Wedding Of Love

Эрен смотрит стыдливо- заворажённо, будто бесстыдно подглядывая. Глаза парня верно следуют за тонкими ловкими пальцами, что свободно скользят по клавишам. Вокруг чересчур много людей, и йегер ревностно старается заметить каждое малейшее движение исполняющего, запомнить больше, чем все. Пальцы леви двигаются уверенно, играя давно заученное произведение, наверняка отрепетированное больше двадцати раз. Костяшки рук то сильнее выплывают из белоснежной кожи, то слегка тонут в выямке между двумя другими. Снежную тыльную сторону руки рассекают несколько нежно-голубых полос. Венки слегка двигаются над костями, и эрен жмурится, будто сам чувствует на своих запястьях неприятное перемещение. Хотя аккерман, наверное, не замечает сам все эти движения составляющих его рук, полностью погружаясь в музыку. Эрен скользит взглядом дальше, заворажённо наблюдая за чуть покачивающимся станом ривая. Парень наклоняется к инструменту, выказывая острые лопатки из-под пиджака и косточку на шее, увеличивает уровень нажима на клавиши и, соответственно, громкость. У йегера дыхание перехватывает, когда старший хмурится и вдыхает шумно жаркий воздух, резко наклоняясь к роялю, впивается цепкими пальцами в клавиши, направляя весь вес тела в руки, и показывает кульминацию произведения. Волосы леви беспорядочно качаются в сторону движения играющего. Руки движутся более яростно, словно ища успокоение. Находят. Музыка становится медленнее, плавнее. Тело исполняющего заметно расслабляется, запястья легко скользят по чёрно-белой клавиатуре. Мужчина мягко качнулся назад, томно выдохнул в такт дыханию эрена и чутко нажал заключающие ноты. Зал разразился аплодисментами, некоторые даже встали с мест. Нет. Все поднялись. Эрен благодарит свою смышлёность за то, что взял билеты в филармонию на балкон, иначе, он бы не увидел всего того, что хотел. Изумрудные глаза проследовали за маленькой, в сравнении с инструментом, фигурой пианиста. Парень сдержанно поклонился и направился за кулисы. Йегер заметно дёрнулся, чем испугал соседей, когда леви повернул голову в направлении балкона, на котором стоял, облокотившись на перила, эрен. И последний готов поклясться, что заметил мягкую улыбку уходящего. Они познакомились с риваем всё в той же филармонии. Столкнулись на лестнице. Тогда оба были не в настроении и, кажется, едко нагрубили друг другу. А потом после своих занятий вновь случайно пересеклись и синхронно почувствовали укол вины. Парни сходили в ближайшую кофейню, узнали, что оба дышат музыкой, и решили общаться чаще. Сейчас посиделки после часовых занятий стали нормой. В это время оба чувствовали себя расслабленно, выговариваясь. Хотя, говорил в основном эрен. Ривай слушал спокойно, вставляя свои реплики там, где этого требовала нить повествования и тон собеседника. Пианисты искренне были рады обществу друг друга. Так и сейчас эрен сидит, подогнув к себе левую ногу и уложив на неё свою голову, слушает трёхголосную инвенцию, кажется, баха. Усыпляюще-приятные звуки фортепиано наполняют маленькую комнатку йегера, и последний чуть не засыпает, разморённый и уставший после концерта. Такие мероприятия всегда выжимают максимально много энергии, и неважно зритель ты или выступающий. Удушающая духота и чрезмерно большое количество людей высасывают все жизненные силы. Из полудрёмы эрена выдёргивает полунасмешливый, чуть хриплый голос старшего: - я что, настолько скучно играю? Брюнет благодарно улыбается и потирает рукой слезящиеся от дрёмы глаза: - наоборот. Слишком спокойно себя чувствую в обществе вас и вашей музыки Леви чуть смутился и повернулся обратно к старому фортепиано. Оно пахло старыми книгами и кофе, которое младший пил фанатично. Было видно, что инструмент уже пожил своё: по краям виднелась оголённая древесина, острые частички которой могут впиться в руку при неосторожном касании. Эрен как-то заикался, что покупал фортепиано у старика, что распродавал антиквариат, так как его семья обанкротилась, и нужно было распродать старое имущество, чтобы как-то прожить. Должно быть, инструменту больше двадцати лет. Леви легко провёл пальцами по желтеющим неровным клавишам, нажимая так, чтобы не издать звука. Те податливо опустились, обличая свою старость. ,, надо бы вызвать мастера, подтянуть",- проснеслось в голове леви, хотя сам он считал, что такая старинность, безусловно, добавляет атмосферу сыгранным произведениям. Старший переводит взгляд на поджавшего ногу эрена. Йегер похож на заспанного кота, что отчаянно пытается не упасть обратно в царство морфея. Леви усмехается тщетным попыткам младшего и медленно поднимается со скрепящего, но на удивление удобного, в отличие от противных банкеток на официальных мероприятиях, стула. Ривай подходит к эрену и мягко треплет того по вздрагивающей голове: - иди поспи, я закончу и уйду,- парень мотает головой на предложение леви. - вы можете репетировать столько, сколько вам нужно. Я засну даже если под окнами будут кричать подростки,- хрипловатым голосом отозвался йегер. Потом, чуть тише добавил,- можете вообще остаться. Кровать полутороспальная, но я, вроде, не сильно толстый, так что, если вы устали, я достану второе одеяло и подушку. Леви ненадолго задумался, не отрывая руки от податливых волос эрена. Последний из последних сил сдерживался, чтобы не прильнуть ближе, намекая на продолжение движения нежной риваевской руки. Наконец, леви убрал кисть и, уставше вздохнув, проговорил: - думаю, я действительно вымотан, но теснить тебя не хочу Чуткие изумрудные глаза притуплённо взирали на старшего, и тот неудержался от колкости: - что, уже не терпится меня в кровать затащить, шкет? Щёки эрена зарделись, и парень встрепенулся, тараторя: - ни в коем случае! Как вы вообще могли подумать?! Так вот какого вы обо мне мнения!?! Парни негромко рассмеялись. Эрен взглянул на искреннего ривая. Всепоглощающая теплота и комфорт захватывали это маленькое помещение каждый раз, когда в него наведывался старший. Старое фортепиано звучало приятнее, дышать становилось легче. Воздух наполняло ощущение спокойствия и странной колющей привязанности. Каждый раз, после ухода леви, эрен своими пальцами проходился там, где касались молочные кисти ривая, собирая частички последнего. Глаза эрена смыкаются под усыпляющие звуки минорной прелюдии. Леви старается играть тише, несмотря на слова младшего. Послеконцертная игра- любимое время для пианиста. Тогда можно забыться в любимых произведениях, ведь те необходимые, часто абсолютно не нравившиеся, уже отыграл, можно не замечать мелкие ошибки: неправильно нажавшиеся ноты, не выдержанный такт, вылезшая по звуку нота. Играешь так, как чувствуешь, как получается. Леви заканчивает любимый вальс приглушённым аккордом и тихо закрывает крышку фортепиано. Парень медленно стягивает кофту, переводя взгляд на кровать, где лежит эрен, спина которого чуть приподнимается при дыхании, и второе одеяло с подушкой, любезно предоставленные спящим. Ривай мягко ложится на постель и смотрит на отвернувшегося эрена. Руки сами тянутся к сильной спине, и леви осторожно касается кончиками пальцев чужих лопаток, заворажённо ведёт выше к ключицам. Нарочито медленно очерчивает круги на стыке плечевой мышцы и косточек ключиц. Пианист вздрагивает, чувствуя под пальцами движение в свою сторону и слыша комкание одеяла чужой рукой. Парень рядом с ним спит, леви улыбается невинности эрена и возвращает кисть на йегеровские лопатки. Из-под прикрытых глаз леви видит свои пальцы, что нежно, почти невесомо постукивают по чужой расслабленной спине, его правая рука играет Mariage D'amour. Уже засыпая, парень приподнимается и мягко целует эрена в выпирающую косточку на шее: - доброй ночи, эрен.