Вопросы и ответы

— Здравствуй, сестра.       Негромкий мужской голос эхом отбивается от каменных стен. Внимательным взглядом Орлеандо смотрит впереди себя, вчитываясь в вырезанные в золотых пластинах руны. Семейная усыпальница княжьей семьи выделяется сдержанностью и даже аскетизмом на фоне того богатства, в котором живут её ещё живые члены.       Конечно, за настенными надгробиями нет гробов, в которых лежат тела. Саламандры не хоронят своих мертвецов так, как это делают, к примеру, средние гномы или оборотни. Своих умерших они предают не земле, а огню, а после вырезают на стене памяти их имена, чтобы никогда не забывать — в каждом роду есть такая стена, давно превратившаяся в своеобразный склеп. И конечно, княжий род не исключение.       Золото блестит в свете горящих лампад, но Орлеандо сейчас мало интересует вся его великая и многочисленная родня. Он приходит почтить память конкретных членов семьи, а потому решительно подходит именно в этом направлении. Как иронично.       Десятый и самый младший ребёнок, Орлеандо всегда был окружён заботой и женским вниманием. Девять старших сестёр это вам не шутки, знаете ли, и Орлеандо ещё застал те дни, когда все они находились под надзором и опекой венценосных родителей. Орлеандо помнит те дни, хотя со временем чёткость воспоминаний начала стираться — шутка ли, всё это было, когда не закончилась ещё его первая жизнь!       Его сёстры были удивительными девушками. Целый спектр огненного нрава демонстрировала каждая из них. От авторитарного упрямства матери до необузданного пламени бунтарства, от мягкого огня согревающего домашнего очага до безжалостного пожарища, сжигающего всё вокруг. Сёстры были разными, но объединяло их одно: любовь друг к другу и единственному младшему брату. Ну, по крайней мере, Орлеандо тогда думал именно так.       Это сейчас он понимает, как наивен был в ту пору. Аэлухель открывает ему глаза на многие вещи, и наверно, именно поэтому Орлеандо сейчас и приходит сюда. И позволяет воспоминаниям захлестнуть себя. Наверно, он просто в последний раз хочет почувствовать себя залюбленным мальчиком, ещё не ведающим невзгод и сложностей своей судьбы и своего пути. Мальчиком, которого нянчат и одаривают вниманием девятеро прекрасных девушек, которых он с гордостью именует сёстрами.       А потом хрупкий идеальный мир медленно начинает рассыпаться, и каждая из сестёр уходит своей дорогой, покидая отчий дом и самого Орлеандо.       Первой уходит Аэран. Самая старшая, прекрасная сестра уходит из дому в тот день, когда Орлеандо разменивает первую жизнь. Она из всей семьи меньше всего похожа на отца и мать, и кого-то из сестёр. Сейчас Орлеандо кажется, что он сам чем-то похож на неё, но воспоминания мутнеют и почти стираются, и он не может сказать наверняка.       Сдержанная, серьёзная, молчаливая Аэран слышит зов Отца и повинуется ему. Отрекается от происхождения, от семьи, от долга и вручает себя божественному родителю. Становится жрицей Вулкана, и Орлеандо больше не смеет видеться с ней. Теперь у неё есть лишь один мужчина, с которым она имеет право быть рядом и делить своё время. И ни отец, ни брат не могут нарушить священный обет.       Она сгорает самой первой ещё до трагичной гибели родителей. Божество сурово и требовательно, поэтому его жрецы никогда не славятся долгими годами жизни. Все семь жизней сгорают словно миг, и Отец призывает к себе своих дочерей и сыновей. И её имя становится первым в этом печальном роду.       Орлеандо улыбается горько, кончиками пальцев проводя по рунам имени самой старшей сестры. Хотел бы он провести с ней чуть больше времени — мудрая спокойная женщина многому могла бы его научить. Стать доброй советчицей и близкой подругой, а не просто сестрой. Но кто все они такие, чтобы спорить с волей Божества?..       Следующие три имени связаны одной линией, и их имена особой болью отзываются в сердце Орлеандо. Третья и четвёртая сёстры-близняшки и седьмая сестра, единственная подарившая княжеству наследников. Мируил, Амаил и Киал. Героини, которых никогда не забудет не только Орлеандо, но и всё княжество.       Мируил и Амаил были удивительно похожи друг на друга внешне и также удивительно не похожи характерами. Взвешенная рациональность Амаил всегда усмиряла взбалмошную энергию Мируил, и две сестры словно были одним гармоничным целым. Они всегда были неразлучны, и Орлеандо с улыбкой вспоминает мгновения общих шалостей с Мируил, в которых их всегда прикрывала и покрывала Амаил. Маинали определённо взяла очень многое от тёти, которую никогда не знала.       Мируил никогда не сидела на месте. В ней было слишком много энергии и огня, и ей вполне серьёзно пророчили судьбу авантюристки. Однако со свойственным себе упрямством она пошла в княжью гвардию, выбрав себе судьбу воина и солдата. Амаил, конечно, пошла за ней. И вместе с ней отдала свои жизни за родителей, за брата, за маленьких племянника и племянницу. В конце концов — за всё княжество саламандр.       Орлеандо не любит вспоминать тот день огненного хаоса: слишком много боли он несёт. Сжимает кулаки и скрипит зубами, но упрямо смотрит на вырезанные рунами имена. В тот злополучный день он потерял родителей и трёх сестёр; оказался слишком слаб для того, чтобы защитить их и спасти. Хотя бы одну из них. Хотя бы Киал.       Добрая, ласковая, нежная, тёплая Киал была домашним очагом, у которого можно было погреться и отдохнуть. Неизменно заботливая и сострадательная — в её огромном сердце было место для каждого члена их большой семьи. Для каждой сестры, для родителей, для брата, для мужа, для детей. Мягкий успокаивающий огонь, рядом с которым ты всегда дома — возможно поэтому Орлеандо был особенно близок именно со своей седьмой сестрой.       Она принимала его таким, какой он есть. Не упрекала и не торопила. Всегда могла выслушать и помочь советом, и к ней действительно хотелось приходить и возвращаться. Поэтому Орлеандо чувствовал себя особенно ответственным перед ней; поэтому вопрос не стоял, кто заберёт Говарда и Маинали. И он ни разу не пожалел об этом решении. Не только, впрочем, из-за большой любви к племяннику и племяннице и чувства глубокой вины перед ними.       Орлеандо вздохнул, и взгляд его переместился дальше. Нийа, вторая сестра, Ансраэл, шестая сестра, Тиаша, восьмая сестра — они тоже были здесь. Время и Отец не пощадили и их, и Орлеандо, уже будучи князем, лично похоронил каждую из них. А вместе с ними — кусочек своего сердца.       Тиаша, бедная его сестра, долгое время боролась с болезнью, но даже лучшие ундинские целительницы оказались бессильны. Излишне набожная, так похожая на мать, в конце концов она ушла к Отцу, и Орлеандо вздохнул с облегчением от того, что её страдания закончились. Пусть они никогда не были слишком близки, тем не менее он любил свою сестру и не желал ей страданий.       Лишь Нийа и Ансраэл ушли в свой срок, отмеренный им Отцом. Тихо, безболезненно и мирно они распрощались с этим миром, и Орлеандо стал ещё чуть более одиноким, чем до этого. И особенно остро он почувствовал это одиночество, когда ушла Нийа, что всю жизнь отдала молоту и наковальне, выковывая для князя и его воинов лучшее оружие и доспехи.       Именно Нийа в своё время научила брата обращаться с металлом и привила ему любовь к работе с ним. Мать ворчала и шипела на дочь за это, и Ансраэл с Тиашей особенно поддерживали её, но пробивная упрямая Нийа всегда до конца стояла на своём. Она была крепка, как сталь, и также несокрушима в своих принципах, до самой смерти оставаясь такой, иногда даже резкой и слишком прямолинейной. Орлеандо восхищался сестрой и гордился ей, и был ей благодарен.       Он вновь вздохнул, задумчиво скользя глазами по всем именам снова. Лишь двух сестёр не было здесь, и судьба одной из них не была известна Орлеандо. Девятая, самая младшая дочь, свободолюбивая, как ветер, сбежала из дома при первой же возможности, посвятив свою жизнь приключениям и путешествиям. Руанал, беспокойная и не сидящая на месте девушка, порвала связи с домом так давно, что Орлеандо и не знал, жива ли она ещё, или давно сгинула где-то. Горячая бунтующая кровь, которую сковывали границы подземного княжества внутри вулкана. Мать никогда не принимала этого, и даже лояльный отец был против, и Орлеандо усмехается уголками губ.       Уж он-то помнит, как вместе с Мируил помог сестре бежать на поверхность, откуда она так больше никогда и не вернулась.       Мысли беспощадно возвращались к последней сестре, и Орлеандо помрачнел. Луэмил, высокомерная и отрешённая, стала причиной стольких бед и страданий, что он не мог поверить в то, что она одна из его сестёр. Он не хотел думать о ней, хотел вычеркнуть её из своей жизни, но братское сердце болело и ныло, и не давало покоя. Возможно за тем он и пришёл в усыпальницу, чтобы вспомнить и всё осмыслить?       Семеро из его сестёр были мертвы. Судьба одной оставалась неизвестной. А жизнь последней он должен был отобрать собственными руками. Смог ли бы он после такого вписать её имя на пластину рядом с павшими по её прихоти? Приняли бы родители и другие сёстры предательство, учинённое ею?       Орлеандо не знал. И глядя на золотые руны вереницы имён, он так и не нашёл ответ.