В этот раз дорога до спальни демонессы была дольше. И спокойнее. Открыв перед мальчишками многострадальную дверь, Рэйвен пропустила их вперёд, последней скрываясь в тёмном помещении.
Робин бережно уложил малыша среди собранных в круг подушек. Ал тут же раскинулся на них «звездой», то сжимая, то разжимая кулачки, невольно цепляя крохотными пальчиками лежащую рядом зелёную маску.
— Кажется, это твоё, — эмпат аккуратно забрала новую «игрушку» и протянула её владельцу, который немигающим взглядом смотрел на ребёнка.
— Робин?
— М? О, точно. Я… Кхм. Немного растерян.
— Судя по тому, что я чувствую, не немного, — усмехнулась девушка. — Это была шутка. Я не осуждаю.
— Я понял, что это шутка, — тихо проворчал подросток, бросая на девушку короткий взгляд и тут же возвращая всё своё внимание ребёнку.
— Он не исчез, — вдруг осознала демонесса.
— Что?
— Ал… Флеш говорил, что он либо вернётся в своё время, либо останется здесь, как временной парадокс, который….
— Не родился, — понял Робин.
Рэйвен выдохнула, стараясь унять внезапно поднявшуюся тревогу. Она ведь не могла отменить факт его рождения своими неосторожными словами в лаборатории? Девушка уже подумывала извиться, когда виновник её срыва опустился на кровать рядом с ней. Взгляд наследника Бэтмена замер на крохотном лице, так похожем на его собственное.
— Так что… Нам с тобой нужно подержаться за руки, поцеловаться или переспать, чтобы ребёнок вернулся в своё время?
Эмпат растерянно моргнула. Этот мальчишка просто невозможен — десять минут назад обзывал её последними словами, а сейчас просто берёт и предлагает… такое!
— Что? Ты сильная, одарённая и… привлекательная, — на последнем слове Робин запнулся, кончики ушей окрасил тёмный румянец, а в эмоциях мелькнуло что-то… нежное?
— Я не знаю, — честно призналась Рэйвен. — Но не хочу лишать Ала шанса на рождение только потому, что у его… отца мерзкий характер.
— Тц.
— Но под ним, — продолжила девушка. — Глубоко в своём сердце, ты добрый и щедрый.
— Кхм. Полагаю, я… Мои выводы о тебе и перевёртыше были скоропалительными. И излишне эмоциональными.
Рэйвен вздохнула. Теперь подросток напоминал ей того Робина, которого она успела узнать до внезапного отъезда. Да, он оставался мерзавцем, но прямо сейчас делал шаги к компромиссу и слабым попыткам извиниться. И демонесса решила пойти навстречу.
— Прости за брошенные обвинения. Мне не стоило их озвучивать.
— Но ты продолжаешь так думать, — тихо, но уверенно заявил Робин.
Эмпат обернулась к изголовью кровати, где среди подушек, сложив губы буквой «о», спал её… Их ребёнок. Длинные чёрные ресницы почти касались щёк, соболиные брови делали первые попытки хмурится, но не пугающе, как получалось у его отца, а скорее очаровательно.
Могла ли она действительно желать рождения этого малыша в будущем?
— Не знаю, — пробормотала девушка. — До сегодняшнего дня я думала, что у мне подобных не может быть детей. А потом появился Ал и ты… Это сбивает с толку.
— Расскажи мне об этом, — усмехнулся Робин.
Напряжение медленно таяло, звенящая металлом тишина уступала место обычной, сквозь которую просачивались звуки прибоя и мягкое сопение детского носика. Рэйвен чувствовала, как бесконечный день с проблемами и тревогами наконец отпускает её, позволяя расслабиться.
— Кино?
— Что?
— Мы могли бы сходить в кино, — Рэйвен пожала плечами. — Кажется, этим занимаются подростки, планируя… что-то такое.
— С зелёным набралась опыта? — Прилетело вместо ответа.
Только теперь, когда вихри эмоций улеглись, эмпат легко распознала сквозившую в чувствах и голосе подростка ревность. Робин… ревновал к Бистбою. И это выглядело почти так же очаровательно, как пытающийся хмуриться Ал.
— Нет, он водил меня в веганский бар, — демонесса поёжилась от воспоминаний. — Оба раза. И я скорее вернусь в Ад, чем в эту забегаловку. Там пахнет переваренной брокколи.
— Терпеть не могу брокколи, — проворчал мальчишка.
— Я тоже, — призналась Рэйвен в ответ.
— Как насчёт выставки? — предложил Робин. — Вместо кино. Я не в восторге от больших столпотворений.
— В Центральной Галерее сейчас маринисты.
— Кажется, у нас чуть больше общего, чем нелюбовь к определенным сортам зелени, — на этот раз подросток почти улыбнулся ей.
— Похоже на то, — девушка обернулась к безмятежно спящему ребёнку.
— Когда он должен родиться? — Спросил Робин, поглядывая в ту же сторону.
— Понятия не имею.
— Сколько тебе лет?
— Шестнадцать.
— Мне тринадцать. Значит, лет семь-десять минимум, — сделал свои выводы наследник Бэтмена.
— Откуда такая уверенность? Планируешь прожить эти годы в целибате?
— Слово «презерватив» тебе о чём-нибудь говорит? Или предпочитаешь таблетки?
— Непредпочитаю, — промычала девушка, чувствуя, как теплеют щёки.
— Что?
— Я ничего не предпочитаю, — медленно, чуть ли не по слогам, произнесла эмпат. — Ни презервативы, ни таблетки, ни секс.
— Так ты по девочкам? Или… Девственница?
— Представь себе.
— А с зелёным у вас просто зажимания по углам были? — Фраза прозвучала насмешливо, но ревность в эмоциях Робина ощущалась по-прежнему сильно.
— Ты до конца жизни собираешься мне о нём напоминать? И, нет, ничего такого не было.
— Он уверен в обратном.
— Он этим хвастался?! — Прорычала демонесса. — Я его убью.
— Помочь?
— А давай, — хоть кто-то на её стороне в этом вопросе. — Я его свяжу, а ты нарежешь кубиками.
— Могу соломкой, — усмехнулся подросток. — Что?
— Ещё скажи, что готовить умеешь.
— Мои навыки довольно обширны, если тебе это интересно.
— Даже не сомневаюсь, ты же сын Большой Летучей Мыши, всемогущий Робин.
— Дэмиан, — внезапно произнёс мальчишка. — Меня зовут Дэмиан.
— Оу…
До этого Рэйвен, как-то не задумывалась, что у наследника Бэтмена есть человеческое имя. И чувства, помимо агрессии и злобы... Но прямо сейчас, глазами цвета изумрудно-зелёных листьев, на неё смотрел именно человек.
— У меня есть документы на имя Рейчел Рот, — заговорила девушка, не отводя взгляда. — Но мама назвала меня Рэйвен при рождении.
— А его ты назвала Ал?
— Он сам так себя назвал. Повторил несколько раз, хотя звучало больше как «Аль».
Дэмиан усмехнулся, но решил не озвучивать догадку и не пугать девушку возможным в будущем родством с Аль Гулами. Он поднялся, направляясь к заставленным книгами полкам, изучая корешки в слабом свете ночника.
— Интересный выбор, — пробормотал подросток, читая названия.
— Мне нравится, — отозвалась эмпат, не зная, как понимать его фразу.
— Изучаешь языки? — Удивился Робин, заметив названия на латыни.
— Говорю на шести, — демонесса пожала плечами на его растерянный взгляд в свой адрес. — Это не так сложно на самом деле. К тому же, при переводе книг смысл многих фраз теряется. Поэтому всегда лучше…
— Читать на языке автора, — понимающе закончил за неё Дэмиан. — Или оригинал. В идеале.
— Далеко не все тексты можно найти в оригинале.
— Этот у меня есть, — Робин снял с полки «Песнь о Нибелу́нгах» в пёстрой глянцевой обложке.
— Правда? — Мгновенно оживилась демонесса.
— Разумеется, у меня копия. И она на немецком, одном из немногих языков, которые я не изучал. К сожалению.
— Я могла бы почитать тебе, — предложила Рэйвен. — Если, конечно, хочешь. Устроим вечер чтения после выставки.
— Маринисты, германская поэзия и, пожалуй, чай, — кивнул Дэмиан.
— Звучит неплохо. Только готовить его будешь сам.
— Нет, я буду тебя учить, — заявил подросток, возвращаясь на кровать, к девушке. Та мгновенно отодвинулась в сторону. — Что?
— Просто подумала, что ты можешь быть прав, и Ал вернётся в своё время, как только мы возьмёмся за руки. Я… просто хочу провести с ним чуть больше времени. Меня… ещё никто так не любил.
— Не стоит привязываться к нему слишком сильно. Труднее будет отпустить.
— Если он не исчезнет до завтрашнего вечера, я сама тебя поцелую, — тихо пообещала демонесса.
Они не спали до середины ночи, успели обсудить и поспорить о вкусах и предпочтениях, едва не поругались, доказывая друг другу, что лучше — острый цыплёнок в имбирном соусе или мороженое с солёной карамелью.
Последним аргументом Рэйвен было упасть на кровать и претвориться спящей, за что Дэмиан обозвал её мошенницей. Но, вместо того, чтобы уйти к себе, он разулся и забрался на кровать по другую сторону от спящего младенца.
— У тебя нет своей спальни? — мгновенно всполошилась девушка.
— Я ещё не решил, в какой поселюсь, — заявил Робин. — И, в нынешних обстоятельствах, тебе стоит начинать привыкать к моему присутствию.
— Просто держи руки при себе, птичий мальчик.
— Как скажешь, ведьмочка.
Рассвет благополучно скрыли плотные шторы, будильник, работавший от сети, сбился ещё прошлым вечером, а потому скромно молчал на тумбочке. Ал крепко спал, обхватив одной рукой палец «мамы», второй зарывшись в густую шевелюру на голове «отца». Тишина спальни нарушалась только ровным дыханием, но лишь до момента, пока кто-то не принялся барабанить в дверь.
— Рэйвен.
— Гар? — удивилась демонесса, обнаружив Бистбоя на пороге своей комнаты. — Который час?
— Время щедрости, — перевёртыш улыбнулся так, что это, наверняка, было больно. — Я тут подумал и решил, что прощаю тебя.
— Прости?
— Уже простил. Знаешь, не так важно, чей Ал ребёнок, приемные дети — это ведь тоже хорошо. И кто сказал, что у него не может быть братьев или сестёр? Мы с тобой могли бы начать практиковаться прямо сейчас.
Зелёная рука скользнула в щель между косяком и дверью, намереваясь открыть её, когда пальцы, вдруг, попали в стальной захват.
— Ау!
— Сунешься к ней ещё раз, — прошипел Робин, под характерный треск ломающихся костей. — Передвигаться сможешь только на четвереньках.
— Пусти, больно же! — Гар отскочил, баюкая поломанную конечность. — Псих!
— Одну ногу могу сломать прямо сейчас.
— И ты ему позволишь, Рэйвен? — нахмурился Бистбой.
— Я ему помогу, — сверкнула глазами демонесса.
Сделав ещё шаг назад, Гарфилд обозвал обоих предателями, вновь завел песню о сочувствии и долге, но Дэмиан просто захлопнул дверь, под вздох облегчения и мягкую улыбку Рэйвен.
***
Грейсону, который так и не смог выдернуть Киборга с работы для создания очередного портала, пришлось возвращаться в Башню воздушным транспортом. Он влетел в гостиную, морально готовясь к катастрофе, но застал там поистине семейную идиллию: Дэмиан лежал на диване, о чем-то переговариваясь с ребёнком на только им понятном языке. Рэйвен сидела на полу, читая книгу о воспитании детей, иногда прерываясь, чтобы понять в воздух бутылочку, погремушку или катану в закрытых ножнах, которую Ал обнимал на манер плюшевого мишки, игнорируя все прочие игрушки.
Возвращение дяди Дика малыш воспринял с восторгом, а вот на попытавшегося сунуться «посмотреть телек» Бистбоя скалился, шипел и сверкал сразу четырьмя глазами. Но, если на мальчика Гар ещё мог попытаться огрызнуться, то с Голиафом, который шерстяной горой возвышался над ребёнком, предпочёл не связываться.
Красный меховой монстр проникся к Алу с первых секунд, в течение которых был зачёсан и обласкан крохотными детскими ручками. Что вылилось в гордую улыбку будущего отца и легкий шок «мамочки», от осознания, что вот Это, судя по реакции ребёнка, будет их домашним питомцем в недалёком будущем. Малыш ведь явно его узнал!
— Потрясающе, — выдохнул Дэмиан, отвлекаясь от игры с «сыном», чтобы рассмотреть таблицы на планшете.
Малыш в разы превосходил не только людей, но и мета по силам и способностям. Уже ради этого стоило сойтись с Рэйвен и зачать его. Впрочем — Дэмиан бросил очередной взгляд на девушку рядом — расставаться с ней он не хотел в любом случае.
Кори, прячась за Грейсоном, как за щитом, выпроводила «семейство» на улицу, особенно настаивая на том, чтобы Дэмиан убрал Голиафа из гостиной. Не то, чтобы кто-то из троицы возражал против прогулки. Ал, утомленный играми, заснул на плече Рэйвен и был переложен на спину Голиафа. Монстр сложил крылья на манер гнезда, не давая ребёнку скатиться с себя и тихо шел чуть в стороне от пары, держась тени деревьев, подальше от мешающего спать солнца.
А будущие родители, воспользовавшись свободной минуткой, продолжили то, что начали этой ночью — спорить.
— Это глупо, — отмахнулся Дэмиан. — Подобное допущение переворачивает весь смысл книги. И нет даже намёка, подтверждающего твою теорию.
— Есть, но только если ты читаешь текст в оригинале, — парировала девушка. — Я говорила — при переводе многое теряется.
— И где?
— В шестнадцатой главе, первый же диалог всё раскладывает по полочкам.
— Но тогда получается…
— Именно — улыбнулась Рэйвен.
— Мне нужно перечитать эту книгу, — выдохнул подросток.
— Неужели мне удалось переспорить всезнающего Робина? Не помню, чтобы ты соглашался с чьим-то мнением, кроме собственного.
— А я не помню тебя такой общительной.
— Возможно потому, что у остальной команды аллергия на прозу восемнадцатого века. А мне не особенно интересны разговоры о видах соуса для бурито.
— Ты только что обозвала всю команду идиотами? — Дэмиан хитро улыбнулся.
— Нет! — притворно возмутилась эмпат.
— Да. Не то, чтобы я…
— Аарррх!
Рёв Голиафа, яркая белая вспышка, шорох листьев и гравия слились в одно целое, на долю секунды остановив само время. Рэйвен бросилась к зверю ещё до того, как свет отступил.
— Ал?!
— Я его не вижу, — Дэмиан мгновенно оказался рядом, щелкнул пальцем по сложенным кожистым крыльям, которые монстр тут же развернул. Но ребёнка нигде не было.
Дрожа всем телом, Рэйвен взмыла вверх, облетела Башню и территорию, тщательно вслушиваясь в эмоциональный шум, но все её чувства говорили об одном — Ал исчез.
— Как нам узнать, что он вернулся домой, а не просто… Пропал? — ей даже думать об этом было больно.
— Ты говорила, теорию выдвинул Флэш? — уточнил Робин.
— Да, — выдохнула девушка. — Да, точно. Нужно найти Уолли.
Долго искать не пришлось — Кид Флэш вылетел в сквер, едва не снеся пару молодых деревьев.
— Ребята, я не видел, но такое сейчас почувствовал!
— Плевать на твои чувства, идиот, ребёнок пропал! — рявкнул на спидстера Дэмиан.
— О, так, — Уолли опустил взгляд на крепко сцепленные руки Робина и Рэйвен. — Погоди, так Ал твой? Хотя, вы с ним немного похожи, но… Серьезно?!
— Тц.
— Кид, пожалуйста, вспомни, что говорил Барри о флэшпоинте, — оборвала парня демонесса.
— Только то, что я сказал тебе вчера — малыш исчезнет в точке возгорания, из которой появился, когда подтвердит своё рождение. Что он, похоже и сделал. Эм, поздравляю?
— Но в прошлый раз точка была не здесь, — вспомнила Рэйвен. — Ал появился на площадке рядом с пирсом.
— Надо осмотреть это место, — кивнул Дэмиан, бросаясь вперёд.
Эмпат полетела следом, едва не зацепив дрожащими руками кромку ближайшего дерева. Её сердце билось в истерике, грудь болела, каждая мышца в теле звенела струной, грозя оборваться в любую секунду. Возможно, поэтому она не заметила того, что сразу же бросилось в глаза Робину.
— Книга, — продемонстрировал находку подросток.
— Das Nibelungenlied, — прочитала девушка, касаясь обложки. — «Песнь о Нибелу́нгах».
Они встретились взглядами, понимая друг друга без слов — это не могло быть совпадением. Рэйвен перехватила книгу, подрагивающими руками пролистала страницы, но вложений или подсказок не обнаружилось.
— Что-то вкладывать рискованно, — заявил Дэмиан, проверяя корешок и обложку на скрытые символы. — Может выпасть.
— Текста тоже нет, — прошептала демонесса.
— Это оригинал, естественно я не стал бы писать в нём. Разве что…
Робин выдернул из поясной сумки маленький прибор и посветил на книгу. Под ультрафиолетом проступили едва заметные капли на листах, примыкающих к форзацу, а когда бледные пальцы демонессы раскрыли его, показались линии. Изящные и тонкие, они складывались в рисунок маленького мальчика с букетом крупных резных листьев в руках.
— Это…
— Ал, — выдохнула Рэйвен, чувствуя, на щеках слёзы облегчения.
— Я узнаю свой почерк, — Дэмиан продолжал вглядываться в портрет. — Но… При чем здесь растения?
— Когда я впервые увидела его, то подумала, что его глаза похожи на молодую листву, — тихо всхлипнула эмпат.
— Да, — согласился подросток. — Цвет как у чайных листьев.
— Как у тебя, — выдохнула девушка, поднимая взгляд на Дэмиана, вглядываясь в изумрудную зелень его глаз.
— Ля табкхи, — прошептал Робин, пальцем стирая с её лица крошечную слезу. — Не плачь. Мы с ним ещё встретимся.
***
— Всё нормально? — наверное, в пятый раз за день спросила Старфайер.
Разумеется, белую вспышку видели все и, конечно же, Уолли не смог держать язык за зубами, громко объявив на всю Башню, кто тут будущие родители. Кори визжала от радости, Гар пребывал в глубоком шоке, а Дик объявил себя дядей и требовал от Дэмиана обращаться к нему именно так.
— Ты мне не брат! — прорычал в ответ мальчишка. — И не можешь быть дядей моему ребёнку.
— Но могу быть крёстным, — не сдавался Найтвинг. — Ты же не против, Рэй?
— М-мн, — покачала головой девушка, не отрывая взгляда от рисунка, мысленно прикидывая, как бы его достать и вставить в рамку.
— Держи, Рэйвен, — Кид поставил на стойку бутылку с ядовито-зелёной жидкостью, которую Робин перехватил и вылил в раковину, ворча про дрянь вредную для здоровья.
— Это просто газировка, — вздохнула демонесса, закрывая книгу.
— Ты не будешь пить эту дрянь. Тебе моих детей рожать.
— Через десять лет, как минимум, — пытаясь отвоевать сладкое, Рэйвен упустила из вида, что Дэмиан говорил о детях во множественном числе.
— Десять лет на этой химозе оставят тебя без почек и печени.
— Я люблю сладкое.
— Чай сладкий.
— Ты — гадкий!
— Привыкай.
— Я ведь могу передумать.
— Нет, не можешь, ты слишком привязалась к ребёнку. К тому же я — лучшая партия.
— Если будешь лишать меня слад…
Девушка не договорила, внезапно сфокусировавшись на коробочке, которую Дэмиан достал из мини-холодильника под стойкой. От неё пахло солнцем, мёдом и необычным сочетанием специй.
— Так что ты хотела сказать? — лукавая улыбка едва заметно исказила его губы.
— Думаю, — Рэйвен ответила точно такой же, — мы с тобой найдем общий язык.
Чайные чашки опустели, книга заняла особое место в спальне демонессы, а рисунок, скрупулёзно скопированный Дэмианом — в рамке у кровати. Которую подростки всё чаще делили друг с другом, засыпая рядом после долгих разговоров и бесконечных споров. Не торопя события, давая их истории идти своим чередом, понимая, что каждый день приближает их к маленькому чуду. И друг к другу.
