Когда приходит ночь

      Надоедливый и холодный дождь не прекращался уже третьи сутки, то притихая, то усиливаясь опять. Промозглая февральская ночь давила темными грудами низких туч, казалось, задевающих крыши домов спящего Ардхалиса.              Хлёсткий, порывистый ветер бросал в лицо колючую морось, от которой не спасала даже плотно надвинутая на глаза шляпа. Пальто давно промокло насквозь, за воротник стекали студёные водяные змейки, но девушка словно не замечала этого. Стараясь избегать хорошо освещенных мест, она пробиралась узкими мрачными переулками, держась стен зданий. От излюбленного способа передвижения по крышам пришлось отказаться — слишком велик шанс был в такую погоду поскользнуться и сломать себе что-нибудь. В лучшем случае. Дважды она видела патруль, но вовремя успевала свернуть за угол и затаиться. Перед нужным, как назло, хорошо освещенным двором, Лорен остановилась и долго наблюдала. Не было ничего подозрительного, но на всякий случай она повернула назад и, сделав крюк, вышла к дому с другой стороны. Бесшумной тенью скользнув по ступеням, остановилась перед знакомой дверью с номером шестнадцать. Вокруг по-прежнему было спокойно, лишь дождь шумел с прежней настойчивостью, да ворчала вода в водосточных трубах. Только доставая из кармана отмычку, Лорен заметила, что руки у неё дрожат.              «Я просто замёрзла».       Она яростно потерла ладони друг о друга, погрела их дыханием.       «…».       «И кого я обманываю?..»              Девушка тряхнула головой, отгоняя бесполезные мысли.       Вскрыть замок оказалось делом десяти секунд. Осторожно закрыв за собой дверь, огляделась. Тёмная, освещенная лишь льющимся из окон светом фонарей квартира встретила её знакомой обстановкой. Она не стала зажигать свет, но привыкшие к темноте глаза прекрасно различали предметы.       — Киран?              Стены не ответили даже эхом. Она горько усмехнулась. «А чего я ожидала? Что надеялась найти?».       Все вещи были на привычных местах, никакого беспорядка. Чистые листы бумаги на журнальном столике, письменные принадлежности, ровные ряды книг на стеллаже. Достав фонарик и задернув все шторы, детектив заглянула в ванную, прошла в спальню. Постель убрана, вещи в шкафу в идеальном порядке. Все ли, точно сказать она не могла, поскольку едва ли знала весь его гардероб. Да и вряд ли Киран, даже если он что-то заподозрил и вовремя скрылся, на что она продолжала в тайне надеяться, стал бы привлекать к себе внимание лишней поклажей. Проще запастись деньгами.       На столе здесь тоже лежали листы бумаги. Она перебрала их, осмотрела с обеих сторон. Никаких записей не было, да и глупо было бы надеяться на это.       Лорен вернулась на кухню. Кастрюля на плите стояла пустая и, она провела пальцем по донышку, вымытая. Наполовину полный чайник, сиротливо стоящая чашка на столе. Она потянулась к шкафчикам над умывальником, приоткрыла дверцы одну за другой — на полочках, кажется, всё было на своих местах. Не похоже было, что квартиру обыскивали.       «Наверное, это хороший знак. Если бы Кирана в чём-то уличили, наверняка перерыли бы здесь всё. Хотя, может быть, я просто пытаюсь приписать им свои детективные замашки».       Офицер устало опустилась на стул и тихо вздохнула. Осмотр ничего не дал. Идя сюда, она всё-таки надеялась, пусть и самую малость, найти что-нибудь подтверждающее, что он, узнав об опасности, поспешил улизнуть, успел уйти из-под удара. Он же Фиолетовый Гиацинт, в конце концов. Увиденное не опровергало этого, но…       Она не верила. Не хотела верить в слова той, которую едва знала, чьи мотивы не понимала. И пусть она не услышала лжи, но не ложь не всегда означает правду. Однако вспоминая события последних недель и тот их с Кираном странный разговор, она невольно сжимала руки в кулак, почти до крови впиваясь ногтями в ладони. Нужно было заставить его рассказать. Что-то его тревожило, тревожило сильно, как ни пытался он это скрыть. Она это видела, но так не смогла ничего от него добиться.       А на следующий день он просто исчез.       Тиканье часов, ставшее вдруг невероятно громким в сумеречной тишине, вывело Лорен из задумчивости. Она осмотрела всё, пора было убираться восвояси.       Нет, не всё…       Она так привыкла, что эта дверь, однажды привлёкшая её внимание, всегда закрыта, что практически забыла о ней. Поколебавшись недолго, принялась за замок.       «Извини».       Провозившись на удивление долго, гораздо дольше, чем с входной дверью, детектив заглянула внутрь. Она ожидала увидеть, что угодно: арсенал, коллекцию холодного оружия, как минимум что-то криминальное. Но это…       Всё ещё не доверяя своим глазам, Лорен подошла к столу и посветила фонариком на стену.       «Рисунки…»       Развешанные по стенам, лежащие на столе, тумбочках, коробках, стопки листов заполняли весь периметр маленькой комнатки.       «Неужели всё это тоже?»… — Она сняла крышку с ближайшей коробки и там также обнаружила карандашные наброски.       Встрепенувшись, Лорен выключила фонарик, задернула занавески и, скинув, наконец, своё промокшее пальто, усилила светомаскировку, пристроив на гардину и его тоже. Она один за другим осмотрела рисунки на стенах и в одном из них без труда узнала себя. Не став зажигать слишком яркую электрическую лампу на столе, сходила в гостиную и принесла масляную. Взяв первую попавшуюся коробку и расположившись прямо на полу, она стала перебирать рисунки. Вот мальчик пускает кораблик в весеннем ручейке, вот румяная булочница подает батон покупателю, вот старушка на лавочке гладит дремлющую кошку. Дедушка учит внука забрасывать удочку, двое рабочих чинят уличный фонарь, маленькая сладкоежка с двумя косичками тянет свою мать к кондитерской лавке, куда-то по делам спешит, закутавшись в шарф, прохожий.       Люди, люди, люди…       Судя по количеству, здесь хранились рисунки за много лет. Его манера неуловимо менялась, но неизменно точно передавались динамика и атмосфера. Старики, взрослые и дети, мужчины и женщины, счастливые и грустные, серьезные и беззаботные. Мгновения чужих жизней, запечатлённые на бумаге, словно в попытке позаимствовать то тепло и радость простого человеческого общения, которых был лишен сам.       Лорен оглянулась на окно и расстегнула пуговицу — почему-то катастрофически не хватало воздуха. Она не знала, сколько просидела так, перебирая листы один за другим, стопку за стопкой, коробку за коробкой. Просто потеряла счет времени. Ещё чуть-чуть, прежде чем нужно будет уходить, пока город не начал просыпаться.              Она взяла ещё одну кипу возле стола. Трое мальчишек на листе сверху радовались нескольким монеткам в кепке. Со следующего недовольным и пугающим даже с бумаги взглядом смотрел Рэндалл. Лорен улыбнулась. Насколько точно у Кирана получилось передать характер Ворчливого Кота. Ким с Уиллом тоже были здесь. Вперемешку с незнакомыми людьми Марч, Германн ведущий планёрку, снова Ким, чудящая на новогодней вечеринке в баре, она сама с коллекцией стопочек под столом.              Лорен глубоко вдохнула. В груди, под ребрами разрастался тяжестью ком, подкатывал к горлу, сбивая дыхание. Она отложила очередной лист, и рука её дрогнула. Это был первый день их знакомства, когда после продолжительной погони и короткой стычки он приставил меч к её горлу.       — Так ты тоже не знаешь почему. — Прошептала девушка, глядя на надпись в углу рисунка.       На следующем листе снова была она. Спящая, с лицом скорее измученным, чем спокойным. Он почему-то не стал рисовать царапины и пластырь, но она сразу поняла, какой момент был запечатлен. Как и тот, что она увидела за ним. На первый взгляд могло показаться, что один приятель просто волочёт домой своего сильно подвыпившего друга. Ни одна деталь больше не выдавала их знаменательного отхода со стекольной фабрики, и только она видела израненные тела и движения на пределе сил. В носу предательски защипало.       «Не смей».       Девушка подняла голову и, прикрыв глаза, какое-то время сидела не двигаясь.       Очередной набросок разбил вдребезги те остатки самообладания, которые она пыталась сохранить всё последнее время. Всё, что копилось в ней последние дни, годы, разъедая, не давая свободно вздохнуть, вдруг выплеснулось наружу потоком горячих слёз. Она не рыдала, не всхлипывала, просто позволяла солёным каплям стекать по щекам и разбиваться о белый лист бумаги, где две весёлые подруги отплясывали, забыв о заботах.       Сколько прошло времени, прежде чем какой-то звук из коридора не привлёк её внимание, она не смогла бы сказать. Лорен встрепенулась и прислушалась. Но звук больше не повторился. Может в ночной тишине кто-то из соседей чем-то стукнул, может треснула рассохшаяся половица. А уж она, глупая, вообразила, что…       Если бы сейчас повернулся ключ в замке, дверь открылась, и Киран вошел с его фирменным «Дорогая, я дома!»… Что бы она сделала? Что сказала бы?       Если бы только…       Сняв пальто с гардины, детектив оделась, потушила лампу и отдернула занавески.       Дождь закончился. Клочки облаков, подсвеченные почти полной луной, бежали в вышине, превращая небо в подобие какого-то фантастического пейзажа. Ночь подходила к концу. А её поиски только начинались.              Снова.