Профиль по математике

Кира мерила широкими шагами комнату, сминая в руке фиолетовую толстовку. Денис спал не плече у Ильи, пока тот, положив свою голову на голову Коломийца сладко посапывал. Амина сидела рядом с Сергеем, пока он держал ее за руку. В комнате стояла напряженная атмосфера, а все находящиеся в ней были как иголках. — Может хватит? — вспыхнул Пешков, вставая перед Чернышёвой. — Что хватит? — вскинув бровь спросила девушка. — Тебе не одной тяжело, представляешь? Ваня тоже наш друг, так что успокойся и сядь! — крикнул парень. — Хватит орать на меня. Пожалуйста, — спокойно отвечает Кира, холодно глядя на собеседника. — А что, не нравится? То, что ты его лучшая подруга, не дает тебе никаких дополнительных прав, так что успокойся и сядь, — злится Пешков. — Мы выражаем волнение по-разному. Так что не надо на меня давить, — тем же тоном отвечает Чернышёва. — Ладно. У нас разное выражение эмоций, прости, всплылил, — виновато улыбается Серёжа. — Согласна. Я тоже погорячилась. Извини, — девушка протягивает холодную руку, от прикосновения к которой по спине бегут мурашки, которую парень сразу жмет. — Но я все ещё не понимаю, почему мы не можем вызвать полицию и рассказать наши подозрения насчет Николая Фёдоровича. — Потому что недостаточно доказательств, — сдержанно отвечает Пешков. — Почему? — взвывает Кира. — Потому что тебе могло показаться, совпадение, залагал инстаграмм, что угодно. У нас нет железных доказательств, — объясняет парень. — Тогда ждем Валентина Константиновича. Через пару минут в комнату заходит высокая женщина с строгом деловом костюме. Ее волосы собраны в пучок на затылке, а очки с прямоугольными стеклами спали на нос. — Вы можете пройти в кабинет, — сухо говорит она и удаляется. Ребята направляются к кабинету отца парня. Тот готовит кофе, размешивая в чашке сахар. В помещении стоит запах новой мебели и мужского одеколона. На нем привычный деловой костюм, нет никаких признаков того, что он мотался по городу всю ночь. — Привет, ребят, — он хмуро здоровается с вошедшими. — Вы уже давали показания полиции, как и ещё некоторые ребята из класса, но я лично хочу задать несколько вопросов уже без вмешательства правоохранительных органов. Рассказывайте, что и как было. Кира и Сережа в подробностях рассказали о ситуации, а Чернышёва доходчиво объяснила, почему она винит Николая Фёдоровича. Мужчина хмуро наблюдал за школьниками, больше и больше сердясь на кого-то или на всю ситуацию в целом. Этого собеседникам было не понять. — Он выложил историю в инстаграм о том, что три часа проверял тетради и только закончил, но при этом два часа назад я видела его рядом с Ваней. Поэтому я думаю, что это он. — Погодите, Николай Фёдорович это мужик, который привез Ваню ко мне? — недоуменно спрашивает отец Ивана. — Да, — на автомате отвечает Чернышёва, и на нее сразу падает несколько пар глаз. — Что? А почему мы об этом не знаем? — вскидывает бровь Пешков. — Это долгая история. Потом как-нибудь, — отмахивается девушка, почесывая затылок. Да. Тут однозначно мимо. — Так, хорошо. Но нужен мотив, мы не можем его обвинить просто так, — говорит Валентин Константинович. — Если мы так и скажем полиции, то наверняка получим отказ в своей теории. Так мы можем обвинить любого. Кстати по поводу этого. Где вы были? Почему не отвечали? — интересуется отец Ивана. — А-а, мы… — Амина пытается выйти из положения, но ее перебивает Сергей. — На нас напал порыв страсти, мы решили уединиться. Если вы нам не верите, то в мусорном ведре в комнате есть использованный презерватив, — чеканит парень. Кира смотрит на Амину, но та лишь безразлично глянула на нее и улеглась на плечо Пешкову. Словно ничего и не было. Кира, кажется, ломается. Она никогда, наверное, не чувствовала такой боли, как сейчас. Буквально несколько часов назад эта девушка трепетно целовала ее. Чернышёва и правда думала, что это все правда. Что эти касания, объятия, нежности что-то значат для Амины. Что она что-то значит для девушки. Но по презрительному взгляду сразу можно было сказать, все это фальшь. Кире хочется кричать. Ей хочется обнять кого-то. Зарыться с головой под одеяло и выть от досады и совершенной ошибки. Она всегда относилась к ним с определением: «ошибка = смерть» и ее ничего не смущало. Всё было хорошо. До этого момента. Потому что эта ошибка как нож. Даже не в спину. Как ножи во все части тела. В груди сжимается тягучий комок, который мешает говорить и заставляет нервно глотать и быстро моргать, сдерживая порыв слез. Девушка сломалась. — Оу, хорошо, тогда ладно. Мы рассмотрим место, — откашливается Валентин Константинович. — Тогда поедем к этому вашему преподу. Все вниз. — Как в кино? — восхищается Амина. — Да-да, как в кино, только быстро, — отвечает мужчина. — Потом едем к Ване. — Как он, кстати? — включается Денис. — Сильное наркотическое отравление, смесь синтетических наркотиков и героина, доза высокая, он мог погибнуть, но все обошлось, — отвечает Бессмертных. — Слава всем Богам, — говорит Илья. Валентин Константинович открыл большую машину, загоняя туда подростков. Они послушно запрыгнули внутрь, закрывая за собой двери. — Есть адрес этого вашего учителя? — спрашивает мужчина, оборачиваясь к ним. — Да, есть, — отвечает Амина, диктуя улицу и номер дома. *** Мужчина уже битый час пытается достучаться до Николая Фёдоровича, звоня в дверной звонок. Никто не отвечает. Абсолютная тишина за дверью. Он удрученно выдыхает и идет к лифтам. Кто ещё плохо ладит с Ваней в классе? — спрашивает Валентин Константинович у всех сидящих в машине, когда они стоят на светофоре. — Даже не скажем точно. Его не особо в классе любят… — тянет Амина. — А на день рождения пришли, да? — усмехается отец парня. — Ну это бесплатный алкоголь и гулянка, — улыбается Денис. — Тоже верно. Так, думаем, — подгоняет мужчина. — Я знаю! — вскривает Сережа. — Кто? — Александр Некрасов. У них был конфликт, — отвечает парень. — Отлично, у нас есть его адрес? — серьезно спрашивает Валентин Константинович. — Да, есть, сейчас, — Кира что-то ищет в телефоне. Отец Вани оборачивается на детей. Амина и Сергей втыкают в телефоны, а Денис и Илья о чем-то тихо перешептываются. — Все, я выяснила. Едем туда, — Чернышёва показывает адрес водителю и тот кивает, включая поворотник.                               *** Открывает дверь им милая женщина в кружевном фартуке. У нее большие голубые глаза и кудрявые рыжие волосы до плеч. Когда она видит толпу людей, она хватается за сердце. — Ого, здравствуйте, какими судьбами? — удивленно спрашивает она. Валентин Константинович показывает удостоверение. Дети удивленно смотрят на мужчину. — Сегодня ночью был отравлен один из одноклассников вашего сына. Пострадавший и ваш ребенок не ладили. Мы бы хотели побеседовать. — Не стоит. Вчера весь вечер и даже в данный момент мой сын у своей бабушки. Она позвала его на целый вечер, так как плохо себя чувствует. — Есть какие-то доказательства? — вскидывает бровь мужчина. — Да, он мне скидывал фото, могу показать, — уверенно отвечает женщина. — Да, давайте, — Валентин Константинович подходит к телефону и видят переписку сына с матерью. Он скидывал ей фотографии продуктов из магазина и его самого с милой пожилой женщиной. — Можем ему позвонить по номеру? Чтобы быть точно уверенными. — Да, конечно, можно даже по видеосвязи, — мама Саши набирает номер и ждет ответа. Трубку берут спустя пару-тройку гудков. На экране появляется сонное лицо парня. — Доброе утро, мам, — здоровается парень. — Привет, Сашенька, — улыбается мама. — Ты как? — спрашивает женщина. Пока между родителем и ребенком происходит разговор мужчина проходит к подъезду, где их ждут дети, которые отказались входить в дом, дабы не смущать женщину. — Это не он. Целый день был у бабушки, так что мимо, — раздосадовано проинформировал Валентин Константинович. — И что делать? — взволнованно выдавил Илья. — Теперь ждём вестей от полиции. Я поеду туда вечером, заодно заеду в больницу к Ване. Надо навестить. — Ага, а можно с вами? — спрашивает Илья. — Конечно, кто хочет? — интересуется мужчина. Соглашаются все, кроме Амины. Она аргументирует это тем, что вечером она будет занята. Никто не обращает на это внимания. Меньше народу — больше кислороду. *** Ближе к вечеру компания, состоящая из Киры, Сергея, Дениса и Ильи входит в больницу. Отец Вани сообщил о срочных делах. В связи с этим, он навестил сына раньше. В палату их пропускают без проблем. Ваня лежит на большой белой кровати, читая книгу. — Боже, ура, я думал я тут стухну, — выдыхает Бессмертных. — Да, вот так вот, — улыбается Сергей. — А где Амина? — хмурится парень. — У нее дела, она не смогла прийти, — неохотно отвечает Илья. — Понятно. Рассказывайте. Какие новости? — интересуется Ваня. — Ну, как бы тебе сказать, — вымолвил Денис, перебирая пальцами веревочки на капюшоне толстовки. — Мы не нашли Николая Фёдоровича, — выдала Кира, сжимая в руках простынь. — Оу… — Ваня потупил взгляд. Такого он не ожидал. — Мы не хотим наговаривать, просто, имей ввиду, хорошо? — осторожно интересуется Илья. — Да, конечно, все нормально… Вроде, — прошептал последнее слово Бессмертных. — Так, давайте о хорошем. Мы тебе тут сладкого принесли! — улыбнулась Кира, доставая из черного шоппера разноцветные упаковки. Вот так в одной больнице закадычные друзья радовались маленьким радостям. В воскресенье вечером ребятам позвонил отец Вани с новостью о том, что Николай Фёдорович дома и кто хочет, может приехать туда. Зачем? Да ради интереса. Кира и Денис, как единственные, кто выполнил все дела, решили приехать. *** Отец Вани спешно стучится в дверь. Все нервничают. Денис скрещивает руки на груди, пока Кира пишет сообщение. — Здравствуйте, — дверь открывается, а из нее виднеется голова преподавателя. — Здравствуйте. Можно я пройду? — серьезно спрашивает Валентин Константинович. — Да, конечно. Ой, вы не один, — подмечает Николай Фёдорович. — Да, не один. И мне бы хотелось узнать, где вы были ночью с четверга на пятницу. — С чего такие вопросы? — выгибает бровь учитель. — Вы прекрасно знаете почему, — хмуро отвечает мужчина. — Да, верно. Но почему их задаете мне вы? — все ещё не понимает Николай Фёдорович. — Я имею на это полное право, — отец Вани показывает удостоверение. — Повторяю вопрос. Где вы были вчера вечером? — Тусовался с друзьями, — отвечает учитель. — Они могут это подтвердить? — Да, они здесь. Могу позвать их. — Отлично, пойдемте, — хмыкает Валентин Константинович. Николай Фёдорович открывает дверь, что ведет в комнату для гостей. Там на большой кровати лежать два парня. У одного короткая светлая стрижка, а у второго светлые волосы с длинной челкой. — Парни, просыпайтесь. Давайте, подъём, — расталкивает мужчин учитель. — Коль, заебал, — говорит первый. — Дай поспать. — Потом доспишь, встаем, без мата, Дань, — просит Николай Фёдорович. — Тут полиция, — усмехается мужчина и парни сразу же подскакивают. — Доброе утро. Вы все поедете с нами. Это ненадолго. Одевайтесь и спускайтесь, — холодно указывает мужчина и уходит в гостиную. Кира сидит на подлокотнике дивана, о чем-то увлеченно общаясь с Денисом. Тот устроился на кресле, поджав ноги под себя. — Подождем немного. Сейчас все спустятся, — улыбается он детям, на что получает такие же улыбки в ответ. Через пару минут спускаются парни. Николай Фёдорович надел толстовку и брюки, Даниил футболку, а третий незнакомец взял сиреневый свитшот. Чернышёва окинула взглядом парней. Она остановилась на последнем. Он был довольно высоким, красивым и даже чем-то смахивал на Ваню. Красивые бирюзовые глаза поймали чужие. Девушка стыдливо отвела взгляд, из-за чего не заметила усмешку со стороны парня. В машине Валентин Константинович посадил Николая Фёдоровича на переднее сиденье, дабы ничего не произошло, а остальным дал свободу выбора. *** — Вы серьёзно обвиняете меня? — выгибает бровь учитель. Он стоит в кабинете перед рабочим столом Валентина Константиновича, сложив руки на груди и злобно пялясь на него. — Да. Кира видела вас, — спокойно отвечает мужчина. Его будто совершенно не напрягает поведение преподавателя. — Но я был с ними! — вспыхивает учитель. — Сообщники, — улыбается Валентин Константинович. — Зайдите в инстаграм. Посмотрите их истории. Там видно, что мы были у меня дома. Посмотрите в галерею. Там локация и время. Можете счета проверить, мы заказывали пиццу. — Покажите все, что вы мне только что предъявили. Даня и второй парень послушно показывают видео, истории, выложенные ночью, а потом списания с карт. — Все? Мы не виноваты? — вскидывает бровь учитель. — Да, все нормально, — хмуро говорит Валентин Константинович. — Мы ошиблись. Думайте, кто это ещё мог быть, — советует мужчина. — А пока в машину. Едем к Ване. В больницу. — А можно с вами? — интересуется Николай Фёдорович. — Да пожалуйста, — отмахивается отец парня. *** В больнице светло и пахнет лекарствами. Атмосфера душит, оставляя на шее следы от пальцев, грубо бьет, окуная в суровую реальность. По коридорам ходят больные. Все страдают по-разному, но их теперь объединяет одно место, где они стали пленниками у ангелов в белых халатах, а их камеры — больничная палата. И ведь для некоторых это спасение, а для некоторых — смерть. Кира нервно сжимает в руке накидку, накручивая ее на палец. Она кусает губы, постукивает ногами и просто вертится на стуле. Отец парня о чем-то беседует с врачом, а дети послушно ждут его в зале ожидания. В моменты тревоги, Чернышёва обычно просила помощи и поддержки у Вани, но сейчас он сам причина этой тревоги, из-за чего становится ещё хуже. — Я схожу попью воды, — говорит девушка и уходит, пока на нее обеспокоенно смотрят друзья. Кира смотрит себе под ноги, не замечая никого впереди. Это сыграло с ней злую шутку. Она врезается в кого-то, слегка отлетая назад. Поднимая взгляд, она замечает того самого парня. Он потирает ушибленное плечо и тоже смотрит на девушку. — Ой, прости пожалуйста, я не заметил тебя, — виновато улыбается парень. — Да я тоже. Извини, — отвечает Кира. Она уже собирается уходить, но незнакомец ее останавливает. — Как тебя зовут? — Кира. А ты? — Саша, — парень протягивает руку. Чернышёва ее пожимает. — Очень приятно, — говорит девушка. — Взаимно. Можно взять ваш номерок? — интеллигентно интересуется парень. — Даже не знаю, — подхватывает игру Кира. — Чтож, тогда я пойду. Прошу прощения, что потревожил, — расстраивается Саша. Он поворачивается, собираясь уходить, но его останавливает голос. — Да я шучу, — говорит девушка. — А вот я уже не знаю, нужен номер мне или нет, — тянет парень. — Ну и иди нафиг, — деланно обижается Чернышёва, скрещивая руки на груди. — Ладно, ладно, не обижайся. Давай запишу, — парень быстро вбивает номер в чужой смартфон. Обменявшись телефонами они расходятся. И только пройдя пару-тройку метров они понимают, что сердце стучит с бешеной скоростью, а кончики пальцев оттаивают. Здесь могла бы быть: «Искра. Буря. Безумие.», но остается только осознание. *** — Вы можете зайти к нему. Я сказал кто здесь, он попросил впустить пока только вас, мужчина указывает на детей. — Хорошо, — хмыкает Николай Фёдорович. Кира и Денис радостные входят в палату. Бессмертных сидит на большой кровати в больничной пижаме. Парень и так худой, но из-за диеты и лекарств он исхудал ещё сильнее, а чего кожа стала бледная. — Привет, у нас очень хорошие новости! — улыбается Кира, вбегая в палату. — Я все знаю, — хмуро отвечает Ваня. — Ты о том, что Николай Фёдорович не виновен? — недоуменно спрашивает Денис, переглядываясь с девушкой. — Да. — То есть теперь вы можете встречаться снова! — радуется Чернышёва. — Нет. — Почему? — выгибает бровь Денис, скрещивая руки на груди. — Потому что я ученик, а он учитель. Мы не может быть вместе. Тем более моё отношение к нему изменилось. Я не хочу больше иметь с ним ничего общего. Зря я ему поверил. И да, передайте ему, чтобы не заходил ко мне, — все это парень сказал, глядя в стену. — И да. Спасибо что пришли, я очень ценю это, но не могли бы вы уйти пожалуйста? Я не готов говорить, — просит Ваня, умоляюще смотрит парень. — Да, конечно, мы тогда пойдем. Дверь закрывается, а Ваня начинает рыдать. Сердце разбивается на мелкие осколки, нанося раны на все остальное. Боль стискивает грудную клетку и не дает кричать. Руки начинают трястись и парень стучит кулаками по жесткому матрацу больничной кровати. Это сделал он сам. Он сам принял это решение. Сам отпустил, сам так сказал. И это ранит. Возможно, все что между ними было — было ошибкой. Возможно, все что они вместе пережили было лишь этапом в жизни, а они просто друг друга не поняли. В конце концов он учитель, Ваня ученик. Им не суждено. Погубят друг друга. Утонут, затянув на дно. А Бессмертных боится. За себя и за Колю. Он не заслуживает такого. Он достоин быть счастливым. Но внутри все равно щемит, а сердце болит. Ваня воет, закрывая рот рукой, а по шее льются соленые слезы. Сейчас ему хочется умереть. Исчезнуть. Просто не испытывать эту боль. Весь маленький мирок рушится. Он сам довел до этого. И он думает, что без Николая Федоровича будет лучше. Поэтому он отпускает. *** — Извините, Николай Фёдорович, но он не хочет вас видеть. Эти слова эхом отдаются в голове, звучат громко, оглушая. Что он сделал не так. Коля думает, что был максимально ласков и добр к парню, что давал все, что мог, но судьба сыграла злую шутку. Он впервые полюбил человека. Вот так просто, без загонов, полюбил светлого и доброго человека. Но прямо сейчас, какой-то идиот рушит все, что между ними было. Мостик, тонкий мостик между ними. Сердце рвется от этих мыслей, заставляя ком застрять в горле, а по щекам бежать горькие слезы. Они обжигают получше огня. Моральная боль всегда больнее физической. И когда первое можно заглушить вторым. Учитель подходит к стене и ударяет по ней кулаком, разбивая его в кровь. И кажется, что нужно отпустить…