Кошки-мышки.

Горячая вода частично вернула в голову утраченный хмель. Но, деликатно, ровно настолько, чтобы получать удовольствие от лёгкого, расслабляющего шофе. Не туманя рассудок и не вызывая головокружение и рвотные позывы. Издавая тихие, полные наслаждения звуки, Кас вертелся то так, то эдак, подставляясь тугим струям, пока по цвету не стал походить на варёного рака. С сожалением закрутив кран, он зевнул во весь рот и вышел из душевой. А вещи то и забыл! Влезать в штаны, валяющиеся на полу, не было никакого желания. Обтерся мягчайшим, пушистым полотенцем, обмотал его вокруг бёдер и выйдя из разогретой туалетной комнаты в прохладу, мокро дошлепал до стола. Схватил оставленный Сэмом пакет и поспешно вернулся обратно в тепло. Серьезно? Пижама с мышами? Вытянув руки, он разглядывал картинки на штанах. Премиленькие голубые и розовые мышата весело резвились, играя в салочки. Еще одна пижама с мышами, но иного арт содержания, лежала на краю мойки в разорванном пакете. Поискав внутри необходимую деталь гардероба и не найдя ее, Кас хмыкнул, скинул полотенце и облачился в приятную телу фланель. — По крайней мере, не трахаются, хотя и могли бы. — иронично подумал он, отдавая должное чувству юмора младшего Винчестера. Мягкие домашние тапки шли в комплекте и носили все тот же незатейливый орнамент. Подхватив вторую пижаму и бросив смятую бумагу в мусорное ведро, он вернулся в комнату. Мышонок так мышонок. Какая, к дьяволу, разница? Огляделся. Отработанность схемы была очевидна в каждой детали устройства жилища. Как и тот факт, что ему придётся провести здесь какое-то время. Так почему не расслабиться, в конце концов? Не биться же в истерике до изнеможения? Хотя, мышь в ловушке наверняка вела бы себя именно так. Но, на то она и мышь, существо слабое и безмозглое. Вполне себе уютно, насколько может быть уютной, если называть вещи своими именами, тюрьма. Показательно узкая кровать, стоящая впритык у стены, с тонкой подушкой и таким же тщедушным матрасом, накрытая жестким одеялом серого цвета. Знай свое место, раб! Ночник. Маленький холодильник. Платяной шкаф. Кас открыл его и сунул на одну из пустых полок пижаму. Стол, стул. Столовые приборы — бумага и мягкая пластмасса, никакого металла, фаянса или стекла. И это не просто так. Он готов поспорить, при тщательном осмотре комнаты, где-нибудь да обнаружатся следы крови. Не похоже, чтобы здесь идеально убирали. Где, здесь? Несомненно, подвал, окон нет, под потолком отдушина воздуховода. Трех ярусная полка с книгами. Взяв первую попавшуюся, поморщился, детектив. Поставил на место. Стихи, романы. И, как насмешка — Библия. И в аду должно быть место для Бога. Комната как комната, похоже на паршивый, третьесортный мотель где-то на задворках цивилизации. Только без окон. Выбивалось из композиции намертво прикрученное к полу деревянное кресло в самом центре. Голые стены, серого цвета, наверное, должны угнетать. Кас пожал плечами и включил ночник. Верхний свет погас. Выключил, верхний свет зажёгся, включил, погас. Как интересно! Наигравшись, он оставил ночник, забрался в холодную постель и свернулся клубком. Мышонок устал, мышонок очень хочет спать. Утро того же дня. Утро? А черт его знает? Проснулся, пусть будет утро. Он отлично выспался! Ни тебе шумных соседей с их вечными ночными разборками, резко переходящими в стоны и вскрики, сопровождающиеся характерной долбежкой в стену. Ни спускаемой, со звуком Ниагары, воды в унитазе в три часа, мать его, ночи. Ни истошных детских воплей. Кас скинул пижаму и забрался под горячий душ. Намылился душистым мылом и заурчал от удовольствия. Ещё один несомненный плюс, воду можно лить сколько угодно, ничуть не заботясь о выставленном счете. А мыло пахнет просто божественно! Он провёл ладонью по запотевшему зеркалу, намертво приклеенному к кафелю, не разобьëшь. А если и удастся, то от стенки его всё равно не отодрать. Молодцы! И это предусмотрели. Вынув из прозрачной упаковки зубную щётку, ткнул ею в коробку с мятным порошком. Как, в сущности, должен себя вести рядовой обыватель, внезапно оказавшись в плену у двух садистов нетрадиционной ориентации? Опасаться, как минимум, за свою жизнь, это единственно несомненно. А градус страха и остальные эмоции, лишь следствие силы характера и крепости духа. — Интересно, — пробормотал он и сплюнул в мойку. — в этом пансионате предусмотрен горячий завтрак? Он не отказался бы от свежесваренного кофе. А за сигарету просто убил бы. Коснулся щеки. Побриться? С какой стати?! И потом, лёгкая небритость лишь добавит шарма. Растрепал влажные волосы и чёлка прядями упала на лоб. Притушил взгляд, слегка прикрыв веки, провёл языком по губам и они призывно увлажнились, чуть приоткрыл их. В зеркале отразилось чертовски соблазнительная картина. Синий глаз заговорщически подмигнул — Мы снова в деле, детка! Опустив на столик поднос с тостами и свежесваренным кофе, Сэм поднял голову на шорох и замер на вдохе. Сердце бешено забилось, а в паху сладко дернулось, он медленно выдохнул. Пленник появился из душевой почти бесшумно, и сказать, что картина, представшая взору младшего Винчестера, была волнующей, соврать самому себе. Взрыв маленькой атомной бомбы, пожалуй, самое точное определение. Растрёпанные волосы тёмными косыми прядями падали на лоб. Легкая небритость, выгодно оттеняла скулы, подчёркивала острую линию челюсти. Синие глаза с поволокой, под трепещущими чернючими ресницами. И приоткрытые, такие манящие, так и зовущие впиться в них, влажные губы. Подбородок приподнят и видно венку на шее, она бьётся быстро-быстро. А под распахнутой пижамой, на гладкой груди, чуть выше сердца небольшой нежно-розовый шрам, след от пули. Секунда, и беззащитную томность во взоре сменила растерянность, затем темная злоба. И ни намёка на страх. Внутренне отвесив себе увесистую пощёчину, Сэм выдавил улыбку. — Доброе утро. Завтрак. — Спасибо, я не голоден. — Надо поесть. — примирительно, почти извиняясь. — Сказал же, я не голоден! — четко отрезал Энджелз и кулаки его нервно сжались. Сэм выпрямился, готовый встретить агрессию. Но, плечи пленника расслабились, он неспешно подошёл к книжной полке, протянул не глядя руку и взял первое же подвернувшееся издание. Забрался с ногами на кровать и, открыв книжку наугад, демонстративно в неё уставился. Всем своим видом показывая, что разговор окончен. — Как хочешь. — Сэм собрал вещи, так и валяющиеся с вечера на полу, сходил в душевую за штанами, и перекинув всё это добро через руку, молча удалился. Боже! Как же хотелось есть! После вчерашних алкогольных экзерсисов, пустой желудок выкручивало спазмами голода. Но, больше всего хотелось кофе! Ароматного, свежесваренного кофе с восхитительно хрустящими тостами! Кас сглотнул набежавшую слюну и сосредоточился на тексте. Пробежав пару ничем не примечательных строк, взгляд зацепился за шипящее — М-и-и-ш-ш-ш… Через несколько минут чтения он прервался и пробормотал, сбитый с толку. — Так… это вообще законно? Вставив палец между страницами, взглянул на потрепанную обложку. На кислотно-яркой картинке красовались три мужика: два канадских лесоруба в клетчатых рубашках и какой-то чувак с крыльями. Крупными буквами — Супернатуралы, мельче имя автора — Чак Грейтскоффер, и совсем мелко название какого то издательства. Ничего себе натуралы! Кас в замешательстве приподнял одну бровь, и немного поразмыслив, вернулся к чтиву. Состоявшему, главным образом, из сцен гомосексуального характера. Красочность и точность описания которых, начиная от гигиенических процедур, предшествующих соитию и до самого процесса, могли поспорить скрупулёзной педантичностью с техническими изданиями. И вот когда уже увлеченный читатель добрался до самого интересного, то бишь, один из действующих персонажей готов был взорваться умопомрачительным оргазмом, дверь с грохотом распахнулась и в комнату ворвался старший Винчестер. Кас только и успел, что инстинктивно вскочить и сделать несколько мелких шажков назад, как его впечатали в стену. — Слушай сюда, сука! — Дин сгреб пижаму на груди и вздернул его вверх, теперь только пальцы босых ног пленника касались холодного пола. — Ты будешь делать всё, что скажет мой брат! Сказано тебе — ешь, значит, будешь есть. Без вариантов! — Да пошёл ты! — выплюнул в лицо отважный мышонок. С глухим рыком, Дин рванул его на себя, крутанул и с нечеловеческой силой швырнул по направлению к кровати. Практически пролетев, без малого ярд, Кас ударился спиной о жёсткое ложе, выбив из лёгких воздух. В глазах потемнело, а к горлу подступила тошнота. Он продышался и сделал попытку подняться, но не тут то было. Бешеный зверь, сверкая глазами, навис сверху, и раздался яростный, сдавленный хрип. — Ещё раз. Ты будешь делать всё, что скажет мой брат! За всю карьеру ему угрожали не единожды, и потому Кас, ничуть не смутившись, спокойно ответил. — Или что? Во время падения рубашка задралась, обнажив живот, а пижамные штаны сползли на сторону, демонстрируя голое бедро. И этот досадный факт его тоже совершенно не смутил, а даже был на руку. Он медленно моргнул. — Трахнешь меня? — Нет. — весело оскалился агрессор. — Убью. Прямо сейчас. — и не мешкая ни секунды, сжал горло жертвы твёрдыми как сталь пальцами. А вот это уже не шутки! Кас хрипел и извивался, хватая руками его предплечья, упираясь в грудь, суча ногами, но силы были изначально не равны. Очень скоро нехватка воздуха и боль принесли плоды, он стал терять сознание. Как только синие глаза утратили осмысленность и уползли под лоб, а пленник, перестав трепыхаться, обмяк, Дин разжал пальцы. Присев на край кровати, дождался, когда бесстрашная моська, закончив хватать ртом воздух, хрипеть и кашлять, будет способна воспринимать информацию, произнёс с издёвкой. — Ты всё понял? Или мне повторить? — Да. — едва слышный сип. По обе стороны от кадыка жертвы удушения наливались багровым следы пальцев. — Что да? — Я буду есть. — Вот и умница. — и Дин покровительственно похлопал его по щеке. Лязгнул засов на двери. Повернувшись на бок, Кас подтянул колени к груди и закрыл лицо руками. Плечи его сотрясались в приступе нервического смеха. Осознавая, как это выглядит со стороны, он даже не пытался унять дрожь. Он конечно же, срисовал камеру наблюдения в первые несколько минут своего осознанного заточения. Срисовал по одной простой причине, её априори не могло тут не быть. А вычислить точку для самого выгодного обзора было и вовсе секундным делом. Даже если бы он сразу не догадался, игра со светом просто обязана была натолкнуть на мысль о подсматривающем устройстве. Ответ на вопрос — Почему в камере всегда должен гореть свет? — прост до безобразия. Ведь на двери нет ни глазка, ни окошка. В этом аспекте, всегдашняя предусмотрительность подвела братьев Винчестер. Горло адски болело, Кас осторожно сглотнул и охнул. Чёртов сукин сын! Силища как у гориллы! — Ты бездушный человек, Дин Винчестер. — Сэм вместе с креслом развернулся боком к экрану и навстречу, вошедшему в соседнюю с камерой комнатушку, брату. — Довёл человека до слёз. Как всё прошло? — Охуенно. — Дин вынул из кармана платок, смочил его водой из графина и вытер пальцы. Платок полетел в урну, а сам он плюхнулся в кресло напротив брата. — Есть будет. — Я вижу, тебе понравилось. — Сэм сдерживал готовый вырваться на волю смешок. Усаживаясь, брат, как бы невзначай, прикрыл полой рубашки выступающий больше обычного бугорок на штанах. — Черт, Сэм, не начинай! — раздраженно ответил Дин, забрасывая ногу на ногу. — Ты мне лучше скажи, ты нарочно не дал ему белья? — А ты как думаешь? — Чёртов психолог. Не зная, куда деть руки, Дин сцепил пальцы и со вздохом уложил их на живот. — Вот только это нихрена не работает. Не чувствует он себя жертвой. — и выпучив глаза, дабы усилить действие своих слов, горячо добавил. — Я тебе ещё раз говорю, он не натурал! Ты ошибаешься. Натурал так не реагирует, когда его мужик пинает. Он завёлся с пол оборота. Сэм на миг задумался, затем вздохнул и посмотрел на брата снисходительно, как на круглого идиота. — Дин, ты что-то слышал про эякуляцию при механической асфиксии? — Ну? — буркнул старший, насупившись. Он терпеть не мог, когда младший вёл себя как сучка-заучка. И каждый раз, когда такое случалось, Дину до чёртиков хотелось настучать мелкому по тыкве. Чтоб не надменничал. — Ты его едва не задушил. Отсюда и эрекция. — То есть, я уже не могу просто так завести мужика? Вот спасибо. — не в характере Дина было просто так сдавать позиции. — Смотря какого. — Сэм потянулся к брату и взяв его кисть, поднёс пальцы ко рту. — У тебя всегда будет, по крайней мере, один мужик, которого ты возбуждаешь в любом состоянии. — коснулся губами кончиков, и приоткрыв рот, направил внутрь указательный и средний. — Ох, черт! — выдохнул Дин, ощущая горячие, сдавливающие скольжения. — Блять, мне выезжать скоро. — бросил взгляд на часы. — Ну что ты делаешь? Сэм тут же отстранился, моментом становясь безразлично холодным. — Как хочешь. — и развернулся к экрану. Пленник лежал в той же позе, только плечи его уже не тряслись. — Иди же, чего ждёшь? Со вздохом выбравшись из кресла, Дин сделал шаг к двери и замялся. — А ты? — А я проконтролирую, как бы он на нервах чего с собой не сделал. Больше всего на свете Дин ненавидел опаздывать. И сейчас, их внезапная семейная идиллия грозила бы вылиться в десятиминутную задержку. Если не больше. Но, брата обижать не хотелось. — Сэм, черт, ты же знаешь, я терпеть не могу опаздывать. — примирительно начал он, но Сэм прервал его небрежным движением руки. Вопреки моде на длинные чёлки, старший Винчестер всегда стригся по-военному коротко. И дело даже не в том, что он не желал походить на тех лощеных красавчиков, изображениями коих пестрят глянцевые журналы, ему просто не нравилось возиться с волосами. И как Сэму не надоедает тратить кучу времени на свои лохмы? Давно постригся бы. Все модничает, сучëнок! Дин лукавил, ему нравились лохмы Сэма, ему всё в нём нравилось. А как же иначе? Он испустил тяжёлый вздох, глядя на себя в огромное зеркало спальни. Теперь будет дуться неизвестно сколько времени. И всё из-за чёртова копа! Жаль, что нельзя было довести дело до конца. В планах значилось напугать, показать силу, а не калечить или убивать. И Дин вновь ощутил под ладонью нежную, горячую кожу и бешено рвущийся пульс, а бедром крепкий стояк мелкого ублюдка. Увидел заалевшие от притока крови к голове, хватающие воздух губы. Вытаращенные в ужасе синие, как самая глубь океана, глазищи. Услышал звуки, больше напоминающие стоны. Член отреагировал мгновенно. Черт! Он только пять минут назад принял ледяной душ и успокоился! Совершенно некстати, за дверью раздались неторопливые шаги. Дин скинул полотенце и натянул трусы, схватил брюки от костюма и быстро влез в них. И теперь пялился в зеркало, делая вид, что занят приглаживанием торчащих ёжиком, влажных волос. Сэм вошёл в спальню, и продефилировав мимо брата, молча уселся в кресло за его спиной. — Ты чего? — буркнул зеркалу Дин. — Ничего. Люблю смотреть как ты одеваешься. — Сэм протянул длинную руку к столику, и не вставая, налил себе виски из пузатого резного графина. — Мне тоже налей. Сделал неторопливый, длинный глоток и только потом ответил. — Тебе нельзя, будет пахнуть. — Ты прямо заботливая жёнушка. — проворчал старший, снимая с плечиков белоснежную, туго накрахмаленную рубашку. Всунул руки в рукава. — Как он? — Поел. Теперь читает одну из книжек Чака. — Скажи, ты подсунул ему их нарочно. Слабо самому всё рассказать? — фыркнул язвительно Дин. Вопреки ожиданию, Сэм спорить не стал. — Слабо, тут ты прав. — Да ладно! — Дин сделал наигранно ошарашенное лицо. — Кто-то умер? Мой вредный братишка в кое то веке не спорит. — Согласись, — Сэм отставил пустой стакан и легко поднялся из низкого, мягкого кресла. — мы, всё же, находим взаимопонимание в некоторых аспектах. — он подошёл и встал за плечом, глядя через зеркало прямо в глаза. — Так что насчёт минета? Метнув быстрый взгляд на древние напольные часы, Дин мучительно простонал. — Мне выходить через пятнадцать минут. — Ты собираешься произносить речь перед всем городом будучи эрегированным? Дело твоё, конечно. Хотя, возможно, это было бы и забавно. — спокойно парировал Сэм, всё так же месмерически неотрывно глядя в глаза. — Ты не успокоишься, я же знаю. Если только, — губы его тронула лёгкая усмешка. — Стив не отсосет тебе прямо в машине. — Стива не тронь! У него жена и трое детей! — вспыхнул Дин, разворачиваясь лицом к брату. Взгляд и голос его, утратив резкость, потеплели. — Вот что ты со мной делаешь? — почти жалобно. — Давай только по-быстрому и чисто. Переодеваться мне некогда. — Как скажешь, — довольный капитуляцией, промурчал младший, легонько подталкивая Дина к креслу. — Мне тоже не помешает разрядка. Через полчаса. — Блять, Сэмми! — бросил старший Винчестер, почти что бегом пересекая холл. — Давай сюда это чертовое пальто! — он выхватил из рук брата чёрный, кашемировый тренч. — Сука, теперь гнать придётся! — Подождут. — благодушно ответил Сэм, помогая брату облачиться. — Без тебя точно не начнут. — Ну всё, всё! — отпихнул его Дин. — Подожди. — поправив и без того безупречно повязанный галстук, Сэм наклонился и легонько чмокнул брата в щеку. — Удачного дня, дорогой. Веди себя хорошо. Я жду тебя к ужину вовремя. — произнёс он повышая тембр голоса. С приторно слащавой миной идеальной супруги, провожающей благоверного на работу. — Да пошёл ты! — гоготнул Дин, нацепил шляпу, и выскочив за дверь, бодро зашагал к чёрному роллс-ройсу. Проводив брата, Сэм выпил кофе и спустился в подвал. Энджелз по прежнему сидел, уткнувшись носом в книжку. И Сэм подумал, если всё произойдёт именно так, как он и рассчитывал, то нужно будет сделать Чаку хороший подарок. Купить ему, к примеру, ремингтон самой последней модели. Или в очередной раз спонсировать, инкогнито конечно, выход его новой работы, но большим тиражом. Не будучи ни в коей мере идиотом, Кас прекрасно понимал, для чего ему подсунули книжки. То, что именно ему, очевидно как божий день человеку и менее наблюдательному. Серия из нескольких книг стояла рядком и пыль на полке перед ней отсутствовала. Тогда как, перед другими изданиями оставалась девственно нетронутой. Значит, поставили недавно и именно для него. Ну, что ж. Будет, чем заняться. Дин вернулся поздним вечером в совершеннейшим раздрае. Проще говоря, злой как черт! Утратив все иллюзии относительно возможности привести его хоть в сколько-то спокойное состояние, Сэм плюнул. Демонстративно навёл красоту и уехал в город развлекаться. Утром следующего дня, стоя у окна кабинета, старший Винчестер хмурил брови. Взирая как по слегка припорошенной снегом лужайке, широко шагает Сэм, направляясь к кучке охранников, толпившихся у беседки. Как, не доходя пары ярдов, откидывает полу пиджака, достаёт из-за спины ствол и делает два выстрела в грудь и выстрел в голову самому здоровенному из них. Как в панике врассыпную бросаются остальные, а Сэм не сбавляя шага, разворачивается и так же стремительно идёт к дому.