Настольная книга офисного работника

Лайтнинг смотрела на высокую и аккуратную стопку папок, лежащую на её столе. Утро понедельника — Кэлум справился с задачами за выходные и демонстративно водрузил доказательство ей на стол, пока никого не было в офисе. Она нашла бумаги, придя одной из первых на работу. Упрямый мальчишка. Губы Лайтнинг непроизвольно изогнулись в раздражённой полуулыбке. Скользя взглядом по своему столу, она заметила перевёрнутую рамку с фотографией родителей. Ноутбук лежал в своём ящике, но провод зарядки кто-то перевернул под непривычным углом. Тонкая нить будущего напряжения натянулась внутри Лайтнинг, будто её преследует взгляд Ноктиса, прячущийся за густой челкой. Лайтнинг уже виделась с ним сегодня. Кэлум-младший заявился в спортзал, который она посещала перед работой. Он следил за ней. Лайтнинг не любила своё прошлое и инстинктивно начинала защищаться, когда кто-либо затрагивал его. Так папка, что показал ей Кэлум, заставила её разозлиться. Лайтнинг понимала, что там нет ничего криминального, иначе её бы никогда не приняли на работу в подобный престижный банк. Но то, что в документах было невысказанным, осталось шрамами на её душе. Жизнь в трёх приютах и попытки бороться за своё будущее. Все, что сделало её такой, какая она есть — не то, что Лайтнинг хотела показывать другим. Тем более мальчишке, что так явно хотел ей насолить. *** Ноктис допивал вторую кружку кофе за утро. Этот месяц добьёт его посильнее, чем учёба. Что за график у этой грёбанной стервы? С 7:00 до 8:00 — тренировка в зале в здании напротив банка. В 8:30 она уже на работе, а уходит из офиса в лучшем случае в 21:00. Нередко ночует в своём кабинете. Выходные Фэррон, правда, всегда проводит дома. Это все усреднённые данные, которые Ноктису сообщил Глад по наблюдениям охраны. Связей в офисе, не имеющих отношения к работе, не наблюдалось, и мужчин, которые заходили к Фэррон в кабинет, можно было пересчитать по пальцам. Гладиолус обещал этим заняться, но вот спортзал и обеденное время достались Ноктису. Глотая кофе в небольшой комнате, где обычно обитал Амицития, Ноктис вспоминал чёртову тренировку. Стоило только прикрыть глаза, как он видел Фэррон в спортивном топе и шортах, лежащую или сидящую на очередном тренажёре или с гантелям. Светлой и влажной от тренировки кожи больше, чем одежды, а под ней виден каждый перекат и рельеф мышц от физической нагрузки. Ебанный стыд. И как не думать о чёрном кружеве? Особенно, когда она тянет снаряд с упором коленом и рукой в скамью или старается тянуть мышцы на ногах. Заметив Ноктиса, Фэррон на мгновение сжала губы от злости. Затем, посмотрев в глаза с вызовом, отвернулась, продолжив свои упражнения, не проронив ни слова. Ноктис прочёл за этим вызов: «На, любуйся, раз уж приперся». Фэррон показывала, что ничуть не стесняется его молчаливого присутствия. А Ноктис в очередной раз почувствовал себя идиотом и с ожесточением принялся за штангу. Людей там было раз, два и обчелся. Фэррон ни с кем не общалась, сосредоточившись только на тренировке. — Утро… — поздоровался Глад, ввалившись в собственный кабинет. — Ну и видок у тебя, будто выжатый лимон. — Все утро любовался, как Фэррон тягает гантели. — Ум, и как фигурка? Мне стоит тебе позавидовать? Ноктис поморщился. Делиться своими фантазиями даже с другом не стоило. Глад и так подозревает, что он псих. — Могу уступить тебе эту «обязанность». Будешь в семь утра ездить в зал, — огрызнулся Ноктис. — Почему бы и нет? Я с шести в другом зале работаю, — подмигнул Амицития. После его слов Ноктис почувствовал странный порыв: в действительности он не хотел, чтобы Глад смотрел на Фэррон в том вызывающем виде. Он не хотел, чтобы вообще кто-то смотрел на нее, кроме него самого. — Впрочем, тренировки пойдут тебе только на пользу, — сказал Гладиолус. — Ты ещё что-нибудь выяснил про неё? — спросил Ноктис, пришедший в кабинет ради этого. Глад улыбнулся. Проверка информации и расследования требуют времени. Тем более все приюты, где жила Фэррон, находятся на разных краях страны, они равно удалены от Инсомнии. — Глифы обещают справиться на следующей неделе. Ноктис поморщился. Ему не нравилась эта новость. Гладиолус же странно относился к затее Кэлума-младшего. С одной стороны не одобрял, а с другой — его, как главу безопасности, задевало, что он не знает о какой-то интриге внутри офиса, хотя он вроде бы должен следить за всеми работниками банка, чтобы избежать утечки данных или мошенничества. Он взялся за дело Фэррон, потому что её приняли на работу в тот год, когда он ещё не вступил в должность. С тех пор дело почти не обновлялось, и в нем действительно была пара пробелов. Да и зная Ноктиса, стоило ожидать, что тот не отступит. Лучше быть рядом, если он влипнет в неприятности, так будет легче вытащить его из них. К тому же и здесь Глад может получить выгоду, найдя реальный повод сделать то, о чем он думал уже давно. — Стоит и её ближайшее окружение охватить. Я попробую заняться её секретаршей,— хмыкнул Глад и ладонью провёл по волосам, растягивая губы в кривой улыбке. Ноктис бросил взгляд на друга, вспоминая Оэрбу — ещё одна стерва в этом гнезде. *** Кэлум почти всю неделю вёл себя тихо: не пропускал практику, приходил как по часам и выполнял свою работу, не придраться. Это по капле начало злить Лайтнинг— волчонок притаился. Она неизменно видела его на утренней тренировке, где он бросал такие взгляды, что пришлось сменить спортивную форму. И всякий раз выходя в общий зал в офисе, Лайтнинг чувствовала, что её спины касается колючий взгляд Ноктиса. Как-то, склонившись над папкой на столе Хоупа Эстейма, Лайтнинг подняла на секунду лицо и чуть не обожглась о взгляд Кэлума. Хотя его рабочее место находилось почти в десятке метров от неё. Но самым паршивым было видеть его на обеде в паре столиков от себя. Сегодня она даже ушла, ничего не съев — аппетит был испорчен. Последней каплей стало то, что, возвращаясь с обеда раньше обычного, Фэррон застала на лестнице Фанг и начальника безопасности Амицитию. Оэрба, что несвойственно ей, стояла, прижавшись спиной к стене. Дружок Кэлума-младшего — этот громила — нависал над ней, упираясь рукой в стену, и что-то премило мурлыкал. Лайтнинг медленно поднималась, смотря на эту картину. Она спугнула Фанг, та для виду скривилась и, грубовато оттолкнув Амицитию в плечо, ушла. А громила, заметив Фэррон, так слащаво улыбнулся, что Лайтнинг поняла — и здесь к ней подкрадывается Кэлум-младший. *** — И что это было? — зло начала отчитывать свою помощницу Лайтнинг. Фанг лишь фыркнула, бросив на неё быстрый взгляд. — Лайт, прекрати. Мы просто разговаривали. Он даже не из нашего отдела, — недовольно ответила Фанг. Они были знакомы ещё с первого курса в колледже, так что Оэрба могла себе позволить разговаривать с Лайтнинг подобным тоном. Лайтнинг сдерживалась, чтобы не ляпнуть что-то из серии: «Какой пример ты подаёшь!» После первого разговора с Ноктисом она всё чаще начинала ловить себя на этом странном тоне воспитательницы. Но ведь Лайтнинг должна была ожидать от Фанг чего-то подобного: Оэрбу никогда не волновало ни общественное мнение, ни какие-то моральные принципы. Вкупе с этим имелась необъяснимая тяга к таким вот брутальным парням. Все очень плохо складывалось. И все против Фэррон. — Он дружит с Кэлумом-младшим, а тот имеет на меня зуб, — попыталась сдержанно объяснить всё Лайтнинг. — У тебя паранойя, — огрызнулась Фанг. Она была не менее вспыльчива, чем Лайтнинг, когда дело доходило до её личного пространства. Лайтнинг прикрыла глаза, глубоко вдохнув. «Если бы…» — Этот ублюдок говорит мне гадости. Угрожает. Следит за мной в нерабочее время, на утренних тренировках и в обед, даже не скрываясь… — Все действительно так паршиво? — вдруг с сожалением спросила Фанг и села на стул, готовая наконец выслушать Лайтнинг. «Ещё хуже», — подумала Лайтнинг. Перед подчиненными она всегда старалась выглядеть нерушимой скалой, но этот мальчишка своим странным поведением начал подтачивать её основание. Как сдерживать себя или казаться отстранённой и холодной, когда бьют так низко? — Ты видела, как он смотрит на меня? — Лайтнинг хотела объяснить, что её насторожённость к людям тут ни при чем. Это Ноктис обладает прожигающей все вокруг аурой. Его взгляд, кажется, преследует Лайтнинг уже по ночам. — Влюблёнными глазами? — попыталась отшутиться Фанг. И не поймёшь: сарказм это или серьезно. — Это Хоуп смотрит «влюбленными глазами», — огрызнулась Фэррон.  Эстейм действительно был неравнодушен к Лайтнинг, для него любой разговор или случайное соприкосновение с начальницей заканчивались румянцем смущения. Но Хоупу пока хватало ума молчать о своих чувствах, иначе бы Фэррон пришлось повести себя довольно жестоко. — Кэлум, в отличии от него, прожечь во мне дыру хочет… Или убить. — Мальчишки, — как-то странно улыбнулась Фанг. — Знаю я этот тип парней. Он просто по-иному не умеет выражать эмоции, только через жестокость и грубость. Эмоциональный дикарь… Лайтнинг снова почувствовала себя обессиленной. Фанг была одним из самых близких ей людей, но сейчас разговаривать с ней — как будто вести разговор с глухим. Оэрба зачем-то пытается убедить её в том, что Ноктис ведёт себя нормально, а в основании его поведения романтический интерес. — Он пригрозил мне, что, если я продолжу его задевать, я стану его любовницей,— почти сквозь зубы сказала Лайтнинг. Фанг вместо того, чтобы ужаснуться, фыркнула. — И после этого ты ещё сомневаешься в том, что он к тебе неравнодушен? Он как минимум тебя хочет, раз ляпнул такую вещь. Лайт, посмотри на себя. Да тебя любой здоровый мужик захочет, а мальчишка, только вышедший из подросткового периода, так вообще захлебнётся слюнями, как Хоуп. Лайтнинг захотелось закатить глаза. Фанг считает, что она во всем виновата сама? — Он пытается меня достать, и меня это очень напрягает. Боюсь, внезапный интерес его друга к тебе — часть всего этого дерьма, — отрывисто, с расстановкой пауз процедила она. — Внезапный? — с обидой переспросила Оэрба. — Лайтнинг, просто поставь мальчишку на место. Мне нужно тебя учить, как отшивать парней? — на местоимении Фанг сделала акцент. Лайтнинг уже в колледже слыла той ещё недотрогой, потому что с лёгкостью и даже с грубостью топора отшивала ухажеров, которые ей не нравились. Лайтнинг тяжело вдохнула. Как его отшить, если он сам больше не выходит на конфликт? Акцентировать внимание на его поведении, признать — он добился своего и достал её. — Я попытаюсь решить этот вопрос. Но ты, пожалуйста, будь осторожна с этим чертовым начальником безопасности. Хотя бы не общайтесь в офисе. Не попадайтесь никому на глаза, — твёрдо попросила Лайтнинг. *** Вечер четверга — Фэррон вызвала Ноктиса к себе в кабинет. Он с кривой ухмылкой на губах гадал, что же успел сделать, чтобы заслужить её внимание. Чтобы наконец-то заслужить его. Фэррон упорно игнорировала его эти дни: ни слова, ни взгляда в его сторону. Будто он, мать его, пустое место. Даже чертовому прилизанному Эстейму она уделяла внимание каждый день. И пока тот был номером один в списке её предполагаемых любовников «На убийство». Фэррон сидела в своем кресле, как и в прошлый раз, но без пиджака, видна была только тонкая блузка, застегнутая под самое горло. Ноктис смутно угадывал в полупрозрачных переливах ткани очертания фигуры. Он думал, что Фэррон в мотоциклетном комбинезоне… спортивной форме… чёрном кружеве… нравится ему больше, чем в рабочей одежде. Так она честнее. Лайтнинг не сразу начала разговор. Да и вообще решиться вызвать Ноктиса к себе — было тем ещё шагом. Ей ведь пришлось перепроверить все документы и задания, что он выполнил. Как назло, все было чисто, не прикопаться. — Вы хорошо справляетесь со своей работой, — поморщившись, признала Лайтнинг. Ноктис лишь приподнял уголок губ в самодовольной и тщеславной улыбке. Ещё бы — кто сомневался. — Вы уже выполнили работу, запланированную на эту неделю, — снова с неохотой признала Фэррон. Натянутый тон начальницы злил Ноктиса. — Хотите, чтобы я медленнее или хуже выполнял свою работу? — со злой усмешкой уточнил он. Лайтнинг на секунду устыдилась того, что он раскрыл её затаенные надежды. «Хочу, чтобы ты просто убрался из моего отдела и больше не преследовал меня», — Лайтнинг стоило признать свою неправоту. Если бы в минувшую пятницу она разрешила ему уйти и подписала задним числом характеристику, этого всего не случилось бы. Но отступать и прогибаться под испорченного богатенького мудака было тем ещё дерьмом. Тем более сейчас — это дело принципа. — Нет. Думаю, если вы так легко справляетесь с нагрузкой для стажёра, вам можно доверить полный объём начинающего сотрудника, — в сердцах огрызнулась Лайтнинг. Она ведь не хотела этого говорить, наоборот, собиралась предложить завтра отгул, раз уж он выполнил все задачи. И далее — работать полдня, если уж он справляется. Но она не смогла пересилить злость из-за его наглого тона и взгляда, раздевающего её даже сейчас. — Мне кажется, у вас слишком много свободного времени на работе, раз вы тратите его на наблюдения за мной. Вы рылись в моем кабинете,— Лайтнинг не выдержала и всё-таки сказала это, выдав, что не столь уж холодна и безразлична к его поведению. «Рылся в кабинете в нерабочее время», — мстительно отметил Кэлум. Тёплая волна самоуверенности уже накатила на Ноктиса. Похоже, все эти дни Фэррон скрывала, что нервы её на пределе. — А вам есть что скрывать? — улыбнулся он так остро, что Лайтнинг стало плохо. Она хотела поставить на место наглеца, а он, похоже, плавал в этом остром супе из взаимных колкостей как акула. Переиграть его сложно. Лайтнинг лишь даёт ему шанс сократить дистанцию и опустить её до своего уровня, чтобы унизить. — Господин Кэлум, — попыталась она строгим тоном поставить Ноктиса на место, но он снова сверкнул острым взглядом из-под челки. Её обращение, оставленное ещё неделю назад из-за неудачной игры слов, теперь задевало внутри Ноктиса новые струны. Он просто не мог не улыбнуться в ответ: — Фэррон, тренируетесь обращаться ко мне в будущем? Лайтнинг так сдавила свою металлическую ручку, что та чуть с хрустом не переломилась. — Кэлум, — она набрала воздух в легкие, чтобы придушить в очередной раз злость. — Вы свободны. Не стану вас задерживать. Ноктис улыбнулся и встал. Лайтнинг думала о словах Фанг. Та сказала, что Ноктис к ней неровно дышит, поэтому ей стоит просто его отшить. Но, черт побери, где в этой взаимной перепалке можно было вклинить: «Отвали, ты не в моем вкусе. Терпеть не могу мудаков вроде тебя!» Не получив в ответ: «Ты много о себе воображаешь, кому ты нужна…» Но необходимость раз и навсегда избавиться от внимания Ноктиса зрела и кипела внутри. *** Ноктис застыл на входе в зал. Фэррон сегодня пришла раньше, она ожесточено избивала грушу в дальнем углу. Прежде она мучила только тренажёры, ну, и косвенно его. Била Фэррон жестко и зло, так что в конце последней тирады ударов обессилено обняла снаряд. Ноктис видел её только со спины и заметил, что сегодня на ней ещё больше одежды. День ото дня Фэррон надевала все более закрытую форму. Сегодня можно было рассмотреть лишь открытые руки. Фэррон наконец перевела дыхание и обернулась. Лайтнинг научилась уже угадывать пристальный взгляд волчонка даже со спины. Смахнув со лба капли пота, она спросила: — Поспаррингуем? Ноктис, прежде не слышавший от неё в этом зале ни слова, опешил. Фэррон сделала несколько шагов в его сторону, чтобы показать, что она обращается именно к нему. Впрочем, никого другого в зале не было. — Ты вроде в нормальной форме? — досадливо спросила она, будто раздражённая его молчанием. Кэлум, ещё не пришедший в себя от раннего пробуждения, странно посмотрел на неё. Она не шутит? Бить её? Было в этом что-то нездоровое. За неделю он всё же остыл и уж точно не хотел вот этого. — Не бью женщин, — как-то зло выдавил из себя Кэлум. Лайтнинг ухмыльнулась: «Ну же, давай, покажи своё истинное лицо». — А ты представь, что я не женщина, — огрызнулась она и впечатала в грудь мальчишки свободную пару перчаток для смешанных единоборств. Ноктис не узнавал Фэррон. Где та сдержанная и холодная глыба, говорившая с ним на вы? Эта женщина больше походила на сгусток плазмы, шаровую молнию. Что же её наконец вывело из себя? Ноктис под её ледяным и вызывающим взглядом начал натягивать перчатки, хотя, очевидно, ничем хорошим всё это не закончится. Ноктис не был мягкотелым неженкой, но дрался последний раз на первом курсе. Хотя опыт у него был обширным и полным запрещённых приемов: кто бы знал, сколько дерьма прячется за воротами элитных школ. Лайтнинг стояла, внутренне дрожа от адреналина. Сколько времени она не выуживала из себя эту опасную грань? Два года? Фанг была права. Лайтнинг знала, как отшивать слишком наглых парней. Чаще всего те, кто так остро били словами, пасовали перед реальной агрессией. Тем более такие «золотые» мальчики, что не следят за языком, привыкшие разгребать угли чужими руками. Ноктис только успел поднять глаза на Фэррон, держа руки перед собой, когда как вспышка молнии — удар по челюсти. Не тяжёлый, но ощутимый, до обидного чистый. Ноктис, опешив, отступил, упираясь левой пяткой в мягкий пол. А Фэррон — эта гребанная, безумная сука — пошла в наступление, забивая его практически в угол, убеждая, что детство в приюте куда опасней, чем его подростковые разборки. Жесткие удары руками и ногами, коленями и локтями… Он пытался уйти и блокировать, пару раз попал в живот и рёбра. В лицо так и не решился. Переломить ситуацию получилось только тогда, когда Фэррон выдохлась. Ноктис опустился, поймав её на плечо, просто обняв, сдавил, прижав руки к корпусу. И оторвал от земли. Какое-то странное чувство растянуло это мгновение на вечность. Потом Ноктис так и не смог понять, что именно это было. Неожиданно легкий вес соперника или одновременно терпкий и нежный запах, отпечатавшийся в сознании. Именно тот, что хочется слизывать с чужой кожи. Или её тепло, обещающее ещё больший жар при близости. Или сдавленный, но явно женский рык... Или досадливый вздох сквозь зубы… Ноктис вернул Фэррон на землю почти мягко. Будто подступил к какой-то черте и испугался пропасти за ней. Он, блядь, испугался возбуждения из-за Фэррон? Дальше случилось совсем невероятное. Ноктис почувствовал, как летит и ударяется о мягкий тренировочный ковёр. Искры из глаз помешали оценить всю их совместную возню в портере. Резкий хруст его собственного хребта, который принес боль от любого движения в сторону. Его шея в локтевом захвате, выдающая то, что, кроме уличных боев, Фэррон посещала и профессиональную борьбу, и курсы самообороны. — Что, не получается забыть? — неожиданно шепнула она ему на ухо и обожгла ещё одной волной дрожи во всем теле. Фэррон почти с садизмом дождалась, когда к глазам Кэлума уже начала подступать темнота, и только тогда отпустила. Ноктис чуть не закашлялся, выползая из-под стервы. — Какого дьявола ты творишь? — прошипел Ноктис. Фэррон странно улыбалась, будто была разочарована тем, как быстро он сдался. Грёбанная безумная сука! — Я думала, ты покрепче,— будто невзначай уронила Лайтнинг. А внутри все билось и все клокотало. Она ведь меньше минуты назад, когда Кэлум поднял её, думала, что он все-таки победит. Игра на тонком льду. Она только сейчас поняла, что  «мальчишка» выше её ростом. В офисе он казался худым, но в зале Лайтнинг отметила, что под его рубашкой скрывался рельеф мышц. — Ты ведь штангу тягал… Сколько максимальный вес от груди? — Сотня, сто пять… — растерянно ответил он. — Сто десять вытянешь, если подстрахую? — Убить меня хочешь? — выдавил из себя Кэлум. После драки сразу перескакивать на подобное? Фэррон снова криво улыбнулась. А Ноктис посмотрел на неё очень пристально. Прежде она не показывала эту безумную часть себя. И была ли она настоящей? Фэррон — играет? Она пытается привить ему страх перед собой? Условный рефлекс — приблизишься к черте моего личного пространства и получишь боль и унижение? Что может ещё сильнее отвратить парня? — В чем дело? Боишься? — спросила она, тоже пристально смотря ему в глаза. А Ноктис наконец понял, что происходит.