***
В назначенное время Энму ждал ее у входа в поместье. "Опаздывает. Как нехорошо." Помяни ее — тут как тут. Шестнадцатилетняя девушка перед ним затормозила, Нобуко потребовалось несколько секунд на передышку. Она нагнулась с опорой на колени. Наконец отдышалась: — Пра-ах-а...Прости пожалуйста, что я опоздала,— она резко вышла с "поклона". О спину ударились толстые длинные косы с вплетенными в них розовыми лентами. Энму взял ее под руку, начав продвижение к парку. — Не так уж и сильно ты опоздала. В другой руке у него покоились фонарики. — Ты предупредила, что мы останемся до ночи? — Конечно, — запыханная и раскрасневшаяся Нобуко поправила растрепанные волосы, — в противном случае меня бы по возвращению домой выпороли. Энму рассмеялся, а Нобуко надулась, с смущенным писком спрашивая, что его так рассмешило.***
Еще со вчерашнего дня Энму занял им место у моста под самой крупной сакурой на берегу. Когда они пришли, то было достаточно людно, но другие сейчас интересовали Нобуко меньше всего.***
На расстеленном коврике помимо типичных блюд как сакура-моти и ханами бэнто, покоились якитоки, — Энму без мяса Нобуко не могла оставить, — и небольшой сервиз для чаепития. Фудзии еще никогда не пробовала сакура-тя, так что она решила разделить первый опыт с Энму. Но пока что самое главное блюдо оно не достала. Нобуко потому и опоздала — уж слишком долго она возилась с тайаки. Резко стукнуло в голову: "Куда Энму подевался?" Действительно, она потеряла его из виду. Как напуганный птенчик, Нобуко завертела головой в поисках Энму. — Ва! Вот же он! Совсем мокрый к ней вернулся. — Энму! Что же ты ...Эм. Как? Что случилось? Тамио вздохнул и сел на край коврика после того, как он выставил фонарики на Солнце сушиться. — Они решили от меня сбежать в реку. Но я плаваю быстрее. Теперь и Нобуко вздохнула. — Не везет тебе с водой никак. То в колодец упадешь, то вот это. А он ее уже не слушал. Как только завидел якитоки, то стало абсолютно плевать на фонарики и на мокрую одежду. Главное, что его любимые белые кожаные туфли целы и невредимы. — М-м, отличное мясо, Нобуко, — сменил тему Энму. Девушка вздохнула с некой тоской и усталостью, словно Энму был ее непоседливым ребенком: — Для тебя старалась, — хоть рукавом кимоно она пыталась его вытереть. Что бы вы знали, кимоно это вообще-то только на Ханами и одевается! Бордовое, с пионами от белого до розового. А Энму ей вовсе пришлось уговаривать прийти в более-менее традиционной одежде, когда они обговаривали всё это мероприятие. Уж слишком ему нравится эта мода европейская. Хотя ее все еще смешило, что его любимые туфли торчали из-под темно-синих хакама. Радовало то, что надел не белое кимоно, а светло-серое, хотя бы не так сильно загрязнилось после "экстренного" купания. И на тряпку не похоже.***
— Готово. Как только последний фонарик был повешен на ветку сакуры, Нобуко слезла с его плеч. Энму облегченно выдохнул. Фудзии не поняла от чего именно: что она, такая лошадь тяжелая, слезла или что все фонарики исправно работают? Парк светился розовыми, желтыми и светло-оранжевыми фонарями. Словно звезды с неба сошли к людям поближе. Свет от них также попадал на реку, на которой плясали блики, и красиво отражалась Луна полным кругом. Будто это и не река вовсе, а портал в какой-то совершенно иной мир. Народ к ночи только сильнее разгулялся, пошли развлечения и конкурсы. Поднялся ветерок, который нежно разделил пряди из каре Энму, с тихим звоном колыхалась цепочка от его очков. Он снова с улыбкой смотрел куда-то вдаль, за пределы этого бренного мира. Энму покорил ее этим взглядом шесть лет назад. "Пора." Она коснулась его плеча, вырвав из астрала. —Да? — Энму, я бы хотела тебя угостить кое-чем особым, — из корзинки она достала кулек в розовый горошек. — Я очень старалась и вложила в них всю душу, чтобы тебя обрадовать, — она развязала узелок. На узорной тарелочке пирамидкой были сложены крупные тайаки. "Почему он молчит?" Энму зачем-то их с очень серьезным видом рассматривал. "Что не так?" Он растерялся, испугался, удивился? Что? Он впервые не проявляет эмоций, словно завис. Хоть моргает, на том спасибо. Нобуко сейчас расплачется. Разгоряченное и немного обиженное сердце девушки подсказало крайне странный способ заставить его попробовать эти проклятые тайаки. Она вжалась в него в поцелуе. Веселого фона в виде разговоров и пьяных песен не существовало. Была только река, Энму и она. Поцелуй продлился от силы секунд десять, и то обескураженный Тамио ничего не предпринял, он словно окаменел, но для Нобуко прошла сладостная вечность. Она отстранилась, а затем впихнула своему спутнику в рот заветную мягкую рыбку. В первые секунды ей это показалось дерзко и красиво. Теперь она хотела провалиться сквозь землю от стыда. Спрятав лицо в косах, она смущенно извинялась, пока Энму пережевывал откусанный хвост. Сладкая начинка его порадовала. Проглотив, он к ней повернулся и добил окончательно: — Даже не знаю, что мне понравилось больше, прелюдия, — Энму коснулся ее губы, — или угощение, — и с еще большим аппетитом погрузил в рот оставшуюся часть лакомства. Вместе с первым взорванным фейерверком закричала и смущенная Нобуко. — Энму, нельзя есть такими большими кусками, ты ж подавишься!!Оставшиеся тайаки были съедены в спокойствии, а некоторые Нобуко кусала с его рук.