Моё приютское солнце или Девочка, которая не умеет улыбаться

Глава 13. Долгожданное письмо, увы, замечено было не сразу. Тот миг, когда его суждено было увидеть, наступил только спустя сутки. К сожалению, у Мишель были на тот момент другие дела, и они так измотали девчонку, что на то, чтобы открыть конверт и изучить содержимое, энергии уже не хватило. (Отчасти можно сказать, что штука Ромео с прикрытием письма сладостями удалась, ведь по правде говоря, червовый сам того не понимая, преследовал цель, некоим образом являющейся тем, чтобы девочка письмо не нашла). Но что случилось ночью, когда Мишель уже посапывала в постели? До периода ночного отдыха Мишель была занята тем, что успокаивала Зонтика после очередной панической атаки (думаю, упоминать ее зеленую причину бесполезно). Средством являлось, как было указано в прошлых главах, сказка, нарисованная в воздухе голубым пламенем. Также в прошлых главах не раз говорилось, что магия сильно изматывала героиню. Так что причину, по которой конверт не был вскрыт, всякий читатель уже понял. Итак, Мишель уже сладко сопит в своей постели. От усталости сознание даже не пытается явить какое-то страшное или пророческое видение. Зонтик тоже собирается почивать. Но внезапно боковым зрением улавливает какой-то темный силуэт, движущийся справа от него по коридору в направлении к комнате маленькой гостьи. От страха и неожиданности треф застыл на месте, дыхание остановилось вместе с сердцем, которое впоследствии стало биться будто бы редко и каждое движение грудного мотора доставляло боль (словно оно тянуло за собой тонкую-тонкую, угрожающую при каждом биении порваться, кожу, прикрепленную к внутренним стенкам тела). Валет потерял дар речи, будто это нечто, движущееся вдоль стены, уже смогло с такой быстротой, да такой, что сам Зонт не заметил, подскочить к тому и откусить язык, чтобы он не мог никого позвать на помощь. Сознание анализировало происходящее: с одной стороны-голубоволосый старался себя успокоить и убеждал, что это всего лишь воображение, столько раз страдавшее от истязаний зеленого шутника, рисует перед ним страшные картинки. Но с другой, увы, боль в теле заставляла поверить, что все ныне происходящее ни что иное, как реальность. Только спустя несколько мгновений до страдающего разума шестого дошло направление... Грабителя? Призрака? Ожившего мертвеца? Оборотня? Ай, к черту! Только спустя несколько мгновений до страдающего разума шестого дошло, куда направляется "ночной визитер". "Он движется в комнату Мишель!"-быстро, как молния, поразило открытие мозг Зонта. Адреналин в крови заставил его действовать быстро, не заботясь о последствиях. Зонт подскочил к силуету, взял его за воротник колючего свитера и притянул к себе. Писклявым, дрожащим голосом, которому он старался придать уверенности, зашипел на визитёра: -Не с-с-смей туд-да идти! Тебе будет очень плохо!- сразу после этих слов, будто по закону подлости, он почувствовал себя маленьким беззащитным котенком перед этим... Тц, человеком, проще скажем. -Воу, да наша тряпка набралась храбрости?- ехидным, до жути знакомым голосом проговорил ночной визитёр.-Ты что этого кукушонка защищать-то бросился? Расслабься и иди дрыхни, вечно-ноющий ушлепок,-в его тоне слышались сарказм и презрение. -В-вару? Зачем тебе нужна комната Мишель?-оторопел валет треф, пропустив мимо ушей оскорбление. -У тебя со слухом плохо? Если да, то повторяю- убери свои руки от моего свитера и иди спать! -Я не отпущу тебя, пока ты не ответишь на мой вопрос! -Да отвали ты, тряпка! Сейчас все мне тут замараешь! -Я сейчас Куромаку и Пика позову!-зашел с козырей валет треф. Валет пикей в свою очередь притормозил сопротивление. Нет, короля треф он не боялся и своего короля в серьёз не воспринимал, но несколько часов нотаций и "возмущённых истричных оров рогатого" тоже не хотелось. -Ладно-ладно, иду. Но если кому расскажешь- можешь попрощаться с языком, тряпка,- сердито процедил Вару, возвращаясь в свою комнату. -Пх, ври больше... Зонтик и сам возвратился в свою комнату, лег на кровать и настроился на сон. Но как известно, когда очень хочется спать, в голову приходят разнообразные вопросы, которые отвлекают и не дают заснуть. Один из таких и взбрел в голову трефа. "Зачем же Вару было надо в комнату Мишель? Что ему там понадобилось? Хм... А может это как в том случае, когда он запер меня в комнате и взял ее сумку? Значит за сумкой он шел? А зачем? Наверное, хотел посмотреть, что там... А ведь действительно: < А что же в сумке?..." И так прошли двадцать минут терзаний шестого клона. Он ворочался из стороны в сторону, борясь сам с собой. Одна его сторона сгорала от любопытства: "Ну поглядим одним глазочком! Ну что станется? Мы никому не навредим! Иди, тихонечко открой дверь и посмотри, что в сумке! Делов то!" Другая сторона ограждала его от этого поступка: "А если Мишель проснется и увидит, как ты там роешься? Что ты тогда будешь делать? А? Или кто-то из клонов зайдёт? Не надо этого делать! Воздержись и спи!" Но, как мы знаем, любопытство-штука сильная и губит оно не только кошек, но и людей. В нашем случае и клонов тоже. Поддаваясь соблазну и поняв, что если он не посмотрит, то ни за что не уснет, Зонт вышел из своей комнаты и направился в обитель гостьи. Тихонько отворив дверь и войдя в комнату, голубоволосый юноша зашел в комнату и остановился справа от кровати, где у девочки и лежала сумка. Забрав сумку, валет треф ушел в свою комнату и включил настольную лампу. Аккуратно взяв драгоценность ребенка, тоненькие, дрожащие от страшного волнения пальцы открыли с тихим щелчком замок и раскрыли сумку. Эти же тоненькие пальцы аккуратно окунулись в темноту и начали двигаться вдоль корпуса, с каждой секундой осторожнее опускаясь глубже. Наконец указательный и средний палец докоснулись до чего-то тонкого, на ощупь сделанного из бумаги. Они взяли этот предмет и поднесли к лицу своего владельца. Это была фотография той женщины, которую показывали на телевизоре. Она улыбалась самой лучезарной улыбкой, которую только можно было видеть на свете. На руках у нее была девочка; на вид лет трёх и с короткими белыми волосами и голубыми глазами. Видно, что пошла в мать. "Так это фотография ее матери... Понятно, почему она так бережно охраняла сумочку...". Зонтик еще несколько минут рассматривал фотографию женщины. Потом убрал фотографию в сумку и также бережно, как забрал, вернул вещь владелице. Та в свою очередь о поступке клона и не подозревала, потому что крепко спала. На следующий день Мишель проснулась от громкого стука в окно. Этот стук стучал не только по стеклу, но и по ушам и не давал уснуть. Сколько она не пыталась закрывать уши, кутаться с головой в одеяло, чтобы хоть как-то отвлечься от этого надоедливого стука, все было бесполезно. Сну явно продолжиться не суждено. (Хотя, правды ради, могу сказать, что продолжаться и нечему.) Разлепив свои очи и устало бросив взгляд на источник звука, она увидела, что на улице идет ужасный ливень. Да, прогулка, которую она планировала, сорвалась. Обидно... Сонно потерев глаза, девочка отправилась бродить по пустому дому. -Есть кто дома?- громко спросила она пустоту. Как вы уже поняли, никто отвечать не собирался. Шумный и раздраженный вздох. Девочка направилась в ванную и первым ее делом было погреть руки под струей теплой воды; затем сбрызнуть лицо прохладной водой, чтобы выбраться из того тошнотворного и дающего разбитое ощущение состояние, когда ты поднялся, но мозг еще спит. Это средство не больно помогло. Боковым зрением в ванне Мишель увидела какое-то движение. "Паук?..."-предположижа она. Пауки не были ее сильной боязнью, наоборот, вызывали любопытство и желание поближе их рассмотреть. Девочка залезла с ногами в ванну,опустилась на четвереньки, но к её сожалению, паука там не было. -Убежал наверное,-предположила Мишель и начала подниматься. Внезапно, как обычно это и бывает при резком подъеме, кровь прилила к голове, внутри головы зазвенели колокола и в глазах потемнело. -Итить твою мать!-выругалась девочка и подняла руки, чтобы схватиться за голову и опустилась назад, благодаря чему это неприятное явление повторилось (но с меньшей силой). При поднятии рук указательный палец правой руки обо что-то стукнулся, от чего стало еще больнее. Как выяснилось через пару мгновений, этот палец задел кран и на сонную девицу обрушились струи ледяной воды. Вскрикнув и мигом выключив воду, недовольная, но проснувшаяся Мишель вылезла из ванной. Отчаянно ругаясь балгим матом, она вылезла из ванной и постаралась вытереть свои волосы. Волосы наэлектризовались и когда полотенце от них отступило, то они напоминали собой уже иголки ежика. -Тьфу ты!...-сбрызнув голову еще раз водой, Мишель переоделась и пошла завтракать. Сама себе она приготовила фруктовый салат, также невероятно крепкий и до тошноты приторный кофе. Пить его было слегка противно, но переделывать уже не сильно хотелось. Просто денег было жалко, чтобы выливать эту дрянь, поэтому приходилось пить. Потом Мишель пошла слоняться по дому без дела. Она перепрыгивала с одного узора ковра на другой, не стараясь попасть на ярко-алый фон. "Какое безобразие в дом притащили..."- было первой мыслью при взгляде на это творение. Наконец, дойдя таким образом до своей комнаты, Мишель решила делать уборку. Напевая песни революционного времени, слышанное на одном из подсмотренных сеансов кино и одновременно командуя самой собой, девочка ловко переставляла коробки с одеждой и выносила мусор. Ее привлекли сладости, находящиеся на ее тумбочке. -Кто подарил?... Разбирая угощения ( в то же время отведав чуть-чуть, чтобы перебить отвратительный вкус кофе, оставшийся на языке), она добралась до письма... Девочка взяла в руки конверт и начала рассматривать его. Сердце забилось быстрее при виде адресанта. -Джокер! Джокер! Джокер, чтоб его! Ответил! Письмо прислал! Ура!- прыгая и кружась по комнате и прижимая к себе заветное письмо восклицала Мишель. Моментально ее обычное на последний месяц меланхоличное состояние сняло, как рукой. Сев за письменный стол, она аккуратно распаковала конверт и вынула оттуда письмо. Глаза забегали по строкам. "Милая моя Мишель! Очень жаль, что тебе пришлось это пережить, невероятно больно было читать твой отчет о последних событиях. У меня духу не хватает это воспринимать, сердце рвалось за тебя. Мне так жаль, что по моему отъезду моей маленькой ведьмочке пришлось пережить столько горестей. Прости, что не был рядом, когда этого требовалось! Я обещаю тебе, клянусь всем, чем может поклясться любой человек и клон, клянусь Богом, клянусь даже этим чертовым Создателем, что когда приеду, обязательно сделаю все, что в моих силах, чтобы подобного тебе не довелось испытать больше никогда в жизни! В конце концов, я твой домовой; ангел-хранитель или кто? Это входит в мои обязанности! Тогда, когда мы только заключили с тобой дружбу я по сути заключил договор, чтобы ограждать тебя от всего ужасного. Я должен тебя защищать и мне очень горько, что со своими обязанностями я не справляюсь! Повторюсь- как приеду, я сделаю все, чтобы подобного в твоей жизни больше никогда не было! В дали от тебя я жуть как стосковался. Здесь люди ходят с одними каменными лицами, жуть друг на друга похожи и отрицают существование таких людей как я! Говаривал я тут с одним гражданином в конторе, зашел разговор о мистике: хоть я и безумен, как тебе не безызвестно, но тут меня второй раз чуть не свели с ума доказывая, что таких, как я, не существует! Ужас, что за создания! Благо ты единственное создание из рода человеческого, что хорошо принимает нас! За это я тебе безумно благодарен и этим ты мне безумно нравишься (если позволишь тебе признаться). Мне очень хочется поскорее свидеться с тобой и я сделаю все, чтобы этот момент поскорее настал. Также постараюсь почаще писать тебе. С любовью, клон номер 13, Красный Джокер. " К письму прилагалось несколько несвязных фотокарточек, напоминающих какими-то документами (такой бардак как раз был в его стиле) и одной из фотокарточек была фотография Джокера. Их Мишель уложила в конверт и убрала во внутренний ящик стола. Взяв письмо с собой, девочка отправилась на улицу. Сев на качели на отдаленной детской площадке, счастливая малышка начала перечитывать письмо. Буквы будто блестели золотыми искорками в солнечном свете. Снова и снова при прочтении на душу ложился чудодейственный бальзам. В медицине этот бальзам не имел названия и принцип действия, противопоказаний и состава (по их мнению) не имел (хотя возможно простые люди давно уж придумали ему наименование и давно его использовали). Ветер обдувал девочку и теребил лист в ее руках. На площадке, к удивлению, она была совершенно одна. Да и это было хорошо- никто не кричал и не мешал наслаждаться своим счастьем а одиночестве. Хорошо... *** Мишель вернулась домой и захлопнула дверь. Ядовитый голос встретил её ехидным восклицанием. -Опа! Кто вернулся!- валет пикей выскочил перед Мишель; по его походке он более напоминал гопника, а на лицо нацепил свою обыденную ехидную, глупую улыбку. Мишель вздрогнула от неожиданности. -Уй, балбес! Дай пройти, дурила картонная!- девочка старалась пройти мимо Вару, от которого исходил лёгкий запах спирта.-Алкашина, тьфу! -Ой-ой-ой, Мишель, ко-отик,подойди ко мне, ми-илая,-внезапно стал передразнивать чей-то голос зеленоволосый. Он приобнял Мишель за талию и начал покачивать из стороны в сторону.-Твой Джокерушка лю-юбит тебя, жить без тебя родимочки не мо-ожет. Красный придурок не может жить без голубочки Мише-ельки,- и слегка почмокал губами, глупо изображая поцелуй. -А ну отпусти, шут гороховый! Ну!- девица наступила валету на ногу и убрала от себя его руки. Пятый отстранился от нее, слегка пошатываясь. Затем резко приблизился и чмокнул в переносицу, за что получил ладонью по лицу. - А я знаю, что ты втюрилась! Втюрилась! Не отрицай даже!- весело вслед крикнул балбес- дурила картонный- алкашина- шут гороховый. Мишель пошла в гостиную убедившись, что "сопля ходячая" (как она его про себя окрестила) за ней не проследовал. Она села на диван и достала из кармана брюк письмо, благодаря Бога за то, что он не додумался обшарить ей карманы. Внезапно за спиной послышался резкий и громкий голос: -Чего читаешь? Джокер письмо прислал? Дай позырить!- и потянулся за письмом. -Не дам!-Мишель убрала письмо и обернулась, чтобы видеть все действия этого придурка. Тот же, скорежив недовольное и слегка обиженное лицо, требовал посмотреть письмо. -Да тебе жалко что ли? Дай! -Не отдам!- девочка ушла в комнату, захлопнула дверь и заперла ее. -Вот ведь гнида! Зараза, тьфу!- тихонько ругалась она. -Ну ничего, посмотришь ты у меня еще, кукушонок рваный!- ругал ее в свою очередь рассерженный король Варуленда. *** Когда пришли все клоны, настало время ужина. Ужин готовил Ромео с подручными Феликсом и Данте. На ужин был борщ с картофелем- пюре. За едой обсуждали последние новости, работу и прочее прочее. Мишель сидела в задумчивости- ее раздумья занимало сегодняшнее письмо. Каждое воспоминание о нем заставляло волноваться и чувствовать живую, бурную радость. -Ты чего не ешь?- прервал мечтания Мишель Куромаку. -Я ем,-сухо и тихо ответила она и продолжила есть. Вару первый закончил, поставил тарелку в мойку (что для всех было в диковинку- обычно он ел очень долго, так как больше был занят не едой, а своими плоскими шутками, а затем просто оставлял грязную посуду на столе и убегал) и отошёл на второй этаж. Затем он вернулся с каким-то непонятным предметом в руках, сел на диван и все его внимание было сконцентрировано у вещи в руках. Всем остальным было хорошо без зелёного шутника за столом- хоть один ужин пройдет нормально. Феликс, чтобы оживить обстановку начал рассказывать смешную историю, приключившуюся с соседями. За общим смехом никто не замечал, чем занимался Вару. Мишель история была не интересна, да и еда уже в горло не лезла. Она обернулась посмотреть, чем занят пятый. И с ужасом обнаружила в его руках свою драгоценную сумку... Она застыла, отказываясь верить в происходящее и просто смотрела, как Вару что-то проделывает с ее собственностью. -Миш, ты чего?- спросил ее Зонтик. Он первым заметил странное поведение девочки. Ответа он не получил. Мишель внезапно выскочила из-за стола и подбежала к Вару с целью поскорее вызволить свое сокровище из лап зеленого разбойника. Тот в свою очередь не ожидал нападения и бросился на утек. Девочка побежала за ним; оба выбежали из комнаты и начали носиться по всему дому. Слышались топот и крики: "Верни сумку, скотина зеленая!", "Отними!", "Верни, тебе говорят!", "Ты че прилипла, психичка?! Слезь с меня!". Другие клоны в шоке наблюдали такое зрелище: в комнату вбежал Вару с сумкой девочки и какой-то дрянью в руках, а Мишель схватилась за его плечи и так и висела на нем, пытаясь отнять сумку. Вару извернулся, пытаясь скинуть с себя младшую, но оказался вдавленным в диван. Он старался спрятать сумку и скинуть с себя девицу одновременно. Мишель не сдавалась и не прекращала яростных попыток вернуть себе собственность. Дерущиеся шипели и рычали друг на друга. Из их слов можно было разобрать: "Пусти меня, коза драная!", " Отдай сумку, гнида!", "Сама отдай!". Зонтик и Феликс бросились оттаскивать драчунов. Мишель вырвалась из объятий Зонтика и бросилась проверять, все ли в порядке с ее вещами. Хотя уверенность в этом уже подводила. И она оказалась права- на месте фотографий ее матери и ее семьи были лишь жалкие клочки бумаги. Ее единственная отрада, ее любовь, ее память были уничтожены... Она не смогла сдержать слез. Сжав в руках останки фотокарточек она положила лицо на руки и зарыдала. Зубы стучали от стресса, дышать было очень трудно из-за рыданий. Слезы потоком лились из глаз и из-за них на рукавах образовались прозрачные пятна. "Какая я глупая... Я не смогла Вас защитить... Прошу, простите за мою безалаберность. Как глупо я себя повела... Я не смогла их спасти. Нет мне прощения, мелкой мерзкой, тупой твари! Я не заслужила прощения! Почему я не успела вас защитить?... Зачем я позволила этому зеленоволосому гандону приблизиться к вам? Зачем я это сделала? Как же я ужасно все сделала. Почему он это сделал? Чем ему мешали фотографии? Чем я ему не угодила? За что?... За что?! ЗА ЧТО?!"- кричала она в своем разуме. Зонтик обнял Мишель и ее голова легла на плечо трефа. Он аккуратно взял клочки фотографий, чтобы посмотреть на плоды работы своего собрата. Маленькая фотокарточка мамы была растерзана на несколько маленьких кусочков; фотография брата была разорвана на две части и одна половина была очень сильно помята, будто ее сжимали с особой ненавистью; фотография всей семьи была разорвана на четыре больших куска. Зонтик гладил Мишель по голове и шептал успокоительные слова. -Миша! Мишель, прошу, не плачь. Я одного мастера знаю, мы ему фотографии дадим- он их подклеит, увеличит, они будут красивые! Он-они лучше будут! Феликс в свою очередь тряс Вару, гневно крича: -Что ж ты с ней зловредный сделал?! Что ж ты за бандюга то такая?! -Да отпусти ты меня, биполярник!-отбивался от него Вару. Пик взял за шкирку своего вальта и вызволил его из хватки червового. -Да что же это делается?- взревел он.-Из-за каких-то картинок кидается, как бешеная! На миг наступило затишье. Зонтик поднял голову от плачущей Мишель и устало, будто сам еле сдерживал слезы, посмотрел на Пика. -Пик... Да не картинки это. У нее от семьи только и осталось, что вот эта карточка. (Зонтик поднял руки, аккуратно сжимавшие клочки от разорванных фотокарточек). Она же сумку свою из рук боялась выпустить. Все берегла, да не уберегла... Пик ничего на это не ответил, а лишь усилил хватку на шкирке своего вальта. *** Зонтик сдержал свое обещание. На следующий день они с Мишель пошли к тому самому мастеру и и фотографии стали, как прежние. По старой дружбе мастер сделал еще и рамку и теперь на столе Мишель красовались три увеличенные фотографии в рамках. Все целые. Также на шее девочки висело одно новое украшение. Пока Зонтик стоял в очереди к мастеру, она взяла фотографию Джокера (которую тот прислал в письме) и пошла к другому человеку. Он залил фотографию каким-то прозрачным и липким материалом, продел в нее веревку, затем обсушил и получилось такое украшение с фотографией Джокера. *** Ромео не находил себе места... Он безумно ругал себя за то, что не успел успокоить Мишель первым. Что это сделал не он, а Зонтик... Нет, он успокаивал Мишель, когда она ушла в свою комнату. Вернее- пытался успокоить. Ему не в первой было успокаивать девушек, когда они плакали. Но в этот момент он будто растерялся и не знал, что сделать. Он будто забыл, как делал это раньше и его попытки успокоить Мишель походили на детский бесполезный лепет... "Как же я позволил ему приблизиться к ней быстрее всех? Возможно, это из-за того, что я был в замешательстве и не знал, что делать... Нет! Я должен был успокоить ее первым, а не пялиться на эту сцену, как дурак! Как я посмел... Как же... Может, извиниться перед ней? Нет! Мне нет прощенья! Не заслужил!"-кричал в своем разуме Ромео. " Нам нет прощения"...