Swingers

"Как всё к этому пришло?" Этим вопросом задавался Чун Юнь, глядя на интереснейшую картину перед собой, как двое молодых людей самозабвенно целовались, совершено не стесняясь наблюдателей. Альбедо и Итер, кажется, вообще забыли, что не одни в комнате, полностью отдаваясь друг другу. Экзорцист искренне не понимал, что он здесь делает и чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. По правде говоря, он вообще не хотел здесь присутствовать, но пошел на поводу у Син Цю, который обещал, что они просто по-дружески посидят и поговорят. Сам же виновник сидел рядом на диване, вальяжно откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу. Его, кажется, ситуация совершенно не смущала, даже наоборот, он наблюдал с каким-то интересом, будто оценивал технику. Нет, Чун Юнь, конечно, знал, что у Син Цю ни стыда, ни совести, но чтобы до такой степени. Сам же экзорцист пытался не смотреть в сторону целующихся, бегая глазами по всей комнате, но как бы он не пытался, взгляд все равно невольно останавливался на парочке. И каждый раз в голову лезли неприличные мысли, которые Чун упорно пытался гнать куда подальше. Лицо уже давно было залито румянцем, а руки нервно теребили ткать штанов. Рука Син Цю, покоящаяся на колене, которая вроде как должна была успокаивать, совершенно не помогала ситуации. - Ваша очередь, - Итер отстранился первый с характерным звуком и, наконец, обратил внимание на наблюдателей, повернувшись к ним в пол оборота. Альбедо тоже развернулся, оставляя при этом руку на талии путешественника и взглянул из-под полуприкрытых ресниц. Взгляд не предвещал ничего хорошего Чун шумно сглотнул, испуганно глядя в ответ. Зрительный контакт продолжался не долго, его лицо мягко взяли одной ладонью и развернули, обращая внимание на себя. Син Цю притянул его ближе, устраивая вторую руку на бедре. Должно быть, на лице экзорциста отразилось сильное волнение, потому что на губах Син Цю заиграла мягкая улыбка, а рука начала легко поглаживать щёку. Длилось это лишь несколько секунд, после чего его притянули ближе, накрывая губы. Чун зажмурился, не желая боковым зрением случайно увидеть лица друзей, ведь тогда он просто сгорит от стыда. Экзорцист решил просто пустить все на самотёк и довериться рукам, что уверенно поглаживали его бедро и щёку, медленно перемещаясь к затылку. Поцелуй из невинного начал перетекать в более серьезный, когда Син Цю надавил языком на сомкнутые губы Чуня, пытаясь проникнуть внутрь. Экзорцист был готов захныкать от разочарования, он искренне надеялся, что его не будут мучать такими изощрёнными способами, но все же позволил чужому языку проскользнуть к себе в рот и начать изучать все, что уже было изучено много раз до этого. Так целоваться было одновременно привычно и совершенно по-новому из-за двух пар глаз, взгляды которых Чун Юнь мог буквально ощущать на себе. Он пытался игнорировать эти ощущения, что у него даже начало получаться, ведь что что, а привлекать внимание на себя, Син Цю умел. Умел ещё как. Чун любил то, как целовался Син Цю, полностью владея ситуацией, совмещая нежность со страстью, мягкие поглаживания и резкие толчки. От контраста ощущений, у Чуня буквально срывало крышу и он был готов забыть собственное имя, что уж говорить о двух наблюдателях, что во все глаза смотрели на открывающуюся перед ними картину. Син Цю отстранился совершенно неожиданно и Чунь издал полный разочарования тихий стон и тут же осознал свою ошибку. В него впились три пары глаз, одна абсолютно наглая и самодовольная, и две заинтересованно-восхищенных. - Интересно, - первым подал голос Итер и перевел хитрый взгляд на Син Цю, на губах играла заговорщеская ухмылка, - значит, либо Чун у нас такой чувствительный, либо ты мастер своего дела. Син Цю издал смешок и мельком взглянул на Альбедо, что последнее время вообще не подавал голос. Чун, кажется, на секунду забыл как дышать, когда увидел ответный взгляд алхимика. Он был будто понимающим, будто он что-то знал. - Мне теперь интересно, - продолжал Итер, не обращая внимания на переглядки, - как целуется Син Цю. - Интересно, проверь. - совершенно спокойно ответил Син Цю, скрестив руки на груди, с вызовом глядя на путешественника. Итер задумчиво пожевал губу и обратил внимание на до сих пор молчавшего Альбедо. На лицо снова вернулась ухмылка и он прильнул к боку алхимика. - Альбе-е-едо, - заговорщески протянул Итер, устраивая руку на груди вышеназванного. Алхимик заинтересованно приподнял брови, глядя на путешественника, который сейчас напоминал хитрую лису из детских сказок. - Альбе-е-едо, - повторил Итер, сильнее притераясь к боку учёного, - не хочешь ты проверить? - Я? - удивлённо переспросил Альбедо, смотря на Итера сверху вниз, надеясь что он шутит. - Ага, - весело подтвердил путешественник, вскакивая со своего места, в миг оказываясь за диваном, на котором сидели Чун Юнь и Син Цю. Альбедо перевел вопросительный взгляд на Син Цю, на что тот лишь пожал плечами. Чун Юню казалось, что он сейчас находится в театре абсурда на какой-то совершенно нелепой комедии. - Мне стало интересно посмотреть на вас со стороны, - продолжал Итер, устраиваясь локтями на спинке дивана, - Чун, я думаю, тоже будет не против, верно? Чун был просто ошарашен такой наглостью, ему хотелось закричать "Нет, я всеми руками против", как внезапно в голову пришла совсем неожиданная картина с Альбедо и Син Цю в главных ролях и, открывший было рот для протеста экзорцист, быстро закрыл его и густо покраснел. Было трудно признавать, что картина, которую в миг нарисовало его воображение, ему понравилась. Чун Юнь не был ревнив, за всю жизнь, он, пожалуй ни разу всерьёз не ревновал партнёра, да и поводов не было, он всецело доверял Син Цю и знал, что тот его никогда не предаст, но можно ли считать это изменой? Наверное, если он даст разрешение, то нет. Пока Чун размышлял над моралью, он не заметил, как в комнате стало совсем тихо, а когда вернулся из своих мыслей, понял, что все ждут его ответа. - Я не против, - слова вырвались сами, Чун не успел толком обдумать их правильность, но ему было до жути интересно, что будет дальше. Син Цю посмотрел на него неопределенным взглядом и медленно встал с дивана, подходя к противоположному и присаживаясь рядом с алхимиком, теперь уже смотря на него. Альбедо подвинулся ближе, ещё раз кинув быстрый взгляд куда-то за спину Чун Юня, туда, где предположительно был Итер, после чего они вместе с Син Цю, не сговариваясь, потянулись друг к другу, прикрывая глаза. Милисекунды до столкновения их губ показались Чун Юню очень долгими, но, как ни странно, укола ревности, которого ожидал экзорцист не последовало. Вместо этого, он подался вперёд, чтобы лучше рассмотреть то, что происходило перед ним. Зрелище было действительно впечатляющим. Чун прекрасно знал, как целуется Син Цю, но сейчас это было немного по-другому. Никакой нежности, смешанной со страстью, только чистая страсть. Казалось, что они борются за право вести в поцелуе и выглядело это очень горячо. Син Цю оттягивал и покусывал нижнюю губу Альбедо, тот же в отместку чуть ли не до крови кусал его верхнюю. Экзорцист будто наблюдал за битвой, ярким огненным танцем языков, пытающихся победить оппонента. Чун за такое сравнение готов был дать себе чем-нибудь тяжёлым по голове, но не сейчас. Сейчас картина перед ним завораживала и накаляла воздух вокруг. Дышать стало тяжело и Чун почувствовал как в штанах стремительно начало кончаться свободное место. Наверное, он жуткий извращенец, раз ему нравится смотреть на то как его партнёр целуется с другим, но, о, архонты, выглядело это восхитительно. - Нравится? - внезапный шепот прямо над ухом вызвал табун мурашек по всему телу. Чун неуверенно кивнул, сглатывая вязкую слюну. - Посмотри на них, - шепот теперь звучал ещё ближе, хотя экзорцисту казалось, что ближе уже некуда, - какие они красивые. Да, красивые, очень. Чун готов был молиться на эту картину. Внезапно взгляд экзорциста встретился с другим. Син Цю смотрел на него из-под полуопущенных ресниц совершенно шальным взглядом, будто под дурманом и этот взгляд выбил из лёгких весь кислород, заставляя рвано выдохнуть и задержать дыхание. Син Цю снова прекрыл глаза, перемещая руку на затылок алхимику, притягивая его ближе. Воздух вокруг, кажется, нагрелся до предельных температур или жар был у самого Чун Юня, но дышать становилось в разы тяжелее. - Они, кажется, наслаждаются друг другом, - шепот над ухом продолжился, вызывая все новые волны приятной дрожи, - и без нас. Итер наигранно грустно вздохнул, подвигаясь ближе. Чун не заметил, как путешественник переместился из-за его спины на диван рядом. Итер мягко опустил руку на колено экзорциста, начиная тихонько его поглаживать. - Не справедливо, не находишь? - шепот на самое ухо совершенно не помогал хоть немного собраться с мыслями. Чун понял, на что намекает путешественник и, наконец, оторвался от созерцания прекрасной картины перед собой, обращая взгляд на Итера, чье лицо оказалось неприлично близко. - Да, - растерянно прошептал Чун Юнь, взглядом вновь возвращаясь к противоположному дивану, на котором Син Цю уже практически сидел на коленях Альбедо, а руки обоих уже во всю блуждали по телам друг друга. Видимо, они вошли во вкус и прерываться, кажется, не собирались. - Тогда, если ты не против, - лицо экзорциста вновь развернули и неуверенно накрыли его губы. Чун вдруг осознал, что испытывает дежа вю. Целовал Итер осторожно, боясь спугнуть, не углубляя поцелуй, как бы спрашивая разрешения. Экзорцист сам приоткрыл губы, давая безмолвное согласие на дальнейшие действия и язык путешественника ловко скользнул внутрь, сразу начиная оглаживать небо. Чун решил отдать инициативу Итеру и посмотреть что будет. Сначала экзорцисту даже показалось, что он не особо опытен в роли ведущего, так как это совсем не было похоже на то, что делал Син Цю, но потом оказалось, что Итер просто проверял рамки дозволенного. Позже он стал более смело исследовать чужой рот, играясь с языком, втягивая и посасывая то одну, то другую губы. Чуню казалось, что он находится во сне, в бесконечном кошмаре, от которого тем не менее совсем не хотелось просыпаться. Голова кружилась от недостатка кислорода, сердце бешено колотилось, готовое выскочить в любой момент. Он, кажется, совсем потерял счёт времени, пока его резко, почти болезненно не схватили за волосы на затылке и бесцеремонно отстранили от губ путешественника. То же самое, судя по недовольному вскрику, сделали и с ним. Рука на затылке развернула его в противоположную сторону и, не успев опомниться, его снова заткнули требовательным поцелуем, на этот раз уже знакомым. Син Цю целовал резко, почти ревностно, вторая рука властно сжимала бедро. От такого контраста с недавней нежностью Итера, Чун готов был заскулить. Архонты знают, как ему удалось сдержаться, но, кажется, сдержался только он. Сзади раздался тихий стон, по голосу принадлежащий путешественнику, судя по всему, с ним сейчас делали то же, что и с экзорцистом. Внезапно опора в виде спины Итера сзади пропала, и чтобы он не упал назад, Син Цю пересадил экзорциста к себе на колени, переходя поцелуями на шею. Дверь в комнату скрипнула и Чун понял, что Альбедо решил уединиться с Итером в другой комнате. Чун не видел, как алхимик задержался в дверях, придерживая повисшего на его шее Итера, как он переглянулся с Син Цю, все так же покрывающего шею экзорциста поцелуями, как они почти незаметно кивнули друг другу и дверь скрипнула снова, закрываясь. Как Чун допустил всё произошедшее, он спросит у себя позже, а пока просто привычно отдастся умелым рукам, заставляющим окунуться за грань наслаждения.