Любопытство и похоть.

— Уф, наконец-то, теперь мы точно уделаем нос всем на фестивале! — Это ЭСТРИМально круто, Савада! — Вы как всегда гениальны, десятый! — Молодец, Тсуна! — Я стояла за дверью школьного кабинета и слушала как радуется мой братик с друзьями. Близился школьный фестиваль, поэтому между классами образовалось некое соперничество за лучшую орагнизационную работу. Тсу-кун, братик и их друзья делали все в тайне даже от собственного класса. Это случилось так внезапно, Тсуна-кун вызвался стать организатором подготовки к фестивалю. Мне показалось это странным, потому что перед его решением в класс зашел тот странный учитель-ребенок и злобно смотрел в сторону Савады-сана. Тот, в свою очередь, чего-то испугался и предложил свою кандидатуру в организации проекта. Странно это, подумала я, но не обратила должного внимания. Я пришла из-за любопытства, мне хотелось посмотреть что же они такого сделали, но... мне кажется, что я пришла просто увидеть его... Так или иначе, я не решилась зайти в класс, потому что обещала подождать день их презентации. Она была назначена на завтра. Должно быть, это что-то невероятное! Наступил заветный день. Изобретение друзей было накрыто плотной темной тканью, оно было очень высокое, поэтому им пришлось вытаскивать свое детище на улицу. Вот он, он идет. Сейчас они покажут на что способны. Тсу-кун неуверенно схватился на край ткани и, попытавшись сдернуть ее, потянул с собой весь агрегат. Мое сердце сжалось. — Десятый! — Савада! — Тсуна! — практически одновременно закричали они. Но на помощь успел лишь Гокудера-кун. Он вытолкнул из-под аппарата Саваду-сана, но не успел выбежать сам. Его завалило. Я слышала лишь удивленные вздохи вокруг и громкий тревожный голос Тсуны. Мне стыдно, что я почувствовала облегчение от того, что там оказался не Тсу-кун. — Гокудера! Как ты? — кричал самый спокойный человек из их компании. Но сейчас он полностью отличался от того, каким я привыкла его видеть. Он был взволнован. Это было слишком очевидно, но тогда мне не казалось это странным. — Гокудера-кун! Держись, мы тебя вытащим! — вопил Тсуна. Через минуту тут была уже бригада скорой помощи. Должно быть, кто-то вызвал ее. Тсунаеши с Ямамото-саном поехали с ними, сопроводить раненого друга. Меня также мучила совесть от того, что я была рада, что в беду попал Гокудера, а не Савада-сан. Я решила пойти проведать его завтра. Купив все необходимое, я направилась к больнице. Но, подходя к его палате услышала голос бейсболиста. — Я... Так волновался за тебя. Что бы я делал, если бы ты пострадал сильнее? — Слышалось трение одежды и длительное молчание. Я не решилась зайти к ним, понимая в глубине сознания, что этого делать не стоит. — Отцепись же ты от меня, бейсбольный маньяк! Я сделал это ради десятого, а твое мнение меня не волнует. Еще раз сделаешь это — поджарю! — гневно отвечал лучший ученик нашего класса. — Ха-ха-ха. В этом весь ты, Хаято. Поэтому я тебя и люблю. — Мое сердце забилось чаще и лицо, наверное, постепенно краснело. — Ты что несешь, придурок? Вдруг нас кто-нибудь увидит? — Не волнуйся, Го-кун, нас ни-кто не у-ви-дит. — Игриво произнес мечник. Я решилась заглянуть в палату, но вдруг они меня увидят, что тогда будет? Тревога и любопытство сражались в моей голове, но, видимо, любопытство оказалось сильнее, поэтому я одним глазком посмотрела на них. — Я не шучу, поехавший на бейсболе придурок. Отвали от меня! — Доставая из больничной одежды динамит, он показал на выход указательным пальцем. Такеши-сан направился к двери с грустным лицом. Я испугалась, что меня сейчас заметят, но он остановился и сказал: — Я вернусь завтра, Го-кун. И тебе лучше приготовиться, — сказал он с фирменной улыбкой, но в его интонации читалось какая-то загадочность. Я спряталась и подождала, пока он выйдет из больницы. С этого дня я стала одержима. Я следила за ним. Мне было жутко интересно, к чему должен был готовиться Гокудера-сан. Настал следующий день. Я караулила загадочного бейсболиста у его дома. Вот он, наконец-то вышел. В его руке был непрозрачный пакет, набитый какими-то вещами — это было видно по форме. Его лицо сверкало от удовольствия, складывалось впечатление, что он сейчас запоет от радости. Что его могло так развеселить? Это подогревало мой интерес пуще прежнего. Наконец, он добрался до больницы. Я вела себя как типичный сталкер. Сгорая от нетерпения, продолжила преследовать его. Зайдя в больницу, мне пришлось немного подождать, иначе Такеши-сан заметил бы меня. Прождав в холле пять минут, я отправилась к палате Гокудеры. Палата была закрыта. Подбираясь на носочках к двери, я ничего не слышала. Стояла тишина. Долго не решаясь заглянуть к ним, я стояла за дверью. Терпение лопнуло. Я посмотрела в щель замка. Мое сердце забилось как сумасшедшее и я чувствовала как лицо наливается кровью. Гокудера спал. Но Ямамото... Он сидел верхом на Гокудере и, вытащив свой член, начал касаться им губ Хаято. Сначала он делал это неуверенно, как будто проверял, крепко ли спит больной, а потом, убедившись, ввел целую головку в его рот. Тихо, почти незаметно простонав, он попытался просунуть его глубже. — Ты что творишь, придурок тупоголовый?! — проснувшись, завопил Гокудера. — Тихо, тихо... — Прикрыл он рот Хаято ладонью. — Сфесь с мна! — Мычал травмированный узник. — Только после того, как ты успокоишься, Го-кун. У меня есть для тебя подарок. — Лицо бейсболиста снова засияло как тогда, на выходе из дома. — Хмфо. — Сдался блондин. — Вот и отличненько. — Слезая проговорил брюнет, — Это тебе. — Протянул он пакет Гокудере с ослепительной улыбкой. — Взорвать бы тебя сейчас к чертовой матери. Бесишь. — недовольно бурчал Хаято, вырывая пакет из рук бейсболиста, — Что это такое, твою мать? Ты совсем больной что ли? Бейсбольные мячи окончательно вытеснили остатки твоего и без того крошечного мозга? Я тебя спрашиваю! — Надень это. — Спокойно проговорил Ямамото. — Я никогда в жизни не одену подобное, ты, долбанный извращенец! — Ну, тогда мне придется сделать это силой. — Снова улыбнулся Такеши. Но в его улыбке не было дружелюбия. Скорее нетерпение, в тот момент я увидела другого Ямамото. Не доброго и спокойного игрока бейсбола, а загадочного, извращенного, сгорающего от нетерпения человека. Действительно, Ямамото вполне мог сделать это силой. Он был сильнее Хаято. Это было видно. Ямамото был мужественен,а Гокудера наоборот, более женственный. — Ты что, шутишь? — С опаской проговорил блондин, — Ладно, но только один долбанный раз... Придурок. Гокудера зашел в слепое пятно, его не было видно из замочного отверстия, но спустя пару минут, он снова появился в поле моего зрения. Он был одет... В костюм медсестры! Обтягивающий короткий костюм медсестры сидел на Гокудере как литой. Он подчеркивал каждый уголок его тела. Одежда кончалась у основания ног, закрывая полностью только задницу. Его член торчал из-под обтягивающей ткани. Он был возбужден. Я не могла поверить своим глазам. Передо мной стоял смущающийся, возбужденный от собственной одежды Гокудера. Я не узнавала обоих, но это было слишком интересно. Я чувствовала как сама возбуждаюсь от увиденного. — Ты... Ты доволен, дебил? — смущенно проговорил блондин. — О, да, Хаято. Как же я долго этого ждал. — Лицо брюнета засияло еще ярче. Он сел на больничную койку, — Начнем? Хаято опустился к ногам Такеши. Проведя рукой по его колену в сторону паха, он достиг его ремня. Расстегнув мешающий атрибут одежды, он стянул штаны, а после трусы с желанного бейсболиста, который не был в силах терпеть. Гокудера облизнулся, увидев член Ямамото и, взявшись одной рукой за его яйца, а другой за основание члена, поцеловал его. Обвев языком вокруг головки, он взял его всего в рот. Слышались чмокающие звуки и негромкие стоны обоих. Ямамото, двумя руками вцепившись в кровать, получал, должно быть, истинное наслаждение. Обтягивающее платье медсестры возбуждало не только их, но и меня. Я смотрела на это с интересом и восторгом. Никогда прежде не видела ничего подобного. Гокудера набирал темп, время от времени гладя Ямамото свободной рукой. Брюнет положил одну руку на голову Хаято. — Ты великолепен...Я сейчас... Гокудера остановился. Он молчал. Что-то мешало ему произносить слова. Член Такеши все еще пульсировал. Ему нужно больше и Хаято это прекрасно понимал. Проглотив, он поднялся к лицу бейсболиста. С моей стороны было видно, как обтягивает одежда его аппетитную задницу. Они долго смотрели друг другу в глаза, а потом их губы слились в поцелуе. Гокудера повалил Ямамото на кровать и сел на него сверху, нагнувшись ближе к лицу своего партнера. — От тебя пахнет сигаретами. — Что тебя не устраивает, придурок? — В этот раз инициатором поцелуя стал блондин. Делая характерные движения, теревшись членами друг о друга, они целовались. Вдруг, Ямамото резко поменял свое положение. Всего лишь за секунду они поменялись местами. Гокудера оказался под ним. Брюнет подтянул к себе Хаято в образе медсестры за ноги так, что их члены снова прикасались друг к другу. Взяв тюбик какого-то вещества с тумбочки, он смазал проход Хаято. — Ты что собираешься делать?! Не смей! — Начал брыкаться блондин. — Ну уж нет, я доведу это дело до конца. Просто расслабься и наслаждайся. Будет не больно, обещаю. — Какой же ты тупой придурок, не делай этого! — Ямамото крепко держал его ноги и уже начинал вводить свой член в Гокудеру. — Как же я тебя ненавижу... Ненавижу. Брюнет начал осторожно, медленно двигаясь, постепенно набирая темп. Гокудера же, оказавшись в безысходном положении, от злости и бессилия лишь сжимал в кулаках простыню. Я наблюдала за этим в течение десяти минут. Ямамото довольно трахал Хаяте, а тот, в свою очередь, очевидно, чувствовал себя униженным. Наверное потому, что недовольные речи блондина сменились сладкими стонами. Я была на пределе. Через десять минут они оба кончили. — А ты тот еще извращенец, Хаято. — Вытирая салфетками вытекающую жидкость из Гокудеры, проговорил бейсболист. Некогда бойкий, грубый и недоступный друг Тсуны лежал молча на кровати, закрывая ладонью свои глаза. Я не могла больше смотреть на это и решила уйти домой, беспокоясь лишь об одном... Заметили ли они лужу под дверью?