colorize

Тёплая весна. Яркое солнышко укрыло всю провинцию. Чириканье птичек, детский смех, гармония играет почти во всех уголках дома семьи Гу. Счастливая и любящая мать, любимая дочь, её подруга и старший четырнадцати летний сын почти не обращающий внимания на тех обоих, заседая за горой книг для взрослых. Две озорные леди не знают себе места, не пройдёт ни минуты, они прежде читая разнообразные книги и смотря непристойные картинки в них, смеясь, удовлетворимы тем что выиграли старшего и стащили пару книг, будучи гуляя в солнечном саду и собирая ароматные цветы и лечебные травы с освежающим запахом, вдыхая их аромат. Они привыкли, что во время провождения друг с другом им никто больше не нужен. Для них нет время лучше, чем время проведённое вместе, нужно беречь это. — Не понимаю, Хара, ты говорила, что тебе нравятся лепестки мяты больше чем какие-нибудь цветочки,—припомнила Чой. — могу сказать, что у тебя отстойный вкус. —ехидно ухмыльнувшись смотря вниз, затем постепенно поднимая глаза к силуэту её подруги. Гу ни то что бы привыкла или ей приятно слышать такое. — Тебе они не нравятся? —в ответ словом подтолкнула она. Хара не чувствовала обиды на неё уже семь лет. — Ты, —бережно зачесывая локон подруги, Ри продолжила— мне нравишься. —вновь ухмыльнувшись и весело смеясь после своего сказанного. Джинри с тёплой своей улыбкой смотрит и перебирает лепестки мяты, прислонившись к ним носом, вдыхает свежий аромат. — Ты говоришь чепуху, —выводит Гу. — Ты против? На самом деле, Хара любила эту искреннюю и тёплую улыбку Джинри. Им по двенадцать, им весело, им хорошо вдвоём. Хотелось бы вечно чувствовать тепло не только от родных. — Завтра, цветение сакуры, пойдём со мной? Улыбка немедленно сползает с лица Джинри, ей стоило задуматься о завтрашнем дне, делах, думать не о чём, провести время впустую. Цветение сакуры это равносильно цветение вишни, фестиваль даже в самых маленьких провинциях, Кванджу. — Пойдём, —вывела Чой. — Прямо с рассветом. Джинри и её мать переехали в Кванджу в съёмную двухкомнатную квартиру с милым балкончиком, в белом цвете с оправой. На часах пять утра. Немного пристроившись, стало уютней чем было ранее до приезда женщины и её дочки. Джинри будучи художницей-архитектором, приукрасила стены своей комнаты и прихожей, пока мать раскладывала вещи по местам. — Мам, мы приехали только вчера,— упомянула девочка. —а Хара уже пригласила меня на цветение вишни. — Сегодня? — Сегодня.—выдохнула девочка. — Мам, а что, если у меня не получится сделать ей сюрприз, на её прошедший день рождения, —опустила глаза девочка. — я не смогла поздравить её тогда, смогу ли в этот раз? — Всё у тебя получится, —уверяет мать, при этом поглаживая волосы дочки на затылке, они не такие длинные и не такие густые, но приятные на ощупь. Приятно и Джинри, материнская забота и поддержка, только ей доверяет она. — верю в тебя. —мать обхватила руками девчонку, девочка в ответ прижалась к ней. Джинри часто ощущала неловкость в своих действиях и всегда когда она обнимет любимого человека, это чувство пропадает. — Утром, я пойду, —девочка отстранилась от материнского сердца, спокойно проговорив следом следующие слова: — на цветение. Мать одобряюще кивнула и принялась коробки с вещами по новой. Джинри недолго думая, закончив со стенами, отправилась распаковывать купленные пакетики с семенами различных видов цветов, на глаз замеряя их местоположение, планируется балкон. Свежесть, кислород, эти качества нужны были будущим цветам для преобразования в отличные цветов. Хара рассказывала Джинри о цветах. Джинри решив, почему бы и нет, можно попробовать вырастить цветы. Первым делом, поставив горшком с землёй и удобрением на оправу балкона, сунув семена в каждый горшок и закопав сразу же, залила родниковой водой и присела рядом. Девочка смотрела на землю и вспоминала какие были мечты и планы детства, она так хотела посадить персиковое дерево, ей нравились персики, они вкусные, фрукты, мечты остались несбыточными, она не могла найти времени для этого. Мать отдала её в модельное и часто водила её туда-сюда, в частности в детстве. Сегодня, ей двенадцать, этим же она посмела отказать себе и матери в модельном, предложив переехать в Кванджу и отдохнуть от всего того, что пришлось пройти за последнее полугодие, она скучала по подруге. Вдруг, уловив слухом какой-то мелкий но режущий по ушам шум, Джинри встала с колен и выключила будильник, зачем-то она его ставила чтобы не проспать встречу с подругой, хоть так и не легла, пришлось. Джинри вскочила, предупредив мать, залезла пятками в чёрные туфли и выбежала к берегу Пунгам, где намечалась встреча с Харой. Девочка бежала так быстро, боясь задержаться, как тогда, когда обе дамы бежали с растаявшим фруктовым льдом в липких фруктовых руках, спасаясь от неприятностей. Тогда несчастный охранник подумал что беглецы—жалкие воришки. Охраннику как всегда не повезло, когда он бегает, то быстро и жутко устаёт. Дамы слишком шустрые оказались. Было так весело. И сейчас, весело это вспоминать. —Девочка ехидно посмеивается и на секундочку зажмуривается чтобы представить этот весёлый и безобразный момент из жизни. Погода не очень хорошая, с утра по раньше, но и не очень плохая. Пять часов утра ровно, хотелось прилечь в уютную постельку, нежно прижаться и досыпать, но это не про Ри и Хару. Теперь дама шла тише и тише, её шаги медленно замедлялись, она буд-то бы хотела что-то расслышать. Вокруг почти безлюдно, некоторые машины всё таки встречаются. Эти звуки были более спокойными, чем когда-либо. Джинри приостановилась. Она открыла яркие стеклянные глаза, когда кто-то задержал её за плечо. Девочка вздрогнула от неожиданности. Ещё пять часов, и Джинри поняла, что Хара не приходила на берег, что это всё было бессмыслицей. "— Встретимся на берегу, Пунгам, — затем пойдëм на цветение." —Отчаянно, вспоминаются слова Гу. Может быть, не отчаянно. Ри любила встречаться с Харой на разных влажных источниках, ближе к влаге или ещё ближе. Она любила мочить ноги в солёной воде, вместе с Гу. Две дамы особенно любили такие источники. — Чëрт. —от мелкой садины выводит леди. Опираясь на другую ногу, быстро подбегает в кусты, затем уже скрываясь за деревом, дабы быть более незаметной, ведь перед самым носом кто-то, может быть, прошёл. Было темно, причём три утра. Совершенно необдуманно, ей было всё равно. Она сбежала с рюкзаком из дома прямо к рассвету. Ну, её мама знала что дамы пойдут с рассветом, казалось проблем никаких. Этой проблемой оказался брат, которому было, тоже, всë равно, но иногда братик ей тихо мстил за разные её поступки и поступки дам обоих. Пока Хары не было в доме, или она в школе, в гостях, одно и то же. Он мерзко мастурбировал на простань, подушку, одеяло, нижнее бельё младшей сестры. Мерзавец тем самым, оставлял осадки на вещах и на психике сестры. Ей пришлось бежать с личными вещами и одеждой, нижним бельëм, чтобы в очередной раз сукин сын, а то есть родной брат не на гадил. Через пару часов, в десять утра. Тихий ветер, тёплое солнышко греет. — Я думала, — Хара врёт, в голосе с ноткой искренности, затем продолжила: — что ты, тогда, не пришла. *****