Жизнь и становление господина мага. Книга I - Детство

1 сентября 1936 год — 1 сентября 1936 года Смотрю на свой медальон, оставшийся от родителей. Впервые вижу его своими глазами. До этого лишь по памяти тела. Достаточно симпатичный... Для интереса попробовал использовать ту магию, которой мы открываем обычные замки. Ожидаемо не сработало. Значит, не поможет и Алахомора. Она только против обычных замков, а тут явно магический, ведь, обследовав его повторно, я по-прежнему не нашел физического способа его открыть, он будто монолитный. А способа открыть зачарованный замок я не знаю. Ну, не очень-то и хотелось. Кладу его обратно, на полку шкафа в кабинете миссис Коул. Мысленно хмыкаю — значит, открывать его ещё рано. Последняя неделя лета прошла под эгидой добычи знаний из любых источников и в любое свободное время. Новые книги, а потом и газеты были изучены вдоль и поперек, за счет сокращения времени сна. На фоне загорелой и отдохнувшей Иви мы выглядели бледными вампирами, осунувшимися и невыспавшимися. Но оно того стоило, как нам казалось. Не были забыты и тренировки с новыми амулетами защиты от легилименции. Мистер Чемберс был прав в том плане, что очень многие приемы друг друга мы выучили и теперь часть защитных систем и ловушек просто на нас не работает. Это, конечно, хорошо, ведь это стимул к постоянному их улучшению и дополнению, но абсолютно новая система защиты — именно то, что нужно для дальнейшего развития. Сразу через два пробиваться — дохлый номер, «Блокиратор» и «Зеркальный Лабиринт» совместно не оставят и шанса даже для опытного ментального мага. Да, мы всё-таки взяли ещё и «Блокиратор», ведь находиться в подсознании противника с такими утяжеляющими продвижение оковами — очень ценный опыт. Я, как и Реддл в магазине, не смог пройти «Зеркальный Лабиринт», несмотря на самый легкий уровень, поэтому было решено начать тренировки. Эти артефакты периодически нужно было подзаряжать магией, иначе они переставали работать. В этом отличие обычных артефактов от хороших. В по-настоящему хороших артефактах есть собственная, «встроенная» подзарядка, которая генерирует необходимую для работы энергию, действуя наподобие «насоса». В чем-то это похоже на работу палочки. Стоят такие артефакты, соответственно, тоже крайне прилично. Всех наших денег не хватило бы даже на один такой. К концу августа «Зеркальный Лабиринт» был пройден наполовину, на самом слабом уровне. Но я считаю это прогрессом. Также были переняты многие его ловушки и приемы защитных стражей. Лично мне очень понравилось их оружие, пробивающее любое защитное поле. Поправка: любое наше защитное поле. Уверен, что тот же Дамблдор даже не почешется от их атак, но с ним иная ситуация. Литература крайне порадовала: она была очень информативной, книги имели необходимую теорию, а также гораздо большее количество чар, чем учебники первого курса. Хоть и было понятно, что все эти заклинания надо нарабатывать, а ритуалы составлять и проверять… Однако сама информация уже ушла в ментальное хранилище, где и была тщательно зафиксирована и разложена по полочкам. История Хогвартса поведала про факультеты, балльную систему, общежития, Большой Зал и прочее. Баллы все-таки имеют значение. Видимо, упразднят их только в будущем. А может быть, и нет. Все же никто не даст гарантию, что канон будет верен на все сто процентов. Также теперь для нас не будут шоком ни призраки, ни говорящие картины, ни система распределения с говорящей шляпой (скорее только для Тома, но все же). В старой редакции истории Хогвартса, если продраться сквозь староанглийский язык, было много интересных деталей. Не знаю, присутствуют ли они в новой истории Хогвартса... Хочется верить, что не прогадал. Из интересного было, например, расположение кухни, писалось про выращивание ингредиентов в теплицах — на продажу, про крупнейшую в Англии общину домовых эльфов, где их чаще всего и покупают. Много было сказано и про Основателей. Оказывается, у школы имеется собственная система самообеспечения, а плата за учёбу была довольно высока. Исключения делались лишь для сирот, за которых платил совет попечителей Хогвартса, даже выделяя деньги на покупки к школе. Но сирот традиционно было немного, и попечителям было престижно совершать такую мнимую благотворительность. Для маглорожденных были серьёзные скидки и послабления, позволяющие даже малоимущим проходить полное обучение. Сильные магией маглорожденные были нужны волшебному миру, чтобы не возникало стагнации и был постоянный приток свежей крови. Однако жесткая система платы за учёбу ставила между учениками барьер. Цены были приличными, стипендий не было, так что многие потомственные и чистокровные маги обучались в долг, что означало следующие пять-десять лет после окончания Хогвартса необходимость усиленно добывать золото. Для неплательщиков была разработана внушительная система наказаний, вплоть до Азкабана. Это вынуждало их завидовать маглорожденным, которые избежали подобного. Собственные серьёзные траты заставляли местных смотреть на безделье и несерьёзное отношение к учёбе маглорожденных под другим углом, не понимая, для чего им выдают такие привилегии. Судя по всему, это одна из причин того, что канонный Реддл легко набрал сторонников среди чистокровных. Не могли же они все быть недалекими расистами? Тем более после войны с Гриндевальдом? Сами маглорожденные, хоть и сужу по канону и только что узнанной информации, не делали ситуацию лучше. Оставаясь детьми простецов, они успевали за одиннадцать лет впитать магловское отношение к жизни, не считая учёбу счастьем и привилегией, не понимая очень многие аспекты жизни волшебников, отставших от времени и живущих как в девятнадцатом веке (хотя по сравнению с условиями жизни в приюте это может показаться настоящим раем на земле). Маглорожденные хотели привнести в магический мир много нового: законы, финансовую систему, спорт, электричество и технику. Это было бы даже плюсом, если бы при этом они более серьёзно относились к самой магии, а не превращали общество волшебников в маглов с палочками. Старые ретрограды исходили ядом от очередных законопроектов, которые пытались продвигать маглорожденные (в основном сотрудники Министерства), которые постепенно набирали поддержку. Из-за этого чистокровные также начинали закручивать гайки, первые предпосылки к такому — ограничение знаний. Самое смешное — они не понимали, что этим делают хуже не маглорожденным, которые плевать хотели на сложные ритуалы и могущественные чары, на которые в любом случае почти ни у кого не хватит резерва собственного магического источника. В сравнительно свежем выпуске Ежедневного Пророка, всего двухмесячной давности, наткнулся на такой абзац: «Так как такие предметы, как Магия Крови, Алхимия, Артефакторика традиционно почти не берутся в качестве факультатива и не посещаются учениками, ибо считаются слишком сложными, они официально убираются из школьной программы. Совет попечителей устал финансировать столь дорогостоящие направления магии впустую. Мы готовы предложить заинтересованным посещать отдельные курсы для самостоятельного их изучения после окончания Хогвартса» — цитата видного политического деятеля Джеральда Диспенсера, являющегося чистокровным в двадцать четвертом поколении. Пока что предметы ещё не были убраны и продолжают оставаться доступными для изучения на старших курсах Хогвартса. Судя по некоторым заметкам, маги крайне медленно принимают любые изменения. Скорее всего, из-за более высокой продолжительности жизни, средняя из которых, по словам Дамблдора, составляет двести-триста лет. Поэтому есть неплохой шанс успеть получить знания по этим дисциплинам в школе, до того, как их уберут. И это противостояние между новым и старым, этот нарыв существует уже давно. Появление Волдеморта — лишь логичное его завершение. Да даже после канонной победы над ним разве что-то поменялось в обществе? После первой его «смерти» весь итог — это прижимание к ногтю аристократии. Взамен же вперед вышла партия Дамблдора и выжившие министерские крысы, что сумели нахапать откупные «раскаявшихся» Пожирателей Смерти и наложить руку на их родовые артефакты. Что потом? А ничего! Всё осталось по-прежнему. После второй, уже реальной смерти, остались немногие выжившие старые роды, но взамен появились новые, наподобие семейства Уизли — вот те, кто стал задавать политику. Только приведет ли их это к чему-то хорошему? Никаких изменений в законодательстве не было, никакого движения вперед, лишь стояние на месте, а после неудачной революции — сдача назад. К чему это приведет общество магов? Судя по прочитанному уже на текущий момент, волшебник больше напоминает «магла с палочкой». И будет ли ситуация улучшаться? Ха-ха, нет, они хотят продолжить. Готовы убирать знания, полностью забыв про свою роль, погрязнув в мерзкой политике, придумывая себе оправдания, не занимаясь тем, что действительно должно происходить. Это нужно исправлять. Революция нужна, но не та, которую пытался организовать канонный Темный Лорд, нужно быть гибче, мягче… Такие мысли крутились в моей голове, пока мы шли по вокзалу Кингс-Кросс в поисках нужной платформы. Шли все втроем, таща за спинами чемоданы, набитые вещами. Вышли очень заранее, чтобы избежать любых форс-мажоров, таких как возможная неожиданная поломка автобуса по дороге на вокзал. Поезд должен быть в одиннадцать часов, сейчас время 9:47, ещё больше часа запаса. Впереди замечаю нужную платформу, махнув рукой Реддлу с Макфи. Сразу к ней решаем не идти, а хотя бы минуту понаблюдать. И не зря. Маглы обходили стенку, разделяющую платформу 9 и 10, а немногие люди, такие как полицейские, контролеры и работники вокзала, старательно отворачивались, стоило им лишь приблизить свой взгляд к нужному месту. Всё понятно — маглоотталкивающие чары, про которые мы уже успели услышать. Теперь, уже не опасаясь, направляемся к нужному месту. — Профессор Дамблдор ведь говорил просто пройти через неё, верно? — Иви чуть подрагивала от волнения, рассматривая сплошную каменную стенку, перегораживающую проход. — Хм, — Том криво улыбнулся, молча подавшись вперед. Смотрю на то, как он быстро преодолевает оставшийся путь, врезаясь и проходя насквозь этот барьер. — Давай, — машу рукой Иви, — я проконтролирую, чтобы ты точно вошла, а то убежишь ещё, без пригляда, — улыбаюсь ей. — Тоже мне, смотритель, — усмехнулась она, но дрожать перестала, смело разбежавшись прямо в стену. Миг — и её уже не видно. Мысленно хмыкаю: остался я один. Что же, понеслось! Беру небольшой разгон, интуитивно опасаюсь того, что сейчас врежусь в стену, и давлю в себе малодушную мысль закрыть глаза. Вот передо мной стена, секунда — и я уже в новом месте! В момент перехода ощутил магию, такую же, как при прохождении в Косой переулок. Это очередной прокол в магический мир! Внутри платформа выглядела довольно обычно, единственным отличием был здоровенный паровоз, частично окрашенный в красный цвет. Выглядел он очень атмосферно и как-то даже волшебно. Чуть в стороне от выхода меня дожидались… друзья? Пожалуй. Тома я могу назвать так с абсолютной уверенностью, особенно учитывая то, сколько разных приключений мы успели пережить за эти годы. Да и дружеское отношение легко можно было ощутить при легилименции. С Иви же было иначе. Отношение к ней было больше покровительственное, чем дружеское, хоть я и понимал, что в будущем это может измениться. — Осмотримся или сразу пойдем занимать места? — Да чего тут осматривать-то? — Реддл повернул голову влево и вправо. — Обычная платформа, как те, что были на магловском вокзале. Скорее всего, строили одни и те же люди, — ухмыляется он. — Не скажи, — отвечаю ему, — а вот это видел, — киваю головой на ряд отделенных и отмеченных желтым цветом площадок. — Такого там точно не было. — Это, наверно, зона для трансгрессии, — после непродолжительной паузы проговорил он. — Давайте уже в поезд, — отмахивается от наших размышлений девочка, — остальное рассмотрите из окна вагона, — ехидно улыбается она. Пожав плечами, иду следом, чемодан катится за спиной, придерживаемый моей рукой. На платформе было несколько человек, которые стояли около паровоза. Это были взрослые с детьми — судя по всему, сопровождающие. Приглядываться не хотелось, как и пристально рассматривать. Это было бы как-то грубо, против магического этикета, которого я решил начать придерживаться хотя бы поначалу. Так что молча шёл за Макфи, которая забралась в ближайший к нам вагон. Так себе идея. Если этот вагон ближайший к барьеру, то бó‎льшая часть новоприбывших будет идти именно в него. Что я и сказал своим спутникам. — Ну и что? — отреагировала Иви, — наоборот же, хорошо! Можно будет с кем-то познакомиться ещё до самой учёбы! Так что занимаем первое же купе. Спорить не хотелось, как и грубить. В чем-то она была даже права, так что вместе с ней заходим в первую же дверь, которая оказалась свободной. Купе, как и сам поезд внутри, выглядели знакомо, а магии в нем не чувствовалось. Вполне возможно, что её и не было, разве что руны на износостойкость или что-то в таком же духе. В Истории Хогвартса про это ничего сказано не было. — Хогвартс-экспресс выглядит гораздо лучше, чем тот поезд в Дарсбери, — говорит Иви, устраиваясь поудобнее. Я переглядываюсь с Томом и согласно киваю, после чего забираю чемодан у девочки. Хорошо, что они были легкими, вес не ощущался в них, спасибо зачарователям. Так что получилось легко закинуть наверх сразу оба, после чего тоже усаживаюсь. В окно был хороший обзор на прибывающих со стороны вокзала Кингс-Кросс, а вот площадки для трансгрессии, наоборот, находились дальше, и видимость была сильно срезана. — Что думаешь, Вольф, здесь уже можно колдовать? — Том в нетерпении крутил в руках палочку. Понимаю его, последние три недели мы не использовали магию, лишь сливая её. Шайса от избытка магии скоро будет напоминать удава, а Мерзость, кажется, отрастила новую ядовитую железу. Не было времени детально её изучить, книги полностью захватили меня. Кстати, насчет химер: нашу связь я легко ощущаю даже на таком расстоянии. Чувствую, что оно вообще не играет здесь ключевой роли. Уверен, что смогу, при желании и нужном опыте, подключиться к первому своему созданию и посмотреть на мир чужими глазами — всеми семью, что у неё есть. Если уже не стало больше. — Не уверен, Том. Лучше будет поинтересоваться у старосты или старшекурсников. — Откидываюсь на спинку сиденья и расслабляюсь. Чтобы прийти заранее, пришлось рано вставать, так что чувствую себя слегка разбито. Обычно в таких случаях напитываю тело магией с оттенком Жизни, полностью смывая как усталость, так и легкие недомогания, но сейчас… Да, хорошо же Дамблдор запугал меня. В каноне ведь за первое нарушение давали просто предупреждение? Или они поменяли закон уже после? Сомнительно, чтобы Дамблдор врал в такой мелочи, это на него не похоже. — Да что вы так со своей магией носитесь? — Иви нахмурилась, — мы же именно для этого и едем, чтобы научиться ей пользоваться! Профессор верно сказал, что часть вопросов закроется сама собой, так что давайте просто дождемся этого момента. — Хорошо, — покладисто, что меня удивило, согласился Том, убрав палочку. Вместо неё он достал книгу, погрузившись в чтение. Давлю желание присоединиться, вместо этого продолжая лежать и предаваться безделью. Посмотрев на нас, Иви тоже откинулась, начав смотреть в окно. Да, мы бываем не лучшими собеседниками, особенно когда и не о чем говорить, а впустую трепать языками не любим оба, в отличие от словоохотливой девочки. Пока каждый из нас занимался своим, безусловно, важным делом, платформа наполнялась магами. Стал слышен шум с перрона, громкие разговоры, смех. Потом добавились уханье сов, мяуканье кошек и прочий зверинец. Слегка оттеснил недовольно пискнувшую девочку от окна, начав тоже смотреть на происходящее. Многие новоприбывшие общались друг с другом — что дети, что взрослые. Они жали руки, похлопывали собеседников по плечу и активно жестикулировали. Вот замечаю рыжие шевелюры: это Уизли? Или эти, как там их… погружаюсь в память, Пруэтты? Возможно-возможно, но ведь всё рыжее население магической Англии не вписывается в две эти семьи? Так что это могут быть кто угодно. Но мельтешение незнакомых лиц быстро надоело, так что вернулся к своему прежнему занятию. Полулежу, расслабляюсь, уже начинаю дремать, но тут дверь в купе открывается. Сюда заглядывает несколько вытянутое лицо парня, на вид чуть старше нас, быстро осматривается и закрывает обратно. Стало слышно, как он катит свой чемодан дальше, открывая соседнюю дверь. — Ну что, успела познакомиться? — улыбаюсь я. — Пф-ф, — фыркает она и тыкает мой бок локтем. После четвертого открывания и закрывания дверей Реддл откладывает книгу. — Не могу сосредоточиться, — говорит он, когда я бросаю на него взгляд. — Не нужно было её слушать, — кивает на Макфи, — а сразу идти подальше, к началу поезда. Там наверняка и старосты собираются и народу гораздо меньше. Иви кидает на него холодный взгляд исподлобья, после чего гордо отворачивается. Впрочем, чувствуется, что она сама ожидала другого и это мельтешение ей тоже поднадоело. Хорошо, что осталось уже недолго. Паровоз протяжно гудит, сигнализируя о том, что через пять минут отправляется. Большая толпа магов на перроне ускоряется, быстро обнимаясь и разбегаясь по вагонам. Нашу дверь усиленно начинают дергать туда-сюда. Наконец какой-то парень спрашивает, не занято ли у нас. В ответ Иви, демонстративно улыбнувшись в нашу сторону, отвечает, что место абсолютно свободно. — Вот и хорошо, — парень ловко подкидывает свою сумку, магией забрасывая её наверх. Бросаю взгляд на Тома, он кивает, вот и получили мы свой ответ — в поезде колдовать уже можно. — Ты уже не первый год? — спрашивает новичка Иви, начиная «нарабатывать знакомства». — Я на третий, — гордо отвечает он, — немного припозднился, вот друзья и не дождались, пришлось искать место, а вы первокурсники? — Угу, — говорю ему и понимаю, что можно многое узнать, всё-таки он уже два года отучился здесь, может кое-что и расскажет, — меня зовут Вольфганг, но лучше просто Вольф, это Том и Иви. — Меня зовут Рик, — он открыто улыбается. — Рик, а ты с какого факультета? — начинать нужно чуть-чуть издали, чтобы втянуть собеседника в разговор. Да и говорить нужно о чем-то нейтральном либо о том, что нравится собеседнику. — Я с Гриффиндора, — секундная пауза, — о, так вы знаете про факультеты? Может, ещё и про распределение тоже? — Мы прочитали Историю Хогвартса, — еле заметно хмыкаю я. — На Когтевран поступать, значит, будете, — закатил он глаза, — там одни умники. — Думаю, умников достаточно на любом факультете, — вступает в беседу Том, — да и к тому же какую роль играет распределение, если учебная программа одинаковая? — М-м, пожалуй, — он пожимает плечами, — разве что выбор, с кем тебе учиться следующие пять-семь лет. В Гриффиндоре весело, как по мне, самое то, чтобы отдохнуть после долгих пар. — А сколько занятий проходит в день? — встревает Иви. — По-разному, обычно от одной до четырех пар, с перерывом на обед. Говорят, что на старших курсах еще будут факультативы. Таким образом только к вечеру свободное время и появится. Но у меня пока его вполне хватает. — А чем занимаются студенты в свободное время? — мне действительно было любопытно. Вот предположим, что ты не фанат учёбы, как среднестатистический ученик. Чем тогда заниматься? — Да всяким! Есть клубы, они обязательные, кстати, например по плюй-камням. Но их можно не посещать каждый день, да и вообще, там контроля почти никакого и нет. Можно сходить посмотреть тренировку по квиддичу, там каждый день кто-нибудь летает. Ну или полетать самому, если есть метла. Умники заседают в библиотеке, она тоже открыта каждый день, с восьми утра. Начиная с третьего года, можно ходить в Хогсмид, это деревня рядом со школой. Там куча разных магазинов, есть с приколами или сладостями, есть кафе и даже бары, но это для старших. Так-так, подытожим: делать там нечего. Единственное — клубы. Интересно, есть дуэльный? Или какой-то более-менее полезный? — Ого, сколько всего! — Макфи, ну кто бы сомневался… — Рик, а какой предмет самый сложный? — Ну, — он чуть смущается, — лично мне кажется — Трансфигурация и Зелья. Профессор Дамблдор отличный преподаватель, но сама наука очень трудная, там столько формул нужно запомнить, — он достает чемодан и начинает копаться, в итоге достав свой учебник, — вот, например, я полистал перед школой, тут девять здоровенных тем, в каждой не меньше десяти формул! А ещё надо учить список исключений, которые ни в коем случае нельзя трансфигурировать… — Секунду, — приподнимается Том, — что за исключения? И как понять «нельзя трансфигурировать»? Типа законов Гэмпа? — Ого, действительно Когтевран, — улыбается он, — нет, законы Гэмпа — это первый курс. Ты, видимо, из учебника их и взял, да? Том кивает. — Так вот, законы Гэмпа — это то, что невозможно трансфигурировать вообще, ну, к примеру, еду. Ещё не получится трансфигурировать животное в человека. А вот запреты трансфигурации — это то, что можно, но ни в коем случае нельзя делать, наказания очень серьёзные, вплоть до исключения и лишения магии. На этом моменте мы все подобрались. По незнанию попасть на блокировку магии — это один из самых печальных исходов нашей будущей магической жизни. А насчёт невозможности трансфигурации в человека… даже звучит спорно, ведь на старших курсах проходится как раз таки трансфигурация человека. Или, может, имеется в виду то, что поведение такого «человека» сразу выдаст в нём ненастоящего? Тогда соглашусь, такое трансфигурацией явно сделать не выйдет, во всяком случае — ей одной. В голове мелькнули мысли, что можно попробовать запрограммировать его с помощью легилименции, но пока отметаю их, сосредоточившись на словах попутчика. Убедившись, что мы крайне внимательно его слушаем, Рик важно произнес: — Запрещено трансфигурировать что-либо в воздух или любой газ. Также запрет распространяется на воду и еду. Да, её трансфигурировать можно, — не дает он вставить слово Иви, демонстративно поднимая палец, — вот только она не настоящая, нет нужного вкуса и запаха. Да и никаких полезных веществ. По запрету же, смотрите: еду можно съесть, а газ или воздух вдохнуть, воду выпить, ну, в общем, вы поняли. Так вот, трансфигурация — явление временное, и когда магия заканчивается, предмет возвращает свою прежнюю форму. А теперь подумайте об этом. Что будет, когда выпитая вода превратится обратно? А какая у неё была прежняя форма? Может, листок бумаги, а может, камень? А что, если ты вдохнул воздух, который был преобразован из стола? Внутри твоего тела появятся куски этого самого стола! Макфи передернуло, мы с Томом заинтересованно обменялись взглядами. — Вот-вот! Так что этот момент крайне, подчеркиваю — крайне — важен. Там, — указывает он на вытащенный учебник, — целый список таких запрещенных к трансфигурации вещей, но его можно объединить в эти категории: нельзя трансфигурировать еду, воду и любой газ. — Спасибо за информацию, — благодарю я парня. Конечно, крайне сомнительно, что мы бы занялись чем-то подобным, но какой-то риск всё равно был. Теперь же это известно, так что и заниматься таким никто не станет. — Ага, так о чем это я? Хм, — задумался он, — а, про сложные предметы. Вот этим мне трансфигурация и не нравится. Слишком всё запутано и очень много учить. Если бы не профессор Дамблдор, то я бы и на «С» экзамен не сдал. — «С»? — Интересуется Том. По оценкам информации в книгах не было, видимо это был слишком очевидный момент. — Да, у нас следующая система оценок — самое лучшее — это «П» — Превосходно. Потом идет «В» —выше ожидаемого, далее «У» — удовлетворительно, «С» — слабо, «О» — отвратительно и «Т» — тролль. — Ха-ха-ха, тролль, — залилась смехом Иви, но, увидев серьезное выражение лица Рика, переспросила: — да ладно? На самом деле?! — Угу, — угрюмо подтвердил он, — мне однажды влепили такого по зельям, когда я случайно передал нож Барри, это мой однокурсник по факультету, при помощи магии. Профессор Слизнорт полчаса орал, что «нельзя бросать ножи в классе!», — попытался он передразнить преподавателя. — Только я не бросал, а просто пролевитировал его магией! И вообще, будто бы не в классе ими можно кидаться, — слегка улыбается он, глядя на нас. Толкаю локтем Тома, и мы дружно соглашаемся с парнем, что да, профессор был слишком строг. Хоть на самом деле я считаю, что этот балбес ещё легко отделался. — Так что «Т» — это самая плохая оценка. Я слышал, что если у кого-то набирается несколько «Т» по итоговым экзаменам, то его отчисляют, — последнее он произнес театральным шёпотом. — Так что будьте осторожны, хотя… — он чуть морщится, — когтевранцы обычно хорошо учатся, они целыми днями зависают с книгами, — он чуть презрительно машет рукой, — поэтому и в квиддич вечно продувают… О, кстати, я же не рассказал вам про квиддич! Срочно менять тему! — А что по зельям? — прерываю я начало «увлекательного» рассказа, — ты говорил, что самые сложные предметы это трансфигурация и зелья. — Ну, — сказал он, вынужденный вернуться к не самой любимой теме, — сам представь. Мрачное тёмное подземелье, где вы нарезаете всякую жуть типа глаз жаб и флобберчервей, а потом всю эту гадость нужно смешать по определенному рецепту, ни на грамм не отклоняясь. Это само по себе уже мерзко и муторно, так ещё и чётко отмерять время, считать помешивания, менять черпаки с одного на другой, ингредиенты добавлять в правильной последовательности… — То есть много учить? — уточняет Реддл. Так как я отлично его знаю, то вижу в глазах презрение по отношению к новому знакомому. Том никогда не уважал тех, кто не может даже взять предлагаемые на блюдечке знания. Значит, они ему и не нужны, с чем, кстати, Рик, скорее всего, согласится. — Верно! — как-то даже радостно произнес он, — там не только учебник, как у вас, первокурсников, — снисходительно улыбнулся он. — А ещё и дополнительная литература, справочники совместимости, таблицы замены ингредиентов, а потом ещё и регулярные огромные домашние задания. Ох, — хватается он за голову, — я же забыл домашку по зельям сделать. — На секунду его лицо приобрело скорбное выражение, но быстро сменилось повседневным. — Ну и чёрт с ней, — машет он рукой, — небось на завтра их не поставят, а там спишу у кого-нибудь, — он подмигивает, — но об этом никому, — демонстративно прикладывает палец к губам. На эту пантомиму лишь вежливо (я) и искренне (Иви) улыбаемся, Том игнорирует. — А самое легкое? — не даю я подняться теме квиддича. — Вообще, — закидывает он ногу на ногу, чуть наклоняясь вперед, — мне нравятся чары. Профессор Эгертон — настоящий профессионал, мастер своего дела, а ещё я хожу на дополнительные занятия к нему, — он в отрицании резко замахал руками, — это не потому, что я не понимаю, а для изучения новых заклинаний! В этом году он обещал показать нам заклинание взрыва! — он радостно улыбнулся, — очень мощные чары, как магловский миномет — вжух и ба-бах!.. — А ещё, — он дождался, пока Иви прохихикается, одобрительно ей кивая, — я люблю полеты на метле… Он всё же начал эту тему! А-а… Какой ужас, но, может, в его словах будет что-то полезное? Но тут нас спасает стук в дверь. — Здравствуйте, — на пороге стоит пожилая женщина с тележкой, — может, чего-то желаете? А то дорога долгая, — она мило улыбается. На тележке были разложены самые разные волшебные сладости в ярких упаковках. Глаз выхватывает шоколадную лягушку, она выглядела один в один как из первого фильма о Гарри Поттере. — Да, — поднимается Рик, — дайте Берти Боттс, — он протягивает горсть кнаттов, — спасибо! Мы отрицательно качаем головами, Иви делает это чуть расстроенно, но спонсировать каждый её чих будет просто-напросто накладно. И так должна почти двадцать галлеонов, которые прощать «за так» я не желаю, сумма-то приличная. Этих денег мне хватит на следующий курс зельеварения (будет дешевле из-за того, что котел и комплектующие уже куплены). — Кстати, может, пообедаем уже? — за разговором время пролетело незаметно. Вытащив палочку, я довольно левитирую чемодан с верхней полки. Это выходит гораздо проще, чем без палочки. Я чувствую, как мой резерв почти не реагирует на такую магию. Палочка берет энергию на колдовство буквально из воздуха, из пространства вокруг меня. Как и говорил Дамблдор, эта энергия прогоняется через мой источник, получая «окрас» в виде желания, после чего вырывается из палочки, вновь растворяясь в воздухе. Вот и получается, что, колдуя палочкой, практически невозможно опустошить резерв, так что прекратить колдовать можно, лишь устав физически. Поэтому использовать палочку я постараюсь по минимуму. Только на уроках, чтобы не выделяться. А так продолжу тренировать источник. Ведь я хочу в дальнейшем творить мощные высшие чары. Для этого нужен большой резерв. Интересно, многие еще так делают? Я не знаю, но давайте для примера попробуем сравнить это с нашим, современным миром. Возьмем что-то простое, например калькулятор. Ты получаешь его и понимаешь, что теперь все расчеты ты можешь проводить в нём. Поначалу используешь как дополнительный инструмент для сокращения времени на расчеты: дроби, корни, степени. Потом умножение и деление больших чисел, далее сложение и вычитание... Вот наступает момент, когда ты используешь его для любых подсчетов. Почему? Так удобнее, быстрее, проще, нет ошибок. Заканчивая школу, ты понимаешь, что калькулятор — это такая вещь, которая бывает тебе нужна достаточно часто, но вот так поворот, она всегда с тобой. Так зачем считать цифры в уме, если есть готовый помочь инструмент? Почему-то мне кажется, что с палочкой ситуация складывается схожим образом. Волшебники просто понимают, что она всегда находится с ними. Зачем нужно пытаться учить что-то другое? Тратить на это сотни часов! Причем без гарантии на успех. И не забывайте, что большей части населения все еще нужно зарабатывать деньги самим. Своим трудом. Следовательно, каждый час тренировок — это минус от твоего дохода. Маги не должны становиться простыми ремесленниками. Они должны оставаться творцами. Простой работой должны заниматься другие — големы, например. Те же домовые эльфы, если им это так нравится. Иначе маг просто-напросто отвыкает от использования серьезных чар, становится обычной посредственностью. Зачем такое нужно? Безусловно, отказываться от палочки совсем — тоже глупо. Она хороший помощник, вот только нужно суметь изменить мышление людей. Заставить их отбросить свои ложные идеи... Ладно, сейчас не время философствовать. Палочка будет лежать у меня «в кармане», как кастет для боксера, который может отлично набить морду и без него, но с кастетом будет ещё сильнее. Однако если такой боксер не будет качать мышцы, понадеявшись лишь на этот самый кастет, то разве сумеет он победить точно такого же, но регулярно тренирующегося человека? Нет конечно! Рик проводил мое «невербальное колдовство» охреневшим взглядом. Потом чуть потряс головой, — а это ты хитро придумал, я даже на секунду поверил, что колдуешь без слов! Ха-ха, а ты просто тихо прошептал чары. У меня так друг тоже делает, но у него заметнее получается. — Да, подловил, — смущенно улыбаюсь я, почесывая затылок. Хвастаться пока не собираюсь. Достав чемодан, немного покопался в нем и вытащил набор сэндвичей. Они ароматно запахли на всё купе. Том, тоже используя палочку и буквально кайфуя от этого, достал чемодан, вытаскивая свою еду. Иви смотрела голодными глазами, подбирая слюну. Вздыхаю и выделяю ей часть своего провианта. Впрочем, я специально взял больше, ожидая такого поворота. Рик чуть завистливо на это смотрит, жуя конфеты. Ну, тут сам виноват, ничего не мешало тебе взять еды с собой заранее. Во время перекуса разговоры затихли, а после него как-то не продолжились. Через какое-то время Рик вышел, сказав, что пойдет искать своих друзей. Впрочем, это лучше, чем если бы он вновь начал говорить про квиддич. Остаток пути прошёл спокойно и размеренно, машинист по громкой связи сообщил, что будем на станции «Хогсмид» уже через час, так что всем необходимо переодеться в мантии. Вещи с собой брать не нужно, их разместят. Интересно, как домовые эльфы определяют, чьи именно вещи они держат в руках? Скорее всего, какая-то эльфийская магия, но как она работает? Высчитывает владельца по времени нахождения у него предмета? А если я купил его с рук или у другого ученика прямо в Хогвартс-экспрессе? Так и тянет поэкспериментировать, но если действительно сработает, и тупые домовики потеряют мой багаж? Мда, разбираться с проблемами в первый же учебный день меня не тянет. Поезд остановился, и мы пошли на выход. Наше купе было у самой двери, так что и вышли первыми, немного отойдя, чтобы не загораживать проход. Остановившись, стали осматриваться, ожидая, что будет дальше. Старшекурсники не задерживались, сразу направляясь в сторону, где виднелись кареты, запряженные с трудом различимыми силуэтами, напоминающими лошадей. Очевидно, что это фестралы, но разглядеть их получше не выходит из-за расстояния. Подходить ближе не желаю сам. Не хочу потом догонять неизвестно куда ушедших ребят. Так что стал ожидать сопровождающего, который вскоре и подошёл. — Первокурсники! — Вот это глотка! — первокурсники! Все сюда! — встречающий нас мужчина был достаточно преклонного возраста, но всё ещё крепкий и мощный. Он был не в привычной уже мантии, а в магловской рабочей одежде, чуть испачканной и засаленной по рукавам. На поясе была заметна кобура с волшебной палочкой. — Первокурсники! Меня зовут Эдварт Талепп, я хранитель ключей Хогвартса и ваш сопровождающий до школы! Всем построиться в ряд! — после чего он пересчитал нас, расставил в колонну и повел за собой. Шли мы недолго и, как я и ожидал, подошли к Чёрному озеру, где уже стояли наготове лодки. Ближе к воде стало видно громадный замок, величественно возвышающийся на противоположном берегу. Выглядел он, конечно, шикарно, гораздо лучше, чем показывали в фильмах, где для этого просто брали уже реально существующие замки, возведенные простыми людьми, без капли магии. Тут же… Глядя на такое, веришь, что волшебство реально существует, ибо построить такую махину без её использования просто невозможно! Уж точно не в это время и уж конечно — более раннее. А ведь он же еще и наверняка нафарширован чарами расширения! Мои спутники также прониклись моментом, рассматривая сказочную красоту. Но его достаточно быстро загубил громкий крик: — По четыре человека на лодку! Все слышат?! Не больше четырех! Ох, что же ты так орешь-то? Понятно, конечно, что толпа детей — та ещё ответственность, но можно же как-то потише себя вести? Мы сели в лодку втроем, больше никто к нам не присоединился, так как лодок было с запасом. На некоторых вообще ехали по двое и даже по одному. После того как все разместились, лодки самостоятельно поплыли вперед. Теперь уже никто не мешал любоваться красотами замка, высматривая каждую деталь. Понимаю, что буду долго обходить его и изучать каждый кирпичик. Теперь понятна любовь канонного Темного Лорда к этой школе, его нежелание её покидать. Понятна причина, почему он хотел стать здесь профессором и почему спрятал тут один из своих крестражей, оставив его даже без охраны и защиты. На другом берегу нас первым делом снова пересчитали и построили в колонну. Он раньше надзирателем, случайно, не работал? Уж больно похожие привычки — крики, колонны, регулярный пересчёт… До ворот шли в молчании: зрелище было слишком монументальным, поэтому не хотелось портить его лишними разговорами. Ворота уже были приоткрыты, и там стоял сам Альбус Дамблдор, поблагодаривший Талеппа и ещё раз нас пересчитавший. Давлю нервную улыбку: нужно сосредоточиться, не хватало ещё, чтобы нас с Реддлом раскидало по разным факультетам! Тогда ведь полплана сразу насмарку пойдет! Хм, — думаю я, пока Дамблдор завел нас в зал, представился и начал рассказывать про факультеты. А зачем нам вообще поступать на Слизерин? Можно ведь сейчас поймать взгляд Тома и сказать «давай на Пуффендуй!» Он, конечно, удивится, потом будет расспрашивать, но здесь и сейчас согласится. У нас ещё нет связей, нет друзей с факультетов, мы — открытая книга, и написать в ней можно что угодно. Чем будет плох Пуффендуй, если фанон прав и можно уговорить Шляпу распределить на любой факультет? Наоборот, тогда внимания мы точно привлекать не будем, но… в этом есть и минус. Без привлечения внимания не получится набрать сторонников. Значит, будем привлекать на Пуффендуе, будут у нас барсуки-сторонники, желающие построить новый мир, желающие революции. Аха-ха-ха, да… там такие революционеры… но, предположим, пусть будет тот же Пуффендуй. Вот только на плечах лишь меня и Реддла «свержение режима» не пройдет, нужны хорошие грамотные специалисты, нужно качество, которое отсутствует на этом факультете. Туда просто таких не отправляют. С этого факультета выходят хорошие ремесленники, фермеры, рядовой средний класс магов. Какой плюс от такого сторонника? Чем он может нам помочь, кроме как тем, что встанет рядом с палочкой в руках? Да ничем. Связи у них с такими же, как они, мало кто из Пуффендуя становится значимой персоной. Исключения, конечно, есть, тот же Фадж — канонный министр, закончил Пуффендуй и брал к себе в Министерство многих талантливых выпускников Хогвартса, но кто из них был с Пуффендуя? А если и был, то чего добился? Вряд ли его заместитель — Долорес Амбридж — была с желто-черного факультета, характер у неё не тот. Возможно, мои размышления и гроша ломаного не стоят, но на большее я пока рассчитывать не могу. Лишь на прочитанную литературу (а там было прискорбно мало информации по этой теме), а также на знание канона. Пока это знание меня особо не подводило... что там далее? Когтевран, как и говорил наш новый знакомый по поезду, Рик, — это факультет индивидуалистов и одиночек. Они слишком зацикливаются на учебе, не видя за ней что-то ещё. А ведь знания нужно получать с определенной целью. Всегда надо думать, для чего тебе эти знания? Я вот вряд ли когда-нибудь стану изучать теорию строения самолетов или подводных лодок. Для чего? Я же не планирую их строить! Когтевранец же поспорит со мной, что знания лишними не бывают и всё может пригодиться. Вот только я предпочту изучать лишь то, что мне интересно и будет использовано в будущем, например колдомедицину, ритуалистику, руны… Впрочем, сейчас не об этом. Когтевранцы после окончания школы чаще всего идут в Министерство, иногда работать на кого-то, изредка — вступают в Гильдии. М-м, нет, для меня Слизерин на их фоне выглядит гораздо, гораздо предпочтительнее. Там и связи — на самом верху, среди первых людей всей магической Англии. А это и доступ к огромному финансированию, и к запретным знаниям. Нужно лишь правильно себя подать. А что уважают больше всего у магов? Кто бы что ни говорил, как бы ни переводил все на деньги, власть или родословную, но в мире магов решающую роль играет личная сила. Это в мире маглов, когда ты один, то ничего не можешь. В мире же магов один Архимаг стоит тысяч магов-обывателей. Тот же Дамблдор или Волдеморт объединяли людей именно благодаря своей силе. Почему же тогда общество волшебников отказывается развиваться? Они сплошь слепцы и не видят дальше вытянутой руки? Им настолько плевать? Сомнительно... ведь встречаются же сильные маги. Встречаются и умелые. И их немало. Не ровня Дамблдору и Волдеморту, но уже и не приложение к палочке. Та же гвардия Пожирателей и костяк Ордена Феникса, например. Тот же Снейп и солидная часть преподавателей Хогвартса... Что это со мной сегодня? Силой воли заставляю мысли вернуться к первоначальной теме обдумывания. Последний факультет — Гриффиндор. Даже не буду перечислять его плюсы, ведь один-единственный минус полностью обнуляет всю его полезность — декан Дамблдор. Как бы мы ни скрывали свой «кружок по интересам», он станет известен Дамблдору, после чего будет невозможно предсказать его реакцию. Разгонит ли он его, заставит других поменять о нём (и о нас) мнение, проигнорирует, начнет курировать? Он слишком непредсказуемый фактор, который тем не менее никогда не «играет» в минус себе. Что бы он ни решил — это пойдет ему на пользу, а у нас пока нет возможности хоть как-то ему противостоять. Значит, все же Слизерин? Хорошо, не будем отходить от канона. Теперь главное, чтобы Шляпа не подвела. К моменту окончания моих размышлений Дамблдор закончил объяснения, оставив нас дожидаться его повторного пришествия. Оглядываю своих будущих одногруппников. Заметно, что почти все нервничают. Кто-то подрагивает, кто-то мнется и оглядывается, вот девочка плотно сжимает кулаки, а вот парень, видимо готовый расплакаться. А у этого подозрительно знакомые украшения на руке — видимо, такого же формата, как и у нас, похоже чистокровный. Он замечает мой взгляд, осматривает мантию, манеру держаться и кольцо на пальце. Кивает мне, киваю ему в ответ. Интересно, он сильно разочаруется, когда посчитает меня «грязнокровкой»? Свой амулет с информацией о родителях я оставил у миссис Коул, в приюте. Все же он заперт с помощью магии, а мы с Томом пока научились вскрывать лишь магловские замки. Для работы с ним мне нужно узнать больше. Так что минимум весь первый год буду наравне с Реддлом считаться в лучшем случае полукровкой. Впрочем, ключевой разницы нет, быть бедным чистокровным так же порицается, как бытие полукровкой, и лишь немногим лучше маглорожденного. Вот такие вот снобы эти «аристократы Магической Англии». Долго стоять не пришлось: не прошло и десяти минут, как профессор трансфигурации вернулся и повел нас в Большой Зал. Когда огромные двери в него отворились (легко и свободно, будто не весили пару тонн, видимо — магия), то открывшееся зрелище вновь поразило своей величественностью и эффектностью. Гигантский зал был ярко освещен тысячами свечей, заколдованных на несгораемость и отсутствие капель воска (так было написано в Истории Хогвартса), зачарованный потолок показывал небо, уже погрузившееся во мрак, вечер как-никак. Большой Зал не был похож на показанный в фильме, во всяком случае, не больше, чем Косой переулок. В реальности он был гораздо монументальнее. Посреди зала стояли четыре здоровенных факультетских стола с сидящими вокруг подростками разного возраста: от совсем детей до почти взрослых юношей и девушек. Навскидку тут сидело не меньше полутысячи человек. Так-так, четыре факультета, семь лет обучения... примерно от двадцати до тридцати человек на каждый год получается. Плюс-минус. Вроде нормально. Все были одеты в хогвартские мантии и, казалось, смотрели на нас. Преподавательский стол ничуть им не уступал, пожалуй, даже поражал ещё больше (и это меня — человека, прибывшего из будущего и видевшего, хоть и на картинках, дворцы первых людей мира!). За преподавательским столом сидели совсем незнакомые мне люди. Очевидно, что сидящий в центре старик — директор Армандо Диппет, про которого я слышал из канона. Ещё здесь, скорее всего, присутствуют профессора Слизнорт и Флитвик. Хотя нет, Флитвика ещё нет, ведь Рик обмолвился о некоем профессоре Эгертоне — преподавателе чар. С края профессорского стола поднимается знакомый ранее Талепп. Он тащит в центр зала табурет с лежащей на нём шляпой. Ха, а в каноне шляпу таскал завхоз Филч, а не хранитель ключей Хагрид. Ну да неважно. Вот ты какая, Распределяющая Шляпа. Довольно потрепанная на вид, но без грязи и дыр, как, бывало, описывали некоторые. Едва он поставил табурет и повернулся, чтобы уйти, шляпа открыла рот и начала петь. Для многих первокурсников это был шок. Они пялились во все глаза, даже забыв про величественный зал, который секунду ранее разглядывали. Я же вместо этого продолжал осматриваться, уделяя внимание ученикам. На Гриффиндоре довольно оживленно переговаривались, раздавались смешки, которые едва-едва заглушала песня. Пуффендуй не отставал, хоть и был спокойнее. У многих на лицах были радостные улыбки от возвращения в Хогвартс и встречи с товарищами. На Когтевране и Слизерине, вопреки моим ожиданиям, тоже не стояла тишина. Переговаривались почти все, хоть и делали это тихо. Видимо, обмениваются новостями: кто как провел лето и тому подобное. А ещё я погорячился с ощущением того, что все смотрят на нас. Нет, любопытные взгляды, конечно, были, но для большей части присутствующих это было привычным зрелищем. Уверен, что многими сильнее ожидался ужин, чем распределение. Пока осматривался, песня закончилась (не так уж и плохо, кстати) и вперед вышел Дамблдор. — Сейчас я назову ваше имя, — негромко, но так, чтобы слышал весь зал, проговорил профессор. Сонорус, что ли, наложил? — Тот, чьё имя я назову, подойдет сюда и наденет Распределяющую Шляпу, — поднял он её над головой, чтобы ни у кого не возникло вопросов, после чего развернул внушительный список. — Андервуд, Джордж. Вперед откуда-то сзади выбрался щуплый мальчишка в криво сидящей мантии. Он слегка запинающейся походкой подошёл к табурету, где Дамблдор жестом указал на него, после чего, дождавшись пока тот сядет, надел ему на голову Шляпу. Секунд десять ничего не происходило, а потом Шляпа громко выкрикнула: — Гриффиндор! Раздались аплодисменты, со стола красно-золотых — несколько приветственных выкриков. Мантия на мальчишке слегка изменилась, проявив красный опознавательный знак на груди. Джордж Андервуд отправился за стол к своим новым — на ближайшие пять лет минимум — сокурсникам. — Блаунт, София, — произнес Дамблдор, оглядывая нас сквозь свои очки-половинки. Интересно, это артефакт или проблемы со зрением? А почему тогда не исправит? Проклятье, как говорил фанон, или нечто иное? Пока я думал (опять левые мысли в голове!), одна из девочек, благоразумно стоящая спереди и, видимо, знавшая про распределение, вышла вперед и отправилась к шляпе. Она не выглядела напуганной, но нервное напряжение ощущалось, как и у всех нас. Видимо, ей рассказали про этот этап. Более того, она специально встала в первых рядах, просчитав, что список будет идти по алфавиту. Дамблдор дождался, пока она сядет на табурет, после чего привычным жестом опустил Шляпу ей на голову. — Слизерин! — быстро выкрикнула Шляпа. Это придало мне уверенность в своих суждениях. Значит, девочка действительно все знала, скорее всего — чистокровная. — Надеюсь, мы попадем на один факультет, — шепчет мне Иви. Перевожу на неё взгляд. — Даже если будет не так, то мы все равно останемся друзьями, — улыбаюсь ей, — как бы ни кривился на это Том, — бросаю на него короткий взгляд, под которым морщинки его лица собираются иначе, превращаясь из гримасы в кривую ухмылку. — Спасибо. —Замечаю, как она волнуется. — Ты всё равно играешь тут первую скрипку, — наклоняясь к самому ушку, шепчу ей, ведь по английскому алфавиту её фамилия идет перед моей с Реддлом, — так что не подведи, но знай моё мнение, тебе очень идёт алый цвет. Девочка слегка покраснела и чуть смущенно кивнула. Том заинтригованно поглядывал, ведь я говорил ей это так, чтобы он не слышал. Бросаю на него косой взгляд и ухмыляюсь: пусть мучается неизвестностью, тайны его всегда интересовали. Реддл хмурится, после чего пристально смотрит на Иви. Ах ты, мошенник! Легилименцию использовал! Причем она ничего не заметила, что, кстати, показатель. В такой-то атмосфере и при таком напряжении. Едва я это осознаю, как его губы растягиваются в улыбке и он бросает на меня победный взгляд. Кидаю ему быструю ментальную атаку, но на нем надет «Блокиратор», так что меня довольно легко побеждают, хоть и не всухую, как было на тренировках поначалу. Том с деланным сочувствием похлопывает меня по плечу. Отвешиваю ему тычок локтем. Пока мы дурачимся, распределение продолжается. Под очередные аплодисменты новый ученик отправился за свой стол. Так продолжалось снова и снова. Народу было довольно много, а моя буква была одной из последних. Приходилось стоять и ждать. У многих детей Шляпа лежала на голове приличное время, тем самым затягивая распределение ещё больше. Чувствую, как слегка бурчит живот, несмотря на то, что обедал в поезде. Каково же тем, кто не догадался захватить с собой еды? Из интересных мне на Слизерин определили того мальчика, который кивнул мне, пока мы ожидали Дамблдора. Впрочем, и неудивительно, я ожидал этого, как только услышал его фамилию. — Лестрейндж, Мартин! Шляпа пробыла на его голове, на мой взгляд, достаточно долго, но распределила — ожидаемо — на Слизерин. Наконец список дошёл до «М», и вызвали Иви. — Удачи, — едва слышно пожелал я ей, на что девочка кивнула, направляясь к Шляпе. Знал ли я, что мы будем на разных факультетах? О да! Не один Том лазил в голове нашей подруги. Как только я наловчился избегать вызывания щекотки, то хорошенько изучил все пропущенные за это время мысли. Ей явно не место на Слизерине, куда целимся мы с Реддлом. Думаю, это будет Гриффиндор или Пуффендуй. Так и оказалось, Шляпа пролежала на её голове не более пяти секунд, выкрикнув: — Гриффиндор! Хлопаю вместе со всеми и улыбаюсь, глядя, как она занимает место за столом своего факультета. Делает ли это нас врагами? Ничуть! В это время межфакультетская вражда не столь очевидна, какой стала в каноне, чему виной, кстати, была именно Первая Магическая Война Волдеморта. Через какое-то время раздается фамилия Тома. Быстро переглядываемся, и тот уверенной походкой направляется к Шляпе. Держит осанку, идет не спеша, но и не тормозя, как истинный аристократ. Это играет свою роль, особенно с учетом его внешности, которая уже сейчас показывает, что в будущем из него вырастет тот ещё сердцеед. — Слизерин! Не прошло и минуты, хоть и подольше, чем с Макфи. Впрочем, я бы удивился, назови Шляпа другой факультет. Еще из знакомых по канону событий услышал фамилии: Нотт, Мальсибер, Блэк, Эйвери, Розье. Последний был именно таким, как я его и запомнил. Он буквально дрожал, когда шел к стулу и пока сидел на нем. Жалкое зрелище, но, наверно, потом его поведение выровнялось? По канону никто про него особо никак не отзывался… На самом деле знакомых фамилий было гораздо больше, но уделять внимание каждому желания не было. Вначале разобраться бы со своим факультетом. — Вейбер, Вольфганг, — произнес Дамблдор, мгновенно выцепив меня взглядом из толпы. Пробираюсь вперед, подходя к Шляпе. По сторонам стараюсь не смотреть, так как тоже слегка нервничаю, оказавшись в столь необычной и торжественной обстановке. Сажусь на табурет, чувствую, как на голову надевают Распределяющую Шляпу. Ох, что же будет? — Новый ученик с навыками окклюмента. Хороший поток, — раздается в голове скрипучий голос старой шляпы. — Но тебе придется снять щит, чтобы я смогла понять, куда тебя распределить. — А может, ты распределишь меня без этого? — так же мысленно отвечаю я ей, стараясь передать мысли максимально чётко, но не допускать лишнего, что Шляпа может интерпретировать по-разному. — Хех, — усмехается она, — нет, так не пойдет. Снимай щит, я не раскрываю секреты учеников, иначе бы за мной охотились слишком многие люди либо давно бы уничтожили. Я заколдована так, что когда меня снимают, забываю всё, что увидела в головах людей, на которые была надета. Ладно, думаю, что в этом есть смысл. Решаю приоткрыть щит и довериться ей. — Ого! Не зря скрывал, — удивленно воскликнула Шляпа, — значит, перерожденец? Хочешь изменить мир? В чём-то ты, пожалуй, прав. А знаешь ли ты, что изменение мира всегда происходит на чьих-то костях? Готов принести их в жертву своим амбициям? — Это не жертва, а необходимость. Маги деградируют, они попали в трясину, откуда не могут вырваться без чужой помощи! Можно забить и тратить время лишь на себя, но это путь в никуда. Он приведет к неизбежной войне с маглами или пряткам в своих искусственных мирках. Я выбираю другой путь. И пусть часть спасенных потонет оттого, что я взбаламучу это болото, но остальные станут крепче и лучше, вернув всё своё, как в прежние времена! — Хорошо, твоя позиция насчёт магов мне понятна. Более того, я полностью с ней согласна! Удачи тебе в этой цели. Теперь вернемся непосредственно к распределению. Так, Пуффендуй однозначно нет. Гриффиндор? Нет, товарищи ценны для тебя лишь как средство. Похвальное стремление к знаниям, Когтевран? Возможно. Но знания без цели не имеют для тебя ценности, тогда остается Слизерин! Последнее слово она произнесла вслух, на весь Зал. Снимаю Шляпу, передавая её обратно Дамблдору, который ободряюще мне улыбнулся, после чего разворачиваюсь и под аплодисменты иду к своему новому столу. По дороге ощущаю оценивающие взгляды уже от более старших курсов, которые приметили артефакты и мой спокойный вид. Изучайте, гады ползучие, все ещё будете в ногах моих валяться. Держа лицо, сажусь рядом с двумя уже распределенными детьми — Софией Блаунт и Анорой Галлахер. Том сидел чуть дальше и был отделен от меня другими учениками. Жаль, что нельзя нормально «переговорить», используя ментальную магию! Для поддержания статуса пришлось нацепить на себя артефакты (причем на видные места), затрудняющие легилименцию, а работать сквозь них, даже подавляя защиту, свободно не получается. Теряется часть мысленных образов, превращая диалог в кашу. Остаток распределения прошёл в таком же ключе. Я хлопал вместе со всеми после очередного распределенного, с каждым разом всё больше чувствуя апатию. Постепенно улыбки пропадали с лиц других людей, но аплодисменты продолжались, хоть и стали более вялыми. Вот наконец последний ученик был распределен на Когтевран. Этому событию и, соответственно, ученику аплодировали гораздо более искренне, чем предыдущему. После чего, пока Талепп убирал Шляпу, со своего места встал Дипетт. М-м, я говорил, что все погрузились в апатию и стали вялыми? О, забудьте, вот теперь действительно — настоящая тоска и уныние! Дипетт толкнул речь, немногим короче часа, рассказывая про Запретный Лес, нарушителей, отработки, систему баллов, квиддич и остальное. Честь ему, что про каждое говорил предельно кратко, хоть и затронул, наверное, всё, что только мог. Слышу, как у девочки справа от меня бурчит в животе. Изображаю, что ничего не заметил, она также делает вид, что всё нормально. Отлично, слушаем дальше… К моменту, когда некоторые уже сложили головы на стол, Дипетт закончил с речью, наконец щёлкнув пальцами, и домовики телепортировали еду. Сонное состояние одномоментно исчезло: наконец-то можно начать пир! Стол, казалось, содержал всё, что только можно было вообразить, особенно если раньше твой рацион не отличался изысками. Наложил себе жареной картошки, мяса с соусом и взял кусок пирога. Разумеется, держал себя в руках, хоть и было сложновато. В принципе, строгого столового этикета не было, но некий уровень приличия поддерживался, а на «нарушителей» обращали внимание и по возможности одергивали. Стараясь неспешно насыщаться, украдкой оглядывал своих сокурсников. Из распределившихся сегодня у половины были заметны различного рода украшения, очевидно служащие тем же целям, что приобрели мы с Реддлом. Разговор заводить я не спешил, хоть и видел, как многие ведут беседу, тихо переговариваясь с соседями. Интересно было еще и то, что такое происходило не только на старших курсах. Среди моих уже не будущих, а самых что ни на есть нынешних одноклассников подобное тоже случалось. Знакомы, значит... небось, с детства. Ходили друг к другу в гости, пили чай в огромном поместье с кучей слуг-домовиков. А то и других магов, почему бы и нет? Летали на метлах, веселились и радовались жизни. Вот в такие моменты и начинаешь жаждать крови. Помаленьку, по чуть-чуть... Вздыхаю: надо отвлечься. Перевожу взгляд. Оказывается, с моего места также открывался неплохой обзор на стол преподавателей. Людей там было больше, чем показывали в каноне. Шестнадцать человек, если быть точным. Женщин из них была всего треть: видимо, мало кто из них желал идти преподавать, либо просто так сложились обстоятельства. Впрочем, я не жалуюсь, лишь бы обучали грамотно. Преподавательский стол, к моему удивлению, не был под чарами защиты от прослушивания. То есть какие-то слова время от времени я оттуда разбирал. К сожалению, обрывки фраз не давали никакой конкретики и понимания. Да и интереса, честно говоря, особого не было. Меня больше волновала моя будущая жизнь на самом одиозном факультете. Слизерин... факультет возможностей и перспектив. И одновременно самый жесткий по отношению к допускающим слабость. О, такого будут готовы порвать. Если, конечно, за ним не стоит влиятельный род или могущественный покровитель. Будет сложно, но... Эй! Я готовился к этому! Я знал, что буду учиться на нём! Другого пути нет, так что не раскисать, впереди самый финиш — не менее ответственная часть. Как меня, ну и Тома, конечно же, примут на факультете? Наверное, сегодня вряд ли услышу что-то важное, слишком уж все вымотались. Но вот уже завтра... хе-хе, я в предвкушении. Плавно произошла смена блюд, появились различные сладости и напитки. Никакого тыквенного сока не было. Возможно, такое будет лишь при Дамблдоре? Либо это был уже фанон? Сосредотачиваться на окклюменции и поднимать «архив памяти» своей прошлой жизни не хотелось. Тем более это была такая мелочь, что не стоила абсолютно никакого внимания. Так как я уже был сыт, то взял лишь пару небольших пирожных с ягодной начинкой, после чего остаток пира попивал чай, поглядывая по сторонам. Сытная еда привела магов — как юных, так и старшего возраста — в благодушное настроение. Улыбки и смех вновь стали слышны в Большом Зале. Я по-прежнему был молчалив. Замечаю, что и Том не горит желанием заводить знакомства и связи с первых же минут. Но наконец и эта часть пира была завершена. Последняя пища со стола исчезла. Обращаю внимание, как за столом Пуффендуя пара учеников спрятала печенье по карманам. Мысленно вздыхаю: у вас же кухня рядом! Зачем пачкать мантии и создавать впечатление свиней? И ладно бы это были первокурсники: может, у кого-то была трудная жизнь среди маглов, и он ещё не отказался от старых привычек, но этим лбам было лет по пятнадцать! — Первокурсники, — раздался голос высокого парня, курса так шестого-седьмого на вид, точнее сказать не мог, — я Эдвин Берген, староста факультета Слизерин. Сейчас я покажу вам, как добраться до гостиной нашего факультета. Следуйте за мной и запоминайте. Я ждал этой речи! Ха-ха-ха, рановато что-то у меня истерика началась... Но как же это шикарно! Абстрагируюсь от волнений и тревог. Я в Хогвартсе! Я, мать его, в школе магии! Сюда хотели попасть тысячи, миллионы человек! А я сумел!.. Уф... спокойствие, только спокойствие... Мы быстро выстроились в привычную мне еще по приюту колонну. За это время бóльшая часть нашего факультета уже успела разойтись. Берген поправил слегка сбившийся зеленый галстук и повел нас на выход. Там только что скрылись первокурсники Гриффиндора, стремительно умчавшиеся вперед. Староста Когтеврана толкал своим какую-то речь: не мог дождаться, пока все придут в башню? Пуффендуй же копошился, пытаясь нормально выстроиться и собраться. Печальное зрелище. Почти сразу, по выходе из Большого Зала, свернули в сторону лестниц, начав спускаться вниз. Вот, начались «подвальные помещения». Нет, на самом деле, находясь внутри Хогвартса, мне сложно было сказать, нахожусь я в подземелье или на вершине какой-то башни, если, конечно, рядом не было окон. Замок был очень светлым, повсюду горели бездымные факелы, располагались статуи, живые картины, стояли внушительные пустые доспехи, придерживая двуручные мечи. Запомнить путь без идеальной памяти было бы трудно. Но, к счастью, я обладал ей. Ну, почти. Периодически мелькали новые проходы, ведущие в стороны, либо вверх, вниз. Замечал я и двери, за которыми, видимо, скрывались разные аудитории. Некоторые из дверей были открыты, и удавалось бросить взгляд, теша своё любопытство. Даже заметил в одном классе начертанные на полу, стенах и даже потолке большие рунные круги. Проходя мимо развилки, наткнулись на призрака, что степенно пролетел мимо — прямо в стену. — Призраки — это обычное явление в Хогвартсе, — спокойным тоном объяснял староста, — их не нужно бояться, они совершенно безобидны. Он остановился у довольно непримечательного участка стены, после чего оглянулся на нас: — Все запомнили дорогу? В ответ ему раздалось нестройное и неуверенное «да». Он понятливо хмыкнул. — Ничего, запомните. Все запоминают, а кто не запоминает, бродит потом по коридорам, пока не умрет от голода. — В ответ на его слова наступила зловещая тишина, на что я едва-едва подавил улыбку. — Здесь находится вход в нашу гостиную. — Староста постучал костяшкой пальца по стене. — Он открывается по паролю. Пароль меняется каждую неделю. Новый пароль вывешивается на доске объявлений внутри гостиной, рядом с выходом. Кто забудет или разболтает пароль, будет объясняться со мной и деканом. Всё понятно? Очередное тихое и неуверенное «да». — Я вас предупредил, — серьезно погрозил он пальцем. — Пароль на эту неделю: «Тайное величие». Стоило этим словам слететь с его губ, как часть стены отъехала, открывая достаточно широкий проход. Старшекурсник быстро вошёл туда, мы вслед за ним. Гостиная создавала ощущение уюта. Она была обширной, хоть и гораздо меньше Большого Зала. Повсюду стояли кресла и мягкие пуфики, был большой камин, украшенный искусной резьбой, рядом с которым стояли диваны. Потолок был довольно низким по сравнению с тем, что я видел в коридорах. На нем самом и по бокам свисали зеленоватые магические лампы. Стены имели довольно грубый вид, хоть я и не стал их ощупывать. Также, что меня удивило, было несколько окон, очевидно зачарованных, так как снаружи находилось Чёрное озеро. Взгляд прикипел к чуть мутноватой воде, где вдалеке, кажется, мелькал чей-то силуэт. Окна были большими, словно смотришь в гигантский аквариум... завораживающее зрелище. Староста едва уловимо хмыкнул, оценив нашу реакцию. Но вид имел довольный. Он дал нам полминуты на осмотр, а потом произнес короткую приветственную речь, сводившуюся к тому, что наш факультет — самый лучший. Что всегда нужно держать видимость дружного и спаянного коллектива. Что не нужно «выносить мусор из избы», а решать все вопросы и конфликты внутри факультета. Во время речи он периодически поглядывал на старшекурсников, расположившихся у камина и чем-то бренчащих. Было заметно, что его роль слегка тяготит его и он хотел бы быстрее вернуться к друзьям. Первый год, что ли, староста? Каких-то вопросов ему никто так и не задал, хотя я заметил, что у девочки, с которой я сидел рядом во время пира, они были. Пару раз во время его речи она прям тянулась, но так и не решилась что-то сказать. Возможно, что тут играет мой преподавательский опыт и я, в отличие от юного старосты, уже автоматически подмечаю подобные моменты? — Завтра всем в семь утра находиться тут, уже собранными и готовыми. Завтрак длится с половины восьмого до восьми, а с половины девятого начинаются занятия. Расписание я раздам вам после завтрака, так что будет время сходить за вещами. А теперь: спальня мальчиков — направо, спальня девочек — налево. Комнаты первокурсников подписаны. Эльфы уже разложили ваши вещи, свои кровати найдете по ним, — он махнул нам рукой, отворачиваясь. Что же, раз старосте особо нет дела до нас, то я даже рад. Значит, будет меньше контроля и глупых вопросов. Наш курс смиренно поделился на две неравные части и отправился по лестнице, направляясь в спальни. Разговор между детьми по-прежнему не складывался. Даже уже знакомые друг с другом замолчали. Может, утомились, а может — поддались коллективному духу и некоей робости. Дойдя до самого конца коридора, мы увидели нужную пометку. Всего для мальчиков первого курса Слизерина было четыре спальни, по четыре человека на каждую. Почему-то я думал, что у нас, в отличие от Гриффиндора, будет по-другому, но, с другой стороны, одинаковое количество мест в спальнях вполне логично. А ведь точно: в книгах ни разу не рассказывалось о спальнях других факультетов, так что все остальное — просто фанон. К счастью, как и говорил староста, комнаты были подписаны (причем комнат было больше, чем самих первокурсников!), так что нам не пришлось заваливаться толпой в каждую из них и проверять самим. Тому, что Том оказался моим соседом, я не особо удивился. Видимо, нас специально подселили друг к другу. Что это — помощь студентам адаптироваться, ведь мы оба из одного приюта, или отсеивание нежелательных элементов от основного коллектива? Устало усаживаюсь на кровать, нужна минута перерыва. На соседнюю кровать садится Том, вытаскивая свой, ещё приютский будильник, который я дарил ему, казалось, вечность назад. Время уже одиннадцать двадцать, а ещё нужно разложить вещи и переодеться. Вяло поднимаюсь и приступаю к работе. Наш сосед — быстро проваливаюсь в архив памяти, отыскивая его имя, на которое не особо обратил внимание при распределении, — Фредерик Эйвери, не заморачивается подобным. Просто скидывает одежду, хорошо хоть не на пол, и заваливается спать. На него косо поглядывает Долохов, ещё один «старый знакомый», который, как и я, вначале разбирает сундук и аккуратно расстилает кровать. Ловлю взгляд Тома и демонстративно снимаю «Зеркальный Лабиринт», тот тоже снимает «Блокиратор». Наконец-то возможность нормально пообщаться! Ловлю себя на мысли, что всё чаще и чаще мы общаемся ментально, иногда целыми днями не открывая рта и полностью забив на человеческую речь. Отметаю левые мысли: время разговоров. Коротко обменявшись эмоциями и впечатлениями по сегодняшнему суматошному дню, прошу Реддла завести будильник на шесть часов. Сна нам хватит, магия хорошо развитого источника — очень сильное подспорье в этом вопросе. Лично мне последний год стало вполне достаточно спать по пять часов в день. Возможно, свою роль играет и насыщенность моего тела магией Жизни. Реддл валяется традиционно подольше, навскидку до шести часов. В ответ на предложение Том согласно кивает, ведь с утра нужно сходить в душ, да и вообще разобраться с бытом. Снова всплывает старый вопрос: есть ли тут горячая вода? Ну, в крайнем случае ополоснусь холодной, это довольно привычно. Заболеть уже не боюсь, маги вообще редко болеют, собственная магия защищает их, а моя же, напитанная «жизнью», делает здоровье особо крепким. Падаю на кровать и закрываю глаза, даже забив на привычную окклюментную практику. Сон приходит мгновенно.