***
Привычную тишину разрезает, чересчур громко открывшаяся, входная дверь. Чонгук слегка вздрагивает от внезапного шума упавшего стула. Тихие шорохи и ругань старшего брата он узнает из тысячи. Наплевав на безумное любопытство — выйти, может быть помочь дойти до комнаты, если тот в стельку пьян — Чон достаёт, сильно полюбившиеся в последнее время, беспроводные наушники. Спокойная музыка слегка расслабляет. Пульс замедляется, дыхание приходит в норму. Сон медленно затягивает в своё царство, даря долгожданный отдых и покой. Но оглушающий, перекрикивающий музыку, крик заставляет встрепенуться. Кровь застыла в жилах. Быстро убрав наушники, Чон начал прислушиваться. Родители уехали в командировку, и вернутся, если повезёт, через пару месяцев. А крик был явно не его хёна. Вставая с кровати, Чонгук успел продумать план вызова полиции и скорой, и вспомнить где лежит бейсбольная бита, в случае чего. Осталось дело за малым… Всего лишь идти на звук и узнать, что, в конце-то концов, происходит. Крадясь вдоль зала слишком тихо, невольно привставая на носочки, Чон возомнил себя ниндзя, что на задании. Когда до комнаты хёна оставалось всего несколько шагов, Чонгук вдруг резко покраснел, напрягаясь всем телом. В виски вдруг резко ударило, оглушая. Собственное сердце было слышно громче, чем… звуки секса.***
Утро выдалось не из приятных. Разбудившие Чонгука звуки, не стихали ещё около десяти минут, что пророчило головную боль на весь день. Встав с кровати, Чонгук первым делом нашёл свои домашние штаны, которые благополучно оставил у двери. Как только Чон поднял их, ручка двери накренилась. Время буквально остановилось. Показаться брату с утренним стояком, показалось не самым худшим исходом, но… Дверь открывается, и Чонгук видит перед собой прелестную девушку. Большие, карие глаза, в которых хочется утонуть. Немного взъерошенные, осветлённые на несколько тонов волосы. Пухлые, сочные губы, которые так и хочется опробовать на вкус. Жадный, похотливый, почти звериный взгляд ничуть не смущает девушку. Которая абсолютно с таким же интересом рассматривает Чона. Но не лицо. А его жилистые ноги, и, конечно же, почти колом стоящий член. — Так рад меня видеть? — почти шепотом произнесла чертовка. — Ч-что? А… — Чонгук безумно смутился своего положения, и хотел было прикрыться, но… заметив такой же хищный, плотоядный взгляд девушки — остановился. Толкнув язык в щёку, Чонгук усмехнулся. Ну, конечно же. Всегда приятно осознавать, что ты прекрасен. И, учитывая сколько времени Чон тратил в спорт зале последнее время, он имел полное право хвастаться этим. Приподнимая одну бровь, Чон медленно касается рукой своего члена. Обхватив его у основания, пару раз движет вверх и вниз. Кажется, что у незнакомки вот-вот потекут слюни. — Так и будешь смотреть? Или может заменишь мою руку? — низким от возбуждения, и, относительно, недавнего пробуждения голосом сказал Чонгук. Подумав буквально пару секунд, девушка делает два шага в комнату, немного прикрывая дверь, и садится на колени. Слегка неуверенно мажет языком по головке, собирая весь секрет на кончике языка, улыбаясь уголками рта. Потом неспешно мажет по всей длине, почти поровну распределяя слюни. Когда стенки члена были вымазаны в слюнях, девушка заглотила головку. Томные вздохи, и сдержанные стоны Чона распаляли нутро. Немного поигравшись языком с головкой, чертовка принялась заглатывать чуть глубже. Благодаря слюнкам, скользить было легче. И всё же брать в рот член весьма приличного размера — не привычно. Попробовав отстраниться, чтобы продышаться, на глазах невольно появились маленькие капельки слёз, потому что Чон, полностью отдавшись соблазну, схватил девушку за волосы, полностью нанизывая на свой член. Хён что-то готовит на кухне, а это буквально в пяти шагах от комнаты Чонгука. Но от этой проклятой мысли член лишь твердеет. И всё было бы хорошо, насколько это возможно, если бы не чёртово желание оказаться внутри незнакомки. Войти в киску, и втрахивать эту сучку так же, как и брат вчера ночью. — Во рту, конечно, хорошо, но тебе лучше повернуться. Едва успев отдышаться, девушка вытирает длинным рукавом мужской рубашки слюни с подбородка. И с довольным лицом поворачивается к мужчине спиной, оттопырив попку. Опустившись на колени, Чон отодвигает кружевные трусики в сторону, пару раз мажет мокрым членом об половые губы. Не забыв подразнить, Чонгук входит лишь головкой, и тут же выходит размазывая секрет по клитору. Женский нетерпеливый скулёж ласкает уши. Тешит эго. И настолько эти бёдра манят, что сил дразниться больше нет. Он крепко хватается за бока, и полностью входит. Чертовка тщетно пытается сдержаться, но… вспоминая прошлую ночь и её крики… выходит очень плохо, очень. Кусая губы, девушка еле-еле сдерживается, чтобы не закричать. И… не сдерживается. — Да… Ах. Да. Ещё… Да. Сперва испугавшись таким переменам, а потом войдя во вкус, Чонгук лишь сильнее начал вбиваться в столь податливое тело. И вот он сам не замечает, как начинает шлёпать по таким обалденным ягодицам. Как начинает сам тихо постанывать, и глушить животный рык. Как оставляет после себя красные следы от пальцев. А киска девушки лишь сильнее истекает соками, смущая шмякающими звуками. — Ох, я скоро. Скоро… Куда мне кончить? — Куда хочешь, папочка. — девушка пищит из последних сил. И буквально спустя пару толчков кончает. Чонгук кончил внутрь, остервенело кусая свою нижнюю губу. Перетерпеть хаотично сжимающие стенки женского нутра было практически невозможно. Достав член с хлюпом, Чон надел штаны. Самодовольно хмыкает, и слегка оттягивает трусики, которые пружинкой возвращаются на своё место. Девушка громко ойкает, от неожиданности, но довольно улыбается после оргазма. — Тебе надо в ванну. — Я вообще-то туда и шла. — а девушка с сучьим характером-то. Чонгук решил, что будет правильно первой пропустить даму, поэтому улёгся обратно на свою кровать. А девушка, с грациозностью лани, поднялась и побрела в ванную.***
Всё было бы хорошо… нет, не было бы. Быстро прошмыгнув мимо кухни, девушка скрывается за дверью в ванной, где почти успевает довольно выдохнуть. Но тут же ощущает на себе тяжёлый взгляд. Обернувшись, она встречается с нечитаемым взглядом Хосока. Закусив губу, и опустив голову вниз, как провинившиеся дитя, девушка неловко перебирает край рубашки. — Сказать нечего? — тишину разрезает непривычно низкий голос Хоупа. И девушка молчит. — Молчишь? Хорошо… Он медленно подходит к девушке. Касается рукой её подбородка, пальцами ведёт ниже по шее, находя один из своих засосов. опускается ещё ниже к ключицам, спрятанным за тонкой рубашкой. Хосок проходится рукой ниже, очерчивая женскую талию. Так же мучительно медленно ведёт по бедру, подушечками пальца касаясь кружева. Проходится до низа живота, и медленно опускается на лобок. Девушка распахивает глаза, пытается поднять голову. Но рука Хоупа медленно, но верно опускается к половым губам, он почти пробрался сквозь ткань. Девушка резво обхватывает его руку, не позволяя коснуться своей кожи. — Пожалуйста, не надо. — Убрала руки. Быстро. И девушка повинуется. Быстро убирая свои руки подальше. Хосок огибает мешающую кружевную ткань, насквозь пропитанную женской смазкой и чуть-чуть заляпаны в мужской сперме. И медленно вводит два пальца внутрь. — Ах… Хосок довольно улыбнулся такой реакции. — Что? Понравился другой «папочка»? Девушка молчит. Лишь стоны срывается с её блядских губ. — Но не слишком ли он юн, для такого прозвища? А? И Хоуп углубляет свои пальцы. Наличие спермы Чонгука внутри его ничуть не смущает. Лишь распаляет звериные чувства. — К ванне. Быстро. — доставая пальцы, Хосок говорит сухо, лишь по делу. Не показывая эмоции. И девушка слушается. Нагибается в ванную, делая упор на колени. Поза не удобная, но и она провинилась по полной. Хосок мучительно медленно снимал с себя одежду, видя возбуждение девушки. Стоя сзади, Хоуп пару раз пошлёпал членом по киске, якобы наказывая. Он принялся тереться, полностью покрывая свой член смазкой, но так и не входил. Жалобный скулёж, и тихое шипение — прекрасная музыка, которую Хосок готов слушать постоянно. — Папочка, я больше не могу-у… по-ожалуйста… — Пожалуйста что? Хосок всё так же водил членом, и лишь играючи надавливал, имитирую «вот-вот, вот сейчас войду». — У-умоля, войди в меня-я… — Чонгука так же молила? — и громкий шлепок раздался на всю ванную. — Н-нет, папочка. Хмыкнув, Хосок ввёл головку в девушку. Как же там мокро и горячо. Рыча, Хосок одним резким толчком заполнил девушку. — Ах. Да! Да, папочка! — Шлюха. Грязная сучка. — Пр-рости, папочка. Пр. Ах. Прости-и… Перехватывая руки девушки, Хосок поменял позу. Голова и туловище всё ещё были опущены в ванную, а вот коленки больше не держали весь вес. Хосок управлял девушкой, словно куклой, держа руки за её спиной. — Захотелось другого папочку, да? Мразь. — Н-нет, папочка… Нет! Я бы. я бы… никогда… — Ты уже. — Нет! Папочка, пожалуйста… Что-то щёлкнуло толи в душе, толи в сердце у Хоупа, и он уже не жалел эту… шлюху. Все тёплые чувства, что когда-то были смешались в непонятный коктейль. Теперь это была лишь кукла, лишь оболочка когда-то любимого человека. — Сука. Грязная сука. Хосок, не жалея своих сил, вытрахивал всю дурь. Громкие шлепки двух тел, в очередной раз не сдержанные стоны. И… Чонгук, ведомый любопытством и толикой похоти, идёт в очередной раз на звук. Он, если честно, до последнего не верил, что хён будет трахать её. Но картина, открывшаяся перед ним, доказывала обратное. Член неприятно ныл, и практически взывал к внимаю. Рука Чонгука опустилась на член, сильно сжимая его. — Хён… — О. А вот и ты... — непонятная улыбка озарило лицо Хоупа. Что-то точно было не так, Чонгук узнает что, но не сейчас. — Хочешь? — Хосок слегка сменил позу, приподнимая за руки девушку. Она выглядела ещё сексуальней. Такая… порочная и желанная. По подбородку стекали слюни, в глазах стояли слёзы. Губы распухли от постоянных кусаний. — А можно? — Чонгук поднимает вопросительный взгляд на хёна, всё же ему очень неловко перед старшим. — Не спрашивай. Всё моё — твоё. — и горькая усмешка, выдала душевное состояние Хоупа. Чонгук сглотнув вязкую слюну, вошёл в ванную. Зарывшись пальцами в непослушную солому из волос, Чон грубо сжал их под корень. — Открой ротик. — Быстро! — Хоуп незамедлительно шлёпнул по ягодице, оставляя ядрёно красный след. Девушка послушно открыла рот, впуская Чонгука. И это было лучшее, что с ней случалось. Злой, властный папочка сзади, и мягкий, пока что сдерживающий себя, Чонгук спереди. Этот контраст вызывал бурю эмоций. — А сучка-то и не против, — не сдерживал колких комментариев Хоуп. — Папочка хочет двойное. Устроишь? — наматывая волосы на кулак, Хосок практически оторвал девушку от вылизывания чужого члена. — Д-да, папочка. Всё, что скажешь. — Всё… что скажу? — приподнимая одну бровь поинтересовался Хоуп. — Да. — для убедительности закивала шлюха. — Тогда принимай сразу двоих. В одну дырочку. Глаза почти полезли на лоб. А страх быть порванной немного сковывал в движениях. — Кого первым примешь? Меня или Гука? — Как папочка скажет… — Правильно, золотце. — Хоуп ухмыльнулся. Меняя позу, Хосок сел на бортик ванны, подзывая девушку к себе. Забираясь на бортик коленями, девушка опустилась на папочкин член. Закинув голову от приятной заполненности, девушка закусила губу, ведь это ещё не конец. Хосок подзывает удивлённого Гука к себе, и приподнимает женские ягодицы, освобождая пространство для второго члена. — Хён, ты уверен? Может всё-таки я в… — Уверен. — Ладно. Гук стал медленно входить, притесняя старшего. Девушка стонала во всё горло, слегка царапая плечи папочки. Всё таки ради него она готова на всё. Когда член Чонгука вошёл полностью, ещё было немного больно. Хаотично сжимающие стенки доводили мужчин до космоса. Однако это ещё не всё. Медленно двигаясь практически в унисон с мужчинами, девушка забывала, как дышать. Первым сдался Чонгук, и стал наращивать темп. Трение члена младшего передавалось и Хосоку. Невероятное ощущение. Вторым подался соблазну Хосок, начиная так же несдержанно долбиться, останавливаясь лишь ради очередного засоса. Шлюха стонала и умоляла продолжать движения. Её голос с каждым стоном становился всё выше и выше. Пока в очередной раз она его не сорвала, и дальше уже хрипела из последних сил. Чонгук и Хосок кончили почти одновременно. Смешивая сперму, они почти полностью заполнили девушку. Каждый оставил после себя парочку засосов и синяков. Едва успев выйти из тела, Чонгук залетел в душевую кабинку. Он ещё с ночи мечтал помыться, утром уступил даме, а сейчас… сейчас он хочет просто сходить в душ. Добрый смешок Хоупа вселял надежду в сердце девушки. А зря. Выходя из девушки, Хосок положил тело девушки в ванную, наказав помыться и выметаться из квартиры прочь. Сам же вымыл член в раковине, и покинул ванную.***
После этого случая, Чонгук около тысячи раз извинился перед хёном, за что постоянно получал закатывающие глаза и вечное «Да я уже забыл про кого ты говоришь». Хён всё так же души не чает в своём младшеньком. А с той девушкой в тот же день оборвал все связи. Ведь в отношениях, какими бы они не были — главное доверие. И скажи эта шлюха сразу — «Папочка, Чонгук меня возбуждает» — Хосок бы не проигнорировал бы это. А игра за спиной… только для таких грязных шлюх из прошлого. Но никто из этой троицы не признается, что это был самый лучший, самый крышесносный секс в их жизни.