Входящий
вызов:
Госпожа Хван
Рабочий кабинет старшего окутала тишина. Все уставились на Криса с телефоном в руках, в ожидании дальнейших действий. Чанбин не мог больше терпеть то, как Чан мешкается, так что взял инициативу в свои руки, перехватил гаджет и принял вызов. По громкой связи. — Д-да? — О, кого я слышу, Чанбинни? Молчание. — Мда, вы сначала миллион лет не принимали звонок, а теперь ещё решили в рыбок поиграть, занятные ребятишки. Вам этот мальчишка с мамашей что ли нахрен не сдались и мне прямо сейчас их пришить? — едва уловимый звук прикуривания. — Ладно, детишки, я к вам всё равно ненадолго. И да, Чанбин, ты-то мне и нужен. Приходи за принцесской один. И точка. Место узнаешь чуть позже, разберётесь. — Блядь. — А вот и наше первое слово, ура! Не хочешь напоследок услышать пару ласковых от парнишки? — раздалось какое-то шуршание и звук, похожий на то, как кто-то отлепляет скотч. — Ну давай, скажи что-нибудь ребяткам. — прощебетал бандит. — Докажем, что ты живой. Пока что. — Иди нахуй, больной мудила! — звук удара.Это был Хёнджин.
Челюсть Чанбина сжалась. — Я вас услышал. Оставьте их в покое! — Вот и славненько. А про покой мне самому уже решать. Ладно, чао, увидимся!Вызов
завершён.
— Блядство. — сказали они вчетвером в один голос. — И как нам быть? — первым прервал ошеломлённую атмосферу Феликс. — Общий сбор? — Общий сбор. — словно выйдя из сбоя программы в унисон сказали старшие, смотря Феликсу в глаза. — Понял, сейчас всё будет. — Ликс рванул вниз по лестнице созывать народ. Все собрались и проходило уже довольно бурное заседание. — Не, ну одного мы его точно никуда не отправим. Это даже не обсуждается.— прервал балаган Минхо, скрестив руки. — Осталось только нормально придумать как мы могли бы это провернуть… — взгрустнул Чонин. — Правда пока мы не узнаем место хоть примерно, мы вряд ли сможем нормально просчитать всевозможные ситуации… — Мелкий дело говорит, — ворвался Хан. — Нет местности — нет детального плана. — Ладно, а как насчёт… Звон стекла. В окно прилетел какой-то непонятный кусок, не разобрать по началу. То ли камень, то ли кусок кирпича. Неопознанный летающий объект был кинут каким-то пацанёнком, который уже успел скрыться по гранитной дорожке в переулок, осколки валялись по всему полу. Ясно в этой ситуации было только одно — окно в дребезги, прямо как и нос Феликса. Второй раз за вечер, между прочим. — Что за хуйня! — заорал Ликс останавливая кровь из носа. — Мне весь день прилетает ни за что! — В первый раз очень даже за дело было… — пробубнил Сынмин, чем разозлил Феликса. — Слышь, ты, мелкий, завались! — рявкнул на него старший, поднимаясь с пола, задрав немного голову, чтобы кровь не капала. — Завалитесь вы оба! — выпалил Чанбин. — Этот камень завёрнут в бумагу, на ней адрес написан. Пиздец, этот урод пепельный решил помимо кражи, вандализмом заодно заняться. Вероятно мальчугана левого за деньги заслал, а тот и не против пару тройку окон побить. — Бин тяжело вздохнул и взглянул на остальных. — Похоже с прошлого раза кто-то преисполнился атмосферой. Здесь адрес заброшенного завода. — Да блять! Снова? Да неужели! — послышалось из коридора. Сынмин повёл Феликса останавливать кровотечение. Возмущения сменялись лёгким басистым смехом. — Звони Господину Со. — Уже набираю.***
Ночь — самая таинственная пора. Под своим покровом она скрывает всю красоту природы, окутывая лунной тьмой целый мир, параллельно создавая новый и неизведанный, придавая причудливые формы каждому живому и даже неживому созданию. Вокруг главенствует темнота, а в небе вспыхивают миллиарды звёзд. Всё стоит в безмолвии, будто в глубокой задумчивости. Ничто не тревожит эту атмосферу общего естественного сна. Ничто, кроме минивэна. Машина проносится по шоссе, заставляя качаться высокую траву возле дороги словно гребни волн. Фары дальнего света смущали глубину ночи. Спустя некоторое время авто заворачивает на заросшую грунтовую дорогу, которая немного углубляется в лес. Проехав вглубь, водитель сделал остановку и заглушил мотор. На фоне чёрного неба мощно высятся посеребренные тени деревьев, окружая фигуру человека. Вокруг — ни души. Глубокий вдох. Выдох. Пар изо рта. Ночь — странная и загадочная, в какой-то степени, ночь — волшебница. Волшебница, которая выпускает на волю, впускает в свою тьму самых сказочных и таинственных существ. Сегодня этим существом оказался Со Чанбин. Встав перед огромным заброшенным зданием, парень вдохнул полной грудью, включил фонарик и отправился в путь, заходя в объятия неизвестности. Внутри здания Бина встретили различные горы мусора — от производственного до обычного бытового. Выпиленные производственные линии цеха в руинах. Стены украшают какие-то плакаты по технике безопасности, на которых краска уже давно облупилась. По всей видимости, с каждым годом всё больше и больше плакатов оказываются на полу. Сложно поверить, что когда-то здесь кипела жизнь и работа, создавались и выпускались трансмиссии для различного вида самоходных машин. Пройдёт ещё немного времени, и никто и вовсе не вспомнит, что когда-то тут был завод, с которым были связаны жизни множества людей, что возможно целые производственные династии успели проработать здесь. Всё ценное вынесено уже давно, остались лишь воспоминания. — Ты на месте? — раздалось где-то вперемешку с лёгким шипением. Два легких постукивания по скрытому микронаушнику считались за «да». — Отлично. Нашёл что-то? Один стук. Тяжелый выдох. Выйдя в центр цеха, Чанбин вновь осветил всю территорию, тщательно её осматривая. Вдруг, где-то раздалось лёгкое шуршание, парень решил подойти ближе к источнику звука. — Бедная… Хвост белки запутался в каком-то пластиковом мусоре, в попытках высвободиться из мусорного плена животное издавало достаточно шума. — Тише-тише, давай я тебе помогу. — Чанбин взял боком в зубы фонарик, чтобы быстрее помочь маленькому другу. Высвободившись, белка рванула к разбитому окну, из которого и прошмыгнула на улицу. — Надо же, какой доблестный. — раздался знакомый голос за спиной, напугав парня. Со резко встал и развернулся, не успев забрать изо рта фонарик. Он стоял лицом к лицу к мужчине с сигарой в зубах, у которого одна рука была спрятана в карман штанов, а другая висела в гипсе. Пока Чанбин приглядывался к мужчине, он выпустил дым парню прямо в лицо, глаза от едкости защипало. Бин опешил и закашлялся. Фонарик упал на пол и разбился. — Я уже думал, что ты так с ним в зубах и останешься. Рад, что смог помочь тебе. Один пришёл? — Не думаю, что я должен за подобное говорить спасибо. И да, я один. Где они? — Опять у вас всё через пень колоду. Ну да ладно, я свыкся. — сказал бандит, доставая карманные часы из брюк. — Через пять секунд всё узнаешь. В глазах начало темнеть. И без того чёрная, кривая картинка, начала искажаться. Иронично. Звон в ушах. Ноги ватные. Тело бездыханно упало. Раздался свист. — Парни, за работу. — Мистер Со, как вы и предполагали, они его забрали. Маячок пока что исправен. — Отлично, пора выезжать.***
Дыхание перехватило. Спазм диафрагмы. Чанбин приходит в сознание от мучительной невозможности вдохнуть. Несмотря на то, что он в сознании и глаза открыты — ничего не видно. Кто-то несёт его на плече, давя на солнечное сплетение. Тело рефлекторно сгибается, в попытках вдохнуть хотя бы немного. Скрип двери. Некто, несущий Чанбина, тяжело бросает его на кафельный пол, прямо с плеча. Кашель, глубокие вдохи. Звон наручников. На голове Со всё это время был мешок, спустя время неизвестный снял его. В глаза после длительного пребывания в темноте резко ударил свет люминесцентных ламп, это заставило Со зажмуриться. Тот, кто тащил Бина так и остался неизвестным. Пока Чанбин был ослеплён ярким, резким светом, человек тяжелым шагом скрылся за той самой скрипучей дверью. Холодно. Неудобно. Ледяной кафель забирал последнее тепло. У Чанбина отобрали наушник и куртку, с которыми он приехал к заводу. Не удивительно. Придя в себя и достаточно проморгавшись, он наконец смог осмотреть помещение. Правда он так нормально этого сделать и не смог, потому что его взгляд кое-что приковало. А если точнее — кто-то. У противоположной стены, ближе к углу, сидя на стуле, опустив лицо вниз, сидел парень. Хёнджин. В той самой футболке и рубашке, в которой последний раз его видел Чанбин, провожая в школу. Правда рубашка больше не была белоснежно белой, как тем утром. Она была усыпана кровавыми пятнами. Как засохшими, так и свежими. Растрёпанные волосы торчали во все стороны, скрывая за собой лицо. — Хёнджинни…?