Родственная душа

      Войдя в квартиру, Линвэнь захлопнула дверь. Ртутный столбец на градуснике за окном офиса превысил немыслимую высоту ещё в обед. Было жарко, липко и в общем мерзко. Линвэнь сделала то, о чём мечтала весь невыносимый день, — сняла с левой ноги черную туфлю на каблуке и бросила на пол. — Цзюнь У не понравились мои правки, Цзюнь У сказал, что текст суховат, — бормотала она, тормоша сумку в поисках телефона. — Так ежели работа изначально отвратительная, какие правки её спасут? Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива. Бездари, графоманы… — Тяжелый день?       Линвэнь подняла голову, окидывая улыбчивое лицо самым хмурым взглядом. Пэй Мин. Она снова забыла, что он «временно» у неё гостит.       Вполне приемлемо было попроситься пожить у подруги на время «небольшого косметического ремонта» своей квартиры. Но совсем вне рамок приличия было на вторую неделю уклончиво ответить, что «ремонт немножко затягивается, форс-мажор», и остаться жить ещё на месяц.       По крайней мере, Пэй Мин не был нахлебником. Он покупал продукты, научился готовить любимые блюда Линвэнь, забирал её ноутбук с ремонта, поливал цветы четко по графику, гулял с Ёжиком — гиперактивным чёрным пуделем Линвэнь, когда она не могла, и в принципе делал много бытовых мелочей, которые обыкновенно в совокупности доставляли немало хлопот. Ещё Пэй Мин при надобности помогал Линвэнь таскать тяжелые бумаги на работу — их офисы находились в одном здании.       В этом здании было пять этажей, пять разных компаний, около сотни сотрудников и ни одного человека, который бы не знал о казанове с третьего этажа. Даже их охранник, самый нелюдимый человек, которого Линвэнь доводилось встречать и который питал нездоровую любовь к разного рода прозвищам, звал Пэй Мина жеребцом-осеменителем. Линвэнь, конечно, знала о дурной славе Пэй Мина, но её не особо волновали его пристрастия, покуда он считался её другом. Теперь Пэй Мин уже больше месяца живёт у Линвэнь и делает по общим меркам совершенно недвусмысленные намёки. Ши Уду, менеджер с четвёртого этажа, который входил в их узкий круг друзей и, наверное, имел право сунуть нос, говорил: — Вообще-то, обычно Пэй Мин ограничивается букетами-конфетами и естественным очарованием. Так что я бы на твоём месте подыскивал свадебный салон.       Последнее время он так часто говорил подобную чепуху, когда они оставались наедине, что у Линвэнь болел локоть от количества наносимых им ударов. Методы не имели никакого значения. Конечно, она всего лишь очередной пунктик в списке достижений Пэй Мина за последний год. От этого было немного обидно и совсем уж грустно. Линвэнь не хотела терять дружбу. — Я набрал тебе ванну, — бросил Пэй Мин из кухни. — Что бы ты хотела на ужин? Молчание. — Курица с овощами в духовке? — Тяжело. — Салат с помидорами? — М-м-м. Линвэнь хлопнула дверью ванной.       Через полчаса она в лёгкой футболке и пижамных штанах в клетку вышла и направилась в спальню, не настроенная ни на ужин, ни на разговоры. Линвэнь упала на постель, не щадя матраса, и из её груди вырвался запоздалый стон усталости. Она на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла, то с ужасом заметила сидящего на краю кровати Пэй Мина, что едва ощутимо касался пальцами её босой ноги. — Я видел, какими красными были твои ступни, когда ты только пришла. Хочешь, разомну? Линвэнь думала, что жара начала действовать на голову. Ну это ничего, у кого-то вон совсем мозг поплавился.       Не дождавшись внятного ответа, Пэй Мин воспринял её движение головой как согласие и переложил правую ногу себе на колени. Кожа от горячей воды была мягкая и немного влажная, а у Пэй Мина были крупные мужские пальцы, и Линвэнь, по правде говоря, немного заволновалась. А потом Пэй Мин слабо надавил на ступню, и женщина совершенно неожиданно для себя вздохнула, снова прикрывая глаза. Его руки сжимали совсем не так жестко, как ожидаешь от грубых пальцев. Они давили ровно столько, сколько нужно, и там, где нужно. В какое-то мгновение Линвэнь мельком подумала, что побыть пунктиком в списке достижений даже немного приятно. — Я почистил тебе яблоки, как ты и просила, — она вскинула брови. — Тарелка на тумбочке.       Линвэнь удивлённо заморгала: рядом с ней действительно лежала тарелка с небольшой горкой белых сочных кусочков. Она охотно взяла один и нетерпеливо забросила в рот. Мягкая сладость сока и едва заметная кислинка. Это её любимый сорт! — Как ты понял, что я хочу яблок? — спросила она, забрав тарелку себе на колени. — Я же тебе ничего не говорила. Пэй Мин улыбнулся так, что если бы в этот момент он смотрел на Линвэнь, а не на её ноги, женщина бы запаниковала. — Ты часто ешь их, когда остальное опостылело. У Пэй Мина был нежный, как шелковая лента, голос, исключительно потрясающие пальцы и полный усердия взгляд. Но он по-прежнему был другом, а Линвэнь не устраивала роль пунктика. — Ты так устала. Не иди завтра на работу. Я тоже отгул возьму. Линвэнь фыркнула. Неужели он думает, что работа откладывается так просто? И кто он такой, чтобы ею командовать?       В спальне было темно — она не включила торшер, когда вошла, а Пэй Мин не хотел её будить. Теперь тёплый свет косо падал из коридора в противовес холодному лунному из окна. Линвэнь внимательно следила за движениями Пэй Мина. Было в этом что-то увлекательное — в движениях, не в Пэй Мине, разумеется. Она отвлеклась на долю секунды, чтобы положить пустую тарелку на тумбочку, а когда вернула взгляд, картинка кардинально поменялась.       Пэй Мин держал её белую ножку за пятку и прижимался к внешней стороне ступни сухими губами. Линвэнь снова неосмотрительно вздохнула. Пальцы осторожные, губы горячие, глаза смиренно закрыты. Ещё один поцелуй, ещё и ещё. Всё выше и увереннее, но по-прежнему так нежно, словно он целовал божественное изваяние. Линвэнь могла такое выдерживать. Но ощутив мокрый язык, ласкающий светлую кожу, она поняла, что ничем хорошим это не закончится, и дёрнула ногу на себя. Выдохнула. Хождение по канату над пропастью. — Не увлекайся, — тихо сказала Линвэнь. Да! Вот так! Пусть знает!       Пэй Мин, словно ребёнок, лишенный любимого лакомства, даже не поднял огорченный взгляд, чтобы посмотреть на Линвэнь. Её вновь пробрал холод от мысли о том, что если бы Пэй Мин посмотрел на неё такими глазами, она бы начала убивать. Он молча поднялся — кровать скрипнула жутко громко — забрал тарелку и вышел.       Целая вечность прошла к тому времени, когда Пэй Мин вернулся в спальню. Линвэнь успела забраться под одеяло и немного прийти в себя, прибежал Ёжик и лёг в ногах хозяйки на ещё тёплое место. — Чего тебе? Пэй Мин сел подле пуделя и посмотрел на неё виноватыми-виноватыми глазами. Он был бóльшим ребёнком, чем Ёжик. — Диван такой жесткий, дражайшая Цзе, у Пэй Мина так болит спина. Пэй Мин старался вести себя хорошо, неужели дражайшая Цзе не пустит его в нормальную кровать? Линвэнь закатила глаза. — Отчего тебе так нравится искать приключения на свою голову? Пэй Мин вдруг сделался серьёзным. — Ты правда думаешь, что я ищу приключения? — Ну а что ж ещё? Он смутился и отвёл взгляд. — Родственную душу. Линвэнь это веселило всё больше. — И я, кажется, нашел, — улыбнулся Пэй Мин, выдавив остаток смелости, и она фыркнула. Это и есть то самое «естественное очарование», о котором говорил Ши Уду, — глупые подкаты! — И как много женщин ты этим купил? Пэй Мин снова отвёл взгляд, и Линвэнь заметила — он был тем же, что и тогда, когда она отняла ногу. Будто ему осколок стекла в сердце воткнули. Линвэнь этот взгляд не нравился. Пришлось перестать смеяться. — Сегодня я пущу тебя, а завтра тебя и след простынет. Ты же всегда бросаешь, только завоевав. Тебе наскучивают женщины, мне ли не знать? Пэй Мин воодушевился, словно тигр, перед которым помахали разделанной тушкой. Он улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой и незаметно приблизился: — Только попробуй меня выгнать. Линвэнь фыркнула. О да, она уже… она ведь занимается этим весь последний месяц? — Рано или поздно я всё равно уйду, — продолжил Пэй Мин. — Ремонт — штука не вечная. Так почему бы тебе не проверить мою настойчивость? Импульсивное решение: — Ложись. Пэй Мину было бы впору удивиться милости Линвэнь, но он и бровью не повёл, подпрыгнул на месте, обошел кровать и забрался под одеяло рядом с подругой. При этом Пэй Мин светился как вспышка сверхновой. «Каким счастливым человека может сделать мягкая кровать», — подумала Линвэнь, глядя на самую глупую улыбку Пэй Мина, которую ей доводилось видеть.       Она закрыла глаза, обдумывая удивительный факт. Пэй Мин был абсолютно здоров, на Линвэнь был минимум одежды. Они лежали в одной постели уже шесть минут и тридцать две секунды, а Пэй Мин даже не дёрнулся в её сторону. Линвэнь незаметно дотронулась до своей груди. Нет, она до сих пор была женщиной. Тогда в чем причина?       Если бы другой человек попросился в постель, Линвэнь бы ещё подумала. Но когда в постель просился жеребец-осеменитель, это могло означать только одно конкретное желание.       Линвэнь старалась спать с закрытыми глазами, но когда она повернулась лицом к Пэй Мину, ей начало казаться, что он как раз таки смотрит в оба. «Паранойя», — подумала женщина и придвинулась ближе. Никакой реакции. Да что ж это такое? Линвэнь немного подождала и случайно протянула руку. Пэй Мин лежал лицом к ней. В этот момент она подумала о том, что, должно быть, выглядит очень глупо. Хотя Пэй Мина ей, конечно, не превзойти никогда.       Это успокоило, и Линвэнь протянула вторую руку, придвигаясь ещё ближе. Очень скоро её ладони оказались на плечах Пэй Мина, а голова щекотала тёплым дыханием мужскую шею. Он наконец-то пошевелился! Линвэнь чуть не засмеялась.       Но Пэй Мин всего лишь обнял её в ответ, притягивая ближе и почти укладывая на себя, и едва ощутимо погладил по волосам широкой ладонью. Линвэнь попыталась пошевелиться и с удивлением осознала: ей совершенно точно не удастся выбраться из этих объятий незаметно. Пэй Мин пах дорогим одеколоном и немножечко самим собой, ещё он был тёплым, а его грудь — удобной. Он так осторожно проводил рукой по её спине, словно боялся, что от нажима она потрескается как стеклянная фигурка. Линвэнь решила, что она, в общем-то, и не хочет выбираться из объятий.       Всё время, что Пэй Мин жил у неё, он спал на диване в гостиной. Линвэнь думала о том, что его широкие плечи вряд ли умещаются в этом узком пространстве, но Пэй Мин в конце концов даже не её любимый пёс, чтобы спать с ней в постели. Однако эта мысль не прогоняла навязчивого чувства неправильности. Оно возникало каждый раз, когда они желали друг другу спокойной ночи, а потом Линвэнь уходила в мягкую широкую кровать, оставив Пэй Мина, словно бы он ей — никто, на узкой койке.       В ту ночь это странное чувство будто бы выветрилось сквозь раскрытое настежь окно.       Линвэнь осознала это только когда проснулась утром и едва разлепила глаза. Она потянулась и замерла. Ничьи руки не ограничивали её движений. Место рядом пустовало. Плечи женщины опустились, взгляд поник, но она тотчас мысленно дала себе затрещину. Разве надежды на что-то имели смысл? Это же Пэй Мин.       Линвэнь обула домашние тапочки с белыми кроликами, хмуро глядя в пол. «Снова ты страдаешь из-за собственной неосмотрительности, — говорила она себе, бредя на кухню. — Нужно уважать себя, Линвэнь». Двери кухни были открыты настежь. На сковороде лежало что-то необычайно ароматное вроде этих супер-сэндвичей, которые Линвэнь часто видела в тик-токе и которые всё забывала приготовить. Кофемашина работала во всю, на телефоне, лежащем на столешнице, играла лёгкая джазовая музыка, заглушаемая шипением масла.       За плитой стоял Пэй Мин. Широкая спина, рост холодильника, старая поношенная серая футболка и голые пятки под штанами. Линвэнь не могла наглядеться. Думала, успокаивалась, брала себя в руки. А потом тихонько подошла, обняла двумя руками со спины и лёгким поцелуем коснулась затылка. — Доброе утро, дражайшая Цзе.       В его голосе звучала та нежная улыбка, которую Пэй Мин хранил только для родственной души. — Изумительный аромат, — она едва ощутимо коснулась губами его уха. — Лучший завтрак для лучшей женщины. Линвэнь еле сдержалась от смеха. Она имела в виду одеколон Пэй Мина, но ему об это знать не обязательно.       Солнце не успело подняться слишком высоко, на кухне было свежо и не душно. Линвэнь прижалась щекой к затылку Пэй Мина, обращая взгляд в окно, и подумала, что могла бы простоять так до заката. Но было кое-что, что ей хотелось сделать ещё больше. Она положила подбородок на его плечо: — Так какие, ты говорил, у тебя на сегодня планы?       Через час Линвэнь написала Цзюнь У, что плохо себя чувствует и на работу не выйдет. Её забросали кучей сообщений с плохо скрываемой пассивной агрессией, но Линвэнь не читала — они с Пэй Мином очень удачно выкупили билеты в последнем ряду на самый нудный фильм в кинотеатре.