Ламия

Баки лихорадило. После того как Стив вытащил их из Аззано, после изнурительного марш- броска, он позволил себе поверить что теперь находится в безопасности. Вот только зря. Внимательные взгляды полкового врача он проигнорировал совершенно зря. В те две недели, что дали их полку на восстановление и отдых произошли значительные изменения. Тут на фронте, практически на передовой начали появлятся люди глубоко штатского вида, привозились какие-то непонятные приборы и на медкомиссию тягали каждые два дня. От наскоро возведенного ангара в центре лагеря , тянуло стылым смрадом лабораторных клеток Аззано и Баки всеми своими обострившимися чувствами ощущал внимание к себе. Расчетливо-жадное внимание опытных вивисекторов. И только широкая спина Капитана Америки спасала пока его от визита на разделочный стол. Он сам не понимал что происходит с его телом и с его разумом, но знал что неотвратимо меняется. И хорошо бы если на нем испытывали, ту же сыворотку, что и на Стиве. Но нет, различий было слишком много. Он не вырос в размерах, иногда его мучил кашель и ломота в теле, иногда его кожа покрывалась …чешуей. У Стива все было не так, Стив был чертовым счастливчиком. Он часто по ночам пробирался к нему в палатку и старательно искал сходство и не находил. Один раз даже возбудил его, старательно усыпляя и держа руку на лбу. Пришлось нелегко, отдрачивая одной рукой , второй контролируя глубокий сон Капитана. Он сам первый раз заметил чешую на своем теле, когда решил подрочить утром. Перепугался он тогда жутко. Но как только возбуждение схлынуло, исчезла и чешуя. А когда ему первый раз удалось заморочить доктора и заставить разбить ампулу с позеленевшей кровью, его зрачки стали вертикальными. Несмотря на бурную разрядку на теле Стива так и не появилось никаких изменений. Баки тогда брезгливо вытер руку , настороженно принюхался. Запах его давнего друга так и не изменился, только стал насыщеннее. А еще через неделю произошло ЭТО. Чарльз Смитсон, парнишка сидевший с ним в соседних клетках внезапно оброс шерстью и завыл. На устроенный им переполох первыми прибежали… медики из ангара. В два счета скрутили несчастного и уволокли с собой, уколов какой то дрянью. Тогда то Баки и понял, что следующая очередь его и пора подсуетиться, обеспечивая себе защиту. А что может быть надежнее спины национального героя, особенно если получиться посадить его на крючок более надежный, чем детская дружба. И он потихоньку начал воздействовать на Роджерса, пробуждая в нем несвойственные тому желания, заставляя его хотеть себя, вкладывая в каждое случайное прикосновение незатухающее пламя похоти. Закрепляющий этап операции по спасению себя любимого был назначен на эту ночь, и поэтому он старательно накачивал Стива крепким пойлом, что продавали местные умельцы из под полы. Ближе к полночи Роджерса наконец развезло и он потащил его из кабака до соседнего дома, где жила его нынешняя пассия, оставляя за спиной продолжающий праздновать отряд. Стив оказался на удивление тяжелым, и поудобнее перехватывая его за пояс, Баки поймал трезвый взгляд Дугана, отсалютовавшего ему стаканом и одобрительно ухмыльнувшегося. А вот хозяйку дома пришлось накрепко усыплять, потому что пьяный Стив наконец-то дал волю своим рукам. Да и конкуренты ему нужны не были. - Баки, что со мной? – жалобно спрашивал Стив, растерянно заглядывая ему в глаза и судорожно сжимая свой член через штаны. - Тише, Стив, тише. Здесь нет ничего страшного. Давай я тебе помогу. Вот так, расслабься парень, доверься мне. Помнишь, что рассказывал Филлипс с Третьей улицы? Вот так , отпусти себя Баки продолжал ласково уговаривать, попутно поглаживая по рукам и бокам и исподволь подталкивая к кровати, что жалобно затрещала под их общим весом. Путем недолгих разговоров ему удалось снять со Стива штаны, сбросить свои и устроиться сверху, притирая свой полувозбужденный член к сочащемуся смазкой члену Стива. Роджерс лишь коротко постанывал, закатывая глаза и закусив губу. А Баки вдруг захотелось поиграть. Он сплюнул на ладонь и принялся ласкать себя, обтираясь всем телом о Стива и лишь мимолетно касаясь его паха. Стив стонал все громче, распаляясь, и вскоре схватил его в удушающем захвате, молниеносно оказавшись сверху. В какой момент Баки перестал контролировать ситуацию, он и сам не заметил. И вот уже Капитан коротко взрыкивая, тычется своим членом ему в зад, однако не делая серьезных попыток проникнуть. Баки попытался вырваться, но куда там. Новый Стив был здоровым как медведь и хватку имел медвежью. Ни дозваться, ни отбиться не получилось, зрачки Роджерса были неестественно расширенными. Баки тихонько заскулил и побился головой о кондор кровати. Теперь идея обезопасить себя с помощью задорной дрочки, что обеспечила бы маленький грязный секрет новоявленного Капитана Америки, не казалось такой уж хорошей. Он так надеялся на пуританское воспитание Стива и ожидал от него лишь стыда и смущения. А вот чего он не ожидал, так это того, что Стив полностью утратит над собой контроль и попрет тараном, более не обращая на него никакого внимания. Все что оставалось Баки в эту ночь, только выть в закушенную ладонь от боли в раздираемой заднице и пытаться дозваться Стива. Хвала небесам, что дорвавшегося Стива хватило только на три полноценных захода, после чего его срубил сон. А вот Баки, воя от прошиваюшей все тело боли, попытался соскрести себя в кучу и хотя бы вытереться. Вот только боль оказалось адской, и он распластался на полу, как сломанная капризным ребенком кукла. Где и остался лежать, пока совсем рядом не услышал чьи-то шаги. Страх быть обнаруженным придал ему силы и он метнулся за ширму, к стоящему там тазу для умывания. Вошедший застыл на пороге комнаты. Баки весь превратился в слух, сам практически прекратив дышать. В армии за такие дела не то что по головке не погладят, а пристрелить по-тихому могут запросто. Стива тронуть не посмеют, а вот на него постараются вылить всю грязь. Не миновать ему амбара с добрыми врачами, но может получиться скрыться из этого дома? Сейчас незваный гость уйдет и он постарается незаметно вернуться в казармы… - Да ладно тебе, Джей Би, можешь не прятаться. Тобой разит за квартал отсюда, тобой и вашей дикой случкой. Выходи, парень, нам надо поговорить. – насмешливо растягивая гласные чертов янки. Это было худшим вариантом в его случае, теперь выгрести никак не получиться. Баки как наяву услышал щелчок курка и почувствовал дуло у своей тупой башки.ноги отказали и он так бы и плюхнулся на свою многострадальную задницу, если бы не чертов Джеймс, в момент оказавшийся рядом с ним и подхвативший его. - Ты чего, парень? Тише, тише все в порядке. Монтгомери вдруг шумно втянул воздух и черты лица его поплыли. Скулы стали острее, уши вроде как вытянулись, разрез глаз стал более вытянутым. Баки даже головой потряс, так его потрясли перемены Фэлсворта. - Ты кто такой?- дернулся он от Монтгомери и смахнул кувшин с водой. Который покатившись по полу задребезжал так, что должен был поставить в штыки караульных городка, не то что чуткого суперсолдата. Они настороженно замерли как в какой-то комедии положений, прислушиваясь к спокойному дыханию Стива. Тот лишь всхрапнул и перевернулся на другой бок. Баки вновь уставился в упор на преобразившегося Монтгомери. - А ты думаешь один такой удачный экземпляр получился, Барнс? Другим тоже кое-что перепало.Так что все мы в одной лодке, Джей, и в наших же интересах держаться вместе. Не дергайся больше и дай мне тебе помочь. Вот за что Баки действительно недолюбливал этого англичанина, так это за бесцеремонность. И пока Баки открывал и закрывал рот, осмысливая новую информацию, Монтгомери сноровисто развернул его к себе спиной и начал обтирать мокрой тряпкой. Задницу саднило и пекло, при любом нажатии Баки было чертовски больно, так что слезы выжимало из глаз. А еще Фэлсворт был чутким и понаблюдав немного за жалкими трепыханиями, он откинул тряпку и сплевывая себе под ноги зло проговорил свистящим полушепотом: -Вот только попробуй кому- нибудь хоть пол словечка об этом ляпнуть и я тебя придушу, придурок чертов! А потом резко опустился на колени и развел ему ягодицы. У Барнса инстинктивно сжались мышцы и он чуть было не взвыл в полный голос от режущей боли. Монтгомери же прицельно плюнул ему в задницу и начал вылизывать, да еще и кончик языка стараясь запихнуть поглубже. Ему только и оставалось, что тихо охреневать от происходящего, прислушиваясь к своим ощущениям. Боль отступала. После пережитого это казалось раем. Таким долгожданным теплым раем, как отпущение грехов, любовь матери и возвращение домой. И Баки позволил себе забыться, ощущая как по лицу текут теплые слезы, впервые с Аззано ощущая, что ему наконец-то удалось вырваться из стальной хватки западни. Эпическое пробуждение Стива прошло без его участия. Монтгомери заранее отконвоировал его на чердак и уложил отсыпаться. А сам остался караулить Роджерса. Баки представить не мог что тот ему наплел, но факт остается фактом: на целую неделю практически весь мир забыл о его существовании. В его гнезде на чердаке появлялся только Монтгомери, принося еду и новости, да своими неспешными разговорами, потихоньку вправляя ему мозги. Мир менялся вокруг них стремительно и пора было приспосабливаться жить в нем, жить такими, какие они есть , измененными. Баки порой еще ужасался сам себе, но все это происходило фоново, будто все человеческое в нем стремительно отмирало, принося в истерзанную душу порядок и покой. Они все были слишком странными, чтобы чувствовать себя в безопасности и им оставался единственный выход – спрятать себя в чужом безумии. Поэтому предложение стать карманной командой Капитана Америки они встретили с огромным энтузиазмом. К тому времени Монтгомери научил его распознавать таких же как они сами. Баки даже сплюнул с досады: чуть пораньше бы и ему бы не пришлось таскаться к Стиву в палатку по ночам, пытаясь найти сходство. Стив пах и ощущался как стопроцентный человек. А вот Дуган и Жак Дернир явно уже не были людьми. Внешне они не менялись, но вот пахло от них вечным летом и огнем. Еще двоих вычислил и притащил Фэлсворт. Негр Джонс был по своему забавным: он так явно испугался самого Барнса, что забился в угол, предупреждающе пощёлкивал жвалами и сверкал фасеточными глазами. Выручил как всегда Монтгомери. Одним легким объятьем и успокоил, и ввел в транс, что позволило Баки без проблем поставить тому «метку принадлежности». Этими метками обзавелись все члены маленького отряда. С Морита проблем и вовсе не было. Он, в противоречие Джонсу, казалось, наоборот испытывает восторг от Баки. - И что?- спросил однажды у Фелсворта – Больше измененных нет? - А как думаешь кого сжигали в крематории каждую неделю? Именно тех, кому не повезло так как нам. – горько усмехнулся в ответ Джеймс. На секунду Баки увидел вертикальные зрачки и мелькнувший между тонких губ раздвоенный язык. Это был второй раз когда Монтгомери позволил себе обнажиться в чужом присутствие. Баки стало тепло на душе – он все таки нашел свою новую семью. А еще через два месяца Баки воочию увидел, насколько судьба к ним благосклонна. Они тогда начали захват очередной базы Гидры, надеясь без особых усилий пополнить свои запасы провианта и оружия. Как вдруг через взорванные двери на них хлынула толпа полулюдей- полумонстров. Самым страшным был не их облик, а полное отсутствие разума. Морита пытался достучаться хоть до кого нибудь из них, но ощущал лишь животное желание рвать на куски добычу и жрать ее, захлебываясь горячей кровью. На долгую минуту парни замерли, вяло отбиваясь, пораженные страшным вывертом судьбы да то с какой точностью и холодной расчетливостью расстреливал их возможных собратьев Стив Роджерс. После такой наглядной демонстрации каждый из них понял, что их удобный и прочный щит однажды может обернуться для них всех бетонной плитой.