Erase our memory

      Се Лянь тихо простонал, сжимая одеяло. Откинув голову назад, он дал больше места для поцелуев. Он вдыхал воздух прерывисто, а когда Хуа Чэн будто случайно задевал его чувствительные места, то вообще переставал дышать. Сердце замирало, а тело изнывало от желания большего. Он тянулся к Хуа Чэну, чтобы тот сделал ему приятно, но все еще стеснялся сказать это вслух. Его язык будто онемел от поцелуев. Се Лянь двигал бедрами вперед к Хуа Чэну, а тот дразнясь — отстранялся буквально на чуть-чуть.       — Сань Лан, — выдыхает Се Лянь, наконец сумев сказать хоть что-то.       — Да, гэгэ?       Он целует его так нежно и аккуратно, при этом, заставляя, оказаться на небесах от удовольствия. Все тело изнывает в сладкой истоме. Се Лянь слегка выгибается под ним и пытается заговорить снова:       — Сань Лан, пожалуйста…       Хуа Чэн понял его, хотя ему так и хотелось спросить, что имеет в виду гэгэ. Но решив, что Се Лянь не выдержит этого, медленно спустился к бедрам, где уже успел слегка укусить Се Ляня. Это место всегда было чувствительно к любым прикосновениям и Хуа Чэн часто пользовался этим.       Он провел языком по коже. Се Лянь проныл, изворачиваясь. Это было слегка щекотно, но и приятно. Так, что хотелось продолжать пока совсем не потеряешь голову от удовольствия.       Хуа Чэн положил ноги Се Ляня себе на плечи. В таком положении он мог доставить больше приятных ощущений, поэтому она стала его любимой.       С его пальцев капала смазка. Пара пальцев проникло в Се Ляня без проблем. Возможно потому что он уже был готов к этому. Подобное немного развеселило Сань Лана. Он даже отпустил пошлую шутку из-за чего Се Лянь покраснел еще больше. Он закрыл одной рукой лицо, а другой все также сжимал одеяло. Он чувствовал пальцы всем телом. От этого ощущения становилось жарко. Кончики ушей горели огнем и хотелось облить их водой.       Се Лянь был будто на пороховой бочке. Никогда не знаешь, когда Сань Лан соизволит прекратить дразнить его и наконец притронется к тому самому месту. Поэтому он ждал, замерев в ожиданиях.       Сань Лан давно понял, что его намерения раскусили, но от этого ничего не портилось. Пока Се Лянь не был против этого, он продолжал играться. Водил пальцами по кругу, растягивал и слышал несдержанные вздохи гэгэ. Сань Лан облизывал губы, потому что они постоянно сохли. Сердце стучало, а воздуха просто не хватало.       Когда Се Лянь снова начал брать инициативу на себя и подтягиваться ближе, таким образом насаживаясь на пальцы, Сань Лан понял, что он готов.       Се Лянь вообще делал это, каждый раз краснея и думая, что сгорит от стыда. Но ничего не мог поделать с собой. Он хотел большего и никак не мог смириться с этим. Он схватил Сань Лана за руку и притянул к себе. Поцеловал так страстно, как только мог. Это всегда вскруживало голову Хуа Чэну. Он отдавал право доминировать Се Ляню. Тот же наслаждался тем, что Сань Лан ослабевает под его натиском и это его очень возбуждало. Руки, державшие Сань Лана, будто сжимались сильнее, он хотел прижать его к себе, даже если они были уже совсем близко.       — Гэгэ… — выдыхает Хуа Чэн, — Можно?       Се Лянь понял без продолжения и только кивнул. Он полностью доверился Сань Лану и расслабился. Тело правда не слушалось и все равно напряглось, но от этого хуже не стало. Когда головка члена проникла внутрь, Се Лянь выгнулся, вспоминая прошлые разы с Сань Ланом. Ни один из них не проходил плохо, каждый раз было лучше прошлого. Это нравилось Се Ляню все больше и больше, так что он начинал считать себя каким-то развратником.       Хуа Чэн сделал пару медленных толчков, чтобы Се Лянь привык. Потом начал двигаться, от чего внутри все переворачивалось. Сначала удовольствие было почти еле ощутимым, но потом возрастало в геометрической прогрессии. Сань Лан наклонился, чтобы поцеловать Се Ляня и тот ответил, прикусывая Хуа Чэну губу.       Сань Лан простонал в губы Се Ляню и это понравилось ему. В ответ получает грубое проникновение, от чего тут же громко стонет. Глаза слезятся. Капли стекают по щекам, что заставляет Хуа Чэна остановиться и поинтересоваться, все ли в порядке.       Се Лянь опять только кивнул. Он тяжело выдохнул и заговорил:       — Можно… я буду сверху?..       Хуа Чэн на несколько секунд выпал из реальности, потому что Се Лянь такого никогда не предлагал. За это мгновение он передумал несколько вариантов, как это будет выглядеть. Ему идея определенно нравилась, но самое главное, что Се Лянь сам предложил.       — Конечно.       Хуа Чэн переворачивает их и Се Лянь тут же садится на член до конца, что было для обоих неожиданно. Се Лянь закусывает губу до крови. Он сильно сжимает плечи Сань Лана, которые стали служить некой опорой.       — Ты уверен? — обеспокоенно спрашивает Сань Лан, чувствуя себя неловко. Может ему не стоило соглашаться?       Однако несмотря на небольшую боль, Се Лянь отрицательно мотает головой. Сань Лан больше не смеет ему перечить и ожидает, когда Се Ляню станет комфортно. Тот ерзает и это заставляет Хуа Чэна тихо вздыхать и выдыхать. Он закрывает глаза, чтобы не смущать Се Ляня еще больше. Тот благодарит его у себя в голове и продолжает ерзать. Он пытается начать двигать, но получается плохо.       Сань Лан понимает ситуацию и не может сдержать улыбку. Се Лянь кидает в него маленькой подушкой.       — Как мне лучше это делать? — тихо спрашивает Се Лянь.       — Гэгэ хочет, чтобы я стал его учителем?       — Если хочешь называть это так, то я не против, — смущенно говорит Се Лянь. — Научи меня.       Хуа Чэн довольно улыбается, похожий на хитрого лиса. Се Лянь смотрит, как руки Сань Лана направляются к бедрам Се Ляня. Они берут его и немного приподнимают. Он поддается им и следует за их движениями. Таким образом, Се Лянь понял, что в принципе ничего сложного нет. Нужно просто поудобнее поставить ноги и тогда сил будет больше, чтобы каждый раз вставать и садиться.       Хуа Чэн сжал руки, оставляя на коже покраснения. Се Лянь учился быстро, чем очень гордился.       Однако в чем он ошибся, так это в том, что сил у него хватит. В итоге из-за своей оплошности, ноги спустя несколько минут затекли и он был не в силах снова подняться. Он лег на Сань Лана, тяжело дыша. Тот шептал ему какие-то милые слова, чем расслаблял Се Ляня.       — В следующий раз получится лучше, — утверждает Се Лянь.       — Сейчас тоже неплохо, — усмехается Хуа Чэн и начинает двигаться. Се Лянь от неожиданности ахает и снова утыкается в грудь Сань Лану. Горячее дыхание обжигает Хуа Чэну кожу. Он аккуратно переворачивает Се Ляня на спину. Тот совсем перестал стесняться, как обычно, это и бывает, и притягивает Сань Лана. Его пальцы невольно царапают спину Хуа Чэну, а тот шепчет непристойные вещи.       Как бы все это сладостно не смотрелось, одному человеку было крайне противно за этим наблюдать. Однако у него была цель, из-за которой он все еще был тут за дверью. Он протиснул камеру телефона в щель и снимал всё происходящее в комнате.       Ци Жун был мелким засранцем и всегда не упускал возможности насолить Се Ляню и тем более Хуа Чэну. Когда он опубликует это видео, то они оба сгорят со стыда и общество их засмеет.       Когда Се Лянь и Хуа Чэн устало легли рядом друг с другом, съемка закончилась. Ци Жун поблагодарил всех богов, что это мучение кончилось. Он успокаивал себя тем, что вскоре будет смеяться над этими идиотами.       Он осторожно покинул дом, однако на входе во двор столкнулся с Фэн Синем и Му Цином. Выругавшись на них, Ци Жун почти смылся, однако Фэн Синь схватил его за руку, останавливая.       — Ты что тут забыл? Не помню, когда тебя сюда приглашали?       — Иди нахер, — огрызается Ци Жун, пытаясь высвободиться. — Куда не глянешь одни педики. Развелось блять…       Ему было известно, что Му Цин и Фэн Синь начали встречаться. Эти двое вообще игнорировали злое общество, которое фукало, увидев их друг с другом за ручки. Также игнорировали и ругань Ци Жуна, будто писк мошки.       — Так что ты тут делал? — повторяет Фэн Синь.       — Не твое дело.       Он наконец освобождается от схватки Фэн Синя и злобно смеётся.       — Как думаете, наш дорогой Се Лянь расстроится, если его коллеги по работе увидят кое-что непристойное с ним? Вот будет посмешище!       Му Цин сразу понял, что тот задумал что-то, а теперь убедился в этом. Он пнул его по коленке и Ци Жун тут же согнулся пополам, крича от боли.       — Ты ему ногу сломать хочешь? — говорит Фэн Синь.       — Чтоб не сбежал, — пожимает плечами Му Цин и обращается к Ци Жуну. — Эй, телефон отдай.       Проблема Ци Жуна была в том, что он любил позлорадствовать. Молчал бы и не попался. А теперь у него забрали телефон и выпнули с двора. Причем в прямом смысле.       Фэн Синь и Му Цин долго звонили в двери, но им так и не ответили. Они начали волноваться и стали рыться в телефоне Ци Жуна. Нашли последнее видео.       — Это и есть кое-что непристойное? — спрашивает Му Цин, все еще не понимая, о чем шла речь. Он включает видео, пока Фэн Синь складывает пазл в своей голове. Как только он понимает, то пытается выхватить телефон из рук Му Цина и отключить его. Му Цин ничего не понимая, не дает ему этого сделать. Пока они так боролись за телефон, послышался стон.       Они оба замерли.       — Надо выключить, — говорит Фэн Синь и невольно смотрит на экран. Он чувствует, как краснеет. Му Цин же долго не мог отвести взгляда от видео. Он сначала побелел, а потом резко стал красным.       Быстро отключив телефон, отвел взгляд. Он был полностью шокирован увиденным.       Они стояли так несколько минут, пока не отошли от этого. Нужно было как-то разрядить обстановку и Фэн Синь спрашивает первое, что приходит в голову:       — Может тоже так попробуем?       Му Цин смотрит на него злобным взглядом, вперемешку со смущением.       — Идиот, — отвечает он и быстро удаляет видео.