Муза в экстазе

Мало. Как же ей было его мало. Чертовски не хватало еще большего количества касаний горячих рук по всему телу, тяжелого дыхания на ухо, мокрых поцелуев на шее и ключицах, и крепких хваток на груди, талии и плечах. Но больше всего Саеко в данный момент очень не доставало зрительного контакта с светло-зелеными глазами, что так и не взглянули на нее — за последние несколько минут точно. А быть может, Казу и намеренно активно прятал от девушки поплывший взгляд, смотря куда угодно, но только не на нее. Саеко выглядела слишком... Слишком притягательно, слишком горячо, слишком пленительно. Слишком желанно. Заслезившиеся карие глаза, что время от времени закатывались от наплыва чувств, и слипшиеся от слез светлые ресницы. Алые щеки. Влажные короткие светлые волосы, что разметались по простыням. И Казу отчего-то уверен — еще один длительный момент встречи его зеленых с ее карими глазами — он непозволительно быстро кончит, словно какой-то сопливый девственник. — Сильнее... — с припухлых губ на выдохе срывается сладкий стон, от которого юношу ведет не на шутку. — Глубже... Когда эта девушка, что окончательно и бесповоротно свела его с ума, просит так, то Харуно готов не то что трахать ее сильнее и глубже — он готов весь мир к ее ногам преподнести. Казу и Саеко не пара — и даже не друзья. Они всего лишь двое случайно встретившихся путников жизни, которых крайне удачно судьба свела в одно время и в одном месте — точно для того, чтобы они открыли друг для друга новые горизонты блаженства. Танака просто решила скрасить времяпровождение походом в столичный бар, раз уж ей повелось очутиться вдруг в Токио по случаю продвижения ее младшего брата и его команды на Весенний Турнир по волейболу. А Харуно так же просто забрел в бар после тренировки в компании самого себя, дабы за бокальчиком безалкогольного коктейля поразмыслить о своем будущем. И хватило только одного пересечения карих и зеленых глаз за барной стойкой через нескольких человек, чтобы эти двое уже где-то через час оказались в одной постели, яро сжимая друг друга в жадных объятиях и избавляясь от лишней одежды. Да, вот только на утро по некой случайности Саеко узнала, что Казу все еще школьник. Но, благо, школьник, который через пару месяцев может смело называться выпускником и уже почти студентом какого-нибудь университета. Однако, на свой возраст Харуно никак не походил — выглядел старше в силу своего крепкого телосложения и обаятельной — не юношеской, вполне взрослой — улыбки, которой и сильно привлек женское внимание. Не то чтобы Танаку сильно карила совесть за то, что она по случайности крышесностно трахнулась со школьником, который, по сути, и не был против, а даже очень за, — но что-то внутри все равно ее терзало. И что именно — она понять не могла. Тем не менее, это не помешало ей уже в третий раз вернуться в постель к парню, что был младше всего-то на каких-то три года и который умел доставлять такое необычайное удовольствие всеми доступными частями тела. К слову, знакомы они были от силы пару дней. Казу выпрямляется в спине, но не выходит, закидывая роскошные женские ноги на свои широкие плечи. Крепкие пальцы тут же хватаются за мягкость округлых бедер, на которых точно останутся заметные синяки и прочие отметины, что будут напоминать Танаке о юном красавце еще несколько дней точно. — Стоит говорить честно о том, насколько сильно тебе срывает крышу. — наконец Харуно переводит развязный взгляд светло-зеленых глаз на девушку, отчего у той, кажется, даже затряслись руки. — ...Насколько сильно ты не хочешь, чтобы я останавливался. Юноша оставляет мягкий поцелуй на женской лодыжке, сильнее вбиваясь внутрь под ритмичные влажные шлепки тела об тело, под тихие стоны девушки и скрип гостиничной кровати, что, кажется, еще чуть-чуть и развалится. Харуно двигается быстро, несдержанно, практически остервенело, под собственный негромкий рык и шумное дыхание — развлечение покруче всяких ожесточенных тренировок. У Танаки голова идет кругом с помутненным сознанием, на слуху ловя где-то на поверхности засасывающей эйфории низкий, глухой и рычащий голос — удивляясь тому, как в такой момент и с такой отдышкой Казу хватает еще на то, чтобы не в лишний раз подъебать свою королеву, когда она без того находится на грани удовольствия. Наманикюренные, влажные от собственной слюны, пальцы касаются твердых сосков, не дождавшись юношеских касаний, Саеко потирает между фалангами чувствительные горошины и от новой волны удовольствия закусывает нижнюю губу. — Какая нетерпеливая. — словно лис, с улыбкой фыркает Казу и опускается к девушке, тут же касаясь пышной груди и стоящих сосков мокрым языком, обводя чувствительные зоны пару раз по кругу. — Твою мать... — стонет Танака, закатывая глаза от блаженства и откидывая голову назад, путаясь пальцами в жестких, пунцово-розовых волосах на затылке Харуно, прижимая его голову ближе и ближе к своему телу. Казу жадно вбивается в податливое тело под собой из последних сил, уже находясь на грани и ярко ощущая, как горячие стенки изнутри сжимают его, подготавливая обоих к почти одновременной кульминации. Терпкие губы оставляют множество пылких и головокружительных поцелуев на груди, животе, шее и ключицах Саеко. Харуно чувствует, как теряет себя в объятьях этой девушки, что, кажется, украла его сердце. А для Танаки больше ничего не остается — никакого выбора, кроме как наконец с большим удовольствием кончить, находясь под крепким и таким же дьявольски желанным телом. В какой-то момент девушке кажется, будто ее тело прошибает хорошим разрядом тока, но на деле это очередной грубый толчок Казу, который уже давно сбился с едва заданного темпа, лишь бы довести Саеко до долгожданной кульминации и угнаться за своей собственной. Как же это горячо, глубоко, чувственно. Танака и в жизни подумать бы не могла о том, что кто-то младше сможет так ненасытно и так умело довести ее до такой ступени услады и наслаждения сексом. Саеко срывается первая, не выдерживая этой мучительной пытки без его чувственных губ, тут же впиваясь в них требовательным, неистовым поцелуем, в тот же момент пальцами оттягивая розовые короткие волосы назад. От приятной и едва ощутимой боли Казу рычит прямо в пухлые губы, что сминают его собственные, но только от дразнящего удовольствия, которое дарит ему эта девушка. Острые ноготки впиваются в крепкие плечи, словно в поисках опоры, дабы удержаться на краю эйфории, к которой все это время настойчиво подталкивал Танаку этот неудержимый Харуно своими умелыми ласками. Содрогнувшись всем телом, с несдержанным и громким стоном на устах, Казу кончает следом за девушкой, обессиленно укладываясь на обмякшее тело под собой. — Тебе еще мало?