Я не отдам тебя никому, Прощу любую твою вину.
В объятиях Артема спокойно. Игорь любит вот так просто лежать, прижавшись спиной к его груди, и слушать размеренное дыхание. И ничто другое в этот момент не имеет значения, в их мирке есть место только для двоих. Апрельское солнце пробивается через не до конца задёрнутые шторы, как бы говоря «новый день начался, впереди много дел». Дел и правда много, даже слишком. По правде говоря, у них есть время только до обеда, а потом — на поезд до Москвы, где недовольный Березуцкий, которого Игорь еле уломал на разрешение уехать в Питер на пару дней, будет гонять его до самого матча, чтобы улучшить показатели. Хотя, казалось бы, ну куда ещё лучше. «Нет предела совершенству», — рассмеялся на это Артем, когда Игорь шутливо жаловался на Лёшу, а потом ласково запустил пальцы в волосы Акинфеева, зная, как это его успокаивает. — Давно не спишь? — шепотом спрашивает Дзюба, приблизившись вдруг максимально близко к уху Игоря. Лишь невероятные самообладание и выдержка позволяют Игорь не дёрнуться от неожиданности и не зарядить ненароком локтем Артёму в живот, или ещё куда, со спины не видно. — Откуда знаешь? — Ты так громко думаешь, сложно не заметить, — хмыкает Артем. — Уже полчаса, между прочим. Тут Игорь уже не удерживается и легонько лягает Артема, на что тот, рассмеявшись, радостно восклицает «ну точно конь!» и пускает в ход запрещённый прием — щекотку, пытаясь дотянуться до самых чувствительных участков тела Игоря. В конце концов, он знал его намного лучше, чем даже сам Акинфеев. «Драку» они, разгоряченные и возбужденные, завершают долгим поцелуем, когда Игорь, решивший ни в коем случае не сдаваться, придавливает Артема к кровати и нависает сверху. Они буквально тонут. Идут ко дну с невероятной скоростью, не останавливаясь ни на одну секунду. Когда-то Игорю казалось, что утонуть будет равносильно проигрышу, теперь же он как никогда лучше понимал, что «берег» мнимого спокойствия был лишь предлогом. Ведь там, на дне, скрытые от миллионов глаз, они наконец-то будут абсолютно и безоговорочно счастливы. После, сидя на небольшой кухне, Артем пьет черный чай с тремя ложками сахара, а Игорь — самодельный капучино. И болтают о всяких пустяках, рассказывают друг другу и планах на неделю и пытаются решить, когда снова смогут встретиться, и кто к кому поедет. Раньше это казалось рутиной, теперь же было привычным ритуалом, от которого по всему телу растекалось тепло и умиротворение. До обеда они валяются на диване и смотрят какой-то глупый фильм. А может и не глупый, все равно ни Игорь, ни Артем за сюжетом не следят, поглощенные друг другом, а не проблемами персонажей. Артем нежно выводит на ладони Игоря какие-то замысловатые узор, Игорь щурится от удовольствия, становясь ещё сильнее похожим на кота. До вокзала Дзюба не провожает: уже давно решили, что это слишком заметно, поэтому прощаются в прихожей, опять долго целуясь. — Люблю тебя, — шепчет Акинфеев, прижавшись ко лбу склонившегося Артема. — Люблю тебя, — повторяет за ним Артем и невесомо проводит кончиком носа по щеке. Ещё минута, всего лишь одна минута, и вот Игорь уходит, на улице его уже ждёт такси. Уходит, зная, что следующая встреча случится уже очень скоро, всего-то неделя, она промчится быстрее света. И потом он снова окажется в объятиях Артема, и снова наступит спокойствие. Артем тоже знает. Он улыбается Игорю вслед, смотрит ласково и абсолютно искренне. Они оба все ещё собирали себя по кусочкам после всех ссор и разлук, все ещё учились заново просто «быть» друг с другом. Но с каждой новой встречей понимали, что сделали все правильно. Может, и разбитые сердца им были нужны, чтобы понять, как сильно они любимы, как сильно нужны. И, выбрав шаг на дно, были вместе. Теперь уже навсегда.Сквозь столько бед и потерь пройдя, Какое счастье любить тебя. Просто любить тебя.