Наброски

Убитые в кровь руки, ссадины по всему телу, разбитая губа и опухшая часть лица ярко выражались на теле Семенюка. Он снова подрался без причины, то есть она была, но не такая значимая, а Вова человек вспыльчивый и заводится с любой мелочи. Не жалеет. Отстоял своё в честных «переговорах» двое на одного. Он плёлся с очередного прогулянного урока домой, где его никто не ждал. Конечно ему было абсолютно всё равно на это, ведь родители никогда не уделяли ему должного внимания и воспитания, поэтому сейчас, забив огромный болт на учебу, он собирается к своему лучшему другу. Шагая по пустой улице между дворами домов, выходит в тихий сквер. Кроны деревьев тёплых цветов спокойно качались из стороны в сторону, подгоняя прохладный ветер. Солнечные лучи мало освещали это скрытое от людских глаз давно забытое место, тут и вправду никто не ходил, лишь изредка можно было встретить здесь группы подростков, случайно забредавших в это место. Непринужденная атмосфера спокойствия давала полностью расслабиться и забыться в своих мыслях. Парень часто приходил сюда в любое время года. Это в любом случае лучше, чем находится дома в четырёх стенах, где всем на тебя наплевать, да и вообще напряжённая обстановка там нагнетала и наводила лишь на плохой лад. Его излюбленная лавочка находилась в глубине деревьев на скрытой листвой дорожке, она была неприметной и поэтому пользовалась симпатией. Кинув рюкзак с собранным набором необходимых принадлежностей, Вова не без трудностей удобно расположился на ней, откинув голову на рюкзак, предварительно достав оттуда скетчбук и простой, остро наточенный карандаш. Всё тело ныло, но он не придавал этому значения, полностью погружаясь в процесс рисования. Володя любил рисовать, можно сказать, это являлось его самым любимым хобби из всех что у него были, и которые Вова когда-либо пробовал. Рисование отвлекало и расслабляло одновременно. Вообще парень благодарен своему другу, который и предложил ему эту идею. Сам он бы никогда не подумал заняться таким увлечением. Хруст ломающийся от сухости листьев привлёк внимание парня. В дали показался высокий стройный силуэт — его Вова узнает из тысячи. Силуэт приближался, и в редко проскальзывающий лучах солнца показалось радостное, беззаботное лицо. Голубые глаза смотрели прямо в серые, в них появилась капелька беспокойства. Хесус не впервые сталкивается с таким физическим состоянием друга, можно сказать это было обыденностью в его жизни. Но он каждый раз как в первый проявлял интерес, расспрашивал о случившемся и после помогал справится с бинтами или обработать раны. В этот раз Алексей не стал задавать вопросы, просто приземлился на край скамейки, скидывая лёгкую сумку с плеча. Дабы Лёше было удобнее сидеть, и он не теснился где-то в углу, младший уселся в позу лотоса и начал диалог: — Привет, старый! — с нескрываемой искренней улыбкой произнёс Владимир. — Привет, — с таким же выражением лица скромно ответил парень, — я смотрю ты начал новый разворот, что рисовать собираешься? — Да вот идея никак не идёт, может ты что предложишь? — Хмм… А нарисуй меня, — он явно знал что сказать, поэтому уже, выбирая лучшую позу, довольно лыбился. — Ну идея ничё такая, давай. Пару часов пролетели незаметно, парни обратили внимание на время только когда стало заметно холодать и улица погружалась во тьму. Они всё это время беспечно болтали на поверхностные темы, шутили, смеялись, успели даже съесть захваченные с собой из дома Хеса бутерброды. Обсудили всех и вся, прекрасно провели время. И кажется Вова так и оставил разворот в скетчбуке абсолютно чистым. На пути к дому Лёши, Володя успел споткнуться о ровную поверхность и умудрился ободрать колено, подвернув ногу. Худые руки помогли встать, и одна из них расположилась на талии младшего, придерживая, чтобы тот уже точно не упал. Короткий смущенный смешок пролетел со стороны Семенюка, когда он перекидывал свою руку через плечо старшего. Лёша знал, что Вова ой как не любит помощь в таком деле, что он всегда должен сам справляться с такими пустяками, но он настаивал на своём. Медленным шагом ребята дошли до дома. Родители Хесуса пропадали на работе до раннего утра, а иногда вовсе не появлялись по несколько дней. Но они всегда были рады гостям и друзьям сына. Заходя в квартиру, первым делом Лёша побежал в сторону ванны, где находилась аптечка со всеми нужными медикаментами. Тело вздрогнуло от ощущения тёплых рук, обвивающихся вокруг поясницы, и головы которая прижималась к ровной его спине. Обрывисто выдохнув, он наконец нашёл то что искал и развернулся к Вове лицом, тепло улыбаясь. Младший крайне редко проявлял такие резкие приливы нежности и тактильности. Сказать что Хесус был против таких действий друга было бы категорически неправильно, наоборот, ему нравилось такое поведение друга. Это всякий раз лучше, чем если бы он спорил или не дай Бог опять дрался с кем-то. — Пойдём на кухню, я сделаю нам чай, и мы быстро устраним весь этот непорядок, — это был самый что ни на есть настоящий, домашний Хесус. Такой невинный и добрый, что хотелось кричать от того насколько он ласковый. Он был немного зол на Вову, и эта капелька идеально сочеталась с его выражением лица. Такой Лёша ему нравился больше всего. Это окончательно добивало Вову, он ещё раз всеми силами сгрёб в охапку старшего и крепко-накрепко прижал к себе. — Хесус, ты лучший, — у парня же дыхание спёрло, он ещё никогда не видел настолько искренних и любвеобильных эмоций друга. Отложив аптечку в сторону, он обнимает в ответ, поглаживает лёгкими движениями спину и утыкается носом в светлую макушку. — Руки показывай, — шепчет на ухо Лёша и немного отходит от парня. Вова с неохотой отстраняется, демонстрируя свои покалеченные локти, костяшки пальцев, невинно улыбается с прищуром в глазах. У Губанова сердце кровью обливается при виде ушибов и ран, представляя на себе как это было. Они так и стоят в ванной: Лёша облокотился на стиральную машинку и рыщет в аптечке, выискивая перекись и бинты. Пару секунд и худые, почти что ледяные руки, аккуратно поглаживают чужие запястья, выливая жидкость из баночки. Семенюк морщится и шипит от неприятных ощущений на коже, но терпит как может, посильнее обхватывая руку друга. Лёша проделывает тоже самое с другой рукой и после перематывает ушибленный палец. Вова благодарен ему за это. За эти моменты и за то, что тот всегда может помочь ему. Он напоследок обнимает в знак благодарности и чмокает голубоглазого в щёку. Время близится к часу ночи, и никто не собирается уходить. В потёмках ребята забираются на кровать, укрываясь тёплым пледом, включают какой-то хоррор (по рекомендациям Вовы он того стоил) и берут заранее подготовленные вкусняшки. В комнате царила атмосфера спокойствия и умиротворения, что уж говорить о Лёше, который удобно устроился на плече Володи, сцепив руки поперёк его груди и изредка вздрагивал, сжимал крепче, когда в фильме появлялись скримеры. Второй лишь по-доброму ухмылялся реакции парня, доедая оставшийся попкорн. Фильм выдался интересным, с загнутым сюжетом, персонажи грамотно раскрывались, а неожиданные резкие пугающие сценки захватывали дух. Под конец, Хесуса так истощила постоянная эмоциональная нагрузка, что его начало клонить в сон, и он мирно посапывал на плече друга. Вова заметил это, когда ощутил в районе шеи щекочущее тёплое дыхание. Откладывая в сторону пустую тарелку и выключая телевизор, глаза сами начинают слипаться, а греющий своим телом Хесус и плед лишь добавляли комфорта и уже нагоняли приятные сны. Они так и заснули: Хесус — сопя на плече Вовы, Вова — на спине, сцепив руки в замке под милый убаюкивающий храп друга. Проснулись они поздно, точнее Вова открыл глаза, когда через небольшую щелку закрытых штор пробрался яркий луч солнца. Он недовольно поморщился и ещё несколько минут лежал с закрытыми глазами в надежде поспать ещё пару часиков. Увы не вышло, кто-то специально раскрыл эти дурацкие шторы полностью, и солнечные лучи осветили и без того светлую просторную комнату. Раздраженно протирая глаза, он садится на край кровати и свешивает ноги. — Добрый день, Вов! — по-доброму подал голос Лёша, — я там приготовил яичницу, вроде получилось ничего так, иди ешь, пока не остыла. — А? Какой добрый день, утро начинается, когда я встану. Дай мне пять минут, солнце, — парень лучил побесить Хеса, поэтому иногда ласково называл его разными прозвищами. В ответ Хесус лишь закатил глаза, улыбнулся и продолжил уборку по дому. Но что-то в его поведении Вове не нравилось, он был какой-то немного нервный, будто скрывает что-то. По крайней мере ему так казалось. Вова всё же встаёт с кровати и направляется на кухню, попутно поправляя чуть задравшуюся футболку. Ещё раз сладко потянувшись, садится за кухонный стол, он был уже накрыт. От только что приготовленной яичницы с беконом пахло довольно вкусно, а в стакане был налит морс. — Приятного аппетита! — доносится из коридора. Лёша шёл в сторону кухни. Уже совсем скоро он сел напротив завтракающего парня, — Вова, вообщем мне надо тебе кое-что сказать, — он с серьёзным видом посмотрел на младшего. Тот немного напрягся и даже перестал жевать, сосредоточив свой взгляд на нём в ожидании продолжения, — Я скоро улетаю учиться в Америку по обмену, — выпалил быстро и ждал ответной реакции. — Подожди, ты серьезно сейчас? — голос Вовы немного дрогнул, он моментально отставил тарелку, немного не веря, издал истеричный смешок, чуть не подавившись едой. — Да, — Хесус немного притих, сказал почти что шепотом, но так чтобы Вова услышал. — Не может быть, как же ты там будешь, твой уровень английского это «привет, пока», куда тебе там. Ты же шутишь, правда? Скажи что да, — Вова начал повторяться, — А как же наша дружба? Ты единственный кто меня поддерживает и помогает мне, а как я буду без тебя, Хес, это неправда, ты специально врешь мне, — на глазах наворачиваются слёзы, говорить становиться сложный из-за образовавшегося кома в горле, паника понемногу охватывает его. — Стой, Вова, успокойся, не стал бы я тебе врать. Я ещё никуда не уехал, я здесь, с тобой. Тем более мы не в каменном веке живем, у нас и связь есть, мы сможем писать друг другу, созваниваться… — слова были правдивы, Лёша пытался успокоить друга. Слова друга резали слух, он понимал что ничего не может с этим сделать. Но дикая обида зародилась в самом корне души парня — Нет, нет, Хес, ты не понимаешь… Ты не можешь… Вову заключают в настолько крепкие объятия, что все слёзы сразу же выжимаются из него. Остатки продолжают течь из открытых глаз, которые сейчас смотрят в пустоту. Хесус продолжает держать друга, гладит по спине и шепчет успокаивающие слова. — Это всего на год, я вернусь, буду писать тебе каждый день, я буду рядом, слышишь? — Нет, Хес, не понимаю, мне страшно, а если забудешь? — Брось это, мы с тобой не первый год знакомы. Незачем мне так поступать с тобой. Проходит минут десять прежде чем Вова успокаивается. — Когда ты уезжаешь? — На следующей неделе. *** Вова вторую неделю лежит в своей кровати после того как Хес последний раз помахал ему на прощание в аэропорту, скрываясь в толпе. Все раны почти зажили и уже не приносили такого дискомфорта. Но одна осталась, свежая, доходящая до самого сердца и кровоточащая с каждым днём всё сильнее, и речь идёт совсем не о порезе, нет. Про учёбу он забыл ещё давно. Единственное что он делал, так это не расставался со своим скетчбуком, всё время зарисовывал что-то, а потом долго рассматривал. Конечно он переписывался с Лёшей, но эти переписки начинались с «привет, как дела?» и заканчивались на сообщение друга «Извини, у меня нет времени, давай потом. Пока!». «Как ты надоел со своей учёбой и вечными делами, Хес…» — говорил Володя, в очередной раз включая музыку погромче и откидывая телефон куда подальше. Последние дни он вообще не получал ответа, Хесус даже не читал его сообщения, Вова злился сильно. Он столько раз обещал ему, что не бросит, будет писать и всё будет как прежне. Паршивое настроение иногда и вовсе перерастало в истерики, и страницы с набросками бывало безжалостно сминались или разрывались на мелкие кусочки в порыве гнева. Прошёл месяц или полтора, парень не особо следил за этим. Начались осенние каникулы, а на улице заметно похолодало. Вова решил выбраться на улицу подышать свежим воздухом. Собирался он недолго: чёрные спортивки, растянутая белая футболка, носки и кроссы. Накинув на себя куртку, выбежал на улицу, не забыв захватить с собой сумку с тем же набором, что и тогда месяц назад. Вова выбрал другой маршрут, шагая по серым улицам стараясь обходить лужи, он вышел на набережную. Тут протекала небольшая по своим размерам речка. Летом тут было хорошо. Мельком вспоминая те дни из детства, когда в лёгкие попадал свежий воздух после недавно прошедшего дождя, и он с ещё парой ребят бежали насквозь промокшие по сырым дорогам города. Улыбка сама появилась на лице, а в глазах заиграл озорной огонёк. Хотелось как тогда, с разбега прыгнуть в огромную лужу, чтобы брызги разлетелись во все стороны. Тогда же он и познакомился с Лёшей. Одна лишь мысль о нём сразу заглушила его воспоминания. Сигнал автомобиля резко вырвал парня из мыслей, он понял, что стоит на пешеходном переходе, Вова за секунду преодолел кажется метров пять того и больше, сердце бешено билось. «Меня чуть не сбили!» — проорал про себя Семенюк — Мудак! — крикнул он вслед удаляющейся машине. — Ездят же тут всякие, даже не притормозил. Чёрт, — в добавок иномарка облила его со спины, проехавшись по луже. Настроение было испорчено, но домой никто не собирался. Володя быстро отряхнулся, покрепче перехватил сумку и направился вдоль набережной. — О, Вова, здарова! — это был Серёжа или же как его иногда называли друзья — Жожо. Крупный парнишка выше ростом, но младше на год, с чёрными кудрями, которые он не расчёсывает и к тому же видимо не моет, пахло от него точно не цветочками, — Смотрю прикид у тебя новый, решил слиться с местностью? — сам пошутил, сам посмеялся. Именно эта фраза возникла в голове у парня. Жожо бесил Володю, его шутки и неуместные действия, а ещё тот про гигиену видимо вообще не слышал, моется по праздникам. — Заткнись, а, — злобно отвечает и проходит мимо, специально задевая того плечом. — Ну что ты так, я поговорить хочу. — А я не хочу, Серёг, отвали, иди куда шёл, — продолжая разговор в том же тоне. Серёжа ничего не ответил, развернулся и зашагал снова в противоположном направлении. Вова облегченно выдохнул и двинулся дальше до лавочки, на которой он сможет усеяться и начать рисовать. Облака понемногу рассеивались, пропуская сквозь лучи солнца. Набережная заиграла новыми красками, и пока всё снова не затянуло тучами, парень сел на ближайшую лавку и начал зарисовывать открывавшийся с неё вид. Карандаш вырисовывал линии, создавая общий план будущего шедевра, рука сама вела его по бумаге. Глаза зацепились за участок на бумаге, он всё-таки немного пострадал после случая на дороге. Неприятно, но что поделать. Засмотревшись, Вова не заметил как на лавку приземлилась одна персона, угадайте кто? Правильно, это снова был Жожо. Только в этот раз он прятал что-то за своей широкой спиной. Старший дернулся, но не подал виду, его порядком задолбало присутствие этого чудика, и хотелось избавиться от него поскорее. Так ещё и по всей видимости он следил за ним. — Что ты пристал ко мне? — Да так, я же говорю, просто поговорить хотел. Это тебе кстати, — он протянул из-за спины банку с пивом — заметил ты не в настроении, вот решил угостить, расслабишься хоть немного, — по-доброму улыбаясь, произносит Жожо, протягивая ему металлическую банку. — Серёг, ты какой-то добрый, спасибо конечно, но чего ты хочешь от меня, серьезно. — говорит он, принимая подарок. Как оказалось, Серёжа и вправду просто хотел пообщаться с кем-то, из-за того что друзей у него особо не было, с кем он общался разъехались, а тут такая встреча. Вова с Жожо не были особо друзьями, но пару лет они учились в одном классе (потому что его оставляли на второй год), были самыми отбитыми парнями по мнению учителей. Тогда же Вова начал больше времени проводить с Лёшей, и их общение с Сергеем вовсе сошло на нет после перехода парня в другой класс. — Ого, ты рисуешь?! Красиво, — с неким восхищением говорит Жожо, пока берет в свои руки чужой скетчбук. — о, а это… — листы переворачиваются и парень удивленно смотрит на листы бумаги. — Стой! Отдай! — вырывая из рук своё «личное», — это не то что ты… — О, это же Лёша! — кудрявый не ожидал увидеть его там. — А, ну да-да. — Он тебе нравится? — наивно спрашивает парень. — Что? Нет конечно, ты за кого меня держишь, — смущаясь и одновременно злясь на я друга, выпаливает тот. — Всё норм Вов, ты чего. Дальше их общение прошло без таких происшествий, и Жожо даже решил провести парня до дома. Попрощавшись, кудрявый крепко обнял, и они разошлись по домам. *** Вова резко поднимается с кровати с пониманием того, что забыл о встрече с Серёжей. Вчера вечером они договорились встретиться в парке неподалёку от его дома, и как удачно что опомнился он за пять минут до назначенного времени. Быстро напялив на себя вчерашнюю одежду, выбежал из квартиры и, чуть не поскользнувшись на мокрой лестничной площадке, бегом добрался до злосчастного парка. Впереди за засохшими кустами шиповника показалась чёрная макушка. Снизив темп, Вова приближался к фигуре, стоявшей спиной к нему. — О, я думал ты уже забыл про меня, — пятерней зарываясь в свои кудрявые волосы, повернулся Жожо. Он явно обрадовался, что Вова пришёл. — Серёг, сорян, я реально забыл про встречу, надеюсь ты не долго здесь стоишь? Прости меня, — с отдышкой еле протараторил Вова. — Да без проблем, я не в обиде! — он протянул руку в знак примирения. Рука хлёстко отбила широкую ладонь кудрявого для рукопожатия, она же достаточно сильно притянула парня к себе, заключив в недообьятие, вторая ладонь с силой хлопала по спине, что чуть лёгкие второму на ружу не выбила. — Хорош, Вовчик. Ребята направились в сторону набережной, забирая немного левей, пришли к заброшенной девятиэтажке. Вид у неё был плачевный и явно не внушал доверия, стены расписаны в граффити, кажется, и живого места на них не было. Их это особо не волновало, поэтому, не думая, они отправились на разведку территории. Внутри как ни странно было очень грязно, видимо группы подростков, что здесь тусуются, позаботились об этом. Девять пролётов прошли незаметно, и Вова с Серёжей выбрались на крышу заброшенного здания. Повсюду валялись осколки разбитых бутылок от пива и другой алкашной хрени. Но и наши герои не промах, в рюкзаке Серого оказалась пара бутылок светлого, которые он вручил своему другу. Открывашки с собой не было, за что старший влепил ему подзатыльник, пришлось открывать с помощью подручных средств, а именно бетонного ограждения на крыше. Успешно справившись с задачей, они отметили это — каждый сделал по глотку. Снова веселясь и обсуждая разные темы, они не заметили как содержимое бутылок закончилось, на улице заметно потемнело, а Пешкова начало развозить. — Вов, а не хочешь ко мне в гости на чай зайти? Можешь даже с ночёвкой, — на его лице играла весёлая улыбка, а тёмные глаза смотрели с прищуром. — Ты как будто потрахаться предлагаешь, как от такого откажешься, — в конце прыская от смеха. — Ну, Вов, блять, если ты хочешь… — кучерявый немного покраснел, играя бровями, но оба посмеялись с тупой шутки. — Пошли давай, пока ты тут не уснул ещё. Улицы вечернего города освещали фонари, и ребята плелись по этим улочкам в тишине. Не знаю что нашло в тот момент на Жожо, но его рука сначала по свойски опустилась на плечо приятеля, а через время и вовсе уже приобнимала старшего за талию. Парня немного смутило такое положение, но то ли действие недавно выпитого пива, то ли ему нравилось, что делает Серёга, но ему он ничего не сказал. Так они дошли до дома Пешкова. Проскочив в подъезд, ребята поднялись на второй этаж, остановившись на лестничной клетке. — Ну так что, зайдёшь? — Жожо внимательно изучал взгляд Вовы. Вова знал, что дома его всё равно не ждут, а провести время с хорошим товарищем — идея хорошая. — Ага, иди ставь чайник, будем чай пить. Кудрявый парень жил отдельно от родителей, он был не из бедной семьи, но квартирка выглядела довольно скромно. Это была небольшая студия: кухня, совмещённая со спальней, и раздельный санузел. Ничего лишнего. Володе даже понравилось здесь, возможно он бы хотел жить в таком пространстве. — Проходи, Вов! Тебе какой чай сделать, — послышался голос из кухни, — есть зелёный, ромашковый, эрл грэй или чёрный? — Давай чёрный с двумя ложками сахара. Вечер проходит спокойно и без происшествий. Серёжа давно переместился на огромную кровать — на неё точно бы поместилось ещё четыре таких же парня. Недолго думая, Семенюк допивает уже остывший чай и плюхается на кровать слева от Пешкова. Матрац мягкий и под весом прогибается, подкидывая разлёгшегося на нём парня. — Эй, Вов, — тычет он возмущённо пальцем в чужой бок, — не елозь, — коварно улыбается, когда точное попадание в чувствительную точку заставляет Вову болезненно скрутиться. — Ах ты, сам напросился! — Вова резким движением нападает на Серёжу несколько раз подряд тычет его куда придётся. Смех Жожо заливает небольшую квартиру целиком, кажется он уже плачет от этой недопытки. — Всё-всё хватит, — грудь взымается быстро и кудрявый пытается отдышаться, — давай фильм включим какой-нибудь, а то уже спать хочется, — доказывая свои слова долгим зевком. Отлично. С фильмом ребята определились быстро, включили какой-то упоротый комедийный ужастик и уже полчаса ржут с игры актеров и тупости сюжета, пока один из них не засыпает на середине фильма. Одному смотреть фильм было скучно, поэтому закрыв крышку ноута, второй забирается под плед, перетягивая полностью на себя, засыпает.