Сердце

Окутывающая атмосфера мрака и ужаса царила в просторном помещении находящемся глубоко под землей. "Пристанище Дьявола". А сам хозяин в эту самую секунду стоял перед широким железным столом на хладной поверхности которого лежало человеческое тело; полностью находящееся в его распоряжении и служащее объектом для очередного эксперимента. Руки в белых перчатках с чавкающим звуком копошились во внутренностях развороченного брюха, трогали ребра, отсекали скальпелем лишнее и не церемонясь отбрасывали за спину куски органов, с громким мокрым хлопком плюхающихся о хладную поверхность пола. При этом на обоих щеках Дотторе проступал легкий румянец и губы были растянуты в непритворно счастливой, мягкой улыбке, - не было того привычного безумного оскала, - а сам он тихонько мычал под нос какую-то незамысловатую песенку. Словно прямо сейчас смотрел не на кровавое месиво, а на самое прекрасное в мире нечто. - Ах~ Достав из тела обеими руками горячее еще бьющееся сердце, он с приторной нежностью прижал то к своей щеке и мечтательно закрыв глаза, сладостно протянул: - Лиза.. Лизонька.. Лизочка.. Томно вздохнув, на секунду обнажив кончики зубов-бритв, он начал покачиваться в такт музыке своих мыслей, заполняющих собственную голову одержимостью: - Однажды твоё сердце станет моим~ Ты будешь принадлежать только мне одному. Моя.. Моя Лизочка~ Затем его взгляд резко меняется на дьявольский, - будто какая-то мысль за секунду изменила всё, щелкнув переключателем, - появляется оскал, красные глаза вспыхивают опасностью. Он убирает сердце от лица и медленно опускает глаза на свою жертву, встречаясь взглядами. Ведь та всё это время была жива, исходя агонией под действием лекарств. И холодным, железным голосом властно произносит: — Моя. Любой, кто посмеет оспорить его право на девушку - окажется на этом самом столе. С вырванным заживо сердцем.