Главное – пережить февраль

      Февраль. Холод, слякоть. Можно долго перечислять все недостатки этого месяца, и их всегда будет больше, чем преимуществ, потому что лучше уже точно не будет. Да и хуже – тоже.       На холодном деревянном, когда-то заполненном цветами, подоконнике, сидит такое же холодное тело. В нем тоже когда-то цвели цветы. Когда-то... Какое, однако, интересное это слово: «Когда-то». В нем умещается все время, что прошло. В нем все то, что уже не вернуть. Оно как фотография – лишь отголосок прошлого, не более.       Тлеющая сигарета, заметно подрагивает от порывов ветра. Да и не только от них. Дым, вылетающий изо рта, растворяется в воздухе, оставляя после себя неприятный запах. По карнизу барабанят капли. Вот счастливые. Ничего им не нужно. Ничего у них нет. Они просто капли. Просто падают. И все.       Такую нужную сейчас тишину, дополняемую тиканьем настенных часов и ударяющимися о дерево каплями воды, разрывает звук пришедшего сообщения. Экран телефона загорается, освещая половину комнаты. Как же ярко.       «Ваш заказ готов. Можете подойти в ближайшее удобное время! Но не забывайте: ничто не хранится долго, в особенности, свежесть нашего изделия)» - гласит сообщение. Как позитивно то блять! Нельзя попроще? Все-таки грустить пытаемся.       Из окна дует. Неприятно. Надо-бы его уже заменить, да не хочется. Слишком красивое. Слишком грустное. Слишком нужное таким. Таким, как его сделали они. Собственно, из-за них-то он сейчас и тут, такой. Что ж, заказ сам себя не заберет.       Рывком спрыгнув с подоконника, перед этим потушив, только раскуренную сигарету о пепельницу, парень закидывает в рот жвачку. Ей богу, как подросток, который не хочет спалиться перед родителями. Хотя палиться больше не перед кем. Да и он уже не подросток.       Надев теплую куртку поверх толстовки, обвязавшись шарфом, ведь мама всегда говорила одеваться теплее, и запрыгнув в кеды, немного разочаровавшийся во всем человечек, вышел из своего темного холодного пристанища.       Город, как будто хочет от всех избавиться, иначе не получается объяснить то, что происходит с погодой. Дождь пытается затопить дороги, а ветер, кажется, хочет всех сдуть с этих промёрзших улиц, обратно, домой. Все так и кричит о желании, почувствовать такое нужное одиночество. Но люди, злясь, продолжают идти туда, зачем вышли. Им же дохуя надо. Они же пиздец занятые. И Антон такой же. Ему тоже надо. Он тоже занятой. На самом деле, юноша предпочел бы и дальше сидеть там, что раньше называлось домом, но ему ведь надо, он же занятой. Поэтому, парень, постепенно намокая и замерзая, двигается в направлении, так называемого, «пункта выдачи».       Колокольчики звенят, оповещая о новом посетителе магазинчика. - Добро пожаловать в «Лавку сластей» - с улыбкой произносит дежурную речь парень, стоящий за прилавком. – Вижу, вы у нас впервые. Вам что-то подсказать? Какой, сука, внимательный. - Здрасьте. Я за заказом, – немного осипшим голосом произносит парень, укутанный в шарф, по самые глаза. «Ого! О нем явно заботится кто-то любящий.» - проносится в голове у торговца. - Ваш номер заказа, будьте добры. Какой ты, сука, добрый. Плохих клиентов никогда не видел? Я тебе сейчас покажу блять.       Парень молча показывает экран телефона, и только сейчас поднимает глаза на собеседника. Антона как будто током прошибает, когда он видит темные, почти черные волосы, родинки, рассыпанные по рукам и… - Так это вы! …его глаза. - Да, я, - отойдя от небольшого ступора, отвечает Шастун. - Антон, ваш заказ поистине интересный. Он настолько меня увлек, что я его делал своими руками.       Парень с непониманием уставился на лавочника. - Простите, не представился. Меня зовут Арсений, я хозяин этой лавки. Ммм… Понятно. А ты можешь просто отдать мне заказ? Не хочу заразиться твоим настроением. У меня, вообще-то траур.       Увидев незаинтересованность собеседника в разговоре, Арсений, повернувшись к боковым витринам, пробежался глазами по их наполнению. Достав небольшую белую коробку, перевязанную красной лентой, с полки, что находилась на уровне его глаз, торговец аккуратно положил ее в фирменный крафтовый пакет.       Изучая магазинчик, Антон невольно подумал, что хотел бы тут работать, а лучше жить. Пара столиков, расположенные у окна в аккуратный рядок. Стулья-кресла, стоящие рядом со столами, выглядят очень мягкими. Гирлянды и небольшие светильники – единственные источники освещения в помещении. А еще тут пахнет имбирным печеньем, и кофе, и еще, кажется, корицей. Ну что за блядство!? Теперь и настроение не такое уж и плохое. И улыбаться хочется. В пизду блять. Нахуй я сюда вообще приперся? - Ваш заказ. Приятного чаепития! Какой же ты, сука, солнечный. И я блять теперь тоже вот такой вот. - Спасибо, до свидания!       Антон сам от себя не ожидал такого, но, кажется, это заведение – тот самый огонек в темном-темном мире, как луна ясной летней ночью, как, то самое, одинокое окно, украшенное гирляндой в ноябре месяце. - До новой встречи! С чего ты взял, что мы еще увидимся? Странный ты, Арсений, директор «Лавки». Хотя это я веду диалог с тобой в голове. Кажется, мы оба странные.       Звон колокольчиков проводил клиента магазинчика и, кажется, сказал «До скорой встречи!»… Или Антону показалось? Парень развернулся, но увидел лишь пустой прилавок. Точно показалось.       Люди, по-прежнему недовольно, двигались по улицам города, который хотел от них избавиться. Дождь барабанил по крышам, а ветер выворачивал зонты каждого, кто попадался ему на пути, благо, таких на улице немного.       Замок щелкнул, дверь отворилась. Рука нащупала выключатель. Лампочка, висевшая на проводе, не прикрываемая никакой люстрой, загорелась, жужжа и освещая своим желтым светом небольшую прихожую. Обувь была оставлена на коврике, куртка с шарфом – на крючке для одежды, чайник уже грелся, а белая коробка, перевязанная красной лентой, стояла на столе. Убрав пакет, парень взглянул на заказанную им сладость. Вместо ожидаемого белого картона на верхней части коробки, было окно, сквозь которое виднелось лакомство. Визитная карточка, что лежала под красной лентой, привлекла внимание парня. По цветам, картонка напоминала осень, такая же оранжево-желтая, с рисунками кофе, сладостей и листьев. На ее обороте, аккуратным почерком была выведена фраза: «Как жаль, что в этот раз ты не улыбался :( Надеюсь, я увижу твою прекрасную улыбку в следующий раз ;)».       Улыбка появилась на лице парня, и он еще некоторое время сидел на табуретке, держа в руках карточку и пялясь в одну точку на стене, обклеенной старыми, выгоревшими на солнце, обоями. Свистящий чайник, вырвал парня из размышлений, заставив отвлечься от приятных мыслей и напоминая о поводе сегодняшнего празднования.       От чашки чая уже давно не исходит пар, она стоит почти такая же наполненная, как и, кажется, несколько часов назад. Скомканная красная лента валяется рядом с открытой белой коробкой, а внутри аккуратно лежат четыре имбирных печенья. Они одинаковой формы, но с разными рисунками, а в уголках красуются буквы: «М.М.», «П.А.», «С.Т.» и «Д.М.». Это был подарок на праздник. На их праздник. Антон заказал печенья еще месяц назад, заранее. Но кто же знал, что все пойдет не по плану.       Парень никогда не любил февраль. Месяц ужасный во всех смыслах. Он всегда был полон каких-то конкурсов, олимпиад, куча работы, мало зарплаты, новый год прошел, хочется уже весны, а тут этот Февраль. Ну вот зачем он? Единственное, что действительно радовало Антона в этом месяце – праздник их семьи. Когда-то давно, еще, когда Тоша был ребенком, у них с родителями образовалась традиция отмечать день семьи в феврале. И вот, каждый год, в один и тот же день, члены семьи обменивались подарками и устраивали небольшой праздник. И единственное, что помогало парню переживать февраль – этот праздник. Но в каждом правиле, как известно, есть исключения, иначе оно не считается правилом. Сегодня – исключение. Этот год – исключение. Теперь, вся оставшаяся жизнь – исключение. Месяц назад его жизнь поделилась на «до» и «после». Антон помнит этот день – как вчера. И хочет, чтобы это «вчера» стало «завтра», иначе зачем тогда это все?       Вопрос «Как пережить февраль?» набатом звучал в голове парня все это время. Теперь эта коробка с печеньями – совсем не радостный подарок. Скорее – поминальный.       Сколько времени прошло с момента открытия коробки, никто не скажет. Коробка с тремя печеньями закрывается, перевязывается и убирается на полки, к печеньям. Чай выливается в раковину. А парень направляется спать.

------ ✶ ------

      Дни похожи один на другой. Сменяют друг друга, но ощущение, что кассету заело, и она повторяет один и тот же день из раза в раз, не покидает Антона уже которую неделю. Эдакий день сурка, который Антону очень не нравился. И парень твердо решил: «Не нравится – Меняй!». Кажется, это лучшее решение за последнее время.       Пакеты с мусором стояли у входной двери, ожидая, когда их отнесут на помойку. Новый пакет стремительно наполнялся мусором из кухни. Подняв коробку из-под имбирного печенья, Антон заметил, вылетевшую визитную карточку из магазинчика сладостей, с интересным названием: «Лавка Сластей». Некоторое время парень стоял, в недоумении смотря на кусок картона, но после поворота визитки, все встало на свои места, и в плане «Меняй!» появился новый обязательный пункт: «Зайти в «Лавку сластей» к Арсению и улыбнуться ему во все тридцать два».       Такие пункты всегда приятно выполнять, поэтому, как только черные полиэтиленовые мешки обрели покой на ближайшей мусорке, Антон шел в направлении лавки, хозяином которой был Арсений.       Город, как будто, созывал всех, выйти прогуляться по его улочкам. Солнце, отражаясь от луж и редкого снега слепило глаза. Теплый ветер обдувал лицо. Совсем редко встречались недовольные лица, в основном, по улицам ходили счастливые парочки или семьи с детьми.       Приятный звон колокольчиков оповестил лавочника о новом клиенте. - Добро пожаловать в «Лавку сластей»! – улыбаясь, произнес парень, стоящий за прилавком.       Не успел Арсений поднять глаза, чтобы увидеть и лично поприветствовать посетителя, как Антон заговорил. - Здравствуйте, Арсений! Можете помочь мне с выбором?       Вздернув голову, после упоминания его имени, Арсений встретился с глазами, цвета поля, что проезжаешь, направляясь на море. Видя перед собой того самого парня, что приходил несколько дней назад, за невероятно интересным заказом, хмурый и недовольный, а сейчас светится так, что хоть планету освещай самой темной ночью, Арсений невольно улыбнулся. - Вас интересует что-то конкретное? Или… - Да, вы, - перебив лавочника, резко выдал парень. Ему все равно нечего терять. - И чем же я могу вам помочь? – стушевавшись произнес торговец. - Ну, например, согласитесь выпить со мной чашечку ароматного кофе или же чая, - почти оттараторил парень, ведь заранее продумал все возможности развития их разговора.       Реплика Антона окончательно ввела Арсения в ступор. Восприняв молчание собеседника как отказ, Шастун развернулся и зашагал по направлении к выходу. - Стой, Антон, я ведь еще не согласился, - прозвучал встревоженный голос Попова.       Парень, совсем не ожидавший такого развития событий, так и застыл, с занесенной над ручкой двери кистью. - Мы заканчиваем работать в восемь. Времени еще много, но ты можешь посидеть тут, со мной, пообщаемся, - лавочник указывал на самое ближнее к прилавку кресло. - Я только за!       Кажется, Арсений немного ошибся… Сейчас, Антон может осветить не только планету, но и всю оставшуюся вселенную.       Увлеченные разговорами, парни и не заметили, как смена Арсения стала близиться к своему завершению, так же, как и день. - Хорошего вечера, - улыбался Арсений, прощаясь с последним клиентом.       Проводив всех сотрудников, закрыв жалюзи на окнах и заперев дверь, парни сидели и наслаждались обществом друг друга. - Арс, скажи, вот ты всем клиентам улыбаешься, хорошего дня желаешь, комплименты говоришь, даже если они молчат в ответ. Почему? - Потому что, кто если не я? Кто, если не я, скажет, как они сегодня красиво выглядят? Кто, если не я, пожелает им удачи перед важным мероприятием или чем-то подобным? Кто, если не я, заставит их улыбнуться? - Другие люди, - задумчиво произнес Антон. - Тебе тоже другие люди в тот день комплименты говорили? – по-доброму отозвался Арсений. - Я тогда ни с кем и не разговаривал. - А я тебе улыбнулся и говорил с тобой. Тебе тогда легче стало? - Немножко. - Вот видишь… Я просто хочу делать добро людям. Хочу, чтобы они улыбались и этим заставляли улыбаться других. Ведь иногда нам так хочется услышать что-то теплое и доброе, даже от малознакомого человека. Не хочу строить из себя героя, и говорить, что я один молодец, а все другие плохие, нет. Просто я хочу, чтобы в этом сером мире было больше тепла и радости, ну и сладкого, конечно, оно же тоже радоваться помогает… - А ты всем своим клиентам на визитках пожелания оставляешь? - Только особым букам. - Ааааа… То есть я – бука? – наигранно удивился парень. - Только если чуть-чуть, ты просто мне понравился сразу, хотя я и думал, что у тебя девушка есть. - Это ты с чего взял? - Ты в шарф по самые глаза закутан был. Вариантов не много: мама или девушка. Для такой заботы от мамы ты уже большой, значит – девушка. - И как же ты понял, что у меня нет девушки? - А никак. В твоем инстаграме не было никаких упоминаний того, что ты в отношениях, и я оставался в непонятках. А когда ты пришел, я понял, что девушки, возможно и не было даже. - Откуда у тебя мой инстаграм? Следил за мной? По фото вычислил? – Антон сощурил глаза. - Ввел твое имя и фамилию, - парень рассмеялся.       Арсений смеялся так, что на душе становилось тепло, а в животе, кажется, стали появляться бабочки. С Поповым легко общаться, он обворожительный и чуткий, а еще всегда накормит сладким и заставит улыбаться одним взглядом невозможных глаз, цвета тех самых бабочек, что зароились в животе Антона. С ним спокойно.       С Арсением, пережить февраль – совсем не главное.       И плевать, что уже несколько минут как март…