Легион Урфина Джюса (хроники дуболомов)

Замок Гуррикапа представлял из себя комбинацию из пяти башен. Его основу составлял гигантский четырёхугольный пирамидальный донжон, на углах которого расположились округлые зубчатые башни с бойницами, которые едва дотягивались до середины главного строения. Изнутри - главная башня, которая, по-сути, и была самим замком, состоявшая из шести этажей с высоченными потолками. Вообще, изучая содержимое замка, становилось понятно, что Гуррикап был настоящим великаном. Об этом говорило абсолютно всё: и двери размером с ворота, и каменные ступеньки, через которые не смог бы переступить ни один человек (что любопытно, все ступеньки имели дополнительную кладку из кирпичей возле самой стены, чтобы лестницей могли пользоваться и обычные люди), и гигантская мебель из морёного дуба, а также столовые приборы и посуда из неизвестного прочного и лёгкого металла. Были в замке и предметы обихода обычных людей, которые по всей видимости обитали здесь после Гуррикапа. От них осталось даже кое-какое оружие, превратившееся в труху, в отличие от ножей, вилок и ложек волшебника, которые были изготовлены из неизвестного металла и находились в идеальном состоянии. Сложно сказать, что находилось у Гуррикапа на нижнем этаже, но люди оборудовали его под кузню, слесарку и столярку. На втором этаже они устроили кухню и обеденный зал. Третий этаж был жилым помещением, разделённым на несколько комнат. А вот следующие два этажа были не тронуты и сохранили свой прежний функционал: четвертый был библиотекой, а пятый апартаментами самого Гуррикапа, где располагались его спальня и рабочий кабинет. Именно на пятом этаже были огромные витражи из очень толстого разноцветного стекла. И именно здесь Потрясатель Вселенной и устроился. Именно сюда он поставил вывезенный из пещеры Гингемы телескоп. Вот только смотрел в него Урфин не только на звёзды, а прежде всего осматривал окрестности. Функционал шестого этажа трудно было определить… Возможно, это был чердак. Ничего ценного и интересного там не было, а всё вокруг было загажено птичьим помётом и забито всевозможным мусором, так как крыша замка была проломана. Кстати, после того, как дуболомы навели на чердаке марафет, Урфин не стал заделывать дыру в крыше, так как он решил использовать этот чердак как ангар для Крокодрона, ну и заодно для всякой птичьей авиации. Поиск Водожора Урфин частично свернул, поскольку понял, что много этого самого стебля ему не найти, и смирился с тем, что юнитов придётся делать штучных, а не массовых. Одного он уже сделал. И хотя на него ушло порошка, как на полдюжины дуболомов, но птерокодил этого стоил. Поэтому Потрясатель Вселенной не торопился с изготовлением новых бойцов, а решил пока запастись необходимой древесиной, а заодно приготовить необходимый инструмент. Лунного Масла конечно же было очень жалко, но были вещи, на которых экономить было нельзя. Именно поэтому этим волшебным составом были обработаны топор, пила и долото. Вот теперь, с помощью этих чудо-инструментов уже можно было реализовывать свои фантазии. Часть воронов и коршунов остались вести поиск. Беркуты тоже посменно вылетали осматривать пустыню. А всех остальных Урфин отозвал. Рейнджеры перевалили через хребет сами. Ну как сами — птицы конечно же показали дорогу. А вот людей перевёз Крокодрон. За два захода. По двое. Парни были в восторге! Страшно было всем. Но волшебство полёта затмевало любой страх. Пока Урфин и парни сержанта Шеда занимались восстановлением кузни и мастерских, Деревянная Армия тоже не сидела без дела. Рейнджеры должны были разведать маршрут через долину до самого входа в ущелье. Их задача была разведать, есть ли безопасный путь из ущелья в Блюланд, минуя Каменный Лес. Авиаразведку посылать было слишком опасно, да и бесполезно: во-первых — говорили, что там обитают страшные каменные птицы, которые убивали всех, кто приближался к каменной стране, а во-вторых — туман (либо пыльное облако), который вечно скрывал заколдованное место, всё равно не позволил бы ничего разглядеть. Следом за группой сержанта Чакниса следовал 4-й Оранжевый Сапёрно-Стрелковый взвод, который должен был заложить крепость, запирающую возможный вход в ущелье. Каждую из этих групп сопровождало по два ворона для связи и разведки. 3-й Зелёный взвод ушёл обратно за перевал. Их задача была доставить в замок заготовленный ясень. За один раз перенести все брёвна было невозможно, для этого потребовалось совершить три рейса. За это время дуболомы должны были довести переход через хребет до автоматизма. Что, в свою очередь, должно было пригодится им в дальнейшем, так как именно 3-й взвод Урфин решил сделать гарнизоном замка. И именно этот взвод должен был уметь совершать быстрые переходы через перевал для рейдов на территорию противника. Гуамоко продолжал натаскивать Крокодрона. Потрясатель Вселенной поставил задачу — птерокодил должен был научиться планировать до входа в ущелье, но пока мог дотянуть только лишь до середины долины. Раз в день Урфин совершал полёт, привыкая к высоте и отрабатывая управление аэрокрокодилом. Для большего удобства он соорудил сидушку из козьей шкуры, которая надёжно крепилась к корпусу Крокодрона. Через пять дней мастерские были приведены в рабочее состояние, и можно было приступать к изготовлению оружия. Шед предложил один из ножей Гуррикапа пустить на мечи. Из его клинка можно было изготовить либо 8 сабель, либо 12 коротких мечей. Можно конечно же было изготовить 4 тяжёлые сабли для дуболомовских командиров. Но Урфин решил остановиться именно на коротких мечах для пластунов. Пока сержант Шед изготовлял клинки, остальные были заняты производством рукоятей и ножен. Урфин теперь летал по два раза в день, а остальное время проводил либо в столярке, либо в своих апартаментах за шикарной гигантской картой Магиланда. На карте правда не было очень многих населённых пунктов, однако Древодел сам внёс необходимые коррективы. Ещё через пару дней прилетел ворон и сообщил об ещё одном найденном стебле. В этот раз Урфин решил лично слетать за ним на Крокодроне. Ну в общем всё прошло удачно, и Урфин мог записать себе в плюс два пункта: во-первых: новый стебель позволял изготовить ещё двух дуболомов, а учитывая, что порошка осталось в лучшем случае на трёх, то это весомая прибавка; ну и во-вторых — в горах Крокодрон летал вполне сносно. Вот на равнинной местности откровенно хреново, а в горах — вполне себе… Не высший пилотаж конечно же, но долететь куда надо и вернуться обратно он мог. Вернувшись с полёта, Урфин решил сделать первого дуболома. Нет, это ещё был не Толковый Майор Дорн — древесина для него ещё не дошла до нужной кондиции. Это был Знаменосец! Само знамя было готово. Чёрное полотнище было закреплено на толстом ясеневом четырёхметровом древке. Навершие было изготовлено из половины зубца вилки и остро заточено, таким образом им можно было не только колоть, но и резать, и если надо, то и рубить. Вторая половина зубца ушла на наконечник для копья сержанта Чакниса. Урфин счёл возможным вооружить командира рейнджеров мощным индивидуальным оружием, к тому же пригодным для метания. Над изготовлением Знаменосца Древодел не торопился. Новый дубовый воин планировался как элитный, к тому же изготовляемый по индивидуальному проекту, и поэтому он должен был выглядеть грозно и внушительно. В отличие от рядовых дуболомов, которых изготовляли из сосны и лишь головы у них были дубовые, Знаменосец должен был быть полностью из дуба. Ростом он был как капрал, только имел более толстые тумбообразные ноги и очень толстые, длинные (ниже колена) руки. Однако завершить Знаменосца в этот раз не получилось. Пришли вести из Когиды… Прилетевший ворон сообщил, что сбор урожая закончился, и теперь каторжан этапируют обратно на рудники. А вот теперь пришло время действовать… Братья Боды в полной экипировке из шкуры Шестилапого с короткими мечами и урфинофским арбалетом были переброшены через хребет. Затем наступил черёд Урфина. Ну а далее, с наступлением темноты, прошла дальнейшая переброска группы в район рудника. * * * Заученным до автоматизма движением Кабр Гвин опрокинул тачку, вываливая породу. Он коряво улыбнулся. Толкать порожнюю тачку это кайф. А ещё кайфовее — стоять и гаситься, пока её загружают. А вот потом будет совсем не кайф… Но самый некайф будет завтра и послезавтра, когда его очередь будет на забое и погрузке. Внезапно на тачку уселся ворон и прокаркал: — Кабрр Гвин. Внимание и повиновение! Прриказ Потррясателя Вселенной! Услышав титул Урфина, он опешил и чуть было не выпустил тачку из рук. — Кабрр Гвин, прродолжайте движение и не прривлекайте внимание стрражи. Внимательно запоминайте каждое слово. — Так ты от Урфина? Ворон взлетел и больно клюнул его в лоб: — Внимание и повиновение! Не ррассуждать и слушать! От такой невиданной наглости Гвин растерялся и как-то сразу проникся уважением к этой птице с большими полномочиями: — Слушаюсь, господин ворон. — Так-то лучше. Господин Гвин, после того, как вы соверршите следущий ррейс — из-за этой горры вылетит летающее чудовище. Ваша задача: прри появлении чудовища вы должны закрричать — «Ррудокопы! На нас напали ррудокопы! Это дрракон! Это ррудокопы!». Вы запомнили текст, господин Гвин? — Запомнил. Чего там не запомнить — «напали рудокопы, дракон, рудокопы» ничего сложного. А позвольте вопрос, господин ворон? — Никаких вопрросов! И никому ни слова. Сейчас вас освободят. Всё, что от вас нужно — это точно сыгррать свою рроль. И запомните, господин Гвин, вы должны так оррать, чтобы вас было слышно в самой Когиде. После этих слов ворон вспорхнул и полетел за ту самую гору, из-за которой должно было появиться какое-то чудовище. Кабр Гвин отказывался верить в происходящее, однако то место, куда клюнул ворон, болело вполне по-настоящему. Мысли о скором освобождении полностью затмили окружающую реальность и он сам не заметил, как чуть было не вбежал в штольню. — Эй, придурок, куда так несёшься? — Ты чё, паря, не наишачился ещё? — Гвин-старина, пищеблок в другой стороне… Зубоскальство грузчиков и забойщиков вернуло его в реальность. И он даже на мгновенье остановился. — Что, братан, поди дом вспомнил, ага? — с сочувствием спросил здоровенный детина-штрафник с кайлом и закованный в ручные кандалы. — Угу… — Эх… У меня тоже так бывает… Вспомнишь дом, речку, маму-старушку… И как будто уносишься отсюда… Эх, каторга проклятая… Глядя на кандалы, у Кабра Гвина невольно заныли натерые запястья и лодыжки. Один раз его заковывали в кандалы на 5 дней за провинность. Но это была полная фигня, по сравнению с тем, что было совсем недавно, когда их всех заковали не только в ручные, но и в ножные кандалы и погнали этапом в Когиду. Там, на месте, ноги им расковали, а вот руки — нет. Там они пахали, как проклятые, на строительстве амбаров, складов, конюшен и прочих хлевов. Затем их погнали на поля, где под палящими лучами солнца и свист плетей они собирали урожай. Затем снова заковали ноги, и снова этап… И вот теперь, за пререкания со стражей, заковали Большого Марка (как звали этого самого детину в кандалах). — Веселей шевелись, ребята! А то налетят вертухаи с плётками! — крикнул один из грузчиков. Большой Марк ударил кайлом и затянул песню, которую подхватили остальные каторжане: Бур калёный «тук» да «тук», да цепей кандальных звук. Веселей, ребята, бей, сил, ребята, не жалей. Веселей, ребята, бей, сил, ребята, не жалей… Остервенело поющие грузчики, умываясь кто потом, а кто слезами, закидали тачку Гвина породой и он двинулся наружу. Сердце бешено стучало. В голове огнём полыхало только одно — «правда или нет, правда или нет?». Он так и не понял, показалось ему или нет, но он вроде как услышал карканье. Очень сильно хотелось оглянуться и посмотреть на верх, но он сдержался. Вывалив породу, он всё-таки поднял голову и стал жадно цепляться взглядом за хребет горы над которой кружился ворон. Тот самый или нет — неизвестно. Но кружил. Стоящий на скале и укрытый под навесом деревянного грибка стражник взревел: — Э! Чё, сука, встал? Я те… Ааа… хххх-ааа-хххх, — стражник захрипел и стал пытаться хватать себя за спину. Страшно перекошенное лицо и дико выпученные глаза вертухая говорили о том, что с ним что-то случилось. Все кто был рядом, а это пара стражников и десяток катаржан, в недоумении уставились на происходящее. Внезапно стражник рухнул вниз. Из его спины торчало оперение арбалетного болта. Кабр Гвин в ужасе глянул на хребет. Глянул и обомлел. Огромная чёрная тень, раскинув страшные нетопыриные крылья, заходила от солнца. Казалось, что жуткая тварь нацелилась прямо на него. Несмотря на то, что Гвин реально жутко испугался, свою роль он всё-таки не забыл: — Рудокопы!!! Это рудокопы!!! Напали рудокопы!!! Это дракон!!! Спасайся, кто может!!! Рудокопы привели дракона!!! Рудокопы!!! — Кабр орал так, что аж сам обосрался от ужаса. Над гребнем хребта появилась фигура в каком-то балахоне, которая, размахивая коротким мечом, заорала: — Второй взвод, обходи слева! Над входом в штольню, из-за скалы появился ещё один человек в таком же балахоне и с заряженным арбалетом в руках. Человек тоже начал кричать: — Свободу каторжанам! Бей стражу! Ребята, бей стражу! Смерть стражникам! Свободу каторжанам! — Бей стражу! Свободу каторжанам! — сам не зная почему, но Гвин сразу же подхватил эти слова, увидев выбегающих из штольни каторжников, — да здравствуют рудокопы! — Бей их, ребята! — взревел Большой Марк. — Свободу каторжанам! Смерть стражникам! — донеслось сверху. Подняв головы, каторжане увидели, что на драконе сидит человек и, размахивая сияющей саблей, кричит: — Смерть тиранам! Свободу каторжанам! Пока арестанты долбили немногочисленных охранников, дракон устремился к караулке стражников, которые даже не думали сопротивляться, а сразу же ломанулись драпать, кто куда. Однако, закованный в кольчугу толстый старший надзиратель стал размахивать саблей и призывать стражников вспомнить о долге. Двое действительно вспомнили и, схватив копья, последовали за своим предводителем. Урфин не стал задерживать на них внимание, а устремил Крокодрона в погоню за убегающими. Пролетая над тем, кто бежал самым первым, птерокодил ловко откусил ему голову, после чего приземлился, пробороздив землю когтями. Страшной силы удар огромного хвоста выбил дух из ещё одного стражника. Двое оставшихся с дикими воплями ужаса бросились кто куда. — Хорошо бегут? — Великолепно, батяня! — Вот и пусть бегут. А мы пойдём поглядим, что там происходит. — Бать, а если этот живой? — Ну так добей. Хруст черепа под мощными челюстями избавил от дальнейших сомнений на этот счёт. Тем временем оставшиеся в живых четыре стражника, ощетинившись копьями, сплотились вокруг старшего надзирателя. Шлемов ни на ком не было — охранники ленились таскать доспехи. Кольчуги то были только у двоих, не считая их командира, которые орал, обращаясь к каторжанам: — Братцы, да кого вы слушаете! Да всем известно, что рудокопы людоеды и мужелюбы! Бей их, ребята! Послужите отчизне! Я сам за вас похлопочу перед Кокусом! Всем амнистия, братцы! Том Бод разрядил ему в пузо арбалет. Болт пробил кольчугу словно бумагу. Старший надзиратель с истошным визгом повалился набок. — Получил, братец? — Том зло выматерился. — Забивай, забивай их, ребята, — орал наконец-то добравшийся до поля боя и размахивающий мечом Нен Бод. Град камней обрушился на стражников. Маты, крики ярости, предсмертные стоны слились в один жуткий рёв. Едва бойня закончилась и каторжники ещё не успели отойти от горячки боя, как перед ними предстал ещё один человек в таком же странном балахоне, позади которого шествовало жуткое чудовище, похожее на огромного крокодила с нетопыриными крыльями. Морда монстра была густо забрызгана кровищей. Урфин Джюс вложил саблю в ножны и скинул капюшон. — Повелитель! Не может быть! Это же король Урфин! — выпалил бывший наудовец Тин Калби. — Слава королю Урфину! — крикнул Кабр Гвин. Запыхавшиеся, но довольные братья Боды тоже скинули капюшоны, и практически в один голос рявкнули: — Слава НАУД! — Да это же Том! Том Бод и его брат Нен! Том-старина! — выкрикнул ещё один урфинджюсовец Элл Стом и кинулся навстречу своему другу и соратнику. — Элл-братуха, — Том закинул арбалет за спину и, раздвинув руки, расплылся в улыбке. Друзья обнялись, похлопав друг друга по спине. Остальные каторжане с нескрываемым удивлением наблюдали за встречей старых друзей. — Так это не рудокопы?! — прогрохотал Большой Марк. — Какие, в сраку, рудокопы, братан? Это в сто раз лучше! Это великий Урфин и наши парни! — Тин Калби настолько святился радостью, что Марк сам невольно улыбнулся, глядя на товарища по несчастью, а теперь возможно и по счастью. Каторжане радостно загалдели, ещё толком не отойдя от горячки боя, но уже понемногу начиная приходить в себя и осознавать реальность. Когда всё внезапно началось, никто совершенно не задумывался о дальнейших перспективах. Они лишь яростно били стражников, завоёвывая свободу. Тогда никто и не думал, что они делают это совместно с рудокопами, о которых они только слышали, но никогда не видели. Причём слышали только какие-то жуткие сказки. А теперь, как оказалось — их спасители это не какие-то страшные рудокопы, а свои ребята. Ну, по крайней мере, друзья их товарищей по каторжанской доле. Да ещё и с самим Урфином, о котором они так много рассказывали. Большой Марк, звеня кандалами, без страха двинулся на встречу Урфину. Бывший дровосек хотел закрыть все вопросы сразу и на месте. Однако его опередил Кабр Гвин, который выскочил вперёд и начал рапортовать: — Ваше величество, докладывает наместник… , — однако Урфин грубо его прервал: — Ты больше не наместник! Ты просрал своё наместничество! Ты просрал взвод Ватиса! Все уставились на своего товарища, понимая, что он виноват наверное вообще во всех бедах. И что суровый Урфин Джюс сейчас покарает его за все его косяки. Катаржане невольно начали отходить в стороны от Кабра, словно стоять с ним рядом было зашкварно. Однако то, что король произнёс далее, вообще не ожидал никто: — А я просрал Изумрудный Город! Я просрал Деревянную Армию! И я просрал корону! Так что я больше не король! — Повелитель, но я так понимаю, что это ещё не конец? — спросил Элл Стом. — Элл-дружище, да какой конец?! Есть ты, есть я, есть Тим, есть Шед, есть Кабр, есть НАУД, есть Крокодрон! Так что, друг мой, ещё ничего не закончено! — Это, парни, как его, ну в общем я конкретно есть! Я есть фактически! И есть НАУД! И есть батяня-Урфин! Так что мы всем пасть порвём! Это вам я говорю — Крокодрон! Возражать чудищу никто не стал. Лишь бывший дровосек бесстрашно двинулся вперёд. — Урфин, меня зовут Большой Марк. А что же будет дальше? — Дальше? А дальше будет борьба за свободу, — Урфин на секунду замешкался и, сам не зная почему, выпалил, — за свободу всех каторжан! Услышав это, полсотни глоток взорвались: — Урфин! Урфин! Урфин! — А месть? — спросил Большой Марк. — Дружище-Марк, а мы уже мстим. Пойдём мстить вместе с нами? — Потрясатель Вселенной протянул ему руку. Бывший дровосек обеими руками с чувством пожал протянутую ему длань. Всё это сопровождалось радостными возгласами каторжан, наудовцев и Крокодрона. Глядя на последнего, арестанты невольно испытывали благоговейный ужас, и радовались, что это разговорчивое чудовище на их стороне. — Ну это, парни! Братуха-Марк сделал правильный выбор! Ну я вижу, что народ вы неглупый и понимаете, что дальше дорога у вас только одна, правильно? Без нас — вам всем кабзда, парни! И вы это не хуже меня знаете. Но вам, джентльмены, сказочно повезло! Вам выпал шанс, который выпадает далеко не всем, и выпадет раз в жизни! Ваш единственный шанс — это НАУД! А НАУД — это кампания самых душевных ребят! НАУД — это братство избранных! НАУД — это один за всех и все за одно! Добро пожаловать в НАУД, джентльмены! И будь я не Крокодрон, если кто-то из вас пожалеет о своём выборе! — Слава НАУД! — рявкнули братья-ефрейторы. — Слава НАУД! — рявкнули каторжане. — Кандальных расковать! Все кандалы собрать и утопить в параше! - приказал Урфин Джюс.