Ромашки.

      - Девочки, подъем! Быстренько одеваемся, приводим себя в порядок и строимся около корпуса, - прозвучал бодрый голос Павла Владимировича, который через мгновение будил уже других ребят в следующей комнате.       - Господи, кто придумал этот поход?! - недовольным сонным голосом выкрикнула Ульяна, пытаясь вновь укутаться в теплое одеяло.       - Да уж, поход - самое ужасное из всего лагеря, тем более в начале смены! - подхватила только что проснувшаяся Лиза с соседней кровати.       Настроение Дарины не задалось с самого начала, поэтому она не стала как-либо комментировать данную ситуацию. Нехотя поднявшись, она поковыляла к умывальнику первой, дабы избежать столпотворения, и не ссориться с соседками за свободное место.       На завтрак ребятам выделили пол часа, хотя, чтобы съесть манку с комочками хватило бы и минуты, ведь её и так никто не собирался есть. А вот сладкий компот из сухофруктов пришелся по вкусу многим. У некоторых даже поднялось настроение. Но, как заметила Дарька, вожатых вполне устраивала противная каша, так как ели они её с неким удовольствием. Лишь Рената Сергеевна нехотя жевала белую крупу.       В семь часов утра отряды уже шли по лесу. Некоторые возмущались и просили вернуться в лагерь, склоняясь на плохое самочувствие. Но большая часть ребят уже смирилась с неизбежным, поэтому старались найти собеседника на этот длинный день. Рина не относилась ни к одним, ни к другим. Вернее так: она, как и второй тип не пыталась уговорить взрослых вернуться обратно, но она и не стала искать кого-то, с кем можно было бы поговорить. Просто ушла в свои мысли и тихо плелась где-то в конце строя.       - Хэй, ты чего такая грустная? - раздался знакомый голос над головой Дарьки.       - Можно подумать, здесь много счастливых лиц, - слегка съязвила Рина, посмотрев в глаза Ренате.       - Какие мы буки, - усмехнулась вожатая, после чего легонько потрепала Сотникову по голове, - Я хоть и никогда не была в подобном походе, но, мне кажется, что будет весело.       - Почему?       - Почему будет весело? - переспросила вожатая.       - Да, не вижу в этом ничего интересного, тем более весёлого, - Дарька подняла глаза и насмотрела на радостное лицо старшей.       - Ну как же! А гитара, песни, секреты, игры? Неужели не любишь это? - искренне удивилась Рената Сергеевна словам Сотниковой.       - Люблю, но я пока не нашла никого, с кем могу посекретничать или поиграть, - пожала плечами Дарина.       - Для этого и нужны вожатые! - вскинула руки Рената, - Уверена, и Павел Владимирович, и Анастасия Викторовна, и тем более я - с радостью выслушаем тебя, расскажем интересные истории.       Дарька подняла неуверенный взгляд на вожатую. Нет, разумеется она не имела ничего против того, чтобы общаться с вожатыми, наоборот - это здорово. Просто, она не любила нагружать людей ненужными разговорами, а вожатым навряд-ли будет и в правду интересно общаться ещё и с маленькими детьми.       Помолчав ещё пару мгновений, Рената Сергеевна продолжила:       - Ладно, тогда я начну, - она улыбнулась, - Что ты любишь есть?       - Странный вопрос? - всё так же неуверенна смотря на вожатую ответила Дарина.       - А в чём странность? Еда - самое приятное в нашей жизни, по крайней мере, до восемнадцати лет точно, - усмехнулась старшая, - Так что?       - Мороженое. Клубничное, мороженное, - приподняла уголки губ Дарька, - А что на счёт тебя?       - Дай-ка подумать, - замешкалась Рената, - Я, наверное, предпочту ванильные пончики.       - Рената Сергеевна! - обе обернулись на голос Павла Владимировича, который стремительно приближался к ним, - Рената Сергеевна, у нас сейчас привал, надо приготовить детям перекус, идём.       - Хорошо, - пожала плечами Ри, - Ещё поговорим, не скучай!       Следующие полчаса вожатые готовили детям легкий перекус, потом дали немного отдохнуть всем минут десять. После, снова отправились в лес, заходя всё глубже и глубже. Вожатые подбадривали детей. Сам по себе поход должен был длиться один день, то есть, утром ушли - вечером вернулись. Но с каждым часом, когда вожатые всё шли вперед, Рина начала догадываться, что суть всего похода в том, чтобы остаться в лесу на ночь.       Кажется, этот день был бесконечно длинным. Они прошли уже далеко не один километр, а лес всё не кончался. Наоборот, он был всё гуще с каждым метром. Да и солнце не особо хотело уходить за горизонт. Палило как проклятое над головой. От его назойливых лучей спасали кроны деревьев и головные уборы, надетые далеко не на всех. Дарина была уставшей и вымотанной. Хотелось уже не просто вернуться в лагерь. Она хотела домой.       - Рина! - подбежала к Дарьке Ульяна, - Я сейчас такое услышала!       Странно, что за всё время похода Дарина видела Ульяну всего несколько раз. Скорее всего, та была где-то впереди и разговаривала с вожатыми или кем-то из другого отряда. Но возможно Рина не видела знакомую из-за того, что вовсе не поднимала голову пока шла.       - Надеюсь, ты услышала время, когда мы окажемся в лагере, - с надеждой промолвила Дарина.       - Не совсем, но очень близко. Короче, мы будем ночевать в лесу! - широко улыбнулась Уля.       - Кажется, кто-то утром проклинал всё, что связано с этим походом, - ухмыльнулась Даря, - Ладно, спасибо, что сказала.       - Ты не рада? Это же весело! - Ульяна раскинула руки в стороны, следуя за соседкой, - Представь, мы будем петь песни у костра, жарить зефирки, а ещё я слышала, что завтра мы пойдем на речку!       - Думаю, у нас разные взгляды на веселье, - Дарька пожала плечами и немного ускорила шаг, но прежде чем Уля успела возразить послышался треск веток и её же вскрик.       - Боже, ты в порядке? - взволновано спросила Антипова, присев рядом с пострадавшей. Та уже держалась за лодыжку, раскинувшись на поломанных еловых ветвях, - Павел Владимирович, тут Рина упала!       Не успела Дарина и пискнуть, как её тут же окружили вожатые, осматривая ногу. Дарька попыталась возразить и заверить, что с ней всё в порядке, но кто бы её послушал? Лодыжка начала медленно опухать, поэтому вожатый попросил аптечку. Спустя мгновение взволнованная Рената Сергеевна подбежала к Дарьке. Павел Владимирович отошёл к остальным успокоить детей, а так же оповестить, что пострадавшую нужно доставить в лагерь. Пока вожатый разговаривал с другими, Рената осматривала покрасневшую ногу.       - Дарька, начало смены, а ты уже калеч! - грустно усмехнулась вожатая.       - Калеч? - переспросила Дарина, непонимающе смотря на Ренату.       - Другими словами - пострадавший, больной. Можно ещё сказать трёхсотый, - улыбнулась она, - Опережая вопрос. У меня брат военный. Когда у них кто-то ломал руку или что-то подобное, то их называли калечами. А если во время что-то случится, то тебя назовут трёхсотой, - Рената достала из медицинской сумки какой-то баллончик, распыляя его смесь на лодыжку Дарьки.       - Что это? - прошипев спросила Рина.       - Спрей-заморозка. Как обезболивающий крем, только в газообразном состоянии. Он немного щиплет, потерпи, - она ободряюще улыбнулась, мельком подняв глаза на Дарину.       - Мне не больно, просто немного не ожидала, что будет так холодно, - Рина пожала плечами.       - Я пойду узнаю, что с тобой делать, а ты сиди и не двигай ногой, - Рената обняла Дарьку, после чего быстро поднялась на ноги и убежала, не дав пострадавшей ответить.       Дарина просидела на поломанных ветках около часа, чувствуя припекающее солнце. Разумеется, самый пик жары уже прошёл, но это не значит, что и солнце ушло. Дарька была из тех ребят, которые не взяли не с собой ни кепку, ни панамку, поэтому весь этот час, сидя на тех самых еловых ветвях, она проклинала себя за то, что посчитала ненужным взять с собой никакого головного убора. Даже ту панамку, которую через силу дала ей мама.       Хоть в лесу было куда прохладнее, чем, например, в открытом поле, но Рина сидела на небольшой опушке леса, куда попадали всевозможные лучи солнца. К боли в лодыжке она уже привыкла, так что не реагировала на тянущие ощущения в ноге. Но вот солнце явно хотело испортить день Дарьки до конца. Хоть у Сотниковой никогда и не было ни солнечного, ни теплового удара, но что-то ей подсказывало, что скоро она узнает, что это такое.       Глаза Рины постепенно закрывались, делая всё вокруг мутнее и мутнее мир вокруг. В голове появилось некое головокружение, заставляя Дарину поднять руки и помассировать пульсирующие виски, но конечности предательски перестали слушаться приказов мозга, оставляя Дарьку в догадках. Умирает она просто словила теплак?       В один момент Рина поняла, что спина не хочет держать её тело. Она убедилась в этом через мгновение,когда полностью упала на еловые ветки. Глаза совершенно перестали реагировать на внешние факторы, и, в конечном итоге, закрылись. Дарька мало что помнит из последующих двух минут. Только то, как жарко ей было внутри, будто температура крови подскочила до сорока градусов. Чьи-то голоса кружили вокруг её сознания, а кто-то легонько бил её по щекам. Сознание вернулось только тогда, когда ледяная вода коснулась её кожи, вулканической температуры.       - Рина! Рина, ты слышишь меня? - Дарька медленно открыла глаза и увидела растрепанного, взволнованного Павла Владимировича.       - Да, - тихо ответила Рина, осматриваясь вокруг. Возле стояли Рената Сергеевна и Ульяна, а прямо перед ней - Павел Владимирович, державший её за руку.       - Отлично, что ты чувствуешь? - проницательно посмотрел вожатый на Рину.       - Жарко, очень жарко.       - Извини за сложный вопрос, но жарко внутри или снаружи? - вмешалась в разговор Рената.       - Скорее внутри, - Дарька перевела взгляд на вожатую, которая выглядела такой же взволнованной, как и Павел Владимирович, но в отличии от него, она не была растерянной.       - Зайка, у тебя тепловой удар, - уверенно продолжила вожатая, - Тебя заберут через минут десять, а пока потерпи немного.       Рената Сергеевна ободряюще коснулась плеча Дарины, после чего сняла с себя темно-зелёную кепку, вылила в неё немного воды из бутылки, а потом надела на слегка покрасневшую от жары Дарьку.       Десять минут для Рины длились целую вечность. Когда за ней пришли незнакомые вожатые, её мучил лишь один вопрос: «Как они доехали за ней на машине в лес?». Но этот вопрос перестал её волновать почти сразу же. Её мысли были заняты лишь тем, как скоро они окажутся в лагере.       В качестве сопровождающего вожатого вызвалась Рената Сергеевна, которая понимающе улыбнулась Дарьке, после чего залезла на пассажирское сидение, оставляя побольше места пострадавшей. Всю дорогу до лагеря Дарина спала на коленях у вожатой, которая иногда гладила по голове измотанную Рину.       - Дарька, вставай, мы приехали, - Рената Сергеевна нежно потрепала по волосам спящую.       - А? Что такое? - Рина медленно поднялась с колен старшей и осмотрелась вокруг.       Солнце только начало двигаться в сторону запада, откуда через некоторое время скроется с поля зрения. Несмотря на открытые окна, в салоне машины было невероятно жарко. Дарька даже мысленно удивилась тому, что смогла заснуть.       - Тебе стоит поесть, пойдем в столовую, - вожатая вышла из машины, подошла к двери, которая ближе к Рине, и стала ждать, пока она выйдет, - Что ты хочешь? - Рената Сергеевна взяла Рину за талию, чтобы в случае чего она не упала и не навредила сильнее опухшей лодыжке, и повела в сторону столовой.       - У меня есть выбор? - слабо улыбнулась Дарька.       - Ну, вообще-то есть. Насколько я знаю, у младших отрядов должна была остаться еда со второго завтрака и обеда, так ещё и полдник скоро, так что еда точно есть. Так что, выбор за тобой, - вожатая выжидающе посмотрела в глаза Дарине, ожидая ответа.       - Неплохо было бы поесть сырники, - замявшись, сказала Дарька.       - Но, думаю, можно попросить, чтобы в какой-то из дней приготовили сырники, так что не расстраивайся.       - Да нет, я не расстраиваюсь, было бы глупо, - Рина пожала плечами, ускоряя шаг по маршруту к столовой, так как есть хотелось достаточно сильно. Всё-таки не ела Рина около четырёх часов.       В столовой царила комфортная тишина. Мягкий солнечный свет окутывал всё помещение целиком, захватывая все столы и скамейки. В комнате летал запах свежего хлеба и горохового супа. На Рину резко нахлынули воспоминания из детства, из её детского садика, который она, на удивление, любила. Из садика у Рины были самые тёплые воспоминания, а школу она вообще не сильно любила, слишком непонятная программа обучения, хотя Рина была отличницей.       - Извините, Татьяна Геннадьевна! - Рената Сергеевна позвала одну из поваров, которая, в отличие от других, была не очень преклонного возраста.       - Иду, иду! - через секунду перед нами стояла женщина в белом фартуке с чёрными, почти не седыми, волосами, которые очень аккуратно завивались в кончиках.       - Можете нам принести сегодняшний обед, если вам не сложно? - Рената мило улыбнулась и приобрела Рину за плечо, - Дарьке плохо стало, тепловой удар, поэтому из похода раньше вернулась.       - Ой, конечно, конечно, сейчас принесу! - женщина быстро убежала на кухню, а Дарька посмотрела на вожатую.       - Что сейчас делают остальные?       - Кто именно?       - Все, кто в походе, - Рената и Рина подошли к ближайшему столу и сели друг напротив друга.       - Ну, сейчас они уже дошли до высоты, где уже стоят палатки и готовая еда. Так что, вероятнее всего, сейчас они будут кушать, потом будет занятие по топографии, а потом - песни, игры, свечка. Часов в десять отбой, а завтра утром отправятся в лагерь, - Рената Сергеевна сняла с запястья резинку и завязала себе низкий хвост.       Солнце постепенно заходило на запад, нежно скользя по всем силуэтам и поверхностям, не оставляя без внимания двух девушек, сидящих напротив друг друга. Ласковая улыбка и нежный взгляд старшей создавали необычный контраст с устававшим взглядом Дарьки и лёгкой ухмылкой на её персиковых губах. Смена только началась, но, кажется, и пятнадцатилетняя Дарька, и восемнадцатилетняя Рената Сергеевна нашли себе человека, с которым проведут ближайшие две недели.