50 оттенков до рассвета.

      Кристиан поежился. Всегда перед собеседованием он испытывал это, в общем-то, непривычное для него чувство — предвкушение, взболтанное и смешанное с волнением и любопытством. Так, наверное, чувствуют себя дети на слащавых рождественских открытках, проснувшиеся с утра в своих идеальных постельках и сгорающие от нетерпения увидеть подарки.       Кристиан не верил в Санта Клауса. Он сам делал себе подарки! Сейчас был такой момент — он ехал на собеседование в самый элитный клуб в Сиэтле, обучающий нижних.       Три недели назад закончился контракт с его бывшей сабой Валери. Она была ничего. Хотя, все они ничего. Одинаковые хрупкие брюнетки, которые трахаются с ним за деньги. Он ухмыльнулся. Ну нет… Конечно, не просто трахаются. Отношения сабы и доминанта это что-то более глубокое, сложное, интимное, чувственное и болезненное, нежели просто отношения или секс. С одной стороны, в этих отношениях каждой из сторон плевать друг на друга. Это бизнес или игра. А с другой - это действительно связь… Он никогда не жалел, отпуская их, не чувствовал пустоты или расстройства, они бы были просто куклами для секса, если бы не желание подавить, владеть, господствовать… Как можно господствовать над куклой или шлюхой? Да, можно заплатить и трахнуть проститутку. Зло, жестоко, грязно, но это просто секс, настоящее наслаждение не в эрекции или даже оргазме, а именно в путешествии по этой грани между отстраненностью, непреодолимой границей воли, чувством обладания, близости, связи и в тоже время бесконечной полярной недоступности друг другу… Наверное, что-то похожее чувствовали ковбои, объезжающие диких мустангов. Живое, гордое, свободное существо, которое ты подчиняешь своей воле, силой, трудом, борьбой, рискуя быть убитым и раз за разом чувствуешь как подавляешь, как твоя воля, твое превосходство признается.       Мужчина мотнул медными волосами… Нет, сабы не мустанги — во время обучения им прививается покорность и кротость. Он просто купит ту, которая понравится, а она будет безропотно делать все, что потребуется… Но все равно будет тот неуловимый момент, когда их разумы, воли, души будут соприкасаться, когда она станет принадлежать ему, не за доллары по контракту, а признавая, покоряясь ему.       В общем-то, в собеседовании не было романтики и интриги, Амелия — хозяйка клуба — знала его предпочтения. Пару дней назад он выбрал понравившихся девушек из каталога и сейчас просто ехал выбирать. Да, может и можно было растянуть удовольствие, смотреть по сабе за раз, но это непрактично и сейчас его ждали пять кандидаток, из которых он выберет одну, а может и не выберет, если совсем не повезет. Но ему везет. Он ухмыльнулся. И Амелия профи — никогда его не подводила. Кристиан нервно сжал кулаки, он просто хотел секса. В момент ожидания это ощущалось особенно остро… Но ничего, чем больше голод, тем ярче и глубже удовлетворение.       Вот они и подъехали к знакомому зданию, больше всего напоминающее дом почтенного отца из итальянской оперы. Классический стиль, большой сад, кованые металлические ворота, мощеная романтичная аллея, ведущая к парадному входу. В таких домах живут успешные люди с аристократическими замашками, далекие от гламура и нуворишества. Классика, теннис, гольф, яхта, женщины в костюмах от Шанель и в жемчуге, мужчины, курящие сигары, дипломы детей из престижных колледжей на стенах, семейные фото на каминной полке. Все чинно. Благопристойно-элитный район для политиков и чиновников в отставке. Но, с другой стороны, как еще может выглядеть школа-бордель? Уж не как пошлая декорация точно.       Привычные действия отнимали время и раздражали. Вот машина подъехала к порогу, на лестнице уже стояла Амелия. Кристиан в очередной раз удивился, что даже представить не может сколько этой женщине лет. Высокая, стройная блондинка, со здоровым спортивным телом, руки, ноги — сильные, здоровые. Она крепко стояла на ногах — типичная сильная женщина, которая слишком мудра и самодостаточна, чтобы молодиться, кроить лицо бесконечными подтяжками, она была изящна и грациозна. Похожа на его мать…       Кристиан вышел из машины, женщина улыбнулась и поприветствовала его. Ей удавалось выглядеть искренне и непринужденно, словно она и правда рада ему и испытывает добрые чувства, а не смотрит не него, как на ходящую кредитку. Редко кому удается выдержать такой баланс — не лизать жопу с явным подобострастным видом, не строить из себя друга, а именно сохранять этот безмятежно-доброжелательный тон. Именно это и делает просто дорогие услуги элитными. — Здравствуйте, мистер Грэй! — он пожал ей руку. — Здравствуйте, Амелия! — Кристиан не хотел выглядеть как нетерпеливый юнец, выдавая свое возбуждение излишней суетностью, но он как никто другой знал, что время деньги и терпеть не мог всех этих светских любезностей и прелюдий. Особенно в бизнесе. — Не хочу никого заставлять ждать, быстрее начнем — быстрее закончим, — сказал он, предупреждая возможные словоизлияния. Но она была умной женщиной и знала своих клиентов. — Конечно, мистер Грэй, пройдемте. Я надеюсь вы останетесь довольны и мне удастся вас удивить. — Кристиан сжал губы. — А я надеюсь, что нет. Ненавижу сюрпризы. — У нее и правда был выразительно-неравнодушный вид, ни дать ни взять учительница, предвкушающая что ее воспитанниц высоко оценят. Хотя она и была учительницей. Или нет? Вряд ли такая женщина не брезговала этим и находила в этом интерес и удовлетворение. Нет. Она — бизнес леди. Ей все равно чем и кем торговать: элитными шлюхами или марочным вином. Она умеет делать бизнес, вкладывает в него себя и гордится им. Это ему знакомо. За это он ее и уважает.  — Можем сразу начать. Я буду белое полусладкое, Шардоне двухтысячного года, французское, — сказал он, когда Амелия проводила его в знакомую элегантную комнату. Она улыбнулась и вышла из комнаты, оставив его одного, традиционно ответив: — Конечно мистер Грэй.       Комната больше всего походила на гостиную. Изящная мебель, ковры, подушки на обтянутых тканью с цветочным орнаментом диванах, пейзажи Голландцев в золотых рамах на стенах, пасторальные фарфоровые статуэтки на столиках с резными ножками и вензелями. Он сел за стол у большого, почти во всю стену, окна. Так он будет видеть девушек, дефилирующих через всю комнату. Они будут сидеть лицом к свету и он сможет подробно смотреть. Наблюдать, считывая малейшую реакцию: расширение зрачков, дрожание ресниц, подергивания губ.       В дверь робко постучали. — Войди, — сказал Кристиан.       Дверь медленно открылась. В дверном проёме показалась аккуратно заглянувшая девушка. — Можно? — спросила она. У нее был напряженно-смущенный вид, словно она опоздала на урок. Господи, ну сейчас начнется краснение, заикание — немного раздражённо подумал Кристиан. — Проходи, садись, — сказал он, откинувшись на спинку кресла и соединив пальцы рук в замок. Девушка зашла, закрыла дверь и направилась к нему. Она была одета в элегантный костюм в стиле Жаклин Кеннеди. Вот это ново. Сабы со светским шиком. Светло-бежевое, с каким-то бледно-розовым оттенком платье карандаш, пиджак приталенный, но простого кроя, элегантные лодочки бежевого цвета, сексуально сидящие на маленьких ножках и эффектно подчеркивающие щиколотки. Эта девушка вызывала ассоциации о знакомстве с родителями или благотворительном фонде, напоминала благонравных женушек с пятой авеню, а не о сексе и подчинении. Слава Богу, она не стала делать уместную классическую прическу типа ракушки, ее блестящие, темно-коричневые с вишневым оттенком, волосы падали эффектным каскадом на ее плечи, покоясь на груди, лоб закрывала ровная чёлка. Девушка шла уверенной походкой, семеня своими лодочками, аппетитно виляя бедрами. Так ходят только уверенные, любящие себя женщины, знающие о своей красоте и понимающие свою силу. Кристиан поежился. Неприятные мурашки пробежали по телу, девушка напоминала ему Елену. Не внешне, нет, по ощущению внутреннего стержня. Это было охренительно неприятное чувство волка вместо овчарни попавшего на псарню. Девушка остановилась у стола и картинно опустила голову, смотря в пол. Что за черт? — подумал Кристиан. — Можешь сесть. — тихо приказал он. Девушка грациозно опустилась на стул, а в дверь постучали. — Войдите. — сказал Кристиан. В комнату зашла женщина, ухоженная и выглядящая благопристойно и респектабельно, как и все в этом доме. На ней была классическая форма горничной, в руках поднос с двумя бокалами белого вина. — Поставьте и можете идти,— немного более поспешно, чем хотел, произнес Кристиан. Женщина поставила бокалы перед ним и его визави и удалилась.       Кристиан, не отрываясь, смотрел в лицо девушки, которая сидела прямо, избегая его взгляда. Амелия знает свое дело. — Удовлетворенно подумал он.       Все стало напоминать привычный и желанный для него сценарий. Он выдохнул, потянувшись за бокалом. О, это прекрасное чувство превосходства, когда напротив прекрасное, хрупкое создание трепещет, словно пойманная бабочка.       Кристиан сделал глоток. Он знал, что чем дольше протянется эффектная пауза, тем больше девушка смутится. — Итак, как тебя зовут? — Наконец спросил он. Вообще-то, он знал как ее зовут. Это было в анкете. У нее было странное имя — Роксолана.       Девушка медленно подняла на него глаза. Взгляд ясный, глубокий, изучающий, эта дрянь нифига не стеснялась и не трепетала, она смотрела на него изучающе-пристально, словно это он был на собеседовании. У Кристиана вспыхнуло физически непреодолимое желание дать ей пощечину, не слащаво-жеманный шлепок как в кино, а удар мужчины, проводящего по два часа в спортивном зале ежедневно, но не для того, чтоб одернуть ее, а именно для того, чтобы наказать, чтобы из этих невероятных изумрудно-зеленых глаз брызнули слезы, а из носа на пухлые и чувственные губки потекла кровь. — Можно я выпью? — после секундного молчания спросила она. Кристиан сделал одобряющий жест ладонью, девушка взяла бокал и сделала большой глоток. — Как тебе хочется? — спросила она, облизнув губы. — Что? — скорее рефлекторно, нежели из интереса, задал вопрос Кристиан. — Как тебе хочется, чтобы меня звали? Ведь это так банально, обезличено… И не меняет ничего… Как бы тебе хотелось, чтобы меня звали? Кристиан втянул воздух. — Ладно-ладно, — девушка развела ладошками. — Меня зовут Роксалана. И да, можно Рокси. — она опять сделала глоток. — Кто ты и что тут делаешь? — Кристиан даже не был напряжен, просто угрюм и решителен. Он, черт возьми, не знает, что тут происходит, но это грозит неприятностями всем, кроме него. Девчонка мотнула головой. — Вот черт! Я думала, что продержусь больше! Невероятно, я даже репетировала, но это настолько противно… — она стрельнула на него глазками. — Если бы мне пришлось сказать «Господин», то меня бы либо стошнило, либо разорвало от смеха. — Кто ты? Журналистка, частный детектив? — сейчас Кристиан чувствовал себя абсолютно спокойным, как и всегда, когда понимал задачу и видел цель. Перед ним был соперник. И что-что, а с соперниками он умел расправляться. — Расслабься. Я тут по личному делу, а ты — параноик — так боишься… Хотя, блин, не думаю, что твои дела пойдут хуже, если бы даже кто-то узнал, что чтобы кончить, тебе надо измутузить шлюху… — Кристиан подался вперед. — Ладно, пока ты не сломал мне шею, скажу быстро и честно, надеюсь, ты ценишь откровенность. Короче, я типа… Типа, хочу чего-нибудь нового. Я не саба, о, Господи, нет, я ни за какие деньги, ни при каких обстоятельствах не смогу скулить и строить невинную покорность. Я типа психованная самодовольная стерва, то есть совсем не твой товар, мне пришлось прикинуться, чтобы попасть на это собеседование, потому что я… Типа… Заинтересовалась тобой… А потом узнала о твоих интересах. С одной стороны здорово, что ты не гей, конечно, а с другой, форель не выдашь за рябчика… Я не саба, я… я нормальная эмансипированная американская женщина. — Кристиан дышал. Давно ему не приходилось так напряженно вникать в ситуацию. Все было как в кино — настолько неожиданно. Он давно все держал под контролем, всегда получал желаемое и что за херня происходила сейчас?! Словно, идя на балет он попал в зоопарк. — Как ты здесь оказалась? — Я не могу сказать. Прости, знаю, звучит глупо, но реально не могу. Я… То, что я подставила Амелию, надеюсь, ты… Ты не испортишь ее репутацию, бизнес, она не при чем. Да, ты заказывал фиалки, а подсунули кактус, но она не при чем. Я вижу, что ты бесишься, поэтому буду говорить быстро. У меня нет проблем с деньгами, я из богатой семьи. Я, наверное, могла бы попытаться манипулировать тобой. То есть показать то, что ты хочешь увидеть, но это уже чересчур. Поэтому я и не хочу отношений. Ненавижу врать, притворяться, лицемерить… И полным бредом было бы ломать комедию из-за секса. В общем, извини за отсутствие соплей и интриги, я хочу тебя! Я хочу узнать свой предел. Может, я просто богатая, испорченная, изнывающая от безделья сучка, которая нуждается в хорошей трепке? Я готова попробовать, хочешь пиздить меня и трахать всем, что под руку попадется? Я готова. Ну, в смысле, попробовать, естественно, со стоп словом, но никаких сюси-пуси и всего этого сабизма… Трахаешь меня как хочешь, но меня, такую, какая я есть. Не знаю, почему тебе не нравятся нормальные телки, почему тебе нужно это все, я и не хочу знать, мне, честно говоря, похер. Вот что я могу предложить, без контракта, без обязательств, просто секс. — Девушка резко встала и изящно опустила на стол кремовый бумажный прямоугольник. — Прости за шок, за стресс. Прости если у тебя не встанет теперь из-за того, что ты увидел реальную женщину… Я… Если захочешь попробовать — это мой номер — она пододвинула к нему визитку. Рокси посмотрела прямо ему в глаза и как-то дернулась. — Слушай, я не знаю о тебе ничего, но, если верить Гуглу, то ты надежный и ответственный бизнесмен, судя по семье — джентльмен… Я… — она закусила губу всего на мгновение, опять взгляд в глаза: нерешительный, немного испуганный — Пожалуйста, я серьезно, по поводу Амелии. Она не при чем. Не разрушь ее бизнес. Поверь мне. Найми детектива, установи прослушку, собери досье. Я не вру. Но Амелия… Если у тебя яйца не для красоты и ты и правда мужчина, ты поймешь. Я предлагаю чистую сделку. Без заморочек и блефа, без подстав. Это только между нами. Никто не должен больше пострадать. Я… Я реально очень этого хотела и рада, что получилось, ведь у меня бы не было шансов за пределами этого дома, среди толпы осаждающих тебя самок, к которым ты равнодушен… Я пойду, — совсем тихо закончила она, теперь выглядя действительно неуверенной, ослабшей и смущенной, она развернулась и вышла из комнаты…       Кристиан сидел в полном ступоре. На автомате он посмотрел на визитку, взял бумажку в руки, повертел. Роксолана Мориссон. Первым его желанием было разобраться, что за хрень тут творится и дать пиздюлей Амелии. Она что, охуела?! Человек ее уровня и профессионализма, она что не понимает, что за услуги и кому оказывает? Кристиан был в бешенстве. Она что, болтала о нем, обсуждала клиентов за коктейлями? У него закипала голова, он был в ярости. Хотя, что он волнуется? С Амелией он всегда успеет разобраться. Мисс Морисон, кем бы она ни была, тоже никуда не денется. А он и в самом деле джентльмен и не станет вести себя как жалкий евнух, вереща, как испуганный тетерев. Он глубоко вздохнул, проведя руками по волосам. В дверь постучали. — Войдите, — сказал он, чувствуя как успокоился и снова контролировал себя. На пороге стояла Амелия. Напряжена, натянута, конечно, она в курсе и понимает, чем рискует. — Все в порядке, мистер Грэй? — спросила она. Эта женщина тоже прекрасно владела собой. — Более чем. — произнес он, улыбнувшись недоброй улыбкой. — Зовите номер два. Женщина посмотрела ему в глаза и еле заметно кивнула. — Разумеется, мистер Грэй.