Грань

— Госпожа Юн СоА, о чем вы так упорно думаете? — мужчина привычно улыбается, наблюдая за тем, как женщина сидящая напротив него задумчиво ковыряется в холодной лапше. Она уже давно научилась есть ее. Она уже давно не думала о том, кто ушел. Но не было ли это простым самовнушением? Юн СоА не знала ответа. Когда в жизни есть любовь — все становится более ярким. Тогда все можно стерпеть. Однако она еще не рассыпалась на осколки. Жизнь продолжалась. Она все так жила в своем мире, думая, что все, что случилось с ней красивый сон. Сказка. Которую не вернуть. — Ч… что? Простите, директор Шин… О чем вы спросили? — она хмурится, поднимая взгляд на Шин ХуЕ, честно признаваясь, что прослушала, утонув в мыслях. — О чем вы думаете? — все так же спокойно интересуется полубог. Он не корит ее. Порой он сам забывался в мыслях настолько, что никто не мог достучаться до него. — А... — СоА поджимает губы, ощущая давящую где-то в сердце неловкость. — Ничего особенного... Просто подумала, что рядом с вами очень спокойно. Я давно не испытывала подобного ощущения. С тех пор как... Она осекается. Вспоминая лицо речного бога, который так и не явился. Ее желание не сбылось. Он оставил ее. Ради мира во всем мире. Ради себя. Она кривит губы в ироничной усмешке. Она не умеет лгать, поэтому договаривает правду, открыто смотря на своего «друга»: — Возможно… все же мое желание не было таким сильным, раз гребень не исполнил его, — СоА подмечает, как мужчина, сидящий напротив нее, хмурится, откладывая палочки в сторону и, вглядываясь в ее тепло-карие глаза. Шин ХуЕ словно мантру твердил себе, что отказался от идеи завоевать Юн СоА. Они — друзья. Не больше и не меньше. Твердил, что подвинуть в ее сердце одного нахального бога — почти что нереально, что-то из рода фантастики; что отпустить того, кого ты любишь — правильное решение, если от этого зависит ее счастье. И сейчас, подобное заявление вновь рождало в нем эгоистичные желания, которые он так усердно пытался похоронить в себе. Знает ли она о его чувствах, Шин ХуЕ, раз так открыто говорит о том, что возможно и не так сильно любила?.. Наверное, нет. — Знаете, таким ответом вы даете мне надежду, — края его губ поддергиваются, когда девушка напротив краснеет, поняв о чем он. В ее глазах — удивление, непонимание, растерянность. Логическая цепочка всех предыдущих действий президента теперь укладывается в голове. Насколько же слепа она была. Но она не знает что ответить. — Я.. Эм... — Не стоит давать мне ответа сейчас. Я умею ждать. Всегда умел. Вы же знаете. СоА слабо улыбается. Они были во многом похожи. Наверное, именно поэтому порой ее тянуло к нему как магнитом. С ним было есть о чем поговорить. Она понимала его, он ее. Они оба какие-то две странные недожертвы. Почти сломленные, но все еще собирающие себя по кусочкам. — Почему вы так уверены... Ох. Почему я вам нравлюсь? Если я даже себя сама полюбить не могу, — она поджимает губы, смотря украдкой на мужчину. На его устах ни о чем не говорящая улыбка, хотя в глазах — все ответы. В темных углях пылает так незнакомая ей нежность. — Когда вы вообще… ну… это?. . — Разве нужна причина? Причины нет. Когда? Вы мне понравились еще с начала нашего знакомства. Вы показались мне крайне добрым и отзывчивым человеком. Этого достаточно, чтобы привлечь внимание. Разве нет? — Но я вела тогда себя как последняя ведьма... — Это не делало вас хуже в моих глазах. Его улыбка напоминает о теплом солнце во время рассвета. Еще не яркая, но и не обжигающая. Он так не похож на ХаБэка... — Тогда, давайте... попробуем, — это заявление такое неожиданное, что он чуть не роняет стакан из рук. Вся его хваленная выдержка на мгновение крошится. Вода растекается по столу, и они оба кидаются вытирать ее сухими салфетками. Их пальцы соприкасаются на мгновение, но этого достаточно, чтобы по коже пробежались мурашки. ХуЕ замирает, поднимая взгляд на застывшую СоА. Они оба ощущают странную неловкость. Странные чувства. Мужчина сглатывает, отводя взгляд. — Я… простите. Не нужно было говорить это так неожиданно, — она неловко улыбается. — Нет. Все в порядке. Это вы меня простите. Я немного удивился, — девушка не может скрыть улыбки: как же быстро «собирается» директор Шин, становясь обычной каменной стеной — надежным и спокойным. — А мне показалось, что очень даже, — она открыто и ясно улыбается, и так солнечно, что у ХуЕ сердце невольно замирает. — Мы можем попробовать, но что насчет вас?.. — обоюдный вопрос и СоА задумывается. После нескольких минут раздумий, она медленно облекает мысли в слова: — Вы нравитесь мне, но, наверное, это немного другое чувство. Я еще не совсем уверена. Но… вы мне нравитесь. — Этого вполне достаточно, — мужчина улыбается. На душе становится так легко и тепло. Его словно очистили от тяжкого груза. Ему кажется, что после стольких неприятностей, его одарили божьим даром, не иначе. СоА опускает глаза, ощущая, как щеки краснеют. Украдкой смотрит на Шин ХуЕ, замечая, как взволнованно блестят его глаза. — Могу я… звать вас просто ХуЕ? — его имя так непривычно срывается с ее уст, что он вздрагивает. Это так… странно. — Да, конечно. А… — И вы зовите меня просто СоА, — перебивает она его быстро, понимая, что немного оплошала. Имена — первая дистанция, которую нужно перейти, чтобы быть немного ближе. — СоА, — произносит он, пробуя на вкус имя, которое так давно желал произнести, когда девушка вновь принимается за еду. — М-м? — Ничего. — ХуЕ лукаво усмехается, замечая поднятую вверх бровь. Первая грань пройдена. Он готов ждать ее любви хоть вечность. А если она не сможет подарить ему ее, он сам одарит ее ей. — Ничего, СоА. Ешьте, а потом я покажу вам одно прекрасное место, — его темные глаза искрятся теплым весельем. И это очень заразительно. СоА чувствует себя сейчас с ним так, словно вернулась домой после тяжелого дня. Она кладет палочки, показывая, что все съедено и что она закончила. Вытирает губы салфеткой, внимательно смотря на мужчину. — Вы приглашаете меня на свидание? И это место лучше, чем ваша ферма? — Да. — Как красноречиво… — она фыркает, когда же мужчина протягивает ей руку. Она не смело берется за нее. Широкая, крепкая кисть с длинными пальцами буквально полностью охватывает ее ладонь, даря ощущение защищенности. ХуЕ усмехается, позволяя себе большее: переплетает их пальцы, заставляя СоА вновь краснеть от смущения. — Люди же смотрят… — Меня никогда это не волновало.