Огненный всполох

Шикмуон — надоедливая блоха, и Руд клянётся, что больше не будет иметь с ним никаких дел после того самого дня, когда этот на голову отбитый психопат устроил драку невзирая на не устранённую опасность. Не получается. Руд не понимает, что так сильно могло спровоцировать огненного мага Ассоциации, потому что он правда держал свои феромоны под контролем, чтобы создавать впечатление незаинтересованного альфы или же простой беты. Однако Шикмуон на него взъелся. Устроил показательное шоу, зажал в угол и почти заставил попрощаться с духом, пристально наблюдая из-под опущенных век потемневшими глазами. Этот альфа был точно чокнутым. Просто ненормальным. Шикмуон был самым ненормальным альфой, которого он только знал. И он же давит на Руда своим взглядом, своим темпераментом, своим тяжёлым ароматом чего-то дымчатого, горького. Руд не может поверить в то, что это на него действительно влияло. Он чувствовал противоречивое желание подчиниться другому альфе, хотя, по факту, ему надо бы встрепенуться и дать наглецу по роже. Не получалось. В простонародье о них ходили безумные слухи с лёгкой подачи Шикмуона, которому на общественное мнение было плевать — мол, два альфы сражаются за омегу. Или же чёрный маг оскорбил Шикмуона своими феромонами. Или, например, они были давними друзьями, но, опять же, не поделили омегу. У Руда голова раскалывалась от всех этих слухов, которые были настолько притянутыми за уши, что становилось до омерзения смешно. А Шикмуон всё так же назойливо нарывается на драку, к слову, не используя толком феромоны для провокации. Возможно, он не настолько грубый, чтобы знать хотя бы такие нормы приличия. В конце концов, дальше бы уже разбирались органы безопасности, а им это явно не нужно. И вроде их история на том и должна была закончиться, что альфы нашли друг в друге достойных соперников, чтобы стать, в конце концов, лучшими друзьями, но разве уж у Руда в жизни было хоть что-то так просто? Нет. Руд чувствует стыд и смущение, когда Шикмуон валит его на землю, больно удавшись спиной, а после — глубоко целует, вылизывая рот, который Руд раскрыл в негромком вскрике. Он задыхался, судорожно втягивая воздух, пытаясь оттолкнуть от себя внезапно сильного огненного мага, который, как оказалось, до этого играл с ним в салочки. Ха… Язык Шикмуона горячий и гибкий, дотягивающийся, кажется, до самого горла, и Руд правда задыхается, вдыхая горький запах Шикмуона, чувствуя, как сознание от нехватки воздуха и феромонов мутнеет. И он думал, нет, ему показалось, что прямо здесь, на сырой земле в каком-то из лесов за пределами империи, он лишится своего целомудрия, причём с другим альфой в нижней позиции, но Шикмуон отстраняется, прикрывая поддёрнутые пеленой потемневшие глаза и слизывает с губ остатки слюны. Руд отворачивается, судорожно хватая ртом и носом воздух, надышавшись чужими феромонами, и ловит какую-то удивительно приятную нотку среди всего этого подавляющего нечто. У Шикмуона голодный взгляд, и Руд краснеет скулами, шеей, ушами, и всем, чем только может, потому что ему стыдно. Шикмуон его сожрать прямо здесь, на голой земле, готов, и Руд с ужасом осознаёт, что не чувствует отторжения. Что ему эта мысль в глубине души льстила. Руд хочет взвыть. Шикмуон отстраняется. Шикмуон отстраняется, издаёт какой-то непонятный звук между хмыком и смешком, мажет по валяющемуся Руду глубоким взглядом и встаёт. Отпускает, мол, с миром. Горькие феромоны Шикмуона всё ещё окутывают его, словно помечая, повиснув в воздухе дымом. Его запах сам по себе брутален, обладает острыми, табачными и замшевыми нотами. Аромат богат, и придаёт Шикмуону холодную аристократичность. Руд хочет удушиться своим запахом кардамона, честно. А ещё Руду хочется сбежать, как он делает это обычно, и он беспокойно возится под тяжёлым взглядом, и поднимается на дрожащие ноги, не смотря на Шикмуона. Ему безумно стыдно. Но Руд… не чувствует, что что-то было неправильным. И только это — уже ломано. Руд, видимо, заразился безумием Шикмуона, поэтому делает два дрожащих шага и бежит прочь. Он давит истеричный смешок, когда вспоминает слухи. Омегу они не поделили, конечно. Смущение жжётся на щеках, и он, наверное, выглядит каким-то больным, но сердцебиение гулко отдаётся в ушах и горле. В низу живота — тоже. Некоторое время Руд очень пытается игнорировать Шикмуона. Он не пересекается с ним на заданиях, старается не слушать сплетни, прячется так, что его не способен обнаружить даже мастер. Но даже это — бессмысленно. Шикмуон находит его быстро и неожиданно на одном из заданий, когда Руд успел расслабиться, и тащит в неизвестном направлении. Руд — растерянный, он не знает, что ему делать и куда деваться, потому что никогда не был преследуем альфой для… того, что обычно делают пары. Руд мучительно краснеет, вспоминая, какой у Шикмуона длинный язык. И как он оказался у него во рту. И как… …Руд пытается вырваться из чужой хватки, слишком смущённый, чтобы смотреть даже в спину. Шикмуон, не оборачиваясь, на него натурально рычит. Как альфа. Как тот, кому Руд должен подчиниться, если потребуется. Как если бы Руд был его непослушной парой. И Руд пристыжен этим, потому что сам — альфа; неказистый, может быть, но альфа. Он замолкает, обмирает, и не знает, куда себя деть. Он впервые за долгое время чувствует свою беспомощность перед обстоятельствами, и потому плетётся следом, тая в душе гаснущую надежду на побег. Просто в этот раз Шикмуон был настойчив, и от его обычного игривого настроения не осталось и следа, и его феромоны давят, давят, давят… и зовут?.. Руд чувствует, как у него от них кружится голова и бегут мурашки по коже, но ничего не может поделать, спешно переставляя ноги, пока Шикмуон петлял по переулкам, резко свернув с многолюдной улицы. Шикмуон пах тяжело, но Руда вело, и… О, господи, у Шикмуона что, гон? Во имя всего святого. Резко возникший страх скользит по позвоночнику, щекочуще задевая все внутренности разом. Он… этот психопат ведь не собирается… с ним?.. А Руд ненормальный, раз его, альфу, ведёт на феромоны другого альфы. И ведь с Шикмуоном такое не впервые. Он правда не ощущает в этом всём чего-то неправильного, словно всё так, как надо. Однако Шикмуон уже заворачивает за очередной угол, стучится в какую-то дверь, и сердце Руда бухает куда-то в желудок. Неужто всё-таки собирается?.. что он Мастеру скажет? Его тянут по лестнице вверх, а после по коридору до самой дальней комнаты, и Руд в последний раз пытается вырваться, однако ничего не выходит: его резко толкают к стене, больно ударяя об неё, и одаривают по-настоящему тяжёлым взглядом, на дне которого огнём пылала похоть. Руд сглатывает, жмурится, и его вновь толкают уже в раскрытую дверь, а затем слышится звук закрывающейся двери. Первый щелчок. Второй. Комната, не такая уж и большая, кажется использовалась Шикмуоном до этого, поэтому довольно скоро наполняется его запахом, и Руд от этого дуреет. У него перед глазами — мыльные пузыри от горечи и оседающего дыма, от вплетённой в эту смесь приятной нотки чего-то нежного и вкусного. Шикмуон подходит к нему тяжёлыми шагами, нависает над ним и его феромоны больше не давят. Они зазывают, манят, и Руд с ужасом чувствует, что хочет к ним прислушаться. Просто в какой-то момент Шикмуон валит его на не заправленную кровать, где пахло Шикмуоном особенно сильно, и все его интинкты кричат, что ему стоит просто пустить всё на самотёк. Руд сухо сглатывает, встречая горящий взгляд Шикмуона, где не было ничего доброго. Просто… Руд глубоко дышит, вслушиваясь в сладко-горький запах, и Шикмуон набрасывается на него, будто спровоцированный. Руд даже не успевает ничего сделать, вдавленный в жёсткую постель, и язык Шикмуона, уже знакомый, оказывается у него меж губ, широко и мокро вылизывая рот. Шикмуон давит на него своим весом, кусая за губы и даже язык, и Руд бедром чувствует, что тот… взволнован. У него у самого феромоны едва поддаются контролю, и в комнате появляется слабый аромат кардамона. Он мотает головой, в попытке отстраниться, но Шикмуон просяще стонет ему в рот, по-омежьи мягко, и лезет горячими руками под его кофту. Руд теряется в прострации, когда феромоны Шикмуона буквально бьют сладостью, забиваясь в лёгкие. В голове, кажется, происходит перезагрузка, потому что он чувствует ужасающий восторг и восторженный ужас. Руд запутывается, пока Шикмуон стягивает с него кофту, несмотря на всё его сопротивление, и тянется к ширинке, где у Руда прилично выпирало. Криши спешно отстраняется, резко и быстро, и недовольный рык игнорирует. К нему пришло осознание. Шикмуон не был альфой, поэтому всё казалось естественным. Шикмуон не был альфой, поэтому Руд на него повёлся. Шикмуон не был альфой. Шикмуон — омега. Руд пытается выбраться из-под него, удивляясь, отчего он такой сильный. Разве у Шикмуона не период перед… течкой? От него начинало пахнуть именно так — трепетным бессильным омегой. Словно он нуждался в альфе, и Руд, терпеливый для альфы, благонамеренно старается бороться за свои штаны, однако Шикмуон был неправильным омегой. Он вжимает его в постель, хватает за руки, и трётся об него, словно пытается пометить своим запахом. Словно альфа. Руд задыхается. Он ведь может прямо сейчас использовать магию для побега? Может ведь? Однако стоило ему лишь начать серьёзное сопротивление, Шикмуон начинал на него рычать, призывая к покорности и исполнению долга. А в глазах вообще ни капли разума. Господи. Руд резко поднимается, ударяя Шикмуона лбом в лоб, и слышит шипение, вырываясь. Успешно высвободив руки, он торопится выскользнуть из-под чужого тела, пока способность здраво мыслить оставалась при нём. Он закрывает нос, тщательно игнорируя призывный аромат, и скатывается с кровати, ударяясь об пол, подбирает стянутую кофту, и резко подрывается к двери. Шикмуон непозволительно жалобно скулит, и в груди что-то откликается, предательски заставляя остановиться буквально в сантиметре от дверной ручки. Руду кружит голову, и рот наполняется слюной, но… Закусив щёку изнутри, ощущая во рту вкус железа, Руд всё же открывает дверь, выпуская феромоны Шикмуона в коридор, и захлопывает её, сбегая. Он едва осознаёт, что сам окутан феромонами и может легко спровоцировать кого-либо, но ему было плевать, пока он натягивал кофту. Он понятия не имеет, куда его привёл Шикмуон, чтобы сориентироваться на месте, поэтому просто бежит, спешит сначала уйти и избавиться от наваждения. В штанах неприятно сжимало, и Руд обречённо стонет, закрывая пылающее лицо ладонями. Боже. О, демоны его раздери, это безумие, подумать только… Руд останавливается в каком-то забытом боге переулке и прерывисто дышит, пытаясь восстановить дыхание. Он чувствует стыд, неверие и что-то невероятно головокружительное, из-за чего ему приходится забраться рукой в штаны, чтобы провести рукой по твёрдому члену. Он давит стон-скулёж, прислоняется к стене, и он чувствует себя грешником, пока… да. Кажется, у него выступают слёзы от переизбытка… всего. Боже, это же Шикмуон! Тот психопат, который гоняется за ним по всей империи ради драки, которого он считал просто чокнутым альфой, и… и… Шикмуон чокнутый омега. Руд кончает с этой мыслью, марает руки в белёсой сперме, и нервно, прерывисто хихикает. О, демоны его раздери. Он тоже чокнутый. Руд не помнит, как добирается до Опиона. Не помнит, как переодевается под ворчание Мастера. Не помнит, как лёг в постель. Он помнит только нуждающегося Шикмуона в какой-то дешёвой гостинице в отдалении от центра города. Руд устало утыкается лицом в ладони, пока пытается понять, что ему делать. Этот мозговой штурм с самого раннего утра приносит ему головную боль. И он понимает, что Шикмуон, который был выше, который был сильнее, который был… омегой… его привлекал. Да, он психопат, но он был симпатичным психопатом. Вообще Руд даже думал о том, чтобы согласиться однажды на бой. Он думал, что было бы неплохо стать друзьями. Он о многом думал, правда, пока его не прижали к земле и чуть не взяли прямо там, на месте. Руд тогда был уверен, что Шикмуон был ненормальным альфой. Руду стоит иногда прекратить думать. Руду вообще стоит перестать делать выводы раньше, чем он убедится в фактах. Руд идиот. Он тяжело вздыхает, решив окончательно собраться с мыслями. Шикмуон — омега, и это факт. Возможно, Шикмуон был его истинной парой, потому что карусель ощущений и эмоций он вызывает явно больше, чем кто-либо ещё, вроде той же самой спокойной и холодной Иэль. Он наконец встаёт с кровати, чтобы скрыться в ванной комнате, и спустя время выходит, полный решимости. Жизнь одна, она не даст тебе чего-то просто лишь за твоё существование, и потому он просто обязан считать Шикмуона подарком судьбы. Именно поэтому он берёт с собой большой запас воды с едой. Именно поэтому идёт в кабинет Мастера для написания заявления на двухнедельный отпуск. Именно поэтому, согласовав всё, он отправляется по смутно запомнившейся дороге в гостиницу, где оставил вчерашним вечером Шикмуона. За свой побег он ещё получит, но то — позже. Шикмуон, когда нужно, действительно умел прятаться, и Руд петляет некоторое время, прежде чем находит знакомое здание. Он останавливается, переводя дыхание. По правде говоря, ему хотелось привычно сбежать, но… у Шикмуона течка. Он один в забытом богом месте, и Руд не видел, чтобы у него была еда или что-то на подобии. Шикмуон хотел, чтобы он был рядом. Руд в последний раз вздыхает, и входит в не запертую со вчера дверь, запирает её и поднимается по лестнице. Он по-детски считает ступени, всматривается в потёртое временем дерево, и даже не задаётся вопросом, как Шикмуону удалось снять целую гостиницу, пусть та и была дешёвой. Замерев в нерешительности, а так же — в ошеломлении от насыщенного, призывного горько-сладкого запаха, Руд чувствует, как подкашиваются колени. Его будто бы ударило под дых, и он даже не мог контролировать феромоны, инстинктивно ища омегу. Руд бьётся о стену, прежде чем дойти до Шикмуона. Он неловко доходит до отдалённой комнаты, откуда пахло и манило сильнее всего, и сухо сглатывает, перехватывая рюкзак. Ему не отвечают толком, лишь слышится стон, и Руду неловко. В конце концов, он решает войти, но стоило ему открыть дверь, как судорожно задерживает дыхание, замирая. Щёки опаляет жаром. Шикмуон лежит на мятых простынях, горячий и жаждущий, и он без одежды. И он трётся о простыни, водя одной рукой по члену, а другой же… Руд не может оторвать взгляда от того, как длинные пальцы Шикмуона исчезают в его нутре. Как смазка течёт меж ягодиц, марая простынь, и как… Шикмуон, будто бы специально, улыбается довольно пришедшему, наконец, альфе, и вынимает из себя пальцы, раздвигает ноги, показывая и предлагая себя. — Ну же, поторопись, — нараспев с хрипотцой тянет Шикмуон, предвкушающе щурясь. И стонет: — Альфа… Руд… не смеет отказываться, подходит медленно, с опаской, и ловит взгляд льдистых глаз. Без пробуждения Шикмуон был как-то до непривычного беззащитен. И Руд хочет сбежать, настолько глупа эта его мысль, когда Шикмуон прямо перед ним в периоде течки. Однако глаза у него совсем голодные. Руд словно ныряет в скважину. Тело Шикмуона горячее и большое, и Руд сначала осторожно знакомиться с ним, потому что он понятия не имеет, где будет грань дозволенного. Шикмуон, однако, против прелюдии, потому затягивает его к себе в постель, и Руд в оцепенении. Шикмуон был горячим и слабым. Настойчивым. Непривычно мягким и просящим. Руд теряет голову. Он впервые сам тянется за поцелуем, неуверенно и всё ещё неверяще касаясь чуть сухих губ. Шикмуон одобрительно мурлычет, и отдаёт инициативу ему, покорно раскрывая рот, приветливо встречая напор такого нужного альфы. И Руд не понимает, насколько неправильно в такой момент чувствовать себя неумелым ребёнком, которого наставляет старший. Он неловко отдаётся поцелую, задыхаясь феромонами, и осторожно прикасается к разгоряченному телу. У него голова шла кругом, настолько его вело от запаха Шикмуона. Ему просто трудно было сдерживаться, и он целует, нет, больше кусает мягкие губы под довольный стон и пылкий ответный укус. Господи. Шикмуон нетерпеливо таки перехватывает инициативу, и поцелуй становится мокрым, развязным, полным смешанного аромата их феромонов, что странно гармонировали между собой, создавая что-то уникальное и приятное. Они целуются так, словно хотели друг друга сожрать, и если Руд старался быть обходительным, и отвечать как можно мягче, то Шикмуон себя не контролировал вообще. Он нагло забирается рукой под его кофту, стремясь не то сорвать её прямо с тела, не то просто смять посильнее. Руд чувствует, как с подбородка стекает слюна, и он понятия не имеет, чьей она была. Под коленями мокло от влажных от естественной смазки простыней, и Руд испытывает желание зарыться меж разведённых бёдер, глубоко вдыхая дымный запах. Он пугается себя, сбавляет нарастающий темп под недовольное рычание Шикмуона, и пытается успокоить внутреннего зверя. Получается не очень хорошо: Шикмуон провоцирующе обхватывает его бёдра, скрещивая икры за его спиной, и резко прижимает к себе, несмотря на всю слабость. Ему хватает наглости пошло растянуть губы в ухмылке, заглядывая помутневшими от страсти глазами в его, вновь затягивая в поцелуй. Руд чувствует беспомощность перед сложившейся ситуацией, где инстинкты брали вверх над разумом. Однако беспомощность перед Шикмуоном — в частности ощущалась сильнее, и он наконец склоняет голову, отдаваясь. Он ведёт руками по оголённой коже, сначала осторожно, но когда ладонь доходит до талии, у него просто кончаются все силы. Руд спускается поцелуями-укусами к шее, сжимая чужую талию в ладонях, большими пальцами лаская выпирающие косточки таза. Запах дурманил разум, а одобрительные стоны только подначивали на большее, и Руд спускается правой рукой ниже, сначала лёгкой лаской пробегаясь пальцами по напряжённому члену, и ещё ниже, к приглашающе пульсирующему от одного прикосновения входу. Шикмуон стремиться насадиться на его пальцы, цепляясь за него, призывая к действию, а Руд осторожничает снова. Шикмуон тёк, и смазки было более, чем достаточно, но не хотелось причинять боли. Не хотелось после оказаться прижатым к стене, а над ним пылала печать заклинания, что обещала бы смерть быструю, но мучительную. Руд невесело усмехается, оставляя на рельефном прессе поцелуи, и Шикмуон в его руках дрожит, довольный, кажется, даже этим. Пальцы погружаются легко, под удовлетворённый полустон-полувскрик, Руд аж теряется. Шикмуон мокрый, Шикмуон горячий, Шикмуон невероятно возбуждающий, и Руд не сдерживается — кусается. Несильно, лишь легко сжимая зубы, но как же ему хотелось просто перевернуть парня на живот, чтобы укусить за шею и вдавливать в постель, пока тот бы скулил и просил большего… Руд пугается своих мыслей, зализывая метки, извиняющимся жестом оставляя поцелуи на них же. Всё пульсировало. Руд сходил с ума от того, как Шикмуон растянул себя, и он разводит пальцы в стороны, растягивая его ещё сильнее, чтобы естественная смазка текла меж ягодиц. Шикмуон стонет, самостоятельно насаживаясь на его пальцы, и тянет за левую руку, поторапливая. Шикмуон вообще был нетерпеливым, слишком разгоряченным, и потому Руд не успевает толком ничего сделать, оказываясь довольно скоро на спине. — Какой же ты медлительный, альфа… — рокочет он, садясь на него сверху, марая одежду смазкой. Шикмуон набрасывается, совершенно не контролируя себя и свои действия, и Руд быстро сдаётся под натиском, когда его кофта всё же оказывается на полу, а пуговица брюк отлетает в сторону. Но это было так не важно. Огненный маг поистине пламенно лишает его всякой инициативы, вынуждая быть послушным и идти на уступки. Руд только и успевает в череде поцелуев, укусов и беспорядочных ласк испуганно пискнуть «нет», когда бельё летит на пол к кофте и брюкам, а Шикмуон приподнимается на коленях, горящим, лихорадочным взглядом смотря ему в его испуганные глаза. Шикмуон замедляется: оглаживает член, чуть сдавливает место с узлом, размазывает смазку по всей длине, и у Руда из груди вырывается полурык. Это ведь была провокация в чистом виде. Руд едва сдерживает себя, млея под прикосновениями, а после ошарашенно со свистом выдыхает, срываясь на стон. Шикмуон резко насаживается на его член почти до упора, запрокидывая голову к верху, и по комнате проносится удовлетворённый громкий стон, а Руд закусывает губу и жмурит глаза. Шикмуон горячий и невероятно тесный. Шикмуон безумец, и он очень сексуальный прямо сейчас, сидя на его члене. Руд впивается пальцами в его бёдра, оставляя на них следы своих пальцев, и таки срывается на радость уже своего безумца, отдаваясь инстинктам окончательно, пока тот ловит звёзды перед глазами. Он склоняется к самому лицу, высовывает язык и тянет в поцелуй, на который Руд отвечает с особой страстью, задыхаясь в чужом запахе. Уже не чужом. Их запахи причудливо смешиваются и кружат голову, и не остаётся ничего другого, кроме как упиваться ими. Руд задаёт темп, в котором Шикмуон стонет особенно сладко, и его льдистые глаза поддёрнуты пеленой горячих слёз, которые поблёскивали от нетерпения, словно ему этого было мало. Он беспорядочно целуется, даже кусает за губы, и после резко перехватывает инициативу вновь, из-за Руд чувствует клокочущее раздражение, перерастающее в дикое возбуждение. Ему сильно не нравилось, что омега пытается вести. Не потому, что у него были предрассудки, а потому, что он, несмотря на туманный разум, очень старается быть осторожным. К чёрту осторожность. Он резко переворачивает Шикмуона на спину, меняя их положение, и вжимает его в подушки, нависая. Шикмуон стонет, чуть откидывая голову, и требовательно скрещивает ноги за его спиной. Руд делает полный толчок, выбивая из Шикмуона воздух, и срывается на резкие движения, впиваясь зубами куда-то в предплечье. Шикмуон под ним мечется и, кажется, плачет. Его голос звенит возбуждением, дрожит и звучит просто потрясающе. Руд урчит, слизывая выступающую кровь, и даже если это лишь временная метка, он чувствовал удовлетворение. — Глубже! — Шикмуон вскрикивает, у него со рта течёт слюна, и он тянет его на себя, тянет и требует, и Руд не отказывает, целует, вбиваясь глубже в горячее тело. Он гонится за своим оргазмом, гонится за тем, чтобы пометить Шикмуона целиком собой. Когда Шикмуон с криком кончает, Руд вновь кусает его уже за ключицы, кончая следом. Сейчас он думает лишь о том, чтобы присвоить этого омегу себе. Он совершенно не думает о том, что будет, когда они переживут этот период страсти и огня. *** Утро выдаётся… необычным. Руд открывает глаза, потому что сквозь шторы пробивались лучи солнца, и по биологическим часам время близилось к полудню. Он не хочет шевелиться вообще, потому что тело кажется тяжёлым до невозможности, но он чувствует, как от тяжести чужого тела он едва может дышать. Руд давит тяжёлый вздох. Они трахались сутки напролёт. Он поставил Шикмуону временную метку. Шикмуон прямо сейчас находится на его узле, и всю эту ситуацию в целом можно описать одним словом: либо «уютненько», либо… Руд всё же вздыхает, аккуратно стараясь не потревожить чужой сон, пытаясь вытащить свою руку из-под Шикмуона, но бросает это дело. В остывшем воздухе их смешанный запах приятно оседал в носу и на кончике языка. Внизу живота томятся остатки возбуждения, и он кладёт свободную руку на вымотавшегося после течки омегу, мягко поглаживая в приступе какой-то непонятной, щемящей нежности. Шикмуон чуть хмурится во сне, и устраивается на нём удобнее, тихо мыча, когда от движения узел задевает что-то внутри. Руд давит смешок. Возможно, всё не так плохо, как он ожидал. По крайней пере, он не чувствует ужаса произошедшего. Он даже, вроде как, хочет взять на себя ответственность, и представить Мастеру свою пару. Руд на миг замирает, удивлённый, как легко в голове он принял недавно появившийся факт. Тихо пялясь в потолок, Руд ощущает, что скоро узел спадёт, и он сможет покинуть горячее тело Шикмуона. По крайней мере, они смогут пойти поесть. И принять ванную было бы неплохо. Вообще хорошо было бы ещё и поговорить, но Руд как-то не особо горит желанием даже вставать с кровати — настолько он вымотался. Он не сразу замечает, что Шикмуон уже некоторое время не спит, наблюдая за ним полуприкрытыми глазами. Лишь когда тот шевелится, чтобы лечь на нём удобнее. У Шикмуона глаза словно у хищника, и Руд невольно жмурится, когда Шикмуон оставляет приятный поцелуй на уголках его губ. Что ж, хорошо, это всё же больше уютненько, нежели катастрофа одной маленькой жизни. Руд всё так же мягко поглаживает чужую спину. В самом деле необычное утро, тёплое и наполненное чувством приятной, нежащей слабости. Шикмуон шевелится снова, чуть жмуря глаза от того, как внутри наконец спадает узел, и сам с томным стоном соскальзывает с члена, пока Руд шумно выдыхает. Они ничего не говорят. Шикмуон слезает с него, выбирается из полуобъятий, и тянется гибким телом, выгибаясь почти до хруста позвонков. Поднявшийся же следом Руд стыдливо отводит глаза, когда замечает кучу цветущих алым пятен, что усыпали всё тело Шикмуона. В самых невероятных местах. Руд чувствует стыд и довольство. — Эй, — прохладно звучит хриплый голос Шикмуона, и Руд возвращает к нему взгляд, встречая в льдистых глазах помимо томной неги ещё и недовольство. Он прикрывается одеялом, которое Шикмуон небрежно сбросил, предпочтя красоваться своим телом, и Руд почти покупается на это. — Почему ты меня не укусил? Руд непонимающе смотрит на него снова. Он всеми силами контролировал инстинкты, в то время как Шикмуон полностью и бесповоротно им отдался, и сейчас он имеет наглость… возмущаться? — Ты был не в себе, — резонно замечает Руд. — Тогда этот вопрос имеет ещё больший смысл, — так же спокойно подчёркивает Шикмуон, удобно устроившись под его боком. — Ты не хочешь видеть меня своей парой? Руд вздыхает. Задумывается. — Хочу, — говорит он, краснея скулами, но взгляда не отводит. Шикмуон по-свойски хмыкает. Смотрит своими льдистыми глазами, и Руд правда не может дать ответа на повисший в воздухе вопрос. Именно поэтому им стоит основательно поговорить об этом. Обо всём в целом. Но они молчат. Молча обмениваются лаской друг с другом, молча целуются, и так же молча расходятся. Точнее, Руд достаёт рюкзак, в котором оставил всё необходимое, от еды до одежды, и уходит, оставляя Шикмуона одного на время. Сам же уже думает о том, как же, чёрт возьми, всё объяснить Мастеру. Идея поставить постоянную метку ему очень нравилась, и учитывая, что Шикмуон явно… не был против?.. он думал о том, чтобы развеять все слухи о них в империи. По крайней мере, думает Руд, Шикмуон ему нравился. Наверное именно потому, что он был ненормальным психопатом, просто чокнутым на нет придурком, что спокойно завалил желаемого альфу в кровать. Он невесело хмыкает, зарываясь пальцами в светлые волосы. Зато они стоили друг друга. Прям, как сказал бы Мастер, две стороны одной медали: неказистые альфа с омегой, один похлеще другого. С губ срывается нервный смешок, и Руд облегчённо вздыхает. В самом деле, какая разница.