Ржавый ключ от золотой клетки

Санкт-Петербург. 1997 год. 29 июля.

      Когда утром Сашка пролила на себя кофе, впопыхах собираясь на работу, то не придала этому значения. Просто выругалась, помыла пол, переоделась, закинула футболку в тазик, замочила и, так и не позавтракав, унеслась.       Летняя погода радовала. Было не жарко, но и не холодно. Особенно, когда не нужно было накидывать на себя много дополнительной "шкуры".       Но очень быстро Сашка поняла, что пролила утром на себя кофе неслучайно. – Парень, ты в порядке?       Прикусив язык, Бесова поняла, насколько был глуп вопрос: ясное дело он не в порядке.       Бедный, было видно сразу, что побитый, парень ползал на коленях, шаря руками в поисках очков.       Лежали они в совершенно другой стороне, от которой отдалились мужские руки.       Вздохнув и посетовав на человеческую жестокость, Сашка опустилась на колени рядом, наплевав на целостность своих джинс.       Парень замер, явно не ожидая, что кто-то с ним заговорит. Хоть он и опустил голову, было видно, как нервно бегают его глаза по асфальту парка, в котором они встретились по счастливой случайности. – Кто ж тебя так? – с доброй усмешкой девушка стряхнула с лица парня травинку.       Он дёрнулся в сторону, на что Сашка только весело хихикнула, не показывая того, как защемило её сердце: он даже такого движения шугается. – Держи, боец. – мягко проговорила Бесова и водрузила на переносицу парнишки его очки. – Хоть не треснули. Как тебя зовут-то хоть? Или ты немой?       Через линзы он смог в полной мере рассмотреть свою спасительницу.       Пока Сашка собирала его разлетевшиеся в стороны бумаги, он успел разглядеть каждую мелочь, каждую деталь на её правильном лице. – Саша... Меня зовут Саша. – потом прочистил горло и более уверенно, насколько мог в данной ситуации, произнёс. – Александр Устюгов. – О! Тёзка! – тут же растянув губы в весёлой улыбке, Бесова выпрямилась и протянула парню руку, держа другой рукой его документы. – Александра Бесова. Очень приятно!       С опаской посмотрев на протянутую ладонь, Саша тут же чуть по лбу себя не ударил: она подошла к нему, в то время как остальные даже внимания не обратили! Она помогла собрать все конспекты, аккуратно вернула его очки на их законное место и улыбалась ему, только ему, так открыто и тепло. Как он может её опасаться? Она же словно ангел – будто спустилась с небес, чтобы помочь ему.       Схватившись за протянутую ладонь, парень встал с помощью девушки и немного поморщился: побои давали о себе знать. – У-у-у... – протянула Саша и осмотрела придирчивым взглядом паренька: белый, на два-три размера больше, чем нужно, свитер был где-то порван, а где-то испачкан в земле. Широкие джинсы на коленях надорваны, через них можно было увидеть содранную и окровавленную кожу. На лице синяк и пара кровоподтёков. Совсем не дело. – Слушай, тёзка, давай-ка ко мне зайдём, я тут, недалеко живу. Судя по тому, сколько у тебя всего с собой, живёшь ты явно не ближе. Обработаем, ты мне как раз всё расскажешь. Да не боись, не съем!       Её смех был такой чистый и искренний, такой красивый, что верить ей хотелось беспрекословно. Она не обидит. Наоборот, поможет. Поможет, даже тогда, когда никто не станет.       Кивнув, Саша позволил вести себя.       Всю дорогу до дома спасительницы Саша украдкой пытался рассмотреть её получше: каштановые, разной длины волосы, каскадом спускающиеся до поясницы, красивые, сияющие весельем и жизнью зелёные глаза и широкая, такая солнечная улыбка.       Она была прекрасна! По-настоящему прекрасна. И в своей располагающей к себе внешности, и в стремлении помочь всем и каждому, и в своей тёплой, живой энергетике, которая, он чувствовал, буквально напитывала его, помогая синякам исчезать, а ранкам затягиваться быстрее.       Её голос был просто волшебным! Он успокаивал, одновременно заряжая энергией. Она вся была будто одно маленькое Солнышко! – И они избили тебя просто из-за того, что ты в выпускном классе не дал им списать на итоговой? – изогнула бровь Бесова, промакивая кусочком тряпочки рассечённую бровь парня и участок около краешка губ, где тоже была ранка. Останутся шрамы. – Не, Сань, ты молодец. Сколько бы они ещё тогда на твоей шее сидели? Но я не понимаю, почему через столько времени... Ай, да и хрен с ними. Главное, что сейчас с тобой всё в порядке. – подмигнув, вызвав этим нехитрым движением не испытываемую доселе бурю в душе нового знакомого, девушка легонько мазнула ранки на его лице зелёнкой и подула. По спине Саши прошлись мурашки. – Всё, боец. Ты готов. Пошли, чаем тебя напою.       Всё остальное она уже успела обработать. Даже свитер с джинсами зашила, простирала и повесила сушиться, дав смущённому по самые антенны парнишке свой халат.       Про своё смущение, когда Бесова попросила снять ещё и джинсы, Александр предпочёл как можно быстрее забыть. – Саш, вот скажи, чего ты боишься?       Устюгов вздрогнул: в голосе этого ангела было негодование. Но почему? Что он сделал не так? Чем он успел её расстроить?       Поняв, что стушевавшийся парень, возможно, не так её понял, Сашка выдохнула и улыбнувшись, отставила его кружку в сторону, взяв его ладони в свои.       Предательские мурашки вновь прошлись табуном по спине и Саша непроизвольно поднял глаза, поправив очки, встречаясь с тёплым взглядом зелёных глаз, которые уже сейчас запали куда-то глубоко в душу. – Ты умный, добрый, скромный и хороший парень. – ободряюще сжав его пальцы, девушка с широкой улыбкой встретила очередной его удивлённый взгляд. – У тебя обязательно всё получится. Они возьмут тебя, даже не сомневайся! Ещё потом драться за тебя начнут, если вдруг подумаешь о другом университете!       Саша хохотнул и с замиранием сердца позволил себе сжать пальчики Бесовой в ответ.       Его серо-зелёные глаза, смотрящие на неё с такой благодарностью, что становилось даже не по себе, бегали от одной точки на лице девушки к другой – будто запомнить на всю оставшуюся жизнь пытался. – У тебя всё получится. – снова подмигнула она ему, заставляя этим движением что-то внутри него перевернуться.       Когда они распрощались на том самом месте, где и встретились, Сашка пошла в направлении своей работы. Девушка понимала, что безбожно опоздала, но если ей повезёт и начальник опять будет в дрова, то всё обойдётся – Федька любил накатить с утра пораньше, сетуя на свою не удавшуюся жизнь, а ребята, работающие вместе с ней в столовке, точно не выдадут.       Саша, которому Бесова посоветовала идти домой и запланировать штурм университета в другой раз, пока боевые отметены не сойдут, смотрел ей вслед и не понимал – как вообще этот ангел оказался на этой грязной земле?       Он до сих пор ощущал её аккуратные прикосновения. До сих пор помнил, как пахнут её волосы, чувствуя запах до сих пор. Перед сознанием до сих пор вставал образ её колдовских зелёных глаз, когда Саша в очередной раз закрывал свои, в надежде ещё раз их увидеть.       Сашка была настолько чистая, настолько добрая и светлая, что этот образ просто не вязался с теми людьми, которых Александр знал всю жизнь.       Ему безумно хотелось узнать о ней больше. Больше, чем она доверила ему за их недолгую и случайную встречу.       Ему хотелось, чтобы она была рядом. Чтобы улыбалась ему. Чтобы прикасалась так же нежно. Но не потому, чтобы не сделать больнее, а потому, что испытывала к нему именно нежность.       Ему безумно хотелось снова услышать её голос, её смех. А ведь она только едва скрылась за поворотом.       Как только Александр вернётся домой, он поймёт то, что навсегда перевернёт и его жизнь, и жизни многих других людей.       Он должен оберегать её. Она должна быть только с ним, ведь только он смог в полной мере осознать и понять всю её чистоту, всю её доброту и уважение к людям.       И он сделает всё возможное.