… как настоящий дракон. Она взяла переднюю ногу Оселлус и прижала ее к себе. – Не понимаю, что ты хочешь этим сказать? – смущенно спросила чейнджлинг. – То, что ты мне тоже нравишься, глупенькая. – Н-нравлюсь? Н-но… я ведь поступила неправильно. Разочаровала тебя. – Нет, не разочаровала. Я не виню тебя за то, что ты сделала. Многих из нас порой охватывает безумие. Особенно когда мы стремимся к тому, что кажется нам недостижимым. Тут она подошла к чейнджлингу и к ее (да и собственному) удивлению, нежно поцеловала прямо в губы. Оселлус округлила глаза. Ее ушки опали, а на щеках выступил яркий румянец. – И потом, твои чары мне даже понравились, – после поцелуя прошептала Смолдер. – Серьезно? – спросила Оселлус. – Еще как. Знаю, это трудно объяснить, но мне понравилось чувствовать себя слабой и ведомой. Понравилось не быть такой как другие драконы. С раннего детства нас учат быть грубыми и жестокими. Отбирать у слабых то, что мы захотим, и ни с кем не считаться. Вот только я это никогда не любила. Не любила быть наглой и злой и меряться со всеми силами. Я хотела быть хрупкой и нежной, и ты помогла мне это ощутить. Она коснулась лапой щеки Оселлус и провела по ней. – А еще, ты была права. – В чем? – спросила чейнджлинг. – В ту ночь, когда ты подарила мне платье и сказала, что жизнь служанки намного лучше бездумного скитания в горах или сна в пещере. Я не хочу этого, не хочу так жить. Я хочу… Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить. – Хочу быть милой и грациозной. Носить платья и пользоваться косметикой. А еще мне хочется быть послушной. И кроткой. Твои чары так легко пленили меня не просто так. Мне всегда хотелось быть с кем-то сильным, кто мог бы позаботиться обо мне и защитить. С кем-то вроде тебя. Оселлус слушала ее, удивленно открыв рот. – И вот ты дала мне то, о чем я всю жизнь мечтала, но боялась признаться. Спасибо тебе. Она вновь ненадолго замолчала и, собравшись с духом, продолжила. – А потому, я совсем не возражаю, если ты захочешь стать моей девушкой. Если ты не против, конечно, – смущенно опустив голову, закончила она. Чейнджлинг несколько секунд потрясенно на нее смотрела, не произнося ни слова. Несколько долгих и казавшихся бесконечными секунд тянулось это напряженное молчание, пока она внезапно не прыгнула на Смолдер и не осыпала ее поцелуями. – Да, Смолдер! Да! Я хочу этого! Хочу! Я так люблю тебя! И они вновь нежно поцеловались, обнимая друг друга. – Что ж, супер, – немного растерявшись, отозвалась дракониха. – Тогда я думаю, что нам стоит и дальше оставаться соседками и… Она посмотрела на свою кровать. – Иногда проводить время вместе. Как пара. – Да, как две любящие друг друга девушки, – радостно произнесла Оселлус. И тут на ее лице появилась коварная улыбка. – А что нам мешает сделать это сейчас? – спросила она. – Сейчас? После всего, что случилось? – слегка покраснев, сказала Смолдер. – Конечно! Как по мне, это лучшая возможность начать наши отношения и открыться друг другу. – Что ж, я не против. Только можно мне тебя кое о чем попросить? – тихо прошептала дракон. – Разумеется, проси все что захочешь, – с готовностью отозвалась чейнджлинг. – Не могла бы ты вновь побыть надо мной главной? – сказала Смолдер. Вместо ответа Оселлус подошла к ней ближе и толчком уронила спиной на кровать. – Само собой. Иначе и быть не может. В конце концов, я – наследная принцесса улья, и всегда буду главной, – сказала она, забираясь на дракониху сверху и вызывая у той легкий стон. – У нас впереди целая ночь, так что давай сделаем ее незабываемой, – прошептала она на ухо Смолдер, после чего крепко ее поцеловала.