***
Вот чего Андриус никогда не отрицал, так это того, что Венти умел подать себя. И Андриус далеко не всегда понимал, специально или случайно он так делал. Венти был вероятно самым опасным существом во всём Мондштадте, даже опаснее Двалина и самого Андриуса, но его никто не боялся. «Дети Мондштадта» Венти обожали. Даже те, кто по всей логике вещей должны были Венти бояться до нервной дрожи или пытаться вырвать ему горло в качестве предупредительного удара. Андриус знал, что Венти не паинька, что он не гнушается жёстких методов. В конце концов, все Хранители знали, что творилось в том, ином мире. — Как называются эти цветы, Венти? — Катрин, маленькая волчица, протянула Венти цветок. Бог взял цветок, наклонил голову и явно задумался. Дети, окружившие Венти, затихли. Не было у этих цветов названия, Андриус знал. Это были новые цветы, не из старого Мондштадта. — Эти цветы росли здесь с очень древних времён, — мягко улыбнулся Венти и Андриус фыркнул. Либо вешает лапшу, либо и правда с древних времён? С Венти далеко не всегда было понятно. — Это сесилия. На самом деле это потомок двух других цветов: лилии и эдельвейса. — А что она значит? — робкая Агнесса дёрнула его за штанину. В классах, за которыми Андриус иногда наблюдал, она никогда бы себе такое не позволила, даже если учитывать, что атмосфера там мало чем отличалась от атмосферы полянки. — …Семью, — после недолгой заминки ответил Венти. Андриус оттолкнулся от дерева и сделал шаг на поляну. — Любовь семьи. Я оставлю себе цветок? — Катрин закивала. — Господа, дамы. Я заберу его у вас? — Андриус наклонил голову и несколько ребят засмеялись. У некоторых ребят на лице были чешуйки, как у Двалина, часть ребят была детьми его стаи, а остальные, хоть и были похожи на людей были скорее всего духами. Как только у Венти получилось…? — Ты название цветка на ходу придумал? Сесилия… красиво, — Венти промычал что-то, глядя в даль и крутя цветок в руках. Через пару секунд Венти вынырнул из своих мыслей и ответил. — Маму так звали, — поделился он. — Сесилия. Это искусственно созданный цветок, по крайней мере был. В этом мире прижился, видимо, — он покрутил сесилию в руках. — Твоих рук дело? — поднял бровь Андриус. Венти рассмеялся. — Что ты, генетика не моя сильная сторона, — Андриус хмыкнул. Генетика… Вроде о передаче качеств по наследству. — По верхам нахватался, рисковать не стал. Попросил у нашего… специалиста по растениям, в её отделе сделали. Андриус спросил про генетику и получив заверения о том, что он всё правильно понял, перевёл разговор на ситуацию в стране. — Храни небеса Декарабиана, — фыркнул Венти, достав из кармана маленький кусочек руды, слегка закруглённой формы. — Он придумал и ввёл систему деньгооборота без меня! Ты не поверишь, насколько сильно он облегчил мне задачу! — Андриус покачал головой. Он примерно понимал, как это должно работать, но пока не видел в «деньгах» смысла. — Есть ли смысл в этом… деньгообороте? — спросил он у Венти. — Разве раньше было плохо, когда мы обменивали или помогали? — Венти фыркнул. — В деньгах смысла ровно столько, сколько в него вкладывают люди, — рассмеялся он. — Не больше, не меньше. В моём мире, по крайней мере, а вот это, — он подбросил блеснувший кругляшок. — Пока ещё имеет свою ценность. Чувствуешь из чего они сделаны? — Дай минуту, — Андриус протянул ладонь и Венти передал ему кусочек руды. Андриус покрутил его между пальцами, если бы он приложил чуть больше усилий, то легко бы согнул его. Но… — Руда наполненная божественными силами! Это же редкость… — Ага, — довольно ухмыльнулся Венти. — Идеальный… универсальный материал для алхимии, превращай во что хочешь. Если что, даже в растения трансформируется запросто, насчёт животных не проверял пока, — Андриус поднял брови. Венти не имел привычки лгать, а значит… — Пока мы не забудем основы трансмутации голода не будет, — несмотря на то, что это был не вопрос, Венти кивнул. Андриус расхохотался. Мондштадт забудет принципы алхимии только если все приближённые Венти, совсем все, погибнут разом и без наследников. — Учитывая что если изучить получше, то возможно мы сможем такую же воссоздать… Пока в Мондштадте останется хотя бы кто-то с божественными силами, Мондштадт будет стоять и плевать на остальных, — Венти улыбнулся.***
Последнее, чего Двалин ожидает после почти трёх тысячелетий тишины — это отчаянного звона окрашенного в зелёный. Этот звон отдаётся в ушах каждого потомка драконов, пробирает до костей и тянет в сторону того, кто кричит. — Да как ты смеешь! — вспоминает Двалин голос, звон которого слышит сейчас. Апеп была близка к Нибелунгу, пожалуй даже слишком близка. И не было у Короля соратника вернее, чем Древесная Королева. — Ты идиот! — вспоминает он её голос, ввинчивающийся в голову. — Наш король знает, что делает! — Наш король обезумел, — думает Двалин, но молчит. Потому что грызня между драконами уже сидит у него поперёк горла, потому что он старше Нибелунга, он всё это уже видел. Воздух помнит всё — и Двалин никогда не боялся вспоминать о своих прошлых жизнях. Их и было-то всего две. Водный Король Лотан молчит, хоть ему отчаянно хочется возразить и образумить Короля, но он молчит. Потому что пойти против Нибелунга для него смерть, потому что за его спиной прячется маленькая фигурка девушки в пурпуре. Нибелунг ведь не идиот, он знает, как его подданные проводят вечера и в чьей постели. Он ведь не погнушается схватить девчушку в пурпуре за горло, только бы поставить Лотана на место. А если он узнает, что она не дракон… Лотана ждёт лишь смерть. Двалин думает о том, как счастливо улыбались дракончики, ещё совсем молодые, не умеющие прятать чешую. Как Венти слушал их детские истории, наклонив голову набок и внимательно смотря слишком яркими глазами в глубины подземных коридоров. Двалин понимает, почему Лотан с таким трепетом улыбался своему человеку. Если Двалин потребует, Венти вернёт ему всё и даже больше. Если он захочет получить власть обратно, то он её получит. Только вот Гнозис, пульсирующий у Венти в руках, мало похож на силу Двалина. И на силу Нибелунга тоже не похож. Двалин глубоко вдыхает и отворачивается от отчаянного зелёного крика. Апеп… Апеп живучая сучка, справится.