***
Кацуки Бакуго, мрачно насупившись, сидел далеко в стороне от одноклассников и пристально разглядывал арену. Ну, пытался… На самом же деле, чем больше он пытался отвлечься, тем сильнее чувствовал нестерпимое раздражение где-то глубоко под черепом. Проиграл. Он, Кацуки Бакуго, что всегда был во всём первым, проиграл какому-то… Подобрать подходящее слово оказалось на удивление сложно. «Слабаку»? Точно нет. Бакуго хоть и был до ужаса упрямым и самоуверенным, но далеко не глупым и, что самое главное, терпеть не мог врать самому себе. Рёта Араи был силён. Будь то причуда или даже его личные способности, он сумел превзойти Бакуго во всём, и это… Било. Било по столь старательно лелеянному чувству собственного достоинства. Било по уже сформировавшейся привычке считать себя выше остальных. Уже давно отошли куда-то на второй план идиот Деку с его неожиданно взявшейся из ниоткуда причудой. Монумент имени Рёта Араи целиком и полностью закрыл взор целеустремлённого парня. И даже тот факт, что в драке на арене Кацуки умудрился случайно зарядить своему противнику в челюсть, не особо помогал. Ибо Бакуго видел, что в следующий раз Араи на подобное не попадётся. Да и не будет следующего раза. То, что этот… этот тип согласился ещё в первый раз, уже вызвало у Кацуки немалое удивление. Он, честно говоря, не особо на подобное надеялся. Однако если в тот момент он ещё не понимал всех резонов одноклассника соглашаться, то сейчас пришло на удивление ясное осознание. Рёта Араи уверен в себе не менее, а то и более самого Бакуго. Разглядывая ситуацию под таким углом, и проецируя действия оппонента на самого себя, Кацуки всё яснее понимал, что же именно движет Рётой. «Манипуляция векторами, да? — парень в очередной раз бросил взгляд на сидящего ниже соперника, что сейчас занимался какой-то фигней, во всю заигрывая с той лягушкой… Как там её?.. Не важно. — Я перерою всю доступную информацию! Я точно буду Лучшим!»***
— Победитель Тодороки Шото! — раздался выкрик Полночи спустя секунд тридцать после объявления старта. Как и предрёк Рёта, какой-либо интриги в этом бою не было. Тодороки просто вышел и победил. Никакого превозмогания, глупой бравады или чего-то в этом духе. У Серо, как бы печально ни было это признавать, не было шансов. — ИТАК, НАКОНЕЦ, НАСТУПИЛО ВРЕМЯ ФИНАЛА! — вновь зазвучал бодрый голос комментатора. — И, ДУМАЮ, ЗАТЯГИВАТЬ С ЕГО НАЧАЛОМ НЕТ ОСОБОГО СМЫСЛА! Сущий Мик был прав. Что Рёта, что Тодороки, сейчас чувствовали себя превосходно и, несмотря на то, что оба только-только закончили свои битвы, были на пике формы. Повинуясь не озвученному предложению, Рёта, с некоторым сожалением оторвавшись от всё ещё прислонившейся к его плечу Тсую, встал с места и двинулся в сторону арены. Тодороки на трибунах не было. Ну, оно и не удивительно: всё-таки его бой только-только закончился, да и, в любом случае, он предпочитал проводить все перерывы в одиночестве. — Так, ребята, — улыбнулась Полночь, стоило только школьникам подняться на арену. Где-то на фоне продолжал вещать Сущий Мик, перечисляя достижения финалистов и своим громким голосом не давая расслышать происходящее внизу. — Напоследок хочу уточнить. Вам требуется отдых? «Это ты вовремя… — мысленно хмыкнул Рёта. — Разумеется, подростки под таким количеством взглядов честно сознаются в своей усталости и попросят перенести бой на десяток минут…» — с отчётливым сарказмом пронеслось в голове парня. Полночь же, очевидно, сумев уловить что-то такое в ироничном взгляде ученика, весело хмыкнула и молча развела руками в жесте «Я тут не при чём». В ответ на это Рёта так же молча слегка повёл плечами. Наблюдающий со стороны всю эту пантомиму Тодороки был хмур и молчалив и никаким образом не давал прочесть по его лицу хоть что-то, кроме холодной и непреступной решимости победить своего последнего противника. Даже как-то жаль его огорчать… — ИТАК, БИТВА! В этот же момент, не дав оппоненту даже слова сказать, Тодороки атаковал. Быстро и безжалостно. Мощнейшая волна холода мгновенно достигла границ векторного щита и захлебнулась в попытке его преодолеть. Спустя миг почти вся арена покрылась льдом, а сам Рёта оказался практически замурован в этакий карман внутри глыбы льда. Весь шум стадиона был мгновенно оборван, а свет, проникающий через неравномерную структуру льда, оставлял причудливые блики на спортивной форме. На миг погрузившись в Персональную Реальность, Рёта создал несколько точек воздействия, по которым пустил уже столь хорошо зарекомендовавшую себя вибрацию. Лёд тут же, минуя даже стадию трещин, рассыпался крошевом. Вновь стали слышны звуки, а в частности — восторженные крики Мика. Да и зрители, чего уж там, не молчали. «Любопытно…» — пронеслось в голове Рёты, пока он разглядывал «снег», что сейчас под воздействием солнца постепенно таял, вот только совершенно не оставлял после себя воды. Первая же мысль: диоксид углерода. В простонародье — сухой лед. Потому что альтернатива в виде замёрзшего до состояния льда воздуха была, мягко говоря, не самой комфортной. Да и нереалистичной, ибо в таком случае контакт с подобным «льдом» был бы более чем болезненным, в отличие от того, что до этого показывал Тодороки. С другой стороны, сухой лед — это вам тоже не каша с маслицем. Рёта никогда особо не интересовался подобным реагентом, однако всё ещё помнил, что его температура сублимации при нормальном давлении — что-то в районе минус семидесяти восьми — семидесяти девяти градусов по Цельсию, а лёд Тодороки явно был несколько мягче и, по ощущениям эспера, выдавал что-то вроде шестидесяти. Неправильный какой-то углерод, получается… С нескрываемым любопытством Рёта нагнулся и зачерпнул горсть снега, даже не чувствуя особой прохлады. Векторный щит услужливо создал между рукой своего владельца и измельчённым льдом тонюсенькую прослойку, не позволяющую теплу проходить. «И правда любопытно… Нужно будет поглубже подналечь на химию». В этот же момент в щит Рёты тут же врезалась очередная волна холода, вот только в этот раз её температура была уже куда ниже, перепрыгнув те самые восемьдесят градусов. Рёта вновь оказался в ледяном гроте. И вновь ненадолго. Очередная волна вибраций, и весь созданный лёд вновь превратился в ледяной порошок. Зачем придумывать что-то, если и так всё хорошо работает? Тем более что подобное неплохо так влияет с психологической точки зрения. Когда твоя коронная атака раз за разом терпит полное фиаско и не оставляет после себя ни следа, даже самые стойкие задумаются о том, что нужно сменить подход. Менее стойкие, как правило, почти всегда тут же сдаются. Вот только Тодороки причислять к таким было глупо. И Рёта это отлично понимал. Юный криомант, продемонстрировав две стремительные, но безуспешные атаки, сейчас только хмуро взирал на так и не сдвинувшегося с места противника. — Ну же, это всё, на что ты способен? — с ленцой в голосе склонил голову к плечу Рёта, откровенно провоцируя своего противника. И да, он именно провоцировал. Как бы ни было сильно желание утереть нос Старателю, парень попросту не мог оставить вопрос огненной половины причуды одноклассника без внимания. Да, Тодороки Шото был редкостным засранцем, пусть и несколько иного профиля, чем Бакуго. Однако… Рёта не испытывал к нему неприязни. Чёрт, да он к тому же Бомбукану-то её не испытывал, что уж говорить об этом, откровенно говоря, побитом обстоятельствами подростке? Парень плохо помнил историю Тодороки из канона, но основные тезисы всё же смог выловить из глубин своей головы. И всё это вызывало сочувствие не меньшее, а то и большее, чем ситуация с Мидорией: того хотя бы никто целенаправленно не ломал с самого детства… Лёгкое движение ногой, объективное мгновение, и собранная у ног эспера волна мелко накрошенного льда устремляется в сторону Тодороки. По всему стадиону раздаётся звук шипения, арена наполняется паром. С противоположной от Рёты стороны разгоралась стена из огня.