Серёжа и Ваня жить друг без друга не могли. Они как стороны магнита: разные, но тянутся. Один вечно орущий, смеющийся со всего на свете; ему только палец покажи, его порвёт так, что лежать на полу будет, бить ладонью пол и пытаться сдержать неконтролируемый хохот, льющийся из его уст, задыхаясь и вытирая наступившие слёзы рукавом яркой кофты.
К слову об одежде, наряжается будто девчонка на выпускном в детском саду: розовая кофта на замке с потрескавшейся надписью Хеллоу Китти и бантом сбоку ( а под ней наверняка футболка с Ранетками) свободно болтается на нём, подлетает, обнажая впалый живот при особо резких движениях, штаны со всевозможными карманами, что бы попрятать туда чего; волосы осветлённые, на что Ваня постоянно возмущался, потому что после покраски они стали жестче и трогать их стало менее приятно, почти на каждую кудрявую прядь была нацеплена заколка, причем у самого парня было достаточно их: разной длины, ширины, с изображением разных животных будь то кошки, очаровательные собаки, кролики с ушами и лапками, белки с орехами, рыбы с пузырьками воздуха, придавали всему облику ещё более милый вид.
К тому же он носил чокеры, те самые ахуенно окольцовывающие его шею с хорошо видимыми ключицами. Чёрная полоса ткани так идеально смотрелась на нём. Ваня каждый раз ( хоть и не признается) подолгу восхищённо глядел на Серёжу, не смея оторвать взгляд от чудо-ребёнка.
Бегать и орать матерные слова, разрисовывать заборы нецензурной бранью или мужскими половыми органами было обыденностью и что-то вроде некого ритуала, который старший хоть и не поддерживал, но молчал и ничего по этому поводу не говорил. Работал он стримером на твиче(причем получал деньги как с самой платформы, так и с донатов, которые присылали ему фолловеры), но Ваня не сильно углублялся в эту тему. Кудрявый курил лёгкие сигареты, с шоколадом или виноградом, время от времени переходя на электронки. Ване, честно, ни одно из этого не нравилось: он за здоровый образ жизни, да и целоваться было не очень-то приятно после, горечь оседала на языке.
Серёжа сам по себе довольно упёртый и готов идти до конца, если действительно хочет достигнуть цели. Он импульсивный, порой наигранно вспыльчивый, общающийся исключительно через чёртов флирт. У Бессмертных сначала чуть приступы не случались, щёки заливались румянцем, когда Пешкову вдруг приспичит предложить поебаться в толчке немытом, потому что Ваня был по-другому воспитан: тщательно мыл руки перед едой, применял всевозможные правила этикета во время трапезы, весь такой из себя правильный, окончивший школу с золотой медалью. Одевался прилично, во всякие рубашки, при том выглаженные, узкие чёрные джинсы, отлично обтягивающие его ягодицы, цепочки массивные, колец много напяливал, разговаривал аккуратно, фильтруя бесконечный поток матов. Умный был, в своей компании мог много чего интересного сказануть, но когда людей незнакомых много стеснялся, в отличие от Сережи, который мог спокойно рыгать, что слышно за километр, на высоких нотах петь что-нибудь невероятно тупое, но Ваня высмотрел в нём весьма привлекательную личность.
Многим он нравился из-за своей внешности: шпала под два метра ростом, чёлка до Китая как у аниме мальчиков, миловидное личико с точными чертами лица — абсолютно точно нравилось каждой второй особи женского пола, пусть даже видит впервые. Серёжа изначально тоже повёлся на красивенькую рожу, но позже узнал, что таит в себе этот парень.
А кроет он в себе за маской спокойствия ряд нездоровых фетишей, особенно в сексе. Впервые они переспали ещё будучи в статусе малознакомых.
По счастливой случайности пришли оба на какую-то вечеринку, устраиваемою богатенькими детишками. Ванёк редко ходил на тусы всякие из-за своей замкнутости, скорее всего туда притащил его лучший друг, которому в падлу было одному бухать, но потом быстро слился куда-то, как только пришли. Ваня, конечно, проклинал и материл виновника его одиноких посиделок у стола с алкоголем.
Серёга же довольно-таки часто посещал подобные мероприятия и нечасто засматривался на людей красивых. Однажды уже одна, как свет божий, стала возлюбленной за короткий срок, а когда получила все горы золота, неопытным Сергеем обещанные, ушла в закат, так и не попрощавшись. Это оставило на светлом сердце рану, постепенно затягивающуюся, но парень запретил себе верить и любить. Но это не остановило его от знакомства на пьяную голову (ибо жопа в чёрных джинсах манила больше, а потребность молодого организма в сексе давила на мозг): видит, как тот одиноко располагается у барной стойки и заплетающимися ногами едва перебирает, подходя, чуть не падает и старается ухватиться за воздух, но ощущает только тёплые руки на своем теле, и как кольца впиваются в кожу через ткань. Взгляды пересекаются, и Пешков утопает в чужих темно-зелёных глазах, их обладатель же непрерывно и выжидающе просверливает воображаемую дыру.
— Сергей, — тянет руку, дабы поздороваться.
Недолго думая, парень напротив недоверчиво ведёт рукой и пожимает в ответ руку.
—Иван.
Как позже оказывается задница у парня и вправду ничего такая, но он сам не менее интересная и манящая персона, способная открываться и кидать грязные шутки лишь под действием алкоголя. Раскрывается он, рассказывая истории из жизни, неловко краснея, как девственник от самых примитивных касаний. Уж очень Сереже нравится ему эта невинность в действиях, словах.
Спаивает Пешков бедного пай-мальчика и жёстко ебёт в туалете, прижав всем телом к ледяной плитке, и уже тогда оказывается, что Ваня не такой уж и девственник. Уже после кудрявый все-таки даёт свой номер телефона и по-тихому смывается, пища от радости, что трахнул самого красивого мальчика в том клубе.
Через неделю Серёжа понимает, что не может избавиться от мокрых снов с участием своего нового знакомого и не может выкинуть лохматую макушку, прочно засевшую в мыслях, но писать не решается, так как помнит, чем закончилась его прошлая «любовь». Проходит ещё время, и он понимает, что в повседневной жизни не хватает того вечно смущающегося двухметрового придурка (вечно на одни и те же грабли ступает, влюбляется, вновь чувствует что-то к кому-то, ничему жизнь не учит, а жаль, ибо убиваться снова с разбитым сердцем, оставлять полосы на запястьях и следить за бордовой дорожкой, медленно спускающейся по руке не очень-то хочется).
У Вани тоже на тот момент всё не так сладко было, сессия, главное на пересдачу не попасть, ведь хотел раньше закрыть, а в голове лишь образ кудрявого парня с глупыми заколками и тупыми шутками. Первым не выдерживает напряженного молчания Ваня (хотя чего он требует от человека, с которым едва знаком, связь с ним граничилась одноразовым сексом?) и набирает сообщение по данному в клубе номеру, откладывает телефон дрожащими руками, потому что сам не привык делать первый шаг и излишне волнуется.
Из глаз у Серёжи чуть искры от чрезмерного счастья не льются. Набирает быстро ответное сообщение с предложением о возможной встрече. Русый соглашается, обговаривают время и место, лёжа на боку и сжимая пальцами подушку, орёт в неё словно влюблённая тринадцатилетка.
Видятся, гуляют, будто сладкая парочка по городу, Серёжа берёт руку Вани, нервно теребящего край худи, с бегающими под длинной шевелюрой глазами и алыми щеками; сцепляют пальцы в замок, доходят медленным шагом до дома Пешкова, там и прощаются. Похождения продолжаются около месяца, когда вдруг Бессмертных легко намекает, что он ему нравится, но кудрявый строит из себя дурачка и ждёт прямого признания. Наконец Ваня раскрывается, говорит много и долго, тщательно подбирая нужные слова, выжидающе смотрит исподлобья, пока Серёжа накидывается на него с поцелуями нежными и ответными ласковыми словами.
Сердце трепыхается в грудной клетке, стучит с неимоверной силой, ломая рёбра, норовит выпрыгнуть и кричать о своей любви, орать всем прохожим: мол, смотрите какой у меня прекрасный парень, завидуйте, лохи. Хочется оглушающе преподносить свои чувства всеми возможными способами, до помутнения рассудка, пока все не будут уверены на все сто, что они вместе и любят друг друга.
Жизнь так распорядилась, утянула в омут. Тянулись они друг к другу, хоть и разные, ничего поделать с этим не могли. Старались при ссорах не переходить на личности и искать компромисс.
Уже спустя месяц живут друг у друга по очереди, как пара женатая выглядят, просыпаются от лучей солнца, бьющих в окно, а под боком покоится тёплый комочек счастья. Ваня по привычному ворчит, что шторы купить сюда надо, а Серёжа иначе думает - круто же просыпаться в тёплых лучах. Русый не разделяет его мнение, поэтому с помятым видом надевает очки и плетётся на кухню, ставит чайник и варит себе горький кофе, а Пешкову какао с тремя ложками сахара, как он любит.
Сейчас он выглядит максимально по-домашнему, безумно привлекательно, Серёжа не сдерживается и подходит со спины, обнимая за талию, и кладёт голову на чужое плечо, потираясь.
Стискивает бока, поглаживая тонкими пальцами, губы ведут мокрую дорожку поцелуев от мочки до линии челюсти, и кожей чувствует, как Ваня горит, покраснел от ушей до шеи и еле двигается, хотя конфорку пора уже выключать, чтобы не выкипело.
Для Бессмертных излишняя тактильность всё еще слишком смущающая, постоянно теряется, когда Серёжа ни с того, ни с сего подходит и то целует, то заключает в объятия, а когда комбо, то вообще уносит, бабочки в животе порхают и ноги подкашиваются.
Эта противоположность порождает страсть. Большую, необузданную, сносящую всё на своём пути. Особенно это отражается на сексе: в разных общественных местах, будь то кинотеатр или парк, где их чуть было не спалили, адреналин прокатывался по венам, заставляя сердце колотиться с нездоровым ритмом, рот затыкать глубоким поцелуем или плотно примыкать ладонью к искусанным губам, не давая стонам сыпаться наружу, продолжает вбиваться в податливое тело более размеренно, ибо рядом люди, уже косо смотрящие на парочку безумно близко стоящих парней, увеличивают шаг, мечтая не проявлять свою отличную фантазию, оставляя мысли догадками, дабы не шокировать свою психику. На приближении оргазма прикрывает дрожащие ресницы, стискивает в аристократичных пальцах поручень или любой другой рядом стоящий предмет, раскрывает рот в немом стоне и чуть дёргается от наступившего приятного чувства удовлетворённости.
И секс был тихим только когда людей вокруг было много ( многоэтажка, в которой они живут, видимо, не считается), квартиру номер двести пять многие считали местом пыток, ведь от туда чуть ли не каждую ночь раздавались громкие шлепки, визги, отборные маты, Ванин сорванный от громких стонов голос, звук долбящегося деревянного изголовья кровати о тонкие стены, при особо глубоком толчке. Кажется, каждый житель подъезда знал виновников своего недосыпа: Сергей, со своими недо-шутками про еблю и замашками на нескончаемый запас нецензурной брани, на это часто жаловались молодые мамочки: мол, как так вообще можно, совесть по ночам не мучает? На что Пешков расплывается в улыбке и лишь задумчиво кидает: — По ночам меня мучает только один человек..
До Вани доходит сказанное, и он в шутку бьёт кудрявого по плечу, стараясь не так сильно краснеть. Но пунцовые щеки выдают его с головой.
Самый громкий из их пары — Иван, вызывающе одевается (на самом же деле так считает только Серёжа, для него всё Ванины узкие джинсы слишком сексуальные), сам по себе довольно тихий, но когда его распирает изнутри член, забывается и в полный голос стонет, окунаясь в бездну похоти, царапает посеревшую штукатурку ногтями длинными, поддаётся навстречу толчкам, насаживается.
Для Вани не было чем-то необычным наклониться и тут же почувствовать шлепок на своей заднице. Серёжа появился из ниоткуда, и увидев две аппетитные половинки, не смог сдержаться и слабо не ударить по ягодице, что раздразнивало обоих.
Так, необъяснимым образом( конечно) одно сцепляется с другим и Ваня уже оказывается прижатым к стене, тяжело дыша куда-то в шею Пешкова, сжимая и накручивая осветлённые кудряшки на костлявые пальцы.
Ваня смотрит в чужие глаза, утопая в них. Его собственные затягивают не хуже болота( на то они и зелёные, у зрачка с вкраплениями жёлтого), но Серёже нравится, его безумно будоражат гляделки. Рукой же ведёт по пояснице, чуть надавливает, заставляя прогнуться, что русый послушно исполняет, тянется за очередным поцелуем и получает его. Пешков аккуратно смакует чужие губы, вылизывает рот, проходя языком по ряду зубов, нёбу, сталкивается с чужим, но не теряется и жарко сплетает их, пока руки бесстыдно исследуют спину под домашней одеждой.
— Серёж.. ,– едва воздуха хватает, пока его раздевают голодным взглядом: Давай на кровать, — на выдохе произносит, да так тихо, что слышит только Сергей.
Пешков непонятно от чего самодовольно ухмыляется, но выполняет просьбу и подхватывает парня.
Заботливо кидает на кровать и тут же примыкает к выступающим ключицам. Целует, обводит языком, оставляет багровые отметки, как напоминание о прекрасных моментах. Ваня завёлся с пол оборота и уже теряется в ощущениях, цепляется за плечи напротив и рвано дышит, сквозь зубы испуская мимолётные стоны.
Чувственно закатывает глаза, когда Серёжа стискивает талию, прижимая к себе. Скидывает шорты лёгкие и футболку на два-три размера больше.
Ваня стонет, извивается, теряется в прострации, царапает спину чужую, кажется, полосы не сошли ещё с того раза, но плевать. Бессмертных шире разводит ноги, позволяя Серёже вылизывать тазовые выпирающие косточки, языком чертит неизвестные узоры и неожиданно проникает в смазанную ранее дырочку, погружается глубже, слыша скулеж с верху. Переводит взгляд на парня, и сам скоро спустит в штаны от такой картины: Ванюша поддаётся, насаживается на язык, изредка меняя угол проникновения, вопит во всю глотку о том, как же ему сейчас хорошо, заливаясь краской со своих же слов, коленки дрожат, поэтому приходится их держать.
Когда едва не доводит до пика русого, быстро меняет язык на член. Думает, что занимались этим не так уж и давно, не стоит время терять на растяжке. Льёт большое количество лубриканта(от Вани ему, конечно, потом попадёт, но сейчас всё равно) и входит почти по самые яйца. У старшего из глаз звёзды сыпаться начинают, надрывает голос, бьясь в конвульсиях.
Сергей сходит с ума от того, как же прекрасно дырочка обхватывает его член. Тёплые и влажные стеночки всасывают, заставляя исполасывать мелкими ногтями, поцарапывать бёдра старшего, качается, спинка кровати долбится о стену, пока он долбит Ваню. Член попадает по простате, у Ванька коленки в разные стороны едут, как и крыша, не забыв захватить здравый смысл. У него слёзы в уголках глаз собираются от переизбытка чувств, а Серёжа сцеловывает их.
Понимает, что долго не продержится и перемещает руку на член Вани, окольцовывая у основания, ведёт к головке, стимулирует пальцем. Ванька вновь пробивает дрожь, его подкидывает от перевозбуждения, прижимается к телу над собой и вновь затягивает в сладостный и тягучий поцелуй, затыкая себя и издавая теперь уже задушенные всхлипы. Накручивает кудри на фалангу и оттягивает, присасываясь к нежной коже шеи, вгрызается зубами, ощущая грубые толчки внутри.
Руки слабеют, белые круги плывут под веками, сейчас настолько хорошо, что даже не жалко умереть. Кончает самозабвенно и ярко, звёзды пляшут перед глазами, сливается с Пешковым в одно целое, насаживается до яиц, стукаясь мошонкой, и сжимает тугие стенки, тем самым доводя до оргазма и младшего.
Лёжа на мягком матрасе, Бессмертных прижимает Сергея ближе к себе, совсем нежно гладит волосы, прокручивает, мягко обцеловывает ключицы, все родимые пятна, засосы синеющие, на что кудрявый ластится, как кот. Жмётся к теплому телу напротив, водит невесомо по фарфоровой коже, тянется за ленивым недолгим поцелуем, мнёт ласково, наслаждаясь ласками послеоргазменной неги, обволакивающей его нутро так хорошо и правильно.
Ваня любит в нём всё, даже все недостатки и комплексы кажутся прекрасными. Однако в какой-то момент всё может пойти не так.
Секс всегда был неотъемлемой частью их совместной жизни. Они, считать, познакомились из-за него. Несмотря на мелкие ссоры, которые оканчивались с большей вероятностью соитием, но тот самый плачевный процент завершения конфликтов был разъезд по своим домам. В такие моменты оба внутренне были очень рады раздельным жилищам. Появлялось некое отвращение, потому что тебя не понимали и не хотели понимать. Просто у человека не было желания принимать твою точку зрения. Омерзительное чувство, особенно когда он дорог тебе.
На этот раз самыми горластыми они были не из-за самого приятного. Это важный этап выстраивания крепких и доверительных отношений. Проверяет вас и вашу любовь на прочность, однако немного кто преодолевает эту преграду.
Тяжелая железная дверь закрылась с очень громким звуком, видимо он слишком сильно толкнул её, пытаясь убежать куда подальше, гулкий злой топот был слышен еще секунд тридцать.
Хрупкие кружки, стоявшие в мирное время на столе, сейчас лежали на холодном бетоне, от них остались лишь осколки и кусочки, режущие не хуже заточенных лезвий.
Сейчас лишь раздражение велит мозгам. Бессмертных разбивает костяшки в кровь о ёбанные голые стены, шипит от боли. А ведь они хотели поклеить сюда обои. Орёт навзрыд, затягивается не забранной электронкой. В жизни бы не попробовал её, если бы не этот ебучий парень. Выдыхает и вновь затягвается, но из-за неопытности закашливается.
Бьётся головой о стену, чувствуя на языке металлический вкус, мешающийся во рту со слюной и солёной жидкостью из глаз.
Мозги плавятся от нарастающей агрессии, не дают мыслить адекватно, но всё же думает, что слегка погорячился. Он надеется, что все на эмоциях. Они остынут, поговорят.
Надежда не угасает в потухшем разуме.
Прислоняется к стене и медленно съезжает вниз, обхватывая колени, свернувшись в клубок, ловит солёные капли толстовкой, испачканной в крови вдоль манжетов.
«Мы слишком разные, прости»
Последнее, что он сказал. А ведь извиняться должен был Ваня, накричал, а сейчас винит себя, убивается, копает, на оставшиеся силы болезненно саморазрушается. Бьёт по нему изнутри, да так, что кишки наружу лезут.
«Прости, прости.. я бы извинился перед тобой миллион раз, миллиард, бесконечно много, лишь бы ты был сейчас со мной. Но, видимо, уже слишком поздно.»
Я правда любил тебя, я правда очень любил тебя
Телефон в дрожащих руках от накативших слёз едва работает, Ваня судорожно вбивает в поисковой строке контакт «Серёжа» с глупым сердечком в конце, набирает, еле попадая на кнопку нужную, слышит спасительные гудки, отдающиеся гулом в опустошённом теле. Не берёт. Может, не слышит. Или звук отключил. Наверняка с ним всё хорошо, он отсыпается в мягкой постели, думает Ваня. Или может, это сон? Тупые проделки больного разума?
Заходит сообщения непрочитанные. Около ста от друзей, которые по-видимому ещё не забыли про него, но его сейчас интересует только один контакт: от него ноль пропущенных. Наверняка, спит, вновь успокаивает себя Бессмертных. Но не угомоняется и заходит в диалог. Трясущимися худыми пальцами печатает.
«Простм менч.. я очкнь сильно ткбя люблю. Пожплуйсиа поости меня»
Рыдает, слёз не сдерживая. Заливает экран смартфона, едва фокусируется поплывшим взором, а шокированный взгляд утыкается в последние им же написанные одного смысла строчки с просьбой простить его и слепые признания в любви. Проверяет неверящими глазами дату: оказывается, он писал ему сообщения на протяжении около недели. Пешков не заходил в сеть. В голове у Вани вновь всплыла картинка, воспоминания посетили упавший рассудок, отчего ком в горле выплеснулся порцией горячих солёных слёз. Рукавами
его кофты вытирает глаза, но плач не завершается, а паника охватывает тело, сковывая движения.
Однажды
всё заканчивается.
Совсем вылетело из головы, что тебя нет.
Ты ушёл, оставив меня одного.
