Ангельский поток

«Винтажная одежда Илоны» Лорел Хайлендс, Пенсильвания, март 2005 г. — Это глупо, — проворчал Брайан, останавливая машину у знака «Стоп». — Здесь поверни налево, — приказал Джастин, переводя взгляд с карты на перекресток, — это должно быть около мили по этой дороге. — Это чертовски пустая трата времени, — продолжил Брайан. — Ну, мы могли бы вернуться на антикварный рынок, — сказал Джастин, — мы уже провели все утро там, можем провести там и вторую половину дня, если ты этого хочешь? — Нет! — Брайан почти кричал. — Больше никакого антикварного рынка! Пожалуйста! В субботу утром Брайан первым делом позволил уговорить себя вернуться на рынок. И плоды этой повторной поездки лежали в багажнике корвета: две старинные куклы Барби для Молли и Лайонела, набор поездов для Гаса из коллекции игрушек Томми и Джорджа, несколько старых журналов, которые Джастин планировал использовать для изготовления коллажей, старинное ожерелье для матери Джастина, небольшие подарки для Дебби, Линдси и Мелани, и оригинальный постер малоизвестного фильма «Одноглазый Джеки» с Марлоном Брандо, которого так любил Брайан. «Это единственная стоящая находка за весь день», — подумал Брайан. Он точно не знал, что будет делать с плакатом, но как только увидел его, сразу захотел купить. А еще была банка из-под печенья. И она тоже лежала в багажнике против воли Брайана. Против его принципов. Против всего, за что он радел как мужчина и педик. Ебаная банка из-под печенья. Банка в форме ебаного розового фламинго. — Ни за что! — прошипел Брайан, когда руки Джастина обхватили отвратительный кусок жестянки. — Это слишком ужасно даже для Дебби Новотны! Каждый раз, когда я буду входить в ее дом и видеть это, буду страдать физически! — Это не для Дебби, — ответил Джастин, — я думал купить его для себя. — Господи, Джастин! Зачем тебе такое чудовище? Брайан не мог этого понять. Джастин был художник с прекрасным вкусом, по крайней мере, Брайан так думал. Почему, черт возьми, он хочет этот розовый ужас? — Это забавно, — объяснил Джастин, — и смешно. Это не то, что все барахло Деб. Она действительно думает, что ее вещи красивые. Но я хочу эту банку от печенья, потому что это так… это… — Джастин искал правильное слово. — Потому что это очень мило, — закончил за него Брайан, — как боа из перьев, как смешные маленькие собачки с бантиками на голове. Пародия на Бетт Дэвис. Шоу Ужасов Рокки Хоррора. Эммет Ханикатт. Чушь собачья. Я говорю — ни в коем случае! Брайан ненавидел все это. Он ненавидел то, что это был, вероятно, самый узнаваемый аспект гей-культуры. Для многих людей это и была гей-культура, что чертовски раздражало Брайана, поскольку символизировало их маргинализацию. И не из тех, кто вне закона. Не острая, сексуальная сторона гейской жизни. А шутовская, кастрированная сторона. Это то, что Брайан больше всего презирал. Чертов розовый фламинго! Так почему же он вдруг обнаружил, что достает бумажник и покупает эту чертову штуку? Тащит эту чертову штуку к машине и кладет в багажник? Какая инопланетная сущность овладела им так основательно, так безраздельно? — Он должен быть прямо здесь, Брайан, — сказал Джастин, убирая карту. Да, именно это и овладело им. Кусок белокурой задницы! Через несколько мгновений они увидели то, что искали. Еще один отремонтированный фермерский дом, как многие в этом районе. С необходимым красным сараем позади него. И вывеска впереди, которая гласила «Винтажная одежда Илоны». Джастин копался в какой-то старой одежде в одной из лавок на антикварном рынке и спросил у хозяйки, есть ли у нее мужская одежда. — Нет, — ответила она, — но я знаю, где ты можешь ее найти. И теперь они были здесь. Красное нечто, возможно, и выглядело как сарай снаружи, но внутри было больше похоже на модный бутик, яркий и со вкусом оформленный. В передней части большой выбор женской винтажной одежды, большинство с дизайнерскими этикетками. Но сзади Брайан увидел стеллажи с мужскими костюмами, обувью, галстуками, пальто. И направился туда, как управляемая модой ракета. Здесь была одежда всех десятилетий, а не только более поздний винтаж, который он ожидал увидеть. Первое, что нашел Брайан, было совершенно новым плащом Burberry, который, безусловно, был сшит в 1950-х годах, пара кожаных штанов, которые кричали Джим Моррисон образца 1969 года. Светло-коричневый костюм от Ральфа Лорена из 80-х. Бледно-голубой эдвардианский* пиджак начала 60-х от Пьера Кардена. Так много чертовски удивительных вещей! В сарае в гребаной Пенсильвании! — Где вы все это взяли? — спросил Брайан у хозяйки. — Вроде этого Burberry? Хозяйка была женщиной лет пятидесяти, высокая и очень худая, державшаяся с надменной томностью бывшей модели. Она курила длинную коричневую европейскую сигарету и говорила со смутно восточным акцентом. — Этот плащ? В Англии, дорогой, — ответила она, выпуская клуб дыма, — на распродаже в частном доме в городе Девон. Мужчина умер и оставил после себя 40-летний гардероб. Я скупила все. Некоторые вещи вы видите здесь. Другие я отправил в магазин в Нью-Йорке. Остальное продала в интернете. Компьютер, понимаешь? — Брайан пожал плечами, как будто никогда не слышал о такой странной штуковине. — Многие вещи никогда не надевались. Не думаю, что тот человек так уж часто выходил из дома. Но он был очень богат и имел превосходный вкус в одежде. У него было четыре плаща Burberry. Этот последний. — Я возьму его! — взвизгнул Брайан, вещь сидела идеально, и Брайан знал, что плащи Burberry были сшиты на века и никогда не изнашивались. — Ты слишком высокий, дорогой, — заявила она, обводя взглядом стройную фигуру Брайана, — но тем не менее, у тебя приличный размер, — Илона выкатила из кладовки еще одну вешалку и начала просматривать содержимое. — Это должно тебе подойти, — сказала она, доставая костюм из акульей кожи 1970-х годов, — и это тоже, — панковская рубашка Вивьен Вествуд. — И это тоже, — брюки от Версаче начала 90-х. Брайан тут же стянул с себя джинсы и свитер и начал примерять одежду прямо посреди комнаты. — Ваш друг совсем не стесняется, — прокомментировала Илона Джастину, когда Брайан стоял в одних трусах, решая, какие штаны примерять следующими. Это было впечатляющее зрелище. — Да, — согласился Джастин, — Брайан совсем не стесняется. — Джастин! Не мог бы ты передать мне эту красную рубашку? — попросил Брайан. Джастин засмеялся, когда подошел, чтобы помочь ему. — Ну и как, тебе здесь нравится? — Джастин видел, что Брайан был в своей стихии, и безмерно наслаждался частный показом мод. Джастин никогда раньше не видел Брайана в режиме покупок, и это был довольно познавательный опыт. — Разве ты не рад, что мы пришли сюда? — Что ты думаешь об этом цвете? — Брайан спросил про пиджак от Пьера Кардена. — Не думаю, что этот оттенок синего мне подходит. Он слишком бледный. Но было бы идеально для тебя. Брайан снял пиджак и передал Джастину, что бы тот примерил. — Немного великоват, но мой портной может его подогнать. Ему идет, — сказала Илона хриплым голосом, — он похож на маленького модника со светлыми волосами. Брайан также примерил пару старинных сапог, несколько ремней и несколько галстуков. Его склад сокровищ становился все обширнее, к большому удовольствию Джастина. Наконец-то Брайан понял, чего хочет. Джастин поперхнулся от размера счета, когда Илона подсчитала сумму. Но Брайан даже не моргнул. Достал свою золотую карточку и протянул ей. — В Нью-Йорке эта одежда будет стоить втрое дороже, — сказал Брайан Джастину, когда они несли добычу к корвету. — Мы сможем уложить всю эту одежду в багажник, — сказал он, — только если я выброшу чертова розового фламинго из-под печенья, — заявил Брайан, делая вид, что тянется за ней. Но потом рассмеялся, — мы положим часть в багажник, а часть за сиденья. Там достаточно места для всякой всячины. — Значит, моя банка может остаться? — сказал Джастин, умоляюще моргая глазами. — Не испытывай судьбу, Солнышко, — предупредил Брайан, — ты не на столько милый! — Как скажешь, Брайан, — усмехнулся Джастин, — пока у меня есть мой розовый фламинго. *Эпоха в моде начала XX века в Соединенном Королевстве (Великобритании). Эдвардианский костюм был введен в моду группой портных с Сейвил-Роу, которые пытались основать свой стиль. Основной ориентир приходился на представителей молодежи из аристократических семей. По существу костюм состоял из длинного узкого пиджака, приталенного жакета с отворотами и узких брюк (но не в «облипку»). К ним полагались обычные узконосые ботинки и приталенное пальто. Белая рубашка с отрезным воротничком подвязывалась виндзорским узлом. Иногда образ довершался фетровой шляпой.