***
Проснувшись рано утром в постели принца, Жан понял для себя две вещи. Во-первых, он наконец-то смог выспаться и чувствовал приятную лёгкость во всем теле, как будто бы всё это время на герцогских плечах лежал огромный камень, не дающий даже нормально вдохнуть, который ему в кои то веки удалось скинуть. Во-вторых, Зик оказался вполне себе не таким эгоистичным и беспощадным любовником, как до этого думал Кирштайн. Напротив, он был очень чутким, и, стоит признать, в глубине души юноши теплилась надежда, что этот их раз не будет последним. Кстати о Зике. Почему-то принца не было рядом, что очень насторожило Жана, заставив его подскочить на кровати и нырнуть ногами в мягкий ворс ковра, срывая с губ тихий удовлетворённый вздох. — Из чего у тебя ковёр, Господи... — Из альпаки, — послышался глухой смешок со стороны двери, являя взгляду герцога очень довольного Зика, вытирающего мокрые волосы. — Где такой найти? — Я могу тебе подарить. Приблизившись, Йегер нежно и как будто бы любяще провёл кончиками пальцев по щеке юноши, у которого от подобного контакта кровь прилила к лицу, и, заметив это, он улыбнулся ещё шире. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — Нет, я... На самом деле, я чувствую себя несказанно хорошо. — Ты вчера быстро заснул... — на секунду Жану показалось, что в тоне принца промелькнула грусть, которую он тут же попытался замаскировать. — Я вытер и вымыл тебя внутри. Ты... Ничего не помнишь? — Я бы не хотел это помнить... Сознание Кирштайна услужливо подсказывало ему, что Зик спрашивает не об этом, но герцог предпочёл отмести напрочь какие-либо мысли о вчерашней ночи, как не кстати чувствуя, что начинает твердеть внизу. — Хорошо, — Зик выглядел донельзя счастливым и Жан, сохранивший толику настороженности с самого момента своего пробуждения, напрягся ещё больше, теперь уже подключая все отделы своего мозга, дабы вспомнить, что такое случилось вчера. — А... Что именно я должен помнить? — Нет, ничего. Я просто не хотел, чтобы ты запоминал этот неприятный процесс. Кстати, Король и Королева изъявили желание позавтракать всей семьёй, раз уж ты здесь, и ожидают нас через двадцать минут в столовой. Перевести тему у принца получилось мастерски, юноша даже и думать забыл о мистическом событии, переключаясь на предстоящий завтрак. Подумать только, вся королевская семья и он, рождённый обычной женщиной ни разу не дворянского происхождения. — Зик... — внезапно задумался он, осматривая себя. — У меня нет подходящей одежды. — Об этом можешь не волноваться, — Йегер, поднявшись, прошёл к комоду возле двери, доставая оттуда фрак аккурат Жану по размеру, показывая его с удовлетворённой ухмылкой, — я позаботился о тебе заранее. Разве я не заслуживаю поцелуя? Такое отношение, пожалуй, герцога удивляло даже больше, чем тот факт, что Зик уже на будущее приготовил ему сменные комплекты вещей. Блондин казался очень взволнованным и возбуждённым, будто бы любое «фи» со стороны юноши могло пошатнуть его уверенность в себе и в своём выборе, будто бы от счастья Жана зависело и счастье самого Зика, что не могло не поразить видевшего другую его сторону несколько дней назад Кирштайна. Старший мужчина менялся, и менялся так стремительно и так хорошо, что герцог невольно задался очередной серией вопросов: а стоит ли доверять ему? Может, он пытается успокоить мою бдительность? Но зачем? — Ты опять нагружаешь свою голову кучей мыслей, Жан, — недовольно цокнул блондин, вырывая Кирштайна из рассуждений и подходя к нему с фраком, аккуратно складывая его на кровать, чтобы не дай бог не помять идеально выглаженную ткань. — Умывайся, переодевайся и спускайся. Я буду ждать тебя внизу.***
Спустившись на завтрак, Жан подумал о том, что лучше было бы не просыпаться вовсе. Дело вот в чём: стол, за которым трапезничала королевская семья... Он был круглым и не особо большим, что позволяло каждому члену семьи идеально видеть другого, где бы он не сидел. А это значит, что Эрен, уже сверлящий его своими невозможными зелёными глазами, будет наблюдать за любым действием герцога весь завтрак, вгоняя его в краску. «Лучше не придумаешь», — с тихим обречённым вздохом подумал он, занимая своё выделенное заранее место рядом с Зиком, который, почувствовав напряжение будущего супруга, сжал под столом его руку, ободряюще улыбаясь. И Кирштайну правда стало бы намного легче и теплее на душе, если бы после этого он не посмотрел в сторону помрачневшего Эрена, лихорадочно ища хоть что-то, за что можно было бы зацепиться глазами. — Доброе утро, Жан, — донельзя весёлым тоном поприветствовала его как всегда шикарная Карла, улыбаясь широко и искренне, — как тебе спалось? Не прошла ли твоя простуда? — Доброе утро, Ваше Величество, благодарю за беспокойство, мне уже лучше. Спалось просто прекрасно, не даром всё самое лучшее поставляется во дворец, настолько мягкой перьевой подушки я ещё не видел... Про себя герцог заметил, что обстановка была куда менее накаленной, чем ранее, что не могло не радовать. Может, это всё благодаря Зику, который всем своим естеством источал позитивную энергию, но Жану и правда показалось, что он... В кругу семьи. Рядом с теми, кто любит его и заботится о нём. Будто бы сейчас он находился за столом не с Йегерами, а с Леви, Эрвином и Микасой. — Не хочу быть совсем бестактной, — меж тем начала Королева, отводя взгляд в сторону от неловкости, — но я должна спросить кое о чём как можно быстрее, чтобы окончательно успокоиться. Вы же проведёте свадьбу в ближайшее время? — Матушка, отчего вы так волнуетесь? — старшему принцу, как понял Кирштайн по сжатию своей руки, этот вопрос не понравился, что юношу очень удивило. Не он ли хотел провести торжество как можно быстрее? Что поменялось, раз он так реагирует? — Не поймите меня неправильно, дети мои, но... Негоже принцам в таком возрасте быть без пары. Эрен, мальчик мой, к тебе это тоже относится. Бракосочетание с Микасой нужно провести в ближайших к свадьбе Зика и Жана числах, чтобы окончательно закрепить наш статус. Теперь неловко себя чувствовала не только Карла, но и все остальные, не зная, куда себя деть от подобных заявлений. Все понимали, что её устами глаголит истина, но ни принцы, ни, тем более, герцог, не хотели устраивать торжество так рано. Жан только начал узнавать Зика с другой его стороны, он не хотел, чтобы их длинный тернистый путь в понимании друг друга был затоптан волнениями о свадьбе и давлением со стороны общества. — Вы сильно торопите события, — спокойно ответил ей Зик, теперь уже для собственного успокоения поглаживая пальцы юноши под столом, — мы всё успеем и всё организуем, Вам не стоит переживать. — Зик, твоя мать волнуется за твоё будущее, прояви уважение, — холодным тоном одёрнул принца Гриша, что для старшего из братьев было едва ли не пощечиной. Погорячился Жан, когда подумал, что всё проходит гладко, — судя по вашему поведению, она единственная, кто вообще думает о вашем статусе. — Отец, я... — Не смей перебивать меня. Ты, как прямой наследник престола, должен понимать всю ответственность, что лежит на тебе. Но, судя по твоим решениям... Тут Король перевёл полный презрения взгляд на Жана, заставив его поперхнуться и поспешно опустить голову вниз. Понятное дело, он беспокоился о том, кто дальше будет сидеть на королевском троне и крайне не одобрял решение Зика повести к алтарю мужчину, а не женщину, хоть у них это и было разрешено, но юноше было неприятно. Кирштайн кожей чувствовал буравящий его взгляд, и, если бы не старший принц, заслонивший какой-либо вид на него своей спиной, он бы просто сбежал. — Попрошу не оскорблять моего супруга, отец. Вы должны уважать мой выбор, каким бы он ни был. И выбор Эрена тоже. — Если бы вы с Эреном этим выбором поменялись, было бы куда проще. Что насчёт наследников, Зик? Есть ли кто-то, кто займёт престол после твоей смерти? Выбери ты Микасу... — Я не собираюсь продолжать этот разговор, — огрызнулся блондин, притягивая к себе чуть не упавшего со стула Жана за талию, гневно смотря на отца. — Я люблю герцога и не собираюсь отказываться от своего решения, особенно тогда, когда мы объявили о своей помолвке перед всеми. Не думаете ли Вы, отец, что подобное подорвёт наш авторитет? Это выставит нас неспособными сдерживать свои обещания. Какой стране нужен подобный правитель? На это Грише уже было нечего ответить. Он, порываясь сказать ещё что-то, предусмотрительно замолчал, предпочитая занять свой рот попиванием уже остывшего чая, недовольно смотря в одну точку перед собой. — Если вы позволите, мы пойдем. Не дождавшись ответа, Йегер поднялся и потянул за собой Жана, поспешно уходя из столовой в ужасном настроении. Чувствуя хватку на своём запястье, Кирштайн было испугался: а не сломает ли Зик ему ничего, но, стоило им зайти за поворот, юноша тут же оказался в крепких объятиях тяжело дышащего блондина, уткнувшегося носом в его макушку. — Честное слово, я готов был его убить, — срывающимся голосом прошептал он, поглаживая герцога по спине. Если быть честным, Жан не знал, что ему стоит делать в этот момент. Зик, яро отстаивающий его достоинство, безумно осторожный и порой чересчур волнующийся, прижимал его к себе так крепко, что дыхание спирало, и это несказанно кружило юноше голову. Плевать он хотел на все прошлые обиды, прошлые недопонимания, он даже готов был забыть о неудавшемся отравлении своих родственников, внезапно чувствуя себя спокойно и умиротворенно в объятиях человека, которому не должен был доверять по определению. Как отреагируют родители? Как отреагирует сестра? Эти вопросы уже не так сильно волновали Кирштайна, обнявшего Зика в ответ и уткнувшегося носом ему в шею. — Спасибо тебе. Я думал, он меня испепелит. Йегера, казалось бы, это действие удивило ничуть не меньше, но он промолчал, расплываясь в глупой и счастливой улыбке. Жан опьянял одним своим присутствием и блондин даже не понял, когда конкретно успел осознать теплящуюся внутри влюбленность к этому мальчишке. Наверное, это произошло вчера, когда Зик произнёс "я люблю тебя", пусть и не услышанное, но значащее очень многое в первую очередь для него. — Жан... — хрипло выдохнул принц, обхватывая двумя руками щёки Кирштайна и приподнимая его лицо, чтобы встретиться с ним взглядами. — Спасибо, что ты рядом. Двинувшись по направлению друг к другу, они поцеловались, оставляя всё невысказанное вне пространства и времени. Герцог, вцепляясь пальцами в плечи будущего супруга, ясно ощущал, как переворачивается всё внутри, как в желудке скручивается очень тёплый и приятный ком, заставляя только сильнее прижаться к Зику, в конечном итоге оттесняя его к стене маленького коридорчика. Они целовались всего несколько секунд, но для обоих прошла вечность, пока воздух не кончился и губы не начало саднить от частых покусываний. Кирштайн, не думая ни о чём, просто отдался моменту, отстраняясь с полным трепета взглядом и поднимая его на почти такие же влюбленные глаза Йегера, снова коротко целуя его. — Ты говорил, что сможешь организовать мне встречу с моей семьёй? — Не делай меня твоим надзирателем, — тихо посмеялся блондин, устраивая обе руки на талии юноши, — ты можешь в любой момент выйти и встретиться с ними, Жан. — Учитывая то, как меня сюда приволокли... — Я дал Марко указание привести тебя сюда, но не думал, что он тебя вырубит и протащит по всему городу, чудом оставаясь незамеченным. Правда, иногда он меня пугает. — Кстати... Я тогда запер его, когда вылез из люка на кухне и встретил тебя. Он выбрался? — Конечно, я видел его сегодня. Думаю, кто-то из прислуги его освободил. — Хорошо. Отстранившись, Кирштайн мягко чмокнул Зика в щёку и уже было хотел уйти, но в последний момент снова повернулся к принцу, тихо шепча: — Я хотел спросить насчёт вчерашнего... Тебе понравилось? — Конечно, Жан. Я ещё никогда не чувствовал себя так хорошо. Правда, я бы... Я бы не отказался сделать это ещё раз, если ты не против. Почувствовав, как стремительно приливает кровь к щекам от воспоминаний о той ночи, юноша кивнул и отвернулся, уходя в другую сторону со счастливой улыбкой. Ему в кои-то веки было хорошо и ментально, и физически, не хотелось абсолютно ничего, кроме как с головой нырнуть под одеяло и расплакаться от волной накатившей радости за то, что он просто живёт. Жан никогда не думал, что будет радоваться таким простым вещам, но все его эмоциональные потрясение вкупе с недостатком сна давали о себе знать, выставляя такие обыденные вещи как божье благословение. Может, он действительно заслуживает счастья и Йегер именно тот, кого он сможет любить до конца жизни?***
— Я вызываю тебя на дуэль. Смотря на удаляющуюся спину Кирштайна, Зик пропустил момент, когда его уединение нарушил своим присутствием Эрен, заставив старшего невольно подпрыгнуть. — Что? Эрен, что за... — Я слышал, что происходило вчера. Половая связь до брака разрушит репутацию Жана и его семьи. — Поэтому я и собираюсь взять его в мужья, братец. Не стоит излишне драматизировать, я же не насиловал герцога. — Ты бросишь его и оставишь ни с чем, раздавленного и никому не нужного. Думаешь, я не догадался о твоих намерениях? Хватит пудрить ему мозг. — Ты выдаешь желаемое за действительное. Прости, что я забрал любовь всей твоей жизни, но... — Просто отстань от Жана по-хорошему. Я не хочу стрелять в тебя, но сделаю это, если ты продолжишь измываться над ним. Иногда Зик своего младшего брата совсем не понимал. Да, он, зная о влюбленности Эрена в герцога, всё равно сделал Кирштайну предложение, но это не повод предлагать ему дуэль, ссылаясь на "честь" и "достоинство". Пресловутые честь и достоинство всех членов королевской семьи и так висели на волоске, судя по вечным причитаниям Гриши и волнению Карлы, а из-за дуэля вообще оторвались бы и полетели прямиком в бездну, утягивая за собой амбиции двух принцев. — Ты не сделаешь этого, — привёл самый веский по собственному мнению аргумент Зик, отходя от стены, — ты же знаешь, что это причинит ему боль. И нашим родителям тоже. — Не заставляй меня брать этот грех на душу, Зик. — Не веди себя, как ребёнок. Дуэли тут ни к чему. Посчитав, что диалог закончен, Йегер было хотел уйти, но услышал тихое «ровно через неделю», хмыкая и удаляясь к себе в спальню. Эрен хотел дуэль? Зик устроит ему дуэль, и, если придётся, выстрелит. Он правда не хотел, чтобы их хрупкие отношения с младшим закончились на такой ноте, но поделать ничего не мог. Если кто-то из них должен будет умереть, то, пожалуй, так тому и быть. На одном троне слишком тесно для двоих амбициозных братьев.