часть тридцать третья
принятие
искажённое ненавистью лицо матери феликс никогда не забудет. юноша помнит всё до мелочей: стол с липкими от вина пятнами, стулья с косыми ножками, пол, по которому и ступить было нельзя из-за осколков. обычно время гасит желание отомстить даже заклятому врагу, однако горечь и ожесточение, скопившиеся в ёнбоке, не позволяют простой человеческой жалости высвободиться из плена, и мальчишка не может простить ту, что стала для него чужой раз и навсегда. уже ничто не спасёт — ни плаксивые речи, ни истерические припадки. ничего не осталось. ликс не протянет руку дружбы маме, если она вдруг решит исправить непоправимое. потому что нельзя обращаться так с сыном, в котором годами тлела надежда о нормальной семье. такой, как у счастливых сверстников, показывающей своим примером, что желать собственному ребёнку смерти — неадекватное поведение. ликсу не под силу вырвать с корнем глубокую антипатию матери к нему, поскольку такова натура этой женщины. все черты её лица говорят о безжалостности с уклоном в тиранию, и парень никогда не увидит ни единого признака мягкости в морщинах от улыбки, глазах и небольших ямочках на щеках. наён попросту не показывает чаду другую сторону личности, привлекающую окружающих. словно хамелеон, она всю жизнь подстраивается под каждого, с кем общается, однако перед ёнбоком всегда вылезает наружу её скверный характер. гадкие слова мамы постепенно утрачивают былую власть над феликсом, ведь подросток думает о тех чувствах, которые пробудил в нем хёнджин, и они несравненно более сильные, чем те, что была способна задеть в ёнбоке родительница. школьник больше не позволит унижать себя. к нему наконец-то приходит понимание, что мнение наён о нем не отражает истинного ликса с его внутренним миром, где баночки с прошлыми обидами становятся мусором, а золотые потоки любви окружают своего владельца светом и теплом. если раньше юноша романтизировал порезы и худобу, то сейчас старые представления о том, как ему выглядеть, потихоньку замещаются новыми. ликс не хочет стыдиться длинного периода жизни, когда в голове царствовал хаос, подкреплявшийся деятельностью всадников личного апокалипсиса ли в виде голодания, нанесения телесных повреждений и ненависти к самому себе. феликс отчаянно желает принять ценный опыт юности, научивший его тому, как не стоит обращаться с единственным человеком, который останется с ним навсегда вне зависимости от обстоятельств, — ли феликсом. да и любовь к себе — не сама цель, а путь длиною в жизнь. и ёнбок только-только встаёт на него. импульсивные попытки выпрыгнуть из поезда, направляющегося до конечной станции «счастье», успешно подавляются подростком. стоит ему взглянуть на ободряюще улыбающегося джисона, тепло обнять чанбина и послушать добрые советы чана, как сердце, до этого беспокойно бившееся, сразу же приходит в норму. а поцелуи хёнджина обладают целительной силой, способной залечить глубокие душевные раны. для юноши быть рядом с джином — это постигать основы взаимоотношений между двумя влюблёнными. через разговоры, жесты, близкий контакт. любопытно то, что ни феликс, ни хёнджин не чувствуют внутри оживившихся бабочек, готовых выпорхнуть через раны в животе. парней окутывают ласка, защищённость, умиротворение и даже некоторая страсть в самом чистом своём проявлении. и хван не размышляет о том, что его действия порочат невинность ликса: он мягко ведёт мальчишку за собой, отдавая ему всю нежность, на которую только способен. признание ли потянуло за собой признание джина, однако статус своих отношений парням ещё предстоит определить. школьник вновь остаётся у старшего с ночёвкой. хёнджин, лёжа в кровати лицом к лицу с любимым мальчишкой, с гордостью отмечает каждое взрослое суждение феликса. он наблюдает за тем, как ли избавляется от балласта, не дававшего ему когда-то взлететь ввысь, к новым горизонтам. старший много слушает и мало говорит, пока длинные речи ликса не заканчивают литься из его уст: для хвана намного ценнее то, что юноша без вмешательства со стороны учится на ошибках, тянущихся за ним много лет мёртвым грузом. рассказ о наён поражает джина, но ещё больше его поражает отношение ёнбока к случившейся ситуации. юноша всё признает — да, сорвался, навредил себе. однако он делает верные выводы: — может, мама и права в том, что мне не выжить без её денег, — ли с лёгкой взволнованностью мнёт ладонь хёнджина, давшего разрешение на данное действие. — будем честны, она в самом деле обеспечивает меня теми ресурсами, которые сейчас я не сумею получить сам. но ведь родительская обязанность в этом и заключается, потому что я не могу работать, пока не стану совершеннолетним. так что её придирки беспочвенны. — согласен, — молодой человек, не встречая никакого сопротивления, тихонько сжимает пальцы ликса. — а её слова о том, что я ничего не умею, тоже лишены смысла, потому что раньше на меня сильно давила депрессия. я лишь недавно начал замечать, что информация стала лучше усваиваться, да и память не подводит так же сильно, как несколько месяцев назад. до этого на уроках я мог кучу времени убить на то, чтобы прочитать всего несколько строчек и понять их смысл. это же ужасно! — в глазах феликса прослеживается уверенность в собственных словах. — а теперь мне удаётся давать правильные ответы на вопросы учителей, давно разочаровавшихся в моих умственных способностях. и никто ведь не знает, где корень проблемы. классный руководитель меня похвалил, но только после того, как заявил, что я просто ленился на протяжении всех трех лет обучения в старшей школе. представляешь? ленился, конечно, — мальчишка фыркает, выражая крайнюю степень недовольства. — и всё же есть люди, которые видят, какой большой скачок к лучшему ты сделал, — с целью умерить пыл ликса хёнджин подносит его руку к губам, мягко целуя тыльную сторону ладони. — прекрасно то, что ты тоже замечаешь прогресс. — да, — феликс отводит взгляд от старшего, тяжко выдыхая, — но иногда таких минимальных сдвигов недостаточно для того, чтобы выжить в нашем мире. — ты отлично справляешься, ликси, — хван придвигается ближе, сплетаясь пальцами с юношей. — пожалуйста, не обесценивай ту работу, что тебе пришлось проделать над собой, чтобы оказаться здесь. бывает, обстоятельства вынуждают сравнивать себя с окружающими, однако не забывай, что ты приложил много усилий, поспособствовавших твоему восстановлению. они не ушли впустую. — и у меня свой темп, я знаю, — перед глазами всплывает картина поющего джисона, в последние несколько недель зачастившего разговаривать с людьми при помощи слов из разных песен. хорошо, что и слух, и вокальные данные у друга имеются. — хан постоянно напевает себе под нос строчки про собственный путь или что-то такое. — ты к нему прислушался? — в карих глазах, в которых ликс готов утонуть, играют озорные огоньки. — в этом есть смысл, — феликс, успевший за короткий срок изголодаться по любым касаниям старшего, с нетерпением ждёт того, когда же его наконец-то обнимут. — наверное, почувствовав опьяняющий вкус свободы от всяких тревог, я понял, что мне одного такого результата мало. удивительно, но во мне проснулся интерес к вещам, которые никогда не волновали меня, поэтому я стал распылять энергию на всё и сразу, хотя к подобному делу нужно подходить с умом. ты когда-нибудь испытывал нечто похожее? — когда поступил в университет, — кончики ушей у хвана начинают гореть, а щеки — мило краснеть. — стыдно признаться, я считал, что у меня получится учиться, работать на полставки и одновременно с этим тратить свободное время на хобби и прохождение разных курсов. я до сих пор мечтаю о том, чтобы прослушать хоть какие-нибудь лекции по мировой истории, изобразительному искусству, литературе и много чему ещё. чем больше накапливается знаний, тем больше возрастает моя тяга к получению новых. однако на первом курсе мне сразу же пришлось выбирать — либо нормальный сон и здоровая нервная система, либо истощение внутренних ресурсов. сил на реализацию первоначального плана тупо не хватало, поэтому я склонился к первому варианту. а у тебя к чему любопытство взыграло? — я всерьёз задумался о том, кем хочу стать. наверняка мне не удастся поступить в хороший вуз, чтобы получить высшее образование, поскольку в школе было слишком много долгов, да и я не горю желанием забивать недавно опустевшую голову новой информацией. но жить-то на что-то надо, поэтому я либо пройду какие-нибудь курсы на накопленные деньги, либо устроюсь работать, — ликс, отпустив руку хвана, переворачивается на живот, кладя голову на подушку так, чтобы видеть старшего. — ты можешь рассчитывать на мою поддержку, — хёнджин с точностью повторяет движения феликса. — я не сомневался, — ёнбоку приятно, что джин всегда стремится спасти его. — знаешь, лишь после сессий с господином паком я наконец-то принял тот факт, что просьбы о помощи не являются чем-то постыдным. если не переходишь грань и не виснешь на шее у близких, всё нормально, — чутка покряхтев, юноша пробирается руками под подушку. — конечно, — улыбнувшись, молодой человек прикрывает глаза — приятная компания и мягкость постели пробуждают в нем желание подремать. — кстати, хотел у тебя спросить: ты любишь ходить на выставки? ну, не знаю, в какие-нибудь художественные галереи, например, — пока что даже в мыслях ликс боится назвать вертящееся на языке предложение свиданием. — люблю, но из-за работы и учёбы я постоянно ищу себе отговорки ничего не посещать, — перспектива вкусно поесть и подольше поваляться в кровати привлекает джина больше. — а если я попрошу пойти со мной? — ёнбок заранее знает ответ, поскольку хван бессилен перед мальчишкой, что так прочно засел в его голове. — когда я захожу в твою квартиру, мне кажется, что меня телепортировали в музей, потому что у тебя буквально на всех стенах висят картины. а ещё и новая появилась, в прошлый раз белых лилий я не видел, — подросток гордится тем, что узнал нарисованные цветы. — и внутреннее чутье мне подсказывает, что ты бы точно растворился в атмосфере, которая создаётся в галереях. — ты стал моим вдохновением, — честно, искренне, без лишнего пафоса. ликс собирается что-то ответить, но хёнджин опережает его: — я пойду с тобой куда угодно, ведь мы будем вместе. ёнбок, чувствуя, как переполняющие его эмоции подкатывают к горлу и норовят вырваться громким визгом, бесшумно кричит, перебираясь со своего места на спину хёнджина и ложась поперёк парня. тот ойкает от навалившегося на него груза, однако ликса не останавливает: ли медленно раскрывается перед ним, с каждым разом позволяя себе всё больше и больше. — хочешь, я открою одну из многочисленных тайн, что оставалась скрытой от тебя вплоть до сегодняшнего дня? — хван, придавленный к кровати, говорит сначала невнятно, из-за чего ему приходится повторять сказанное для юноши, не услышавшего всё сразу. — безусловно, — голова оказывается близко к полу, а волосами уже можно подметать пыль и грязь, поэтому феликс всё-таки меняет положение и удобнее устраивается на теле старшего. так же, как и раньше, поперёк. — тогда поднимайся, нам нужно добраться до моего рабочего места. оба встают неохотно, но феликс воодушевляется так сильно, что хёнджин не может отказать себе в удовольствии показать школьнику своё творение. пусть студенту и надоели картонные коробки, стоящие, кажется, с того момента, как хван переехал в квартиру, он никак не дойдёт до любого хозяйственного магазина, где продаются красивые корзины для хранения вещей. в них можно было бы нормально разложить краски, кисти и бумагу, однако сейчас они вперемешку валяются с прочими принадлежностями для рисования и не только, ожидая своего часа. то, за чем идет хёнджин, лежит в особенном месте — рядом с запылившимися коробками есть отдельный деревянный ящичек, являющийся подарком отца, поощряющего художественную деятельность сына. хван аккуратно складывает туда дорогие сердцу рисунки, которые не должны попадаться на глаза людям, приходящим в гости к хозяину, потому что зачастую парень вкладывает глубокий смысл в картины, предназначенные для него одного. в изображении ликса ничего подобного нет, просто всё, что касается мальчишки, — очень личное. достав из ящика рисунок, хёнджин с трясущимися руками отдаёт лист бумаги феликсу. младший с немым вопросом осматривает то, что ему вручили, а потом переводит взгляд на хвана: — когда? — голос несколько охрипший, более глубокий, чем обычно. ли облизывает пересохшие губы, стараясь скрыть коснувшийся его сердца трепет, однако сразу же выдаёт себя с потрохами. — после первой встречи, — парень приближается к ликсу, чтобы сравнить плод воображения с реальностью. сократив расстояние до допустимого минимума, он по привычке гладит мальчишку по голове, пропуская пряди волос через пальцы. — почему? что тебя вообще побудило нарисовать меня? — всё ещё шокированный, феликс не обращает внимания на то, что старший подобрался к нему вплотную. — в тот день твой образ не покидал меня, поэтому не оставалось иного выхода, кроме как изобразить тебя на бумаге, — впервые джин пытается рационально объяснить кому-либо свои действия. — это прекрасно! — истинное восхищение творчеством трогает хёнджина до глубины души. — неужели ты видишь меня таким? — ничто не сумеет передать моё видение тебя, даже этот рисунок, — хван забирает у ёнбока лист, а затем уводит юношу к первой попавшейся на пути стене, где заключает его в плен, расставив руки по бокам от ли. — ты не представляешь, как я рад, что ты стал больше улыбаться и смеяться, меньше замыкаться в себе и чаще открываться миру. вот что на самом деле прекрасно. феликс, ощутив острую необходимость в этот же момент поцеловать хёнджина, хватается за края его футболки и встаёт на носочки, чтобы дотянуться до родного лица. получается только уткнуться носом в крепкую шею, которая сводит с ума ненавязчивым ароматом парфюма, ставшего неотъемлемой частью самого хвана. джин разделяет желание ликса, а потому он вжимает юношу в стену куда больше, чем минуту назад, и без лишней суеты наклоняется к ждущему мягких касаний ли. ликсу кажется, что ничего лучше этого в его жизни ещё не случалось.