Я больше никогда не заставлю тебя плакать

Джексон заметил удивление и недоумение в глазах брата. Он вопросительно смотрел на него, Джек серьезно забеспокоился: — Ты чего? Что-то не так? Если да, то скажи! Мальчик замялся, его зрачки забегали в разные стороны: — Ты же говорил, что мы будем в палатке… Как бы наоборот хорошо, но ты наверняка за аренду дома заплатил деньги! Я не смогу тебе в скором времени отдать половину суммы, так как все деньги, которые копил отдал на лекарства… Шторм ещё больше стал недопонимать его. Он подозвал Маккуина зайти в дом, поговорить обо всем. Когда они вошли, то по середине комнаты стояла двухместная большая кровать. Молния сразу прилёг с правой стороны и пшикнул себе лекарство в рот. Подняв взгляд на Джека, испуганно стал смотреть в его серые глаза, которые постепенно таяли в своей хмурости на искренние, добрые темно-голубые. Тот же присел совсем рядом с мальчиком, взял его за руку и тихо промолвил: — Братик, я и не собирался у тебя просить деньги! Поездка же по моей инициативе! Но…ты правда потратил все, что так долго копил? Почему папа не оплачивает твоё лечение, он же все должен понимать! Каждому подростку в твоём возрасте нужно иметь хоть немного карманных денег на личные маленькие хотелки и расходы! Молния не хотел говорить на эту тему. Да и вообще, ему не нравилось, когда кто-то начинал говорить на тему его болезней, особенно астмы. Она появилась, когда ему было 11 лет. Возможно, и раньше, но обнаружили в 11. Тогда он был в 3 классе и посещал школу. Каждый день его травили за абсолютно все, то что он маленького роста, или со странным именем, или сирота… Многие насмехались над тем, что он боялся слово и ответ вымолвить даже учителю, хотя ему нравилось читать учебники и решать задачки по математике, тем самым, почти всегда знал ответ. Но настолько замкнутым Маккуин стал из-за травли. И тот день был не исключением. К нему подошла банда из класса, состоящая из блатных мальчиков. Одетые в дорогие «шмотки» от известных брендов, смотрящие на него с высока. Док довольно много зарабатывал, как один из известных и хороших хирургов в штате, но воспитал своих внуков так, что нельзя считать себя лучше других и быть эгоистом. — Привет, Молния! Как там на небе, гром и молния не собираются навестить наш городок? Ну не бойся, в случае чего, мама с папой возьмут тебя к себе в кроватку ночью, чтобы было не так страшно! Обнимут тебя, расскажут сказку на ночь… Ах, точно, у тебя же нет родителей! — все обидчики громко в один голос расхохотались, ни капельку не стыдясь своих эмоций. Маккуина сразу бросило в дрожь, снова почувствовав себя беспомощным щенком, который оказался совсем один на улице. Он поднял голову, посмотрел на банду, потом обратно опустил. Из глаз потекли слёзы, мальчик не мог сдерживать их. Сам по себе вылетел из его уст жалобный крик: — П-прекратите!..— встал и молниеносно выбежал из кабинета в туалет, закрывшись в первой попавшейся кабинке. Молния расплакался, сев на крышку унитаза и обняв коленки, поджимая их к себе. Плакал почти бесшумно, опасаясь того, что его найдет кто-нибудь. Через 5 минут прозвенел звонок на урок, но он не собирался возвращаться в этот проклятый класс злых детей. Спустя 15 минут Маккуин так и не смог успокоится, он стал кашлять и не сильно задыхаться. Он потерял сознание почти сразу, после этого, а очнулся в больнице с теми самыми трубочками в ноздрях. Там пробыл где-то месяц, потому что мальчику постоянно снились кошмары, пугался каждого шороха и могу заплакать без весомой причины. Хадсон даже брал себе большой больничный, так как Молнию не мог оставить без присмотра и поддержки. Он очень сильно переживал за сына, ему было стыдно за то, что не замечал, как его травят и насколько ему тяжело без родителей… Именно после этого случая у него появилась астма и сердце стало слабым, он часто до сих пор нервничал по пустякам. Поэтому, дед сразу же перевёл внука на домашнее обучение. Маккуин молчал около 5 минут. Джексон понимал, что он не хотел вспоминать обо всем. Вздохнув, хотел встать и пойти переносить вещи в дом из машины, но мальчик заговорил: — Да, я потратил все, потому что…не хотел напрягать папу, он и так много времени уделяет мне, деньги тоже… Я ему сильно благодарен и сильно его люблю за то, что смог заменить нам, по крайней мере, мне родителей…но все равно, так хотелось бы их увидеть… — его лазурные, голубые глаза стали ещё более светлее от слез, которые медленно потекли по его щекам. Шторм заметил это, он придвинулся к Молнии, нежно обнял и заботливо стал гладить по макушке и спине, чуть слышно произнеся: — Братик, я понимаю тебя, к сожалению, ты их никогда не сможешь увидеть вживую…познакомится и поговорить, почувствовать, что такое полноценная семья, но я уверен, что они тебя очень-очень сильно любят! До сих пор, где-то там, наверху… Я обязательно найду их фотографии и покажу тебе. Монти, сейчас все хорошо, тебя больше никто не посмеет обижать, у тебя есть любящий дедушка! Ты не один, милый, у тебя есть крохотная, но есть семья! Мальчик стал мотать головой, в знак согласия, которая по прежнему прижималась к брату. Он не сидел спокойно, а елозил из-за стресса. Джексон решил, что ему нужно сделать укол успокоительного или дать таблетку. Они около пяти минут сидели, не меняя позы, Молнии было комфортно и тепло находиться так близко с парнем, от которого приятно веяло мужским дорогим одеколоном. Он решил взаимно обнять его, обхватив руками мускулистый пресс и «острую» спину. Маккуин поднял глаза на него и тихо прошептал: — У меня есть дедушка и ты, Джеки… Я тебя очень люблю!.. Шторм засмущался, хотя одновременно эти слова грели его оттаявшее сердце. Он улыбнулся и поцеловал мальчика в щёчку. Неизвестно, что его сподвигнуло на это: 2 кружки крепкого кофе утром или постоянная тревожность, но он легким движением придвинул его, поддерживая левой рукой тело, а правой дотронулся до шеи и прикоснулся своими губами к его губам, проникнув языком в рот. Маккуин вздрогнул, но не стал сопротивляться. На самом деле, боялся, что Джеку это сильно не понравится, ударит или крикнет… Не доверял ему на все 100%. Языки сплелись в одно целое, Джексон через несколько секунд начал медленно гладить его по нёбу. Молнии стало даже приятно, почувствовал прилив любви и заботы. Но он совсем не умел целоваться, девушки особо не привлекали, а всей этой близости боялся, не понимал. — Как можно раздевать друг друга до гола, а потом лизать и сосать интимные места?! Разве не должно в этот момент быть стыдно? Парень параллельно поглаживал его по спине, переходя к голове, ему нравилось это. Затем не спеша стал посасывать нижнюю губу. Мальчику было даже щекотно, но находясь в полном ступоре, не понимая, как это вообще делать. Поэтому просто наслаждался ласками. Джек резко отстранился, но остановил свою внезапную «агрессию», иначе бы просто толкнул Маккуина и тот мог упасть на пол. Глаза широко раскрыты от удивления, он даже вопросительно глядел на младшего, якобы спрашивая: — Ты не знаешь, что это было? — но из них обоих никто не знал, что это было. Молнию пустило в дрожь от таинственности, не понимая ничего. Как будто этого совсем не было, просто сон. Говорят, что сны от самого Сатаны. Мальчик осторожно и медленно отодвинулся на пару сантиметров от брата. Хотел спросить, но страх сковал язык и губы, которые минуту назад получили удовольствие. Он начал судорожно кашлять. Прикрыв рот рукой, из кармана достал ингалятор и воспользовался им. Шторма разбудило это, он взял воздух в лёгкие и тараторя сказал, оправдываясь: — Монти, о Боже, прости-прости меня! Я вовсе не хотел тебя напугать или смутить, это вышло автоматически. Милый, я больше не могу сдерживать себя, я хочу тебе признаться… Я тебя люблю, очень сильно, но не как брата, а как…как партнёра… Я больше не могу сдерживать себя и молчать, к сожалению. Ты очень красивый, в то же время слабый и маленький, поэтому я пытаюсь оберегать и защищать тебя, делать все-все-все ради тебя… Стараюсь не обидеть тебя, так как я слишком грубый и жестокий человек, может вырваться все, что угодно. Но я постараюсь не причинять тебе боли. Просто забудь, что я к тебе чувствую ещё и другие эмоции, я попытаюсь держать теперь все при себе! Извини ещё раз, малыш… Я избивал тебя, думая, что тем самым разлюблю… но когда ты попал в больницу я осознал, что делал ужасные вещи с тобой, когда проблема во мне. Пытался наделать тебе увечья, чтобы ты больше не привлекал меня. Мне очень стыдно… Я п-пойду на улицу, — Джек незамедлительно встал с кровати, стараясь как можно дальше убежать от взгляда Молнии и вышел в сад. Он открыл дверь машины и из бардачка достал пачку дорогих сигарет. Джек вытащил одну из упаковки, взял зажигалку, лежащую рядом и затянул пар в себя. Никто не знал, не видел, что он курит, ведь за ЗОЖ. Но Шторм делал это, правда очень-очень редко, когда ему было плохо в душе, тогда мог расслабиться хоть немного. Любил выпить виски со льдом или водку, но сейчас взял паузу и сказал себе, что больше не будет так много употреблять алкоголь, заглушая моральные переживания. Чаще всего, они заключались в Маккуине. Поначалу он переживал за себя, то что влюблён в брата и к чему это могло привести. — Вдруг то, что я его бью и пытаюсь всеми силами ненавидеть не помогут мне? А в последнее время переживал именно за него, то простит ли его за все грехи или станет ли он себя лучше чувствовать, не начнёт ли ночью резко задыхаться? Вопросов было много, нервов ещё больше. Мальчик совсем ничего не понимал. Он был в серьезном ступоре и нарастающем страхе. Оглянулся, взял телефон в руки и хотел было написать Доку, все произошедшее рассказать, но внезапно передумал. Ему стало немного жалко Джексона. Он скрывал за маской безжалостного человека доброту, заботу, теплоту… Молния хотел его обнять, сказать, что он хороший и сильно его любит. Маккуин достал из своего рюкзака плюшевого мишку, прижал его к себе и стал думать, параллельно рассматривая комнату. В конце неё справа была маленькая кухня. Он продолжал слегка дрожать от шока. —Чем я ему так нравлюсь? Во мне нет ничего особенного и привлекательного, тем более, мы похожи внешностью. Раньше и вправду казалось, что он меня готов убить, что он меня всем сердцем ненавидит, но сейчас… Мне очень нравится то, что он заботится обо мне, любит меня. Может, я тоже люблю его не только как брата, но и как партнёра?.. — Молнию осенило. — А что, если я скажу это? Я не уверен пока что в своих чувствах к нему, но… Джексон хотя бы не будет таким грустным… Ну он красивый, высокий, прямо как ловелас! Не думаю, что смогу в скором времени найти себе девушку, возможно, мне самому комфортнее с братом… Да и вообще, может, я никогда не найду себе девушку… Кому я нужен с приступами? Молния ещё долго размышлял. И наконец все решил. Джек вошёл в дом и быстрым шагом попытался проскочить мимо кровати в кухню. Ему до сих пор было стыдно. Но Маккуин встал и перегородил Шторму дорогу. Поднял голову и с замиранием сердца забормотал, нервно заикаясь: — Дж-Джексон, меня очень с-сильно тронули т-твои слова и после них я осознал…ч-что т-тоже люблю тебя… Мне никогда не н-нравились девушки, поэтому я п-пришёл к выводу, что…н-наши чувства взаимны… — мальчик покраснел, он волновался. Шторм мог просто играть на чувствах, Молния боялся, что это именно сейчас тот самый момент. Джексон рассмеется в голос и со злорадной ухмылкой скажет: «Это была шутка, мальчик мой. Чтобы ты почувствовал себя нужным, стал уважать себя. Но как можно полюбить такого, как ты? Замкнутого в себе больного мальчонку, который в свои 16 до сих пор спит с игрушкой! Ничего подобного, братик, такое бывает только в сказках. Прими тот факт, что ты никому не сдался, лишь только деду, который слишком добрый для этого мира!» Маккуин закашлялся, он присел на пол, прикрывая рот правой ладонью. Приподнял голову и стал искать глазами ингалятор, но слёзы предательски хлынули и все поплыло. — Открой рот, — послышалось совсем рядом. Молния послушно открыл и почувствовал лекарство. Он слегка расслабился, опустился на колени, откашлялся и стал вытирать глаза. Сильные и мускулистые руки обхватили его за талию и стали гладить по спине. — Монти… все сейчас так запутано… но если это правда, а я верю, что говоришь искренне, то я очень счастлив. Нам не нужно больше скрываться друг от друга, мы наконец-то изложили свою душу! Теперь я буду всегда рядом с тобой, все будет хорошо! Ты ведь спрашивал, пока мы были в пути про автоспорт… я тебе все покажу и расскажу, я заметил, как ты заинтересован! Надеюсь, у нас не будет тайн между собой, — спокойным голосом заверил Джек. Но внутри он был рад до небес. Мальчик продолжал дрожать, скорее всего, у него была несильная температура, поэтому знобило. Все из-за того, что организм был слаб и происходили перепады. — Джеки, почему ты полюбил меня? Ты красивый, наверняка у тебя много поклонниц. Мне всегда казалось, что у тебя есть девушка… Просто я… я совсем беспомощный и это ужасно. Я очень часто простужаюсь, а сейчас меня клонит в сон постоянно. Не думаю, что ты даже просто о таком брате мечтал… — чуть слышно спросил Маккуин. — Малыш, я люблю тебя, ты такой же привлекательный, только ещё больше! Не сомневаюсь, что у меня много поклонниц, но… Ты совсем другой, потому что многое пережил. Ты беспомощный сейчас, потому что не до конца выздоровел, а часто простужаешься из-за слабого иммунитета. Но я тебя буду защищать, я всегда буду рядом! Также буду лечить тебя, все-таки врач! И Монти…о таких братьях, как ты даже и не мечтают, только такой есть именно у меня! — Джексон заулыбался. Его глаза искрились от счастья, чего раньше с ними не происходило. Взгляд был влюблённым и ласковым. Молния крепко обнял его и прижался к груди. Он больше никогда не хотел отпускать брата из своих объятий, с ним ему и вправду было не страшно, хорошо и спокойно. Парень медленно гладил его по волосам. Наступила длительная тишина. За окном светило яркое солнце. Все цвело. Была весна. Пусть именно в этот месяц у мальчика день рождение, все равно не любил. Тогда начиналась аллергия, от чего он много раз чихал, а приступы удушья становились чаще. Но все равно старался чаще выходить на улицу, не вдыхая прекрасный аромат цветов. Прошло около 15 минут. Шторм поцеловал Молнию в макушку и с небольшой тоской произнёс: — Ладно, малыш, мне нужно вещи в дом занести. Можешь погулять на улице. Если не хочешь, то телевизор посмотри или полежи. Мальчик медленно убрал свои руки с брата, встал вместе с ним и ответил: — Я на улицу пойду, можно мне дойти до реки? Я туда и обратно, честно! — Конечно можно, что за вопрос? Если желаешь, то можешь посидеть там, не торопись. Я к тебе приду. Только аккуратнее. Они вышли, Джексон пошёл к машине, Молния по тропинке, которая вела к реке. Он не торопясь шел, параллельно рассматривая степные растения. Небо было почти чистое, лишь иногда попадались облака. Пели птички, ветерок не дул. Маккуину нравился такой отдых. Рядом нет трассы, соответственно и машин тоже. В маленьком городке, в котором и жил, все равно жизнь кипела по-своему. Он почти никого не знал оттуда, так как до сих пор боялся начинать контакт, общение с незнакомцами. Тем самым, воздух был загрязнённым, от чего у него намного чаще были приступы. Док специально купил увлажнитель воздуха и включал его в комнате сына. А тут кислород, природа… Мальчик дошёл до берега реки. Он удобно расположился на нем и устремил взгляд вдаль. 3 чайки кружились над водой, опускались к ней и пытались поймать рыбу. Молния опустил руку в воду, она оказалась тёплой. Он был счастлив, ведь потихоньку все стало налаживаться в лучшую сторону: Джексон больше не избивает, а наоборот любит, даже слишком. Самочувствие улучшилось, живот почти не даёт о себе знать. Именно об этом мечтал Маккуин… Спустя 20 минут Шторм освободился и пришёл к брату. Он сел рядом и обнял его, от чего тот вздрогнул. — Монти, ты чего, это я! Что-то случилось? — обеспокоенно спросил парень. — Нет-нет, все хорошо, я просто задумался и совсем не заметил тебя. Смотри какой красивый закат! — он указал пальцем на него, который с самого верха был фиолетовым и постепенно сменялся на розовый. — Да, прямо как ты… — наступила неловкая пауза, — солнышко уже начинает садиться, пойдём домой? — Молния кивнул. Когда они вернулись, Маккуин увидел на столе суши и две жестяной баночки «Pepsi». Он приятно удивился: — Джеки, а это что — нам? — Конечно, кому же ещё? Просто я решил, что если отдыхать, то по полной программе! Я заказал ещё когда мы были в городе. Они холодные, если что разогрею в микроволновке. Мальчик резко запрыгал от счастья, чуть громко вскрикивая: — Ура! Ура! — Джек сильно удивился такой активной радости брата, поэтому сам ещё больше повеселел, рассмеявшись. Парень пошёл подготавливать еду, а Маккуин тем временем включил плазму и стал искать интересный фильм. Шторм разобрал кровать, положил подносы с едой, потом позвал Молнию: — Милый, пойдём кушать, все готово! — Прямо в кровати будем? Всегда мечтал о таком! Но…я не хочу в чистую белоснежную постель ложиться в уличной одежде, поэтому сейчас надену пижаму и вернусь, — мальчик достал из своего рюкзака одежду и зашёл в уборную. — По внешности он копия папы, а по характеру и повадкам весь в маму. Она тоже была чистоплотной и аккуратной… Жалко, что он даже отца не застал… — Джексон немного погрустнел, но его грела мысль о том, что сейчас находится рядом с самым любимым человеком на свете. Который каждый день напоминает ему о родителях… — Они наверняка были бы так счастливы узнав, что у них есть ещё один ребёнок, о котором так долго мечтали… и который выжил, не смотря на все опасения врачей. Маккуин вернулся и лёг на левую сторону кровати. Он заметил на себе влюблённый взгляд Джека, который рассматривал его пижаму. Майка была голубенькая, штаны тоже, но с некими узорами в некоторых местах. И все безупречно чистое и выглаженное. От одежды веяло стиральным порошком с приятным ароматом. Прошёл час…или два часа, время прошло слишком быстро. Фильм почти закончился, им обоим он понравился. Джексон увлечённо смотрел, ему была слишком интересна концовка. Молнии тоже, но за весь день он слишком устал, и к тому же объелся ролл, которые давно не ел. Удобно устроившись на постели, опустил подушку и продолжил глядеть кино, но через 5 минут сон одолел его и начал засыпать. Шторм заметил это только через несколько минут. Выключил телевизор и медленно убрал все ненужное с кровати. Он вспомнил про то, что Док говорил на ночь Маккуину включать аппарат для дыхания. Джексон достал из сумки чемоданчик с кислородом, положил его на кровать и включил подачу воздуха, нажав на кнопку снизу. Он понял, что не сможет поставить аппарат мальчику, если у него голова будет в лежачем состоянии. Джек вовсе не хотел будить Молнию, но был вынужден. Рукой он тихонько и несильно потормошил его за плечо. Тот медленно приоткрыл глаза и вопросительно посмотрел на брата, Шторм ответил на этот взгляд: — Солнышко, прости, я совсем не хотел тебя будить, но крайне был вынужден сделать это… Я подключу тебе кислород, чтобы ты мог спокойно спать, не посыпаясь от приступов. Маккуин присел, опираясь на подушку. Джексон спокойными движениями два раза обмотал вокруг головы трубочки и вставил из в ноздри. Настроил всё и посмотрел на мальчика: он уже начал засыпать прямо на ходу. — Ложись-ложись, теперь всё, — парень опустил подушку, подложив под голову Молнии. Он сам снял футболку и штаны, так как привык спать почти раздетым. Это даже полезно для здоровья. Оставшись в одних боксерах, выключил лампу, которая стояла на тумбочке около кровати с его стороны и перед тем, как лечь, присел. Тепло посмотрел на брата, поцеловал его в лоб и укрыл одеялом. Потом наконец лёг. Мальчик прижал к себе игрушку, открыл глаза и улыбнулся: — Спокойной ночи, Джеки, — прошептал он. Джексон заглянул в его голубые глаза, которые даже в темноте были видны для него, растаял и ответил: — Сладких снов, Монти, — поднял левую руку и обнял его. Маккуин придвинулся поближе и крепко заснул. Шторм наконец почувствовал именно того, о ком нуждался долгие годы. Его душа разрывалась на части от радости. — Я больше никогда не оставлю его одного, я больше никогда не позволю обидеть его, я больше никогда не заставлю его чувствовать боль…